(no subject)
У меня есть два больших тома текстов Л.Я. Гинзбург, которые можно читать только дома (тяжело таскать), и очень жаль,потому что я очень люблю перечитывать ее - с любого места, хотя далеко не всегда там написано что-то приятное:
"В соседней комнате В. Донжуанство как талант и главный интерес всей жизни. У настоящего «высокого» Д<он> Жуана - всегда какой-нибудь идеал, который оправдывает его поведение своей недостижимостью.
У Р. заведомо (хотя бессознательно) недостижимый для нее идеал семейственного благолепия. Гуманит<арные> интересы, способности, иллюзии, созданные легкостями институтского успеха. Отсюда - уверенность в своем научном призвании, внутренне нужная как признак мужественного начала, которое она в себе постулирует, но которого нет на самом деле. Донжуанство всю жизнь служило оправдательным понятием для интеллект<уальной> праздности и бесплодности. Это для прошлого, для настоящего - дистр<офия>.
- Подумай, теперь-то (когда, по ее мнению, возраст, состояние здоровья и психическое стос<ояние> исключают уже донжуанство) можно было бы работать, и вместо того паутина в мозгу…
- Как, собственно, работать?
- Как угодно. Книги писать…
Как работать - Р. не задумывается. Это наивность человека, который дожил до пятидесяти лет, ничего не писав, кроме ученических работ, и думает, что можно вдруг начать писать книги (научные). Аберрация происходит от того, что Р. всегда казалось, что она продолжает оставаться потенциальным ученым, как это было задумано. И только временные обстоятельства (романы, болезни, служба) каждый раз мешают. Теперь новое превосходное оправдательное понятие - дистрофия. Человек готов признать себя несостоявшимся в этой области, но не несостоятельным. Большая жизненная цепкость". (Из тетрадей 1943-44 годов).
"В соседней комнате В. Донжуанство как талант и главный интерес всей жизни. У настоящего «высокого» Д<он> Жуана - всегда какой-нибудь идеал, который оправдывает его поведение своей недостижимостью.
У Р. заведомо (хотя бессознательно) недостижимый для нее идеал семейственного благолепия. Гуманит<арные> интересы, способности, иллюзии, созданные легкостями институтского успеха. Отсюда - уверенность в своем научном призвании, внутренне нужная как признак мужественного начала, которое она в себе постулирует, но которого нет на самом деле. Донжуанство всю жизнь служило оправдательным понятием для интеллект<уальной> праздности и бесплодности. Это для прошлого, для настоящего - дистр<офия>.
- Подумай, теперь-то (когда, по ее мнению, возраст, состояние здоровья и психическое стос<ояние> исключают уже донжуанство) можно было бы работать, и вместо того паутина в мозгу…
- Как, собственно, работать?
- Как угодно. Книги писать…
Как работать - Р. не задумывается. Это наивность человека, который дожил до пятидесяти лет, ничего не писав, кроме ученических работ, и думает, что можно вдруг начать писать книги (научные). Аберрация происходит от того, что Р. всегда казалось, что она продолжает оставаться потенциальным ученым, как это было задумано. И только временные обстоятельства (романы, болезни, служба) каждый раз мешают. Теперь новое превосходное оправдательное понятие - дистрофия. Человек готов признать себя несостоявшимся в этой области, но не несостоятельным. Большая жизненная цепкость". (Из тетрадей 1943-44 годов).