День в истории. Убийство Кирова
Сегодня, 1 декабря, годовщина убийства С.М. Кирова. События, которое красной чертой разделило историю партии большевиков... В 90-е годы я как-то написал пьесу об этом событии, которая называлась "Киров с нами" (не публиковалась). Главными персонажами там были Сталин, Киров и Николаев. Возможно, это покажется странным, но, в общем, я старался обо всех троих писать с равным сочувствием. Ниже привожу отрывок из последней сцены пьесы.
Л. Марков. «Почётный караул у гроба Кирова». 1934
"(Зал в траурном убранстве. Посредине, на высоком постаменте, убранном венками, стоит обтянутый кумачом открытый гроб с телом Кирова. Толпа прохожих, чекистов. Звучит траурная музыка).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сквозь этот траурный зал сегодня прошли десятки, сотни тысяч людей. Долгие часы тянулась мимо гроба бесконечная людская лента. Текла человеческая река. "Прощай, наш Киров", - написано на одном из знамён.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кирова нет больше с нами. И ничего тут не изменишь, не поправишь, не вернёшь. Но тысячи людей хотели выразить свою скорбь перед принесённой им жертвой, перед мученической кончиной Сергея Мироновича.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Всеобщее скорбное молчание нарушает траурная мелодия. Храброго солