Персидская княжна. Возвращение.
Выплывает княжна персидская и запрыгивает назад,
а Фильке там чёт не пляшется, и атаман чёт не рад,
и мужики чёт понурые куда-то в воду глядят,
и княжна говорит, отряхиваясь, а вы с хуя ли
человечию жизнь на принципы променяли?
Хохоча и рыдая, княжна опускает свой взгляд,
за спиной ее черные крылья от нездешнего ветра гудят,
и какие-то жвалы во рту источают чудовищный яд,
и клыки на руках ее из нержавеющей стали.
Очень страшная, в общем. Матросы все мертвые стали.
Чувствует Стенька от княжны загробную липкую вонь.
Тут из волжских пучин поднимается к солнцу всякая хтонь,
и всползает на палубу, и солнечный меркнет огонь,
и княжна восклицает такая: ну что, не ждали?!
уж теперь-то живые отсюда уйдут едва ли.
Из разверстого неба на все это дело льет вода,
и вселенной, как водится, наступает пизда.
а Фильке там чёт не пляшется, и атаман чёт не рад,
и мужики чёт понурые куда-то в воду глядят,
и княжна говорит, отряхиваясь, а вы с хуя ли
человечию жизнь на принципы променяли?
Хохоча и рыдая, княжна опускает свой взгляд,
за спиной ее черные крылья от нездешнего ветра гудят,
и какие-то жвалы во рту источают чудовищный яд,
и клыки на руках ее из нержавеющей стали.
Очень страшная, в общем. Матросы все мертвые стали.
Чувствует Стенька от княжны загробную липкую вонь.
Тут из волжских пучин поднимается к солнцу всякая хтонь,
и всползает на палубу, и солнечный меркнет огонь,
и княжна восклицает такая: ну что, не ждали?!
уж теперь-то живые отсюда уйдут едва ли.
Из разверстого неба на все это дело льет вода,
и вселенной, как водится, наступает пизда.