Ваганьковское (Армянское) кладбище. Надгробие Н.Л. Тарасова
По субботам на армянской части Ваганьковского кладбища чаще всего многолюдно: в местном "клубе" торгуют, встречаются, изредка хоронят и крестят в местной часовне. Я не была здесь несколько лет. А сегодня ревматическая погода народ разогнала. И я тут слегка прогулялась в меланхолии.
Могила, которую я искала, внесена в каталог как "одно из лучших надгробий Москвы эпохи модерна". Похоронен здесь меценат, нефтепромышленник-миллионщик, основатель и вдохновитель кабаре "Летучая мышь" (Кружась летучей мышью / Среди ночных огней, / Узор мы пестрый вышьем / На фоне тусклых дней), несчастливый любовник Николай Тарасов (Никогайос Торосян).
О нем ходило множество разных историй. Он был из богатой армянской купеческой семьи. Отец и братья переселились в Москву, где развернули "Товарищество мануфактур братьев Тарасовых".
Получив в наследство состояние отца, Николай Лазаревич, отправился проматывать его за границу. Со своим другом Никитой Балиевым они подались вслед за МХТ, который гастролировал тогда в Европе.
В Германии труппа Московского Художественного театра едва не прервала гастроли: у нее не было денег. Николай Лазаревич встретился с Немировичем-Данченко, вручил ему тридцать тысяч рублей. Театр продолжил гастроли, а Тарасова записали в состав пайщиков и сделали членом дирекции МХТа.
По возвращении в Москву Тарасов с Балиевым решил подыскать дом, чтобы организовать там кабаре. Выбор был сделан в пользу дома Перцова недалеко от храма Христа Спасителя на Пречистенке. Когда взломали заколоченную дверь и Тарасов с Балиевым вошли в заброшенный подвал, оттуда вылетела летучая мышь. Так будущее кабаре получило свое имя.
В 28 лет он покончил с собою. Смерть его была несколько театральна. По правде сказать, Тарасов любил театр, но актрис - гораздо больше. Был увлечен Алисой Коонен, протежировал ее, вызывая досаду в Немировиче, но причиной его смерти стала бывшая любовница, некая Ольга Грибова. У Грибовой был друг сердца-игрок. Последний проигрался в карты так, что стал грозить самоубийством, Грибова потребовала для него денег у Тарасова. Тот не дал. Скоро Журавлев действительно свел счеты с жизнью. На следующий день за ним последовала Грибова. За ней на третий день ушел Тарасов. Подошел к секретеру, вытащил из ящика револьвер, приставил дуло к виску и нажал на курок. Произошло это в конце октября 1910 года.
История - чистый декаданс, много крови. много песен. Похоронили Тарасова на Армянском кладбище. Скульптор Николай Андреев (автор знаменитого памятника Гоголю) сделал шокирующий памятник - Николай Лазаревич изображен в момент самоубийства. На постаменте лежит мертвое тело с беспомощно откинутой рукой.
Лицо сдлано с посмерной маски, но кажется, что молодой человек безмятежно спит. Но если обойти могилу, можно понять, что это ложе смерти, поддерживаемое плакальщицами.
Одна из Плакальщиц:
Плакальщица у изголовья:
Могилу окружает кованая ограда, изготовленная в Венеции по рисункам Андреева. На пряслах изображен райский сад:
с павлинами и гроздьями винограда:
У врат - архангелы Гавриил:
и Михаил:
За надгробием - стилизованный крест: с виноградной лозой
и агнцем.
Большая часть решетки в очень печальном состоянии: часть фрагментов разъята, часть исчезла.
хвост улетевшего павлина.
Сама фигура на надгробии тоже исчезла в советские годы. Восстановил ее скульптор Юрий Орехов (автор другого, римского пмятника Гоголю, что стоит на вилле Боргезе).
Но это еще не все, что я могу рассказать о сегодняшней прогулке по Ваганьковскому. На выходе с кладбища меня ждало настоящее потрясение. Сразу за старым кладбищем с его меланхолией и замшелыми ангелами
за последние годы раскинулось поле чудес. Тьфу, то есть скорби. Могила миллионщика Тарасова теряется в тени вот этих монументов.
Вот такой "пацан" в синем кашемировом пальте.
Но и это ничто, когда видишь могилку некоего Оганова:
в позолоченой вололазке и кольце в две натуральные величины, любовно покрытом сусальным золотом.
Деталь. Да-да, я тоже поначалу думала, что сбилась со счета.
В этот момент дождь кончился и появились мужики того же "плотного" калибра, что и покойный. Пришлось от греха зачехлить аппарат и убраться.