352 vs. 64
Думаю, будет интересно тем, кто интересуется. :)
Читая однажды об асах Второй Мировой, узнал одну ужаснувшую меня вещь.
Как известно, асом принято считать летчика, сбившего в воздушных боях 5 и более самолетов противника.
Так вот выяснилось, что более сотни асов Люфтваффе имели на своем счету свыше 100 сбитых самолетов, а самые «крутые» из них (Эрих Хартманн и Герхард Баркхорн) сбили соответственно 352 и 301 самолет. Это при том, что наши лучшие асы И.Н.Кожедуб и А.И.Покрышкин уничтожили 64 и 59 самолетов соответственно. Да и по общему числу асов мы безнадежно отстаем.
Конечно, в оценке количества сбитых есть некоторая оговорка. Это, скажем так, не сбитые - а заявленные как сбитые. Реальный боевой счет практически любого крупного аса меньше того, о чем он заявляет. Но сути это не меняет - отношение количества побед немцев к количеству побед наших летчиков все равно остается прежним.
В результате возник резонный вопрос: а как же мы тогда победили??? Ведь столь большая разница наверняка свидетельствует о разных уровнях мастерства…
Ан нет. Ларчик, как оказалось, открывался довольно просто.
Все дело в интенсивности использования авиации. Стоит посмотреть на общее количество вылетов. У топ-аса Хартманна было 1425 боевых вылетов, у Баркхорна - 1104, у Вальтера Крупински (197 побед) - 1100. У Ивана Кожедуба - всего 330! Если поделить число вылетов на число сбитых - то и у асов Люфтваффе, и у лучшего аса ВВС РККА будет примерно по 4-5 вылетов на одну победу. Т.е. соверши Иван Никитич полторы тысячи вылетов, счет сбитых у него наверняка перевалил бы за 300. Вот только смысла в этом не было. В Красной Армии было принято решать большие задачи соответствующим им большим числом самолетов, в отличие от Люфтваффе, предпочитающего использовать отграниченное число исполнителей на широком фронте. Как замечает А.Исаев, «фактически любой немецкий ас делал нелегкую работу за себя и «того парня». В свою очередь, «тот парень» в лучшем случае попадал на фронт в 1944 г. с мизерным налетом и сбивался в первом бою, а в худшем случае погибал с фаустпатроном в руках под гусеницами советских танков где-нибудь в Курляндии».
С этим связан и другой момент. Немецкие асы постоянно перемещались вдоль линии фронта, поскольку командование направляло их на наиболее жаркие участки. В таких условиях, как в понимаете, у «стервятников Геринга» было больше шансов серьезно пополнить счет жертв, чем у наших летчиков, которые, как правило, были привязаны к какому-то одному участку фронта. И если на этом участке наступало затишье, их никуда не перебрасывали. Об этом не без доли досады говорит А.И.Покрышкин, который вынужден был сидеть на относительно спокойном Южном фронте в то время как под Курском, Орлом и Харьковом гремели ожесточенные бои: «Вот бы где нам, гвардейцам, развернуться во всю силу!». А вот у Хартманна возможностей «развернуться» было хоть отбавляй. Он поучаствовал практически во всех крупных операциях. Потому и сбитых у него за три сотни, а у Покрышкина - всего 59.
Но в итоге-то именно наша тактика приносила результат. Во-первых, большое количество самолетов означала большое количество летчиков, получающих реальный боевой опыт. В результате, высокий уровень взаимозаменяемости. У немцев же сбили аса - а на смену ему прийти некому. Во-вторых, пилотов Люфтваффе не зря называли «самыми усталыми людьми войны». Сверхнапряженный рабочий график, вызванный необходимостью решать огромный объем задач, приводил к истощению моральных и физических сил, что в свою очередь не могло не сказаться негативно и на живучести.
Не зря Исаев назвал главу, посвященную асам, «352 сбитых как путь к поражению». Именно ее прочтение и стало поводом к написанию данного поста.