Чушистая чушь чтоб не забыть
***
Шли мы с Машкой и с Таней по деревенской дорожке, окутанные полутуманом-полудождём, невредным, уютным - справа поле, там белыми валунами коровы, слева поле - там, вроде никого, - но нет, где-то посреди пасётся кто-то небольшой - одинокая, наверно, коза в большом-пребольшом поле. И тут коза вдруг повернулась и побежала - а позади у козы оказался рыжий лисий волшебный хвост - следы заметать.
***
Шли мы с Машкой и с Таней по деревенской дорожке - серая утренняя кисея расползалась на глазах, и синие той самой синью, что сосёт глаза, окна то там, то сям открывались.
Шли по жёлтым указателям местного randonnée, перешли шоссе, и тут наш путь свернул в лес, на заросшую травой по пояс просеку - и у входа в траве, почти ею скрытый от глаз, стоял аккуратный вполне новенький с виду дорожный знак - запрет для машин и мотоциклов!
Через некоторое время мы встретили велосипедиста - трава доходила до рамы, но колёса вертелись - не то чтоб бодро, впрочем, вертелись, тихо он ехал!
Шли мы по лесу, и вдруг раздались немыслимо заунывные звуки волынки. И тут наша тропинка выскочила на узенькую асфальтовую дорогу. У края стояла машина, и человек в бретонском одеянии меланхолично ходил по обочине пустынной дороги и выводил унылую мелодию. Машка предположила, что жена его выгнала с волынкой из дому - и вправду, как жить под такие звуки? Мы даже ускорились.
***
Вечером мы шли на верхотуре по тропе вдоль моря. Иногда тропа ныряла в папоротники, накрывавшие нас с головой, потом выныривала под широкие сосны, и на совсем открытый продутый склон заросший не совсем вереском - розовыми кустами эрики. И оттуда мы видели, как не чайки - птицы с чудным названием олуши - камнями кидались с высоты в воду, поднимая фонтанчики, будто они киты-карлики.
А когда мы вернулись, на позднем закате, по нашей лужайке перед домом скакал зелёный дятел в красной шапке.
Шли мы с Машкой и с Таней по деревенской дорожке, окутанные полутуманом-полудождём, невредным, уютным - справа поле, там белыми валунами коровы, слева поле - там, вроде никого, - но нет, где-то посреди пасётся кто-то небольшой - одинокая, наверно, коза в большом-пребольшом поле. И тут коза вдруг повернулась и побежала - а позади у козы оказался рыжий лисий волшебный хвост - следы заметать.
***
Шли мы с Машкой и с Таней по деревенской дорожке - серая утренняя кисея расползалась на глазах, и синие той самой синью, что сосёт глаза, окна то там, то сям открывались.
Шли по жёлтым указателям местного randonnée, перешли шоссе, и тут наш путь свернул в лес, на заросшую травой по пояс просеку - и у входа в траве, почти ею скрытый от глаз, стоял аккуратный вполне новенький с виду дорожный знак - запрет для машин и мотоциклов!
Через некоторое время мы встретили велосипедиста - трава доходила до рамы, но колёса вертелись - не то чтоб бодро, впрочем, вертелись, тихо он ехал!
Шли мы по лесу, и вдруг раздались немыслимо заунывные звуки волынки. И тут наша тропинка выскочила на узенькую асфальтовую дорогу. У края стояла машина, и человек в бретонском одеянии меланхолично ходил по обочине пустынной дороги и выводил унылую мелодию. Машка предположила, что жена его выгнала с волынкой из дому - и вправду, как жить под такие звуки? Мы даже ускорились.
***
Вечером мы шли на верхотуре по тропе вдоль моря. Иногда тропа ныряла в папоротники, накрывавшие нас с головой, потом выныривала под широкие сосны, и на совсем открытый продутый склон заросший не совсем вереском - розовыми кустами эрики. И оттуда мы видели, как не чайки - птицы с чудным названием олуши - камнями кидались с высоты в воду, поднимая фонтанчики, будто они киты-карлики.
А когда мы вернулись, на позднем закате, по нашей лужайке перед домом скакал зелёный дятел в красной шапке.