Стихотворения записанные 28 ноября
*
Корни, как вёсла света, в земле дрожат,
рыбак, что их держит, лежит внутри у стрижа -
взмахи лодки его легки, как ребячий смех,
что летит - даже если вниз, то всегда наверх,
вынимая из скрипа свой механизм часовой,
близоруко взирающий на дугу, что всегда тобой
растворяется в створках раковины листвы
у воды, которая все приберёт следы.
(28/11/2017)
*
Он, собранный из всплеска и камней,
как телеграмма в полости войны
всплывающей, поскольку невесома,
порхает, словно бабочка, корней
воды касаясь, покидая дома,
густеющий в морозы - круглый свет.
Лежит на дне, остряк и сердцевина,
причина снега, дерева, себя,
и циркуля воды, который светом
бежит внутри его и, как волна
от камня, собирается в окружность,
а после - только каплями видна.
Он - зеркало своё и, собираясь
из ямы света, будто кислотой
он выжжен был на стороне до рая,
чтобы восьмёркой стать или дугой,
теперь он - дверь и карп, хвостом мигая,
сшивает телеграммы пустотой.
(28/11/16)
*
Изогнутый в кофейню реквием
звучит, как скрипка, но на букве м
припоминая Моцарта и Вия,
с москальской бодростью и борзостью он выбор
свой делает, сияя изнутри,
как уголь, что лежит здесь у двери -
подобно львам и воздуху, и снегу
пока ещё метла не собрала
сиё нам подаянье и с разбегу
внутри у льва размазана пчела -
и пахнет кофе музыкой, метелью,
архангелом, что смотрит из угла,
как скрипка вырастает из побега
от смерти, как кофейни, и пчела
созревшая летит так будто зренье
вот только что, как сахар, обняла.
(28/11/2016)
* * *
Сергею Ивкину
Я научил ад говорить, собой
как манной кашей липкой и губастой,
его перекормив - своим одним
присутствием и чёрно-белой пастой.
Такой пленэр на выезде, такой,
что, проведя по воздуху сухой
рукой - царапины оставишь в известковом
его нутре. Точи же кисть, малыш -
его пораним мы - как бы кишмиш
топча то босиком, то сапогами,
то доставая с помощью старух
обрубок воздуха в котором не заснуть,
то еблей занимаясь в быстрой ванне.
Иди со мной скорее, дурачок,
мы нарисуем топь, электрошок
внутри зеркал коцитовой конюшни,
и наши мамки, ад переведя,
застанут сад, ничо не говоря,
из живота достав щенков, как лунки -
мы полетим с тобой сквозь тихий ад
крольчих, щенков с оленьими глазами,
переводя на русский славный мат
то, что они везде поспели сами.
Но не сказать, что будешь ты другим
под этим ли шершавым - что там с ним
под светом вездесущим, будто чурки? -
под этим ли входящим, будто клин
в древесную породу с любой дурки [?] -
где пацанва проходит сплошняком,
лакая шнапс провисшими губами
с ланит, прибитых к косточкам соском,
как вереница смерти перед снами -
вишневая по вкусу - будто лёд,
висящий на ветвях у тёмной спицы
телеэфира местного, что в рот,
забился, вспомнив то, что мы - ресницы,
что это Бог взирает свысока
на всех животных с тёплыми очами,
и расширяется, как будто свет, тропа,
пока свой ад мы кормим словарями.
(28/11/13)