Глубокая Карелия: Муезерский район
4.
Июльским утром мы вчетвером, вместе с кучей вещей и оборудования погрузились в видавшую виды "Ниву" и выехали из Костомукши по восточной дороге. Той основной, которая соединяет город и с внешним миром, и с промзоной.
Мы направлялись на лесоповал, или "на делянку", как это называется здесь.
5.
Проехали крупное село Ледмозеро - именно здесь Западно-Карельская железная дорога пересекается с новой линией на Кочкому. Ещё пара десятков километров на восток за Ледмозеро - и здесь от основной трассы ответвляется дорога на юго-запад, к райцентру Муезерский.
Дорога, в полном соответствии с описанным мною в
заглавном посте про Дальнюю Карелию, замысловато петляет между деревень, озёр и болот, дважды пересекая Западно-Карельскую железную дорогу.
6.
Муезерский - ничем не примечательный посёлок городского типа, центр одного из наименее населённых районов Северо-Запада.
7.
Район не только крайне малонаселённый, он ещё и стремительно пустеющий: если к концу советского времени здесь проживало более 20 тысяч человек, то сейчас - вдвое меньше.
В Карелии бóльшая депопуляция (-52%) отмечалась только в совсем уж северном и глухом Лоухском районе.
Конечно, виной тому далеко не только "русский крест", особенно заметный в глубинке (рождаемость упала, а смертность снизилась гораздо меньше и хронически превышает рождаемость), но и миграция. Она, конечно, и в столицы (в том числе в местную столицу - Петрозаводск), но, подозреваю, немалую часть мигрантов оттягивает благополучная Костомукша, а также соседняя Финляндия - это касается прежде всего карелов, которых много и по ту сторону границы.
Кстати о карелах - их тут совсем немного, всего 13%. Как и в Восточной Карелии, коренное население было "размыто" в послевоенные десятилетия многочисленными мигрантами - они прибывали сюда на лесозаготовки, в посёлки, во множестве строившиеся в те годы вдоль железной дороги. Как-то так вышло, что значительная часть прибывших были белорусами - и сейчас белорусов в Муезерке больше чем карел, 18% населения; это чуть ли не самый белорусский район России.
Стоит ли говорить, что основа жизни в этих всё менее и менее населённых краях - это лес. В лесу его добывают, в деревнях и посёлках пилят, на станциях грузят в вагоны, в городах превращают в бумагу, картон и мебель.
8.
Не исключение и посёлок городского типа Муезерский: сюда лес свозят, здесь его минимально перерабатывают (пилят), здесь грузят на вагоны.
Впрочем, в последние десятилетия всё большее значение в лесоперевозках играет автомобильный транспорт.
8а.
Станция Муезерка Западно-Карельской железной дороги:
9.
В посёлке мы купили ещё немного продуктов, взяли ещё одного спутника - и отправились дальше на юг.
"Улучшенная грунтовка" - на самом деле улучшенная, хорошо обработанная грейдером - дальше тянется параллельно железной дороге, кое-где, впрочем, отходящая от неё на добрый десяток километров.
10.
По району она где-то хорошая, где-то сносная, а вот ещё южнее, в сторону Поросозера и Суоярви, как мне говорили, всё гораздо хуже, и мосты через многочисленные реки и протоки не все в наличии.
11.
А жаль - это был бы самый короткий выход из этих изолированных мест на Большую Землю, и не надо было бы объезжать через "костомукшскую трассу"; эта дорога, единственная асфальтированная на десятки километров вокруг, воспринимается на периферии только как настояшая магистраль.
Следующая после Муезерского деревня, километров через 30 - это Волома.
12.
13.
Волома стоит на реке Чирка, на одном из истоков великой реки Кемь (она же Чирко-Кемь), через которую стекают в море все окрестные реки и озёра.
14.
