L'ITALIA NEBULOSA
Оригинал взят у suzemka в L'ITALIA NEBULOSA
В самом конце прошлого года я опять был на озере Комо. Короткая деловая поездка в одно из самых моих любимых мест. Это случилось перед Рождеством (разумеется, католическим).
Кстати говоря, мы у себя в России неплохо устроились со всеми этими праздниками. Потому, что если ты не православнутый на всю голову, то отмечать можно последовательно всё, что хочешь, строго следуя сначала григорианскому, а потом юлианскому календарям. Чем, собственно, и занято подавляющее большинство населения, не стесненное мутными догмами.
Лучше всех, на мой взгляд, сложившееся положение вещей выразил один немецкий капитан в моем последнем океанском переходе. Разговаривая на причале с американцем, недоумевающим, с чего это русские опять выпивают, немец с завистью сказал:
- Рождество отмечают.
- Какое Рождество? - удивился американец. - Они ж с нами уже пили на Рождество! Мы их еще из воды доставали.
- То они на наше Рождество пили, а у них еще и своё есть. Опять доставать будем.
- Во молодцы! - сказал звёздно-полосатый. - А Новый Год?
- Новых Года у русских вообще штуки три, насколько я знаю, - пожаловался немец. - И Крещений не то два, не то четыре. Главное, у греков то же самое. Они гуляют, а мы платим. Зла не хватает...
- А День Благодарения у русских бывает?
- Ещё как! - кивнул немец. - По моим наблюдениям, каждую пятницу...
...Северная Италия была закрыта туманами. Через редкие разрывы белой пелены появлялись и снова исчезали Альпы. Туманы стелились над водами Комо и закрывали трассы.
Три дня мы колесили по узким и извилистым сельским дорогам, вьющимся вокруг озера. В маленьких деревушках, разбросанных по окрестным горам, проходили встречи с партнёрами, перетекающие в посиделки за граппой и вином.
Итальянцы, как правило, не особо смотрят в меню. Они сначала долго обнимаются с владельцем ресторана, которого знают с детства. Попутно обсуждаются глобальные макроэкономические новости: замужество чьей-то троюродной племянницы из Тосканы и виды виды на урожай груш в монастырском саду.
Потом они договариваются о каких-то блюдах, которые в меню вообще отсутствуют. В итоге получается замечательный трёх-четырёхчасовой обед с долгими размышлениями о том, где бы это нам всем сегодня лучше поужинать.
Компания Mario Sirtori, с которой встречалось наше Exterio, - одна из самых интересных текстильных фирм страны.
Святочная история, которую я когда-то услышал в этих краях, говорит о том, что однажды, в начале шестидесятых, бедный ткач Mario Sirtori пришел к своему хозяину и попросил дать ему немножко денег вперед, чтобы купить еды к рождественскому столу.
В холодной лачуге, на непокрытой лавке, поджав босые ноги, чтоб их не обглодали жадные крысы, ждали Mario двое посиневших детей - Giulio и Elena. Ясное дело, что дети были голодными, а очаг в их доме, как это вообще принято в небогатых домах Италии, был нарисован на холсте.
Злой Карабас-Барабас хозяин денег не дал и Mario ушёл с фабрики. В то Рождество дети чуть не остались голодными. Но отец по старинной итальянской традиции продал свою курточку, чтоб купить чечевицы для нищенского супа, а Giulio и Elena, наевшись чечевичной похлебки, которую из-за бедности пришлось солить детскими слезами, сказали, что когда вырастут, то купят Mario тысячу курточек.
Сеньор Sirtori привычно закопал на огороде 5 золотых (50 000 лир), снял урожай, купил раздолбанный ткацкий станок и начал своё дело. Через пару лет станков было уже десять. А еще через пятнадцать лет Mario отошел от дел, оставив детям управление мощным предприятием. Тысячу курточек он обменял на конюшню.
Теперь если имя Mario Sirtori и звучит где-то отдельно от текстиля, то только в гламурных сводках о том, что сумасшедший итальянский нувориш опять купил скакуна за несколько миллионов евро.
Лачуга у детей теперь тёплая, очаг настоящий и чечевицы - хоть отбавляй. А тот хозяин, который так погано повёл себя с бедным ткачом, по слухам превратился в крысу.
***
Северная Италия готовилось к Рождеству. После захода солнца Комо превращался в сказку. В блуждающих по мостовой огнях, в елях, вырастающих на домах и соборах, в падающих по стенам лучах можно было потеряться как в настоящем лесу.
