(no subject)
#Париж #Васькиныстихи
Народу в городе не много - не мало - правильно.
Идёшь вот по Бюси, или по Сен-Мишелю - и в любимых кафе есть места. И не тесно! Не впритык. И столики отгрызли куски тротуаров - выплеснулись на улицы.
И машин тоже не много - не мало - не редкие звери, и не идут потоком - и есть чем дышать на перпендикулярной реке улице Bonaparte.
Не жарко и не холодно - солнце припекает, а ветерок холодный по спине.
Синим воздушным шариком - летний Париж. И кое-где шуршат под ногами сухие платановые листья, - чтоб memento mori, чтоб не расслаблялись.
Фонтан у Сен-Сюльписа низвергается сверкающими водопадами.
А в Нотр-Дам начались работы, и уже точно решено, что шпиль будет прежний. Стали пускать к ней на площадь, и там под носом у зелёного дяди - Шарлеманя - Карла нашего великого - выставка детских рисунков, посвящённых пожару. От четырёх до шестнадцати лет участникам. В основном, французские дети, но не только. Каждый автор назван по имени без фамилии, и сказано, откуда он. Есть какой-то парижский Vadim - небось, русского происхождения. И есть девочка из городка, название которого начинается с Pleu - значит, городок бретонский. И нарисовала она не Нотр-Дам, а типичную бретонскую церковь.
И в музее Орсэ - народу не много, не мало - так что к каждой картине можно подойти, и глядя на людей, испытываешь приятное чувство некоторой общности - как же хорошо ходить среди картин. И можно выбрать, что именно ты бы повесил у себя дома - маковое поле, Сену в Ветёе, а может быть, вокзал - рельсы блестят, паровоз дымом по-драконски пышет. А может, лодки не песке у крадущегося моря? Это если Моне. Но зелёный плывущий несфокусированный пейзаж Ренуара тоже можно. Да и от подсолнухов ван-гоговских не откажусь! А коровы - коровы - истинные музы барбизонцев - особенно Тройона.
Сидишь себе на скамеечке - оглядываешь окрестности - вот пруд - близнец эрмитажного. Идёшь из зала в зал, по дороге в окна заглядываешь - на дальнем холме сахарная Сакре-Кёр, а руку протяни - стеклянный Большой Дворец, колесо обозрения в Тюильри.
Когда, выйдя из Орсэ, мы уселись пить пиво на задворках Сен-Жермена, на тихой улочке - за столиком неподалёку оказались мужики, один усатый, другой нет, пришедшие туда из Сезанна - с той картины, где в карты режутся.
И Васькин стих медленно поворачивался, и пролетел пушистый одуванчиковый парашютик, но схватить мне его не удалось, - дразня, взмыл он вверх и дальше над улицей полетел...
***
Париж не бывает без парижан.
Петербург, или Рим
Можно увидеть торжественно пустыми,
Неважно, асфальт на площадях,
Или они заросли травой...
Есть ещё древние города,
Что на ночь даже меняют имя,
Но Париж и на миг не станет Лютецией,
Хоть волком вой!
Может он - населённей других, -
Без людей и минуты не обойдётся?
Да что там! - Не обойтись ему без сорок и собак...
Даже питерские сады можно вырезать из города
И рассматривать отдельно,
Как в телескопе, или в глубине колодца,
А здесь - ничто и ни от чего не оторвётся никак!
Многие города хочется увидеть пустыми,
Ну, хоть для разнообразия,
А с Парижем этого не случается никогда.
Потому что канун праздника всегда важней самого праздника:
За столиками тут сидят на улицах хоть в жару, хоть в холода.
Все - зрители. Все и всегда ожидают
Уличного внезапного действа. Недаром
Спектакль без начал, без концов идёт и идёт...
Смена картин бесконечна -
По проезжей, или по тротуарам
Хоть клошар, хоть ролс-ройс,
Хоть целующаяся пара,
Хоть букинист, или цирковой ослик -
Кто-нибудь да пройдёт!
Вот и Карл Великий верхом. Два рыцаря пеших рядом -
Оливье с секирой и Роланд с мечом по имени Дюрандаль...
Весенние, ещё медные, тополя кажутся вечным садом,
А минутность бумажных корабликов Сена уносит вдаль...
Кто-то встаёт, кто-то садится... Столики не пустуют,
С каждым мигом сменяют зрителей и набережная, и бульвар.
И беспрестанным припевом стукаются о мостовую
Эхом у каждого кафе: « Бонсуар», « Бонсуар»...
Да, если постараться, можно увидеть пустыми,
Величественными силуэтами многие города,
Даже такие, которые втайне на ночь сменяют имя,
Только с Парижем этого не случается никогда.
