(no subject)

[mbla]

Взобрались мы вчера на главную здешнюю горку - всего-то 1127, самый высокий пупырь на хребтине - совсем немного литров и килограмм. Но оттуда ¬- рукой подать -альпийская цепь вся в снегу. Пару дней назад в Альпах снег выпал совсем низко, метрах на шестистах. А в другую сторону глянешь - море - кусок блестящей воды, в которую врезались мысы. С одного пупыря чуть спустишься, сразу подъём на другой метров на десять пониже, потом на третий - такая вот синусоида травянистая - над сосновым лесом. По лесу подъём крутой, - в воскресенье местный народ и пешком, и на велосипедах - по горкам-по горкам - а когда мы сидели под деревом на спуске, нас нагнали лошади, их люди вели под уздцы. Последняя шла сама, без человека. Одна лошадь захотела Таню понюхать, поздороваться вежливо, но трусоват был Таня бедный... Самостоятельная же лошадка не желала от нас уходить. Мимо прошла и встала в паре шагов. Оглянулась и глазом косит. Я ей говорю: шла б ты лошадь, от своих отстанешь, нечего узкую тропинку перегораживать. Ну, она подумала немного, хвостом взмахнула рыжим и пошла… Потом ещё раз оглянулась на нас, перед тем как скрыться за поворотом тропы.

Наверху простор - с пупыря на пупырь иди себе, посвистывай. Поглядела я на полоску Средиземного моря и вспомнила, что где-то услышала, или прочитала, что через сколько-то очень много лет (миллион? сто тыщ?) оно пересохнет. И так мне стало его жалко, и себя жалко, и Ваську. Миллион, сто тыщ? Как без моря без Средиземного? А будет ли человечество? Стало так жалко книжек, и картинок, и музыки, и Нотр Дам…

Должна на свете быть вечность… и совсем не та, что Кай ледышками выкладывал. Вот книжки… Стихи… Вот Средиземное море… И этот ветер на горке, и снежная цепь. До слёз.

В деревне, где мы машину оставили, у церкви огромная ёлка с разноцветными шариками.