Это настоящая золотая тропа карельского водного туризма, и некоторые группы начинают свой путь от самой Воломы, от которой до далёкой станции Кемь и Белого моря несколько сотен километров непростого сплава. Река довольно порожиста - хотя самые, кажется, жёсткие пороги оказались под водой водохранилищ в нижнем течении.
15.
Но тут, в Воломе, река невелика и спокойна.
16.
Она переливается из озера в озеро как вода из чаши в чашу какого-нибудь классического фонтана.
17.
18.
Кроме реки, деревня запомнилась мне деревянной остановкой:
19.
И такой облицовкой из бутылочных пробок, донышек, банок и ещё бог знает чего:
20.
21.
И такой вот церковью пятидесятников:
22.
Детский сад:
23.
Главная площадь и сельский рынок:
24.
Для нас Волома была краем цивилизации.
Основная грунтовка тянется до Суккозера на краю Муезерского района, после чего становится непроезжей, а мы свернули на восток и ещё с десяток километров тряслись по лесовозным колеям.
25.
Вот и делянка - вагончик на пригорке, и припаркованная рядом техника.
26.
27.
Леса вокруг уже почти нет.
28.
29.
30.
Новые вырубки и старые вырубки, уже заросшие молодой порослью.
31.
Первые и вторые разделены перелесками.
32.
33.
34.
И главной приметы Карелии - озёр - вокруг тоже не обнаруживается.
35.
Только в паре километров восточнее я наткнулся на мелководное озерцо с заболоченными берегами, инкубатор для комаров; здесь такое называется "ламбиной".
36.
Такое маловодье - думаю, во многом потому, что здесь водораздел.
37.
И живописный рельеф немного исправляет положение.
38.
39.
Абсолютное безлюдье, и звенящая тишина.
40.
41.
Если отойти подальше от жужжащих пил, конечно.
42.
В отличие от Мурманской области, в Западной Карелии иван-чай уже отцветает:
43.
Вроде как много зверей - но видел и слышал я только птиц; впрочем, говорили, что ночью к вагончику приходил медведь.
44.
А вагончик внутри не очень отличался от небольшого домика - кухня, две небольшие комнаты, финская сантехника и вырезки из финских порножурналов.
45.
Да и техника финская, и хозяин финн, и один из моих гостеприимных хозяев-лесорубов (учитывая как выглядит процесс лесоповала, скорее "лесорезов") учился лесозаготовительному ремеслу в Финляндии. Это не так уж сложно, особенно этническим карелам вроде него.
Насколько я помню, для представителей родственного народа в соседней стране есть даже своя "программа возвращения" - не такая массовая, как в Израиле, но гораздо более эффективная, чем её российский аналог ("программа возвращения соотечественников").
46.
Валка леса на этой западно-карельской делянке напоминала больше его стрижку, или даже какую-то компьютерную игру.
47.
Кабина трактора оснащёна настоящими джойстиками:
48.
И лёгким движением руки дерево спиливается в нескольких местах, шинкуется (на самом деле освобождается от коры, но по-другому сказать язык не поворачивается), складывается в кузов - и всё это одним инструментом-манипулятором.
49.
50.
Где классический лесоповал, где трелёвочные трактора, которыми был не так давно славен петрозаводский Онежский тракторный завод?
Подозреваю, что не вся лесодобывающая отрасль в Карелии оснащена на таком уровне, но, в любом случае, подобное трансграничное проникновение технологий впечатляет.
51.
Провёл я на лесной делянке сутки: понаблюдал за валкой леса, в том числе и из кабины трактора, побродил по окрестным холмам, исполосованным старыми и новыми лесовозными дорогами.
52.
53.
А уже на следующий день я распрощался со своими гостеприимными хозяевами.
Они подвезли меня обратно до Воломы, оттуда я добрался автостопом до Муезерского.
Автостоп в этих краях средний: не такой уж плохой процент подбирающих компенсируется крайней редкостью попутных машин.
Об ещё одной грани Глубокой Карелии - Калевальском районе - в следующей части.