Из Солигалича в Тотьму
Началось с того, что я оказался в Солигаличе - костромском городе в полутора сотнях километров южнее Тотьмы, который, тем не менее, не соединён с последней сколько-нибудь приличной автомобильной дорогой. А мне надо было прорваться из самого близкого Севера, расположенного в костромском тупике Солигалича на настоящий, Широкий Север - в Тотьму и дальше.
Я слышал что с дорогой всё обстоит именно так, но до последнего надеялся на лучшее, обманывая себя: "ну ты же всегда успеешь повернуть назад если что".
3.
От своей ночёвки на северном выезде из Солигалича я быстро преодолел автостопом 20 километров до Куземина, где кончается асфальтированная дорога.
Подвозил меня зажиточный ярославский дачник на пикапе.
Да-да, Ярославль на Ближнем Севере - главный мегаполис, в сторону Архангельска, Костромы и Вологды, где влияние Москвы уже послабее. Коттеджи где-нибудь в глуши, хорошие машины, даже автобусы - если это в этих местах, то довольно вероятно, что из Ярославля.
4.
Куземино.
5.
Вроде ещё цивилизация - но уже веет чем-то изначально-посконным, и Солигалич кажется столицей.
6.
7.
8.
Очень зря не купил воды в магазине.
9.
Водораздел, холмы, непривычно сухо для севера, воды мало.
Деревня крепкая по-северному - заброшенных домов немного, пастбища и даже пашни, и заборы-изгороди.
10.
Какая-то аграрная инфраструктура:
11.
По выходу из деревни быстро стало понятно, что дорога есть, но по классификации она, кажется, относится к типу "неулучшенная грунтовка".
12.
Много воды утекло с той поры, когда по этому маршруту проходил один из основных путей в Архангельск, тогда единственный морской внешнеторговый порт нашего государства.
Отступать было поздно - тут либо 500 километров через запад (Вологда), либо 600 километров через восток (Мантурово - Никольск). Впрочем, я всё надеялся что меня кто-нибудь подберёт. Но эта надежда протянула только до первой деревни на просёлке (Трофимово), она же предпоследняя костромская деревня. Медленно-медленно, чуть быстрее меня, проехала одна "буханка", но она была набита и недалеко и, в общем-то, я понял нежелание водителя меня брать.
13.
Хотя за Куземино живых деревень почти нет, а те которые есть, совсем маленькие и практически без следов какого-либо сельского хозяйства, поля заросли далеко не все - видимо, всё было брошено и покинуто не так давно.
14.
15.
Но чем дальше, тем запущеннее.
Эта сельская периферия Нечерноземья - тут запустение и обезлюдение быстрее и страшнее всего. Вроде всё есть, даже дома есть, а людей нет.
Ещё немного на север - и там лесные посёлки, там никогда не было полей, и поэтому всё зарастает быстрее, и не так заметно, как стремительно всё пустеет.
Лес вторичный, молодой - то есть светлый мелколиственный.
16.
И не скажешь, что это таёжная зона.
17.
А ландшафт всё живописнее - это Северные Увалы, водораздел Волги и Северной Двины, Каспия и полярных морей.
18.
От одного названия "Северные Увалы", увиденного в детстве в атласе, на меня всегда веяло чем-то волшебным, синеватой дымкой, почти толкиновских Средиземьем. И вот я здесь - и когда на дальнем холме слева показалась заброшенная церковь, я подумал что не так уж я и ошибался.
19.
Хотя это ещё Костромская область, это был, как потом оказалось, памятник вологодского тотемского барокко - Богородице-Рождественская церковь в урочище Николо-Чалово.
Вот и деревня Трофимово на очередном холме - пара домов.
20.
Судя по карте, именно здесь водораздел, с северного склона холма всё течёт в Белое, с южной - в Каспийское море.
Какое-то хозяйство с часовней.
21.
Даже крест стоит на бетонном основании - может, тут тоже церковь была?
22.
Такое ощущение, что живут тут в основном ярославские дачники.
За Трофимовым дорога стала совсем лесовозной.
Дорога класса "гать".
23.
Это ещё после недели жаркой сухой погоды.
24.
Следующей деревни Гари, которая, судя по карте, последняя в Костромской области, я вообще не заметил - видимо, она вымерла достаточно давно, чтобы врасти в землю.
25.
Наконец начался сколько-нибудь обширный лес, ещё одна долина - и перехожу по старому, дырявому месту ленивую речку с рыжей болотной водой.
26.
