По дороге к тёплому морю
Оказавшись на день среди прохладного лета, посреди каникул, в пустоватом городе, едешь в метро, лениво впериваясь в картинки на стенах.
Вдруг обжигающе, мокрыми глазами - в когда-то-тут.
Огромный грязный бегемот говорил нам, что билет в Африку стоит меньше, чем его вымыть.
Рыжая девчонка восклицала «я рыжая, ну и что?!». И только на некоторых станциях она встречалась с огромной - на полстенки - кружкой рыжего пива «Килиан».
Корова со всеми удобствами валялась на кожаном диване.
На лодочке из-под моста в Брюгге выплывала компания с бутылками пива Stella Artois, по васькиному утверждению, непивомому.
Со стен тёмного коридора смотрели фамильные портреты коров в золотых рамах.
На мостах бросали машины, и никто за это не штрафовал.
Не было интернета, а одевались в те же джинсы и тапочки.
Не было денег, и по вечерам так завидовалось бесконечно жуюшим за уличными столиками.
Облака громоздились на музеем Орсэ. Белого пива с лимоном ещё не придумали.
И почти все были живы.
Вдруг обжигающе, мокрыми глазами - в когда-то-тут.
Огромный грязный бегемот говорил нам, что билет в Африку стоит меньше, чем его вымыть.
Рыжая девчонка восклицала «я рыжая, ну и что?!». И только на некоторых станциях она встречалась с огромной - на полстенки - кружкой рыжего пива «Килиан».
Корова со всеми удобствами валялась на кожаном диване.
На лодочке из-под моста в Брюгге выплывала компания с бутылками пива Stella Artois, по васькиному утверждению, непивомому.
Со стен тёмного коридора смотрели фамильные портреты коров в золотых рамах.
На мостах бросали машины, и никто за это не штрафовал.
Не было интернета, а одевались в те же джинсы и тапочки.
Не было денег, и по вечерам так завидовалось бесконечно жуюшим за уличными столиками.
Облака громоздились на музеем Орсэ. Белого пива с лимоном ещё не придумали.
И почти все были живы.