(no subject)
Я встретилась сегодня возле Сен-Жермен-де-Пре с Сашкиной подругой из одесской оперы, приехавшей в Париж на пару дней на фестиваль, посвящённый Одессе, - там и музыка, и какие-то встречи-разговоры, - всё это в церкви. Мы встретились перед её репетицией всего-то минут на двадцать. Сашка мне прислал с ней несколько книжек и «порошенковский» зефир, за посылкой я и пришла.
Успели мы только прямо на площади посидеть на террасе за пластиковыми прозрачными занавесками и кофе выпить.
Двое за соседнем столиком, мне показалось, как-то прислушиваются к нашему разговору, - и вдруг мужик встал и поставил на наш столик блюдце с круассанами - уверена, что он не говорит по-русски, и понимает вряд ли. Наверно, увидел афишу у входа в церковь. Эдакий знак внимания в смутный холодный туманный день, уже просвеченный первыми ёлками.
Четверть часа разговора - А. сказала, что можно пережить без света, без тепла, можно сходить куда-нибудь, где есть генератор, зарядить приборы. Если б не смерти… И ещё сказала, что когда трясётся дом, инстинктивно хватаешься за стены в попытке их защитить, сберечь…
А потом я шла по моему городу - мимо кафе и булочных, мимо книжных магазинов и галерей, где иногда мелькнёт картинка, которая если и не вышибет искру, так обрадует. Ëлочные лампочки трепыхались на ветру, и платановые листья, те цепкие, что ещё не под ногами, вздрагивали на ветках, упорные. Люди и собаки, собаки и люди.
И город, как всегда, был ко мне добр в своей неизменности, и я шла по нему десять, двадцать, тридцать лет тому назад, и стены отвечали эхом наших разговоров. И чайки кричали над рекой и крыльями хлопали.
НА ПЛОЩАДИ КОНТРЭСКАРП
Давно - ноябрь. Но тут перед кафе
Всё столики торчат на тротуаре
И газовых зонтов-обогревалок
Не ставят прыткие официанты...
Сидим как летом...Только неохота
Пить пиво -даже «гиннеса» не надо!
Вон рядом подогретый «лёвенбрау»
Цедит компания весёлых немцев
(все - по произношенью - из Берлина).
А мы пьём кофе... Значит, всё ж зима
Исподтишка приблизилась к Парижу...
Хоть ирисы на площади цветут,
И даже сумасшедший рододендрон
Расцвёл с чего-то на смурном газоне...
Из-за окна напротив - чья-то кошка
На нас глядит... Не на часы в кафе -
На нас!
А впрочем, что ей торопиться?
Ведь вот законсервировалась осень,
И значит, март уж точно далеко.
Ведь даже листья эти под ногами
Болтают с теми, что ещё в ветвях.
И в шёпоте качаются ритмично.
Как маятники... Только Время с места
Не сдвинуть им...
А кошка наблюдает:
Навес кафе - как падуга над сценой,
Ей представляется, что мы - актёры,
А то, что зрители одновременно,
Ей невдомёк...
Вот так и наша кошка
В узорном пригородном ноябре:
Пусть вместо человеческих комедий,
Когда-то там Бальзаком сочинённых,
Ей достаются мультики сорочьи,
Зато - все время смена декораций:
То дождь косой, то пёстрый шум листвы...
А этой - полосатой и пушистой -
Тем более тут есть над чем подумать:
Ведь целый день сменяются актёры,
Хоть декорация одна и та же,
Но в экспрессионистских зеркалах
Дробясь...
А из-за стойки, в глубине,
Где моют чашки,- даже джаз какой-то...
Он тоже иногда умеет «МЯУ»...
26 ноября 2011
Успели мы только прямо на площади посидеть на террасе за пластиковыми прозрачными занавесками и кофе выпить.
Двое за соседнем столиком, мне показалось, как-то прислушиваются к нашему разговору, - и вдруг мужик встал и поставил на наш столик блюдце с круассанами - уверена, что он не говорит по-русски, и понимает вряд ли. Наверно, увидел афишу у входа в церковь. Эдакий знак внимания в смутный холодный туманный день, уже просвеченный первыми ёлками.
Четверть часа разговора - А. сказала, что можно пережить без света, без тепла, можно сходить куда-нибудь, где есть генератор, зарядить приборы. Если б не смерти… И ещё сказала, что когда трясётся дом, инстинктивно хватаешься за стены в попытке их защитить, сберечь…
А потом я шла по моему городу - мимо кафе и булочных, мимо книжных магазинов и галерей, где иногда мелькнёт картинка, которая если и не вышибет искру, так обрадует. Ëлочные лампочки трепыхались на ветру, и платановые листья, те цепкие, что ещё не под ногами, вздрагивали на ветках, упорные. Люди и собаки, собаки и люди.
И город, как всегда, был ко мне добр в своей неизменности, и я шла по нему десять, двадцать, тридцать лет тому назад, и стены отвечали эхом наших разговоров. И чайки кричали над рекой и крыльями хлопали.
НА ПЛОЩАДИ КОНТРЭСКАРП
Давно - ноябрь. Но тут перед кафе
Всё столики торчат на тротуаре
И газовых зонтов-обогревалок
Не ставят прыткие официанты...
Сидим как летом...Только неохота
Пить пиво -даже «гиннеса» не надо!
Вон рядом подогретый «лёвенбрау»
Цедит компания весёлых немцев
(все - по произношенью - из Берлина).
А мы пьём кофе... Значит, всё ж зима
Исподтишка приблизилась к Парижу...
Хоть ирисы на площади цветут,
И даже сумасшедший рододендрон
Расцвёл с чего-то на смурном газоне...
Из-за окна напротив - чья-то кошка
На нас глядит... Не на часы в кафе -
На нас!
А впрочем, что ей торопиться?
Ведь вот законсервировалась осень,
И значит, март уж точно далеко.
Ведь даже листья эти под ногами
Болтают с теми, что ещё в ветвях.
И в шёпоте качаются ритмично.
Как маятники... Только Время с места
Не сдвинуть им...
А кошка наблюдает:
Навес кафе - как падуга над сценой,
Ей представляется, что мы - актёры,
А то, что зрители одновременно,
Ей невдомёк...
Вот так и наша кошка
В узорном пригородном ноябре:
Пусть вместо человеческих комедий,
Когда-то там Бальзаком сочинённых,
Ей достаются мультики сорочьи,
Зато - все время смена декораций:
То дождь косой, то пёстрый шум листвы...
А этой - полосатой и пушистой -
Тем более тут есть над чем подумать:
Ведь целый день сменяются актёры,
Хоть декорация одна и та же,
Но в экспрессионистских зеркалах
Дробясь...
А из-за стойки, в глубине,
Где моют чашки,- даже джаз какой-то...
Он тоже иногда умеет «МЯУ»...
26 ноября 2011