(no subject)
У нас тут поблизости три культурных центра местного значения.
Ближе всех город Le Lavandou - почему он так называется, да ещё и с артиклем, совершенно непонятно, - ведь лавандовых полей не бывает у самого синего моря, а он на берегу - до него нам пешком по приморской тропе минут сорок идти. В Лаванду рыбацкий порт, и рыбу по утрам продают, там колесо обозрения на кончике мыса, мы до вида на это колесо плаваем по утрам вдоль скал - плывём до поворота в лавандиную бухту, - с Таней в синем спасжилете, который она с удовольствем носит - а народ, изредка попадающийся на тропе и иногда в море, радуется - пудель плывёт, в синем жилете. В Лаванду жил Саша Чёрный. Дом у него там был. Купил участок земли и построил дом. И умер он там. Помог потушить пожар на соседней ферме, потом пришёл домой и умер от сердечного приступа. Сейчас, небось, спасли бы.
1
Жить на вершине голой,
Писать простые сонеты...
И брать от людей из дола
Хлеб вино и котлеты.
2
Сжечь корабли и впереди, и сзади,
Лечь на кровать, не глядя ни на что,
Уснуть без снов и, любопытства ради,
Проснуться лет чрез сто.
Думаю, что по тем временам Лаванду вполне мог сойти за голую вершину. Такое понятное действие - купить кусок земли у моря в Провансе. Да и сейчас вне сезона Лаванду хорош. Ну, и из нашей соседней с ним глуши в яркий толпный городок зайти, мороженое на набережной съесть - и вернуться к себе в тишь - тоже удовольствие.
Другой культурный центр - Bormes-les-Mimosas - кокетливая деревня чуть в стороне от моря. Туда мы не каждый год заходим. Вроде, незачем. А если едем в пустынные холмы гулять, через неё проезжаем.
И третий - мой любимый город Йер. Это уже просто центр жизни. Франсуаза говорила, что зимой, когда тут льют дожди, такой огромный кайф съездить в Йер, где огни, театр...
И Йере умер Георгий Иванов. Они жили там с Одоевцевой в русском старческом доме.
***
Для чего, как на двери небесного рая,
Нам на это прекрасное небо смотреть,
Каждый миг умирая и вновь воскресая
Для того, чтобы вновь умереть.
Для чего этот легкий торжественный воздух
Голубой средиземной зимы
Обещает, что где-то - быть может, на звездах -
Будем счастливы мы.
Утомительный день утомительно прожит,
Голова тяжела, и над ней
Розовеет закат - о, последний, быть может, -
Все нежней, и нежней, и нежней...
Мы в Йер ездим по субботам - на рынок. И уже не первый год - мы звёзды здешнего базара. А то ж! Вчера вот купили два ящика помидоров - каждый помидор чуть не по килограмму - 18 килограммов помидоров. Плюс два подаренных. И оливки, и баклажаны, и мало-ли-что-ещё. Нам давно пора податься в бродячий цирк. Галка вот предложила нашей труппе назваться - Каплуновский и семья. Само собой! Димка К. - большой доброжелательный нескандальный неворчливый - идеальный директор труппы!
Поход на рынок в Йере начинается с кофе с круассанами - дополнительным бонусом удовольствие! Вчера утром я впервые обратила внимание - славный город Йер с узкими пешеходными улицами, с пальмами со всего мира туда навезёнными - недаром он - Hyères-les-Palmiers, с городскими воротами с часами, с кривыми площадями, куда утыкаются улицы, - это город алкоголиков - за столиками очень славные люди уже в 9 утра выпивают розовое со льдом, а к одиннадцати добавляются люди, пьющие пиво и, страшно сказать, пастис.
***
Народ из разных европейских городов и весей радуется, что кончилась жара, а я вот огорчаюсь, хоть тоже люблю прохладные вечера, когда на себя напяливаешь, по крайней мере, футболку, - вода, волшебная вода, в которой было 27 градусов, или там 26, славным западным ветром (нет, не северным мистралем!) сдута с поверхности, и поднялась страшная глубинная водища, в которой всего только 21 градус. Я в ней плавала полтора часа, в концу привыкла. И когда возвращалась в нашу бухту, ветер гнал в нос мелкие волны, заливал трубку, и приходилось плыть временами на спине.
***
Чингизид написала вчера пост о том, что бОльшую часть вещей мы делаем в жизни по принуждению, как правило, по внутреннему. И что как бы хорошо поступать не по внутреннему принуждению, а по любви. Я задумалась и осознала, что у меня немного не так. Я очень часто начинаю с действия по внутреннему принуждению - ну, вот встать в полвосьмого в каникулы, чтоб выкупаться до похода на рынок - чем не принуждение - а после минутного принуждения возникает целый вагон любви. И так почти во всём. Кабы я без внутреннего принуждения жила, жопой к дивану бы приклеилась и горевала. А так - усилие-принуждение - и пошло-поехало по любви.
***
И ещё подумала я тривиальную мысль - что пройдя одну жизнь больше, чем до середины, не в сумрачном лесу очутишься, а вдруг понимаешь, что как раз дорос до того, чтоб начать набело. И вот ведь - хуй вам, несправедливо как - сказала я Ваське!
***
А сегодня, говорят, ночь падающих звёзд - привет, Персеиды, привет кометному мусору.
