"В пекельную подалі глуш" - и обратно
сходили мы с младшим. Он успешно сдал экзамен на жидо-бандеровца и вполне мог бы стать джурой Зинька Самгородського.
Хотя сначала устроил переворот в приемном покое. Предвидя просьбы быть разумным мальчиком, много раз прокричал, что хочет быть дураком. Надеюсь, Ямантака пропустил эти слова мимо ушей. А Провидение не допустит.
Потом была палата, куда привезли и осматривали мальчика после операции по поводу фимоза. Йоська подсмотрел - и начал дрожать. Сначала малкой, потом крупной дрожью. Мама мальчика заверила Йосю, что с ним такого делать не будут.
Вера в слова взрослых вообще или доверие к личности анестезиолога помогли Йосищу собраться с духом. Он нагреб полные пригоршни игрушек и сам вышел на операцию.
Правда, когда отошел от наркоза, то первым делом проверил "гениталий". Мало ли чего.
Сейчас Йосище еще слабый, еще нужно дважды побывать с ним у хирурга, обязательно у кардиолога, но я все равно в эйфории.
Очень благодарна нервно шипящему хирургу с золотыми руками и развеселому анестезиологу - прекрасному знатоку как "грамм на молей", так и людей. Какое это чудо - их слаженная работа!
А то, что они работают в таких условиях... Об условиях сейчас не будем. Но запись не просто так названа так, как названа.
Хотя сначала устроил переворот в приемном покое. Предвидя просьбы быть разумным мальчиком, много раз прокричал, что хочет быть дураком. Надеюсь, Ямантака пропустил эти слова мимо ушей. А Провидение не допустит.
Потом была палата, куда привезли и осматривали мальчика после операции по поводу фимоза. Йоська подсмотрел - и начал дрожать. Сначала малкой, потом крупной дрожью. Мама мальчика заверила Йосю, что с ним такого делать не будут.
Вера в слова взрослых вообще или доверие к личности анестезиолога помогли Йосищу собраться с духом. Он нагреб полные пригоршни игрушек и сам вышел на операцию.
Правда, когда отошел от наркоза, то первым делом проверил "гениталий". Мало ли чего.
Сейчас Йосище еще слабый, еще нужно дважды побывать с ним у хирурга, обязательно у кардиолога, но я все равно в эйфории.
Очень благодарна нервно шипящему хирургу с золотыми руками и развеселому анестезиологу - прекрасному знатоку как "грамм на молей", так и людей. Какое это чудо - их слаженная работа!
А то, что они работают в таких условиях... Об условиях сейчас не будем. Но запись не просто так названа так, как названа.