(no subject)
Приезжаю в 5 утра
Сразу окутывает родной, сладкий, влажный воздух
Говорят, что я что-то подозрительно пила, но дело все в воздухе, точно знаю
И мои чайки метят небо криками даже для тех, кто не сомтрит
Уезжаем
Город сонный, пустой, неторопливо разворачивается, на границе - мальчики - тут и сейчас - не зомби, а люди, умеющие смеяться
Пропускают нас быстро
До сих пор думаем, что причина только в том, что Моделька, которая утром ест бутерброд, ну никак не может быть опасным диверсантом
Немножко грустно, что за моими привычными, тихими, сосновыми, ласковыми озерами теперь приходится ехать так далеко... но что поделать, в старых местах больше не водятся духи, деревья и лесовики
Только люди-люди-люди Из-за большой жары кажется, что все 5 миллионов теперь на озерах
А мы тут... валяемся на пустынном пляже и едим вишню
А вечером, когда Лаппа пустет, возвращаемся и идем ловить осколки средиземноморья
на память - летняя стрекоза
Сразу окутывает родной, сладкий, влажный воздух
Говорят, что я что-то подозрительно пила, но дело все в воздухе, точно знаю
И мои чайки метят небо криками даже для тех, кто не сомтрит
Уезжаем
Город сонный, пустой, неторопливо разворачивается, на границе - мальчики - тут и сейчас - не зомби, а люди, умеющие смеяться
Пропускают нас быстро
До сих пор думаем, что причина только в том, что Моделька, которая утром ест бутерброд, ну никак не может быть опасным диверсантом
Немножко грустно, что за моими привычными, тихими, сосновыми, ласковыми озерами теперь приходится ехать так далеко... но что поделать, в старых местах больше не водятся духи, деревья и лесовики
Только люди-люди-люди Из-за большой жары кажется, что все 5 миллионов теперь на озерах
А мы тут... валяемся на пустынном пляже и едим вишню
А вечером, когда Лаппа пустет, возвращаемся и идем ловить осколки средиземноморья
на память - летняя стрекоза