Ближе всех город Le Lavandou - почему он так называется, да ещё и с артиклем, совершенно непонятно, - ведь лавандовых полей не бывает у самого синего моря, а он на берегу - до него нам пешком по приморской тропе минут сорок идти. В Лаванду рыбацкий порт, и рыбу по утрам продают, там колесо обозрения на кончике мыса, мы до вида на это колесо плаваем по утрам вдоль скал - плывём до поворота в лавандиную бухту, - с Таней в синем спасжилете, который она с удовольствем носит - а народ, изредка попадающийся на тропе и иногда в море, радуется - пудель плывёт, в синем жилете. В Лаванду жил Саша Чёрный. Дом у него там был. Купил участок земли и построил дом. И умер он там. Помог потушить пожар на соседней ферме, потом пришёл домой и умер от сердечного приступа. Сейчас, небось, спасли бы.
1
Жить на вершине голой,
Писать простые сонеты...
И брать от людей из дола
Хлеб вино и котлеты.
2
Сжечь корабли и впереди, и сзади,
Лечь на кровать, не глядя ни на что,
Уснуть без снов и, любопытства ради,
Проснуться лет чрез сто.
Думаю, что по тем временам Лаванду вполне мог сойти за голую вершину. Такое понятное действие - купить кусок земли у моря в Провансе. Да и сейчас вне сезона Лаванду хорош. Ну, и из нашей соседней с ним глуши в яркий толпный городок зайти, мороженое на набережной съесть - и вернуться к себе в тишь - тоже удовольствие.
Другой культурный центр - Bormes-les-Mimosas - кокетливая деревня чуть в стороне от моря. Туда мы не каждый год заходим. Вроде, незачем. А если едем в пустынные холмы гулять, через неё проезжаем.
И третий - мой любимый город Йер. Это уже просто центр жизни. Франсуаза говорила, что зимой, когда тут льют дожди, такой огромный кайф съездить в Йер, где огни, театр...
И Йере умер Георгий Иванов. Они жили там с Одоевцевой в русском старческом доме.
***
Для чего, как на двери небесного рая,
Нам на это прекрасное небо смотреть,
Каждый миг умирая и вновь воскресая
Для того, чтобы вновь умереть.
Для чего этот легкий торжественный воздух
Голубой средиземной зимы
Обещает, что где-то - быть может, на звездах -
Будем счастливы мы.
Утомительный день утомительно прожит,
Голова тяжела, и над ней
Розовеет закат - о, последний, быть может, -
Все нежней, и нежней, и нежней...
Мы в Йер ездим по субботам - на рынок. И уже не первый год - мы звёзды здешнего базара. А то ж! Вчера вот купили два ящика помидоров - каждый помидор чуть не по килограмму - 18 килограммов помидоров. Плюс два подаренных. И оливки, и баклажаны, и мало-ли-что-ещё. Нам давно пора податься в бродячий цирк. Галка вот предложила нашей труппе назваться - Каплуновский и семья. Само собой! Димка К. - большой доброжелательный нескандальный неворчливый - идеальный директор труппы!
Поход на рынок в Йере начинается с кофе с круассанами - дополнительным бонусом удовольствие! Вчера утром я впервые обратила внимание - славный город Йер с узкими пешеходными улицами, с пальмами со всего мира туда навезёнными - недаром он - Hyères-les-Palmiers, с городскими воротами с часами, с кривыми площадями, куда утыкаются улицы, - это город алкоголиков - за столиками очень славные люди уже в 9 утра выпивают розовое со льдом, а к одиннадцати добавляются люди, пьющие пиво и, страшно сказать, пастис.
***
Народ из разных европейских городов и весей радуется, что кончилась жара, а я вот огорчаюсь, хоть тоже люблю прохладные вечера, когда на себя напяливаешь, по крайней мере, футболку, - вода, волшебная вода, в которой было 27 градусов, или там 26, славным западным ветром (нет, не северным мистралем!) сдута с поверхности, и поднялась страшная глубинная водища, в которой всего только 21 градус. Я в ней плавала полтора часа, в концу привыкла. И когда возвращалась в нашу бухту, ветер гнал в нос мелкие волны, заливал трубку, и приходилось плыть временами на спине.
***
Чингизид написала вчера пост о том, что бОльшую часть вещей мы делаем в жизни по принуждению, как правило, по внутреннему. И что как бы хорошо поступать не по внутреннему принуждению, а по любви. Я задумалась и осознала, что у меня немного не так. Я очень часто начинаю с действия по внутреннему принуждению - ну, вот встать в полвосьмого в каникулы, чтоб выкупаться до похода на рынок - чем не принуждение - а после минутного принуждения возникает целый вагон любви. И так почти во всём. Кабы я без внутреннего принуждения жила, жопой к дивану бы приклеилась и горевала. А так - усилие-принуждение - и пошло-поехало по любви.
***
И ещё подумала я тривиальную мысль - что пройдя одну жизнь больше, чем до середины, не в сумрачном лесу очутишься, а вдруг понимаешь, что как раз дорос до того, чтоб начать набело. И вот ведь - хуй вам, несправедливо как - сказала я Ваське!
***
А сегодня, говорят, ночь падающих звёзд - привет, Персеиды, привет кометному мусору.