НЕДАВНЕЕ
Одесса меня разочаровала. Одесская преступность - самая бестолковая из всех, с которыми я сталкивался.
На углу Конной и Софиевской меня поманил пальцем почтенного вида кавказский мужик лет пятидесяти. Ну разве я мог не подойти? Этот интеллигентный человек первым делом сказал, что мне сломают обе ноги. Я удивился такому развитию событий и спросил, в чём дело. Но он не слышал, он очень вдохновенно и громко говорил, что ещё со мной могут сделать. Пришлось немного повысить голос и даже помахать рукой рядом с его носом, чтобы он переключился. Тогда он стал мне также эмоционально объяснять, что они - это главная братва в городе, и что каждый, кто открывает бизнес в Одессе, должен половину отдавать им. Он повторил это пять раз, периодически советуясь с кем-то по телефону. На вопрос, похож ли я на бизнесмена, он ответил, что кто меня знает. Потом он сказал что шёл за мной от морвокзала а на моё удивление сказал что "они за всеми следят".
Сначала это всё меня встревожило, потом немного надоело, и уже подходил мой трамвай. Он опять стал советоваться с кем-то по телефону и после этого даже услышал мои уже полудохлые возражения что я вообще не из этой оперы. Я уже почти сел в трамвай, когда он голосом строго папы спросил "не обманываешь?", потом пожал мне руку, пожелал удачи и свалил.
Нет, вы конечно можете сказать что это всё необычное проявление знаменитого одесского юмора, но этот уникум не был похож на шутника; мне сложно представить себе азербайджанца, который станет так шутить с незнакомым человеком. Впрочем, это происшествие даже так не становится менее забавным)
А вот в Минске много людей, по виду только вышедших из тюрьмы. Но, видать, долгое правление Батьки и стабильность умиротворили и их, поэтому ведут они себя довольно забавно. Вчера я снимал в этом городе вид на Немиге, и такой вот мужик откуда-то из угла кадра стал махать мне и орать матом в духе что "я тебе щас сниму". Потом мы подошли друг к другу, я уж думал, сейчас будет меня бить. Но он вежливым, почти материнским голосом сказал: "Не меня снимал, нет? Ну извини, братан, просто нельзя меня снимать. Ну прости, дружище" и так ещё минут пять, еле отмазался о тего предложения выпить "за примирение".
Мне чё то кажется, что эти две истории загадочным образом связаны)
На углу Конной и Софиевской меня поманил пальцем почтенного вида кавказский мужик лет пятидесяти. Ну разве я мог не подойти? Этот интеллигентный человек первым делом сказал, что мне сломают обе ноги. Я удивился такому развитию событий и спросил, в чём дело. Но он не слышал, он очень вдохновенно и громко говорил, что ещё со мной могут сделать. Пришлось немного повысить голос и даже помахать рукой рядом с его носом, чтобы он переключился. Тогда он стал мне также эмоционально объяснять, что они - это главная братва в городе, и что каждый, кто открывает бизнес в Одессе, должен половину отдавать им. Он повторил это пять раз, периодически советуясь с кем-то по телефону. На вопрос, похож ли я на бизнесмена, он ответил, что кто меня знает. Потом он сказал что шёл за мной от морвокзала а на моё удивление сказал что "они за всеми следят".
Сначала это всё меня встревожило, потом немного надоело, и уже подходил мой трамвай. Он опять стал советоваться с кем-то по телефону и после этого даже услышал мои уже полудохлые возражения что я вообще не из этой оперы. Я уже почти сел в трамвай, когда он голосом строго папы спросил "не обманываешь?", потом пожал мне руку, пожелал удачи и свалил.
Нет, вы конечно можете сказать что это всё необычное проявление знаменитого одесского юмора, но этот уникум не был похож на шутника; мне сложно представить себе азербайджанца, который станет так шутить с незнакомым человеком. Впрочем, это происшествие даже так не становится менее забавным)
А вот в Минске много людей, по виду только вышедших из тюрьмы. Но, видать, долгое правление Батьки и стабильность умиротворили и их, поэтому ведут они себя довольно забавно. Вчера я снимал в этом городе вид на Немиге, и такой вот мужик откуда-то из угла кадра стал махать мне и орать матом в духе что "я тебе щас сниму". Потом мы подошли друг к другу, я уж думал, сейчас будет меня бить. Но он вежливым, почти материнским голосом сказал: "Не меня снимал, нет? Ну извини, братан, просто нельзя меня снимать. Ну прости, дружище" и так ещё минут пять, еле отмазался о тего предложения выпить "за примирение".
Мне чё то кажется, что эти две истории загадочным образом связаны)