Dec 16, 2009 11:23
Утром долго застегивала дубленый скафандр лжеитальянского происхождения. Потом укупоривала щели между зябнущим телом и окружающей средой. Пока пыхтела, вспомнила почему-то свою первую дубленку. Она была сшита маминой подругой-умелицей из старого офицерского овчинного тулупа. На тулупе мой дядя-майор обычно лежал, когда ковырялся в брюхе своей машины. Мы его отчистили, перекрасили, перекроили, нашили каких-то гусарских позументов и носили в очередь с мамой. Я - гораздо реже, мне "дубленка" выдавалась только по особым случаям вроде нечаянного свидания.
Потом, когда я еще была "гимназистка румяная", в вынужденную моду вошли афганские дубленки-моджахедки. Тулупчики те были сметаны на живую нитку, стояли колом, и обильно покрывались вышивкой, прячущей кривые швы и дырки. Буйная кудрявая оторочка "афганок" остро пахла отарой, и вообще во всей этой этнографии было что-то тревожное. Тогда, если кто не помнит, в Афганистане стояли наши войска, и дубленки, видимо, были формой контрибуции.
Потом была комиссионка на Большой Никитской, бывшей Герцена, известная в те времена пещера Али Бабы, куда я снесла дубленку-"венгерку". Ее привезла моя расторопная мама, когда ее по какой-то счастливой ошибке отправили в командировку в эту условно-социалистическую страну. Короткая куртка с выпушками на всех выступающих местах - в ней я чувствовала себя кавалерист-девицей в отставке.
В общем, назло любому самодуру я буду славить на века и шерсть и мясо козлотура, а также пышные рога.
А вы чем согревались по молодости, драгоценные?