(no subject)
Никогда я не любила гладиолусы - эдакие торжественные ледяные цветы, только на 1 сентября в школу приносить. Впрочем, и в школу я не приносила. Всегда любимые астры.
В бабушкин августовский день рожденья флоксы из соседнего садоводства, а потом астры, и обязательно лиловые. «Возьмешь ноту - ля бемоль, лиловую, сиреневую - и - слушай…»
С дикими гладиолусами я уже во Франции познакомилась. Симпатяги полевые невнятные. Удивительные родственники напыщенных гордецов. Котята, постучавшиеся к богатой тёте Кошке. Впрочем, чего им стучаться, живут себе на полянках в Дордони, в Провансе. Живут да радуются, ежели никто не сорвёт.
Как я в детстве любила букеты из полевых цветов собирать. В Усть-Нарве на лугу такое было раздолье - весной купальницы, потом нивянки с огромными колокольчиками. И откуда в ребёнке это страстное желание собрать букет? Сейчас-то хочется оставить расти, очень редко всё-таки собираю в вазу. А в детстве - это цветочное щастье всегда сопровождалось непременным желанием утащить его с собой. И сейчас я это у Молодого Мармота вижу - хоть и клевер какой-нибудь, хоть маргаритку с газона - но утащить с собой - в вазу, в стакан, в рюмочку. Мы с ней обычно договариваемся, что если рядом много растёт братьев и сестёр цветочных, то можно нескольких, немногих, забрать к себе в дом с условием их напоить как следует и сахаром накормить.
Наши предки-собиратели что ли в детях проявляются? Эдакий атавизм с эстетическим уклоном.
А возвращаясь к гладиолусам - пару дней назад на нашей придворной ферме я вдруг увидела грядку, а на ней ослепительно белые, тёмно-лиловые, почти чёрные, ярко-красные - и всё гладиолусы. Такие красавцы стройные, и вовсе не чванливые. И привезла нескольких домой.
В бабушкин августовский день рожденья флоксы из соседнего садоводства, а потом астры, и обязательно лиловые. «Возьмешь ноту - ля бемоль, лиловую, сиреневую - и - слушай…»
С дикими гладиолусами я уже во Франции познакомилась. Симпатяги полевые невнятные. Удивительные родственники напыщенных гордецов. Котята, постучавшиеся к богатой тёте Кошке. Впрочем, чего им стучаться, живут себе на полянках в Дордони, в Провансе. Живут да радуются, ежели никто не сорвёт.
Как я в детстве любила букеты из полевых цветов собирать. В Усть-Нарве на лугу такое было раздолье - весной купальницы, потом нивянки с огромными колокольчиками. И откуда в ребёнке это страстное желание собрать букет? Сейчас-то хочется оставить расти, очень редко всё-таки собираю в вазу. А в детстве - это цветочное щастье всегда сопровождалось непременным желанием утащить его с собой. И сейчас я это у Молодого Мармота вижу - хоть и клевер какой-нибудь, хоть маргаритку с газона - но утащить с собой - в вазу, в стакан, в рюмочку. Мы с ней обычно договариваемся, что если рядом много растёт братьев и сестёр цветочных, то можно нескольких, немногих, забрать к себе в дом с условием их напоить как следует и сахаром накормить.
Наши предки-собиратели что ли в детях проявляются? Эдакий атавизм с эстетическим уклоном.
А возвращаясь к гладиолусам - пару дней назад на нашей придворной ферме я вдруг увидела грядку, а на ней ослепительно белые, тёмно-лиловые, почти чёрные, ярко-красные - и всё гладиолусы. Такие красавцы стройные, и вовсе не чванливые. И привезла нескольких домой.