Народу в городе не много - не мало - правильно.
Идёшь вот по Бюси, или по Сен-Мишелю - и в любимых кафе есть места. И не тесно! Не впритык. И столики отгрызли куски тротуаров - выплеснулись на улицы.
И машин тоже не много - не мало - не редкие звери, и не идут потоком - и есть чем дышать на перпендикулярной реке улице Bonaparte.
Не жарко и не холодно - солнце припекает, а ветерок холодный по спине.
Синим воздушным шариком - летний Париж. И кое-где шуршат под ногами сухие платановые листья, - чтоб memento mori, чтоб не расслаблялись.
Фонтан у Сен-Сюльписа низвергается сверкающими водопадами.
А в Нотр-Дам начались работы, и уже точно решено, что шпиль будет прежний. Стали пускать к ней на площадь, и там под носом у зелёного дяди - Шарлеманя - Карла нашего великого - выставка детских рисунков, посвящённых пожару. От четырёх до шестнадцати лет участникам. В основном, французские дети, но не только. Каждый автор назван по имени без фамилии, и сказано, откуда он. Есть какой-то парижский Vadim - небось, русского происхождения. И есть девочка из городка, название которого начинается с Pleu - значит, городок бретонский. И нарисовала она не Нотр-Дам, а типичную бретонскую церковь.
И в музее Орсэ - народу не много, не мало - так что к каждой картине можно подойти, и глядя на людей, испытываешь приятное чувство некоторой общности - как же хорошо ходить среди картин. И можно выбрать, что именно ты бы повесил у себя дома - маковое поле, Сену в Ветёе, а может быть, вокзал - рельсы блестят, паровоз дымом по-драконски пышет. А может, лодки не песке у крадущегося моря? Это если Моне. Но зелёный плывущий несфокусированный пейзаж Ренуара тоже можно. Да и от подсолнухов ван-гоговских не откажусь! А коровы - коровы - истинные музы барбизонцев - особенно Тройона.
Сидишь себе на скамеечке - оглядываешь окрестности - вот пруд - близнец эрмитажного. Идёшь из зала в зал, по дороге в окна заглядываешь - на дальнем холме сахарная Сакре-Кёр, а руку протяни - стеклянный Большой Дворец, колесо обозрения в Тюильри.
Когда, выйдя из Орсэ, мы уселись пить пиво на задворках Сен-Жермена, на тихой улочке - за столиком неподалёку оказались мужики, один усатый, другой нет, пришедшие туда из Сезанна - с той картины, где в карты режутся.
И Васькин стих медленно поворачивался, и пролетел пушистый одуванчиковый парашютик, но схватить мне его не удалось, - дразня, взмыл он вверх и дальше над улицей полетел...
***
Париж не бывает без парижан.
Петербург, или Рим
Можно увидеть торжественно пустыми,
Неважно, асфальт на площадях,
Или они заросли травой...
Есть ещё древние города,
Что на ночь даже меняют имя,
Но Париж и на миг не станет Лютецией,
Хоть волком вой!
Может он - населённей других, -
Без людей и минуты не обойдётся?
Да что там! - Не обойтись ему без сорок и собак...
Даже питерские сады можно вырезать из города
И рассматривать отдельно,
Как в телескопе, или в глубине колодца,
А здесь - ничто и ни от чего не оторвётся никак!
Многие города хочется увидеть пустыми,
Ну, хоть для разнообразия,
А с Парижем этого не случается никогда.
Потому что канун праздника всегда важней самого праздника:
За столиками тут сидят на улицах хоть в жару, хоть в холода.
Все - зрители. Все и всегда ожидают
Уличного внезапного действа. Недаром
Спектакль без начал, без концов идёт и идёт...
Смена картин бесконечна -
По проезжей, или по тротуарам
Хоть клошар, хоть ролс-ройс,
Хоть целующаяся пара,
Хоть букинист, или цирковой ослик -
Кто-нибудь да пройдёт!
Вот и Карл Великий верхом. Два рыцаря пеших рядом -
Оливье с секирой и Роланд с мечом по имени Дюрандаль...
Весенние, ещё медные, тополя кажутся вечным садом,
А минутность бумажных корабликов Сена уносит вдаль...
Кто-то встаёт, кто-то садится... Столики не пустуют,
С каждым мигом сменяют зрителей и набережная, и бульвар.
И беспрестанным припевом стукаются о мостовую
Эхом у каждого кафе: « Бонсуар», « Бонсуар»...
Да, если постараться, можно увидеть пустыми,
Величественными силуэтами многие города,
Даже такие, которые втайне на ночь сменяют имя,
Только с Парижем этого не случается никогда.