(no subject)
«Обидно - сказал Бегемот - что у меня сузились музыкальные вкусы, вот раньше я от Листа получал удовольствие...».
«Да нет, не только очень важную музыку хочется слушать, бывает, что хочется слушать просто красивую, ну, там например «Интродукции и рондо-капричиозо»» - ответила я.
А потом подумала, что, наверно, из-за большей абстрактности музыки и в самом деле реже нужно «среднее звено».
В живописи (фигуративной) или в литературе предметность выявляет дополнительные связи - личные ассоциации, личную память. В музыке ассоциативность возникает, вроде бы, только на неё саму, услышанную в определённых обстоятельствах - Пастернаковское «Годами когда-нибудь в зале концертной...»
Из-за дополнительных связей читаешь средние книжки собственных современников...
Или вот я очень люблю «Начало весны» Юона, там где забор, закат за голыми ещё деревьями и в стёклах террасы закат, ёлки, яблочно-зелёное небо. Это раньше, чем мы приезжали на дачу. На дачу мы ехали в конце мая, уже были на деревьях листья и цвела сирень. Но часто на первое мая, на один день, ездили за город с родителями. А позже - на байдарке по Оредежи пару раз на первое мая плавали.
Я эту Юоновскую картину помню не совсем такой, какая она на самом деле, пририсовываю какие-то несуществующие детали, заглядываю за угол деревянной террасы, у забора иногда вижу лужу, и ней тоже закат.
...
И первомайская медуница под первомайским снежком, и первый дачный ужин - сосиски и отчаянно пахнущий свежий огурец, и рыжие высоченные берега Оредежи, и пена на чёрной воде.
«Мне Брамса сыграют, - я вздрогну, я сдамся,
Я вспомню покупку припасов и круп,
Ступеньки террасы и комнат убранство,...»
Но только, мне кажется, музыка так работает только уже слышанная при определённых обстоятельствах, а живопись, если фигуративная, и если значащий пейзаж, может быть и незнакомая.
«Да нет, не только очень важную музыку хочется слушать, бывает, что хочется слушать просто красивую, ну, там например «Интродукции и рондо-капричиозо»» - ответила я.
А потом подумала, что, наверно, из-за большей абстрактности музыки и в самом деле реже нужно «среднее звено».
В живописи (фигуративной) или в литературе предметность выявляет дополнительные связи - личные ассоциации, личную память. В музыке ассоциативность возникает, вроде бы, только на неё саму, услышанную в определённых обстоятельствах - Пастернаковское «Годами когда-нибудь в зале концертной...»
Из-за дополнительных связей читаешь средние книжки собственных современников...
Или вот я очень люблю «Начало весны» Юона, там где забор, закат за голыми ещё деревьями и в стёклах террасы закат, ёлки, яблочно-зелёное небо. Это раньше, чем мы приезжали на дачу. На дачу мы ехали в конце мая, уже были на деревьях листья и цвела сирень. Но часто на первое мая, на один день, ездили за город с родителями. А позже - на байдарке по Оредежи пару раз на первое мая плавали.
Я эту Юоновскую картину помню не совсем такой, какая она на самом деле, пририсовываю какие-то несуществующие детали, заглядываю за угол деревянной террасы, у забора иногда вижу лужу, и ней тоже закат.
...
И первомайская медуница под первомайским снежком, и первый дачный ужин - сосиски и отчаянно пахнущий свежий огурец, и рыжие высоченные берега Оредежи, и пена на чёрной воде.
«Мне Брамса сыграют, - я вздрогну, я сдамся,
Я вспомню покупку припасов и круп,
Ступеньки террасы и комнат убранство,...»
Но только, мне кажется, музыка так работает только уже слышанная при определённых обстоятельствах, а живопись, если фигуративная, и если значащий пейзаж, может быть и незнакомая.