(no subject)
Я ухитрилась ни разу не посетить город Лион, хоть и проезжала через него сто раз, - ну, пусть не сто, но уж пятьдесят-то точно.
Автострада - autoroute du soleil - шестёрка - проходит насквозь - туннель, потом набережная. И номер меняет - становится из шестёрки семёркой.
Так что едучи на юг, Лион, конечно, можно обойти, но сделав много лишних километров, чего Васька очень не любил - через город проезжали, хоть давно окружная дорога есть. И так и привыкли.
А остановиться в этом многими любимом городе как-то всегда было не с руки - ну, да, ну, собака, кошка, - тяжёлая артиллерия, как сказала бы мама, - хочется с ними побыстрей до места доехать.
В воскресенье мы ехали через Лион тихо-тихо - пробки возврата с длинного викенда.
Когда-то в самом начале парижской жизни мы так домой с мамой возвращались из зоопарка в Венсенском лесу - по односторонней глухо стоящей улице Риволи.
Маме очень понравилось - мы ехали мимо овощных прилавков, которые не замылили взгляд даже за тридцать лет, а тогда вовсе были внове - ноябрь, блестящие листья корсиканских мандаринов... Люди шли по тротуарам, сидели за столиками, и можно было за некоторыми - за симпатичным каким-нибудь мужиком с хвостиком, тогда ещё не седым, - последовать дальше, - в булочную за багетом, потом домой, рассказать себе историю без сюжета - жесты, взгляд, разговор, когда слов не слышно.
В Лионе люди проводили воскресенье - на речном трамвайчике по Роне катались, с собаками у воды гуляли, на велосипедах катили по нижней набережной под деревьями, лебеди опять же у берега тянули шеи - взгляд в перевёрнутый бинокль из медленной машины в толпе других машин - чужое окно, чужая жизнь за ним, но в чужом окне статика, а тут динамичней.
В чужом окне очень давно в городке Сен-Геноле в какой-то местный праздник, когда народ красовался в бретонских чепцах, и даже на велосипеде я видела тётеньку в чепце, какой-то немолодой дяденька за столом читал газету, а его тётенька в чепце разливала чай - хоть не Сезанновские места Бретань - я вижу картину непременно Сезанна. Перед чужим окном застываешь, как в музее.
Из тихой машины - мимо тебя медленно идут деревья, люди бредут, побыстрей бегут спущенные с поводков собаки, и велосипеды по воскресной набережной прокатывают вальяжно.
А когда тычешься в сайт via Michelin, чтоб подробней узнать про пробки, тебе тут же радостно сообщают, что рядом с тобой ещё триста пользователей туда же глядят.
Столько разных жизней трутся плечами, ложатся отпечатками, тенями на асфальт. И как пространсту всех их помнить? А ведь нельзя не - куда ему деться, пространству?
Автострада - autoroute du soleil - шестёрка - проходит насквозь - туннель, потом набережная. И номер меняет - становится из шестёрки семёркой.
Так что едучи на юг, Лион, конечно, можно обойти, но сделав много лишних километров, чего Васька очень не любил - через город проезжали, хоть давно окружная дорога есть. И так и привыкли.
А остановиться в этом многими любимом городе как-то всегда было не с руки - ну, да, ну, собака, кошка, - тяжёлая артиллерия, как сказала бы мама, - хочется с ними побыстрей до места доехать.
В воскресенье мы ехали через Лион тихо-тихо - пробки возврата с длинного викенда.
Когда-то в самом начале парижской жизни мы так домой с мамой возвращались из зоопарка в Венсенском лесу - по односторонней глухо стоящей улице Риволи.
Маме очень понравилось - мы ехали мимо овощных прилавков, которые не замылили взгляд даже за тридцать лет, а тогда вовсе были внове - ноябрь, блестящие листья корсиканских мандаринов... Люди шли по тротуарам, сидели за столиками, и можно было за некоторыми - за симпатичным каким-нибудь мужиком с хвостиком, тогда ещё не седым, - последовать дальше, - в булочную за багетом, потом домой, рассказать себе историю без сюжета - жесты, взгляд, разговор, когда слов не слышно.
В Лионе люди проводили воскресенье - на речном трамвайчике по Роне катались, с собаками у воды гуляли, на велосипедах катили по нижней набережной под деревьями, лебеди опять же у берега тянули шеи - взгляд в перевёрнутый бинокль из медленной машины в толпе других машин - чужое окно, чужая жизнь за ним, но в чужом окне статика, а тут динамичней.
В чужом окне очень давно в городке Сен-Геноле в какой-то местный праздник, когда народ красовался в бретонских чепцах, и даже на велосипеде я видела тётеньку в чепце, какой-то немолодой дяденька за столом читал газету, а его тётенька в чепце разливала чай - хоть не Сезанновские места Бретань - я вижу картину непременно Сезанна. Перед чужим окном застываешь, как в музее.
Из тихой машины - мимо тебя медленно идут деревья, люди бредут, побыстрей бегут спущенные с поводков собаки, и велосипеды по воскресной набережной прокатывают вальяжно.
А когда тычешься в сайт via Michelin, чтоб подробней узнать про пробки, тебе тут же радостно сообщают, что рядом с тобой ещё триста пользователей туда же глядят.
Столько разных жизней трутся плечами, ложатся отпечатками, тенями на асфальт. И как пространсту всех их помнить? А ведь нельзя не - куда ему деться, пространству?