Это один из истоков реки Толшмы, и уже почти Вологодская область.
Но вот, пройдя 17 километров, я оказался в посёлке Гремячий, который уже относится к Тотемскому району.
27.
Собственно, о том, где я, мне рассказал молодой парень, водитель доисторического лесовозного "ГАЗа" - на 30-градусной жаре дорога казалось бесконечной, и я уже был готов к тому, что осталось ещё километров 20..
28.
Здесь проходит основной ход Монзенской железной дороги.
29.
О ней я уже рассказывал в предыдущем посте про Солигалич - это одна из крупнейших ведомственных (не относящихся к РЖД) российских железных дорог, живущая вывозом древесины и продукции Солигаличского известкового комбината, а также сдачей путей в аренду РЖД под стоянку неиспользуемых железнодорожной монополией вагонов. На начальном участке, несмотря ни на что, сохраняется пассажирское движение (хотя официально оно было отменено несколько лет назад, во время погрома пригородного железнодорожного сообщения в начале 2014 года) - в основном потому, что для многих лесных посёлков это единственная связь с внешним миром; впрочем, до Гремячего ни официальные, ни неофициальные пассажирские поезда уже не доходят. Монзенская железная дорога практически вся расположена на костромско-вологодском приграничье, в лесном и практически лишённом автодорог регионе, заходя то в одну область то в другую; тем не менее, и здесь явные проблемы с пассажирским сообщением: некогда курсировавший пассажирский поезд (по факту - пассажирская дрезина для перевозки школьников) Гремячий - Солигалич отменён, и сам Солигалич лишён пассажирского железнодорожного сообщения. Впрочем, в таких местах всегда относительно легко проехать в локомотиве грузового поезда.
30.
К концу 1980-х гг. Монзу довели до станции Кема в 110 км восточнее Гремячего; в случае завершения уже строившегося 60-километрового участка до Никольска, города на крайнем востоке Вологодской области, получилась бы уникальная магистральная железная дорога на периферии вдали от основной полосы расселения, потенциальный фактор формирования новых населённых пунктов и целых районов в тех местах, откуда последние десятилетия люди только уезжают. А ведь были ещё планы продления Монзенской дороги до Великого Устюга, где её можно было бы соединить с незадолго построенным до этого тупиковым участком Котлас (Ядрица) - Великий Устюг.
Лесопогрузочная станция - основа и сердце Гремящего, посёлок появился в 1959 году вместе со станцией. Пилорамы, лесоповал, погрузка и перевозка леса - главная сфера деятельности местных, старые козловые краны работают медленно, но неустанно.
31.
За железнодорожной станцией снова начинается автомобильная дорога - заметно лучше, чем с костромской стороны ("улучшенная грунтовка", явно не понаслышке знакомая с грейдером).
32.
Даже на автобусной остановке валяются брёвна.
33.
Впрочем, на автобус тут надеяться не приходилось, и попутный грузовик - не лесовоз, а за щебнем для отсыпки дороги где-то в лесу - провёз меня только пару километров до ближайшего поворота.
34.
Но я совсем не остался в накладе - передо мной открылась ещё одна заброшенная церковь, только гораздо ближе к дороге на этот раз.
35.
Церковь, конечно, не сама по себе - тут тоже покинутая деревня Игошево, от которой кое-как остался один дом:
36.
Церковь Алексия Человека Божия (именно так!) была построена в 1868 году.
37.
Церковь без окон и частично без стен, но своды в хорошем состоянии.
38.
Такое ощущение, что её начинали реставрировать.
39.
Внутри - роспись, местами в неплохом состоянии.
40.
То ли это всё так неплохо пережило советские годы, то ли (вероятнее) это тоже в какой-то момент начали реставрировать.
Я довольно долго пробирался пыльными дорогами этого края лесозаготовок и заброшенных церквей - от посёлка до посёлка, где-то меня даже подвезла маршрутка, полная работягами со смены на лесозаготовках.
41.
Ощущение полной оторванности, машина времени - даже маршрутки не в районный центр, а здесь, до соседнего посёлка.
Проторчал ещё с полчаса на пустынном перекрёстке, пока меня не подобрал УАЗик с суровым водителем и каким-то чиновником тотемской районной администрации. Разговаривая с ними, я чувствовал себя почти членом официальной московской делегации - расспрашивали и выражали пожелания.По бесконечным лесным грунтовкам меня довезли до Тотьмы.
Про храмы над Сухоной, город соли и мореплавателей - в следующей части.