И было тепло. Уезжать совсем не хотелось.
В самом конце прошлого года я опять был на озере Комо. Короткая деловая поездка в одно из самых моих любимых мест. Это случилось перед Рождеством (разумеется, католическим).
Кстати говоря, мы у себя в России неплохо устроились со всеми этими праздниками. Потому, что если ты не православнутый на всю голову, то отмечать можно последовательно всё, что хочешь, строго следуя сначала григорианскому, а потом юлианскому календарям. Чем, собственно, и занято подавляющее большинство населения, не стесненное мутными догмами.
Лучше всех, на мой взгляд, сложившееся положение вещей выразил один немецкий капитан в моем последнем океанском переходе. Разговаривая на причале с американцем, недоумевающим, с чего это русские опять выпивают, немец с завистью сказал:
- Рождество отмечают.
- Какое Рождество? - удивился американец. - Они ж с нами уже пили на Рождество! Мы их еще из воды доставали.
- То они на наше Рождество пили, а у них еще и своё есть. Опять доставать будем.
- Во молодцы! - сказал звёздно-полосатый. - А Новый Год?
- Новых Года у русских вообще штуки три, насколько я знаю, - пожаловался немец. - И Крещений не то два, не то четыре. Главное, у греков то же самое. Они гуляют, а мы платим. Зла не хватает...
- А День Благодарения у русских бывает?
- Ещё как! - кивнул немец. - По моим наблюдениям, каждую пятницу...
...Северная Италия была закрыта туманами. Через редкие разрывы белой пелены появлялись и снова исчезали Альпы. Туманы стелились над водами Комо и закрывали трассы.
Три дня мы колесили по узким и извилистым сельским дорогам, вьющимся вокруг озера. В маленьких деревушках, разбросанных по окрестным горам, проходили встречи с партнёрами, перетекающие в посиделки за граппой и вином.
Итальянцы, как правило, не особо смотрят в меню. Они сначала долго обнимаются с владельцем ресторана, которого знают с детства. Попутно обсуждаются глобальные макроэкономические новости: замужество чьей-то троюродной племянницы из Тосканы и виды виды на урожай груш в монастырском саду.
Потом они договариваются о каких-то блюдах, которые в меню вообще отсутствуют. В итоге получается замечательный трёх-четырёхчасовой обед с долгими размышлениями о том, где бы это нам всем сегодня лучше поужинать.
Компания Mario Sirtori, с которой встречалось наше Exterio, - одна из самых интересных текстильных фирм страны.
Святочная история, которую я когда-то услышал в этих краях, говорит о том, что однажды, в начале шестидесятых, бедный ткач Mario Sirtori пришел к своему хозяину и попросил дать ему немножко денег вперед, чтобы купить еды к рождественскому столу.
В холодной лачуге, на непокрытой лавке, поджав босые ноги, чтоб их не обглодали жадные крысы, ждали Mario двое посиневших детей - Giulio и Elena. Ясное дело, что дети были голодными, а очаг в их доме, как это вообще принято в небогатых домах Италии, был нарисован на холсте.
Злой Карабас-Барабас хозяин денег не дал и Mario ушёл с фабрики. В то Рождество дети чуть не остались голодными. Но отец по старинной итальянской традиции продал свою курточку, чтоб купить чечевицы для нищенского супа, а Giulio и Elena, наевшись чечевичной похлебки, которую из-за бедности пришлось солить детскими слезами, сказали, что когда вырастут, то купят Mario тысячу курточек.
Сеньор Sirtori привычно закопал на огороде 5 золотых (50 000 лир), снял урожай, купил раздолбанный ткацкий станок и начал своё дело. Через пару лет станков было уже десять. А еще через пятнадцать лет Mario отошел от дел, оставив детям управление мощным предприятием. Тысячу курточек он обменял на конюшню.
Теперь если имя Mario Sirtori и звучит где-то отдельно от текстиля, то только в гламурных сводках о том, что сумасшедший итальянский нувориш опять купил скакуна за несколько миллионов евро.
Лачуга у детей теперь тёплая, очаг настоящий и чечевицы - хоть отбавляй. А тот хозяин, который так погано повёл себя с бедным ткачом, по слухам превратился в крысу.
***
Северная Италия готовилось к Рождеству. После захода солнца Комо превращался в сказку. В блуждающих по мостовой огнях, в елях, вырастающих на домах и соборах, в падающих по стенам лучах можно было потеряться как в настоящем лесу.
И было тепло. Уезжать совсем не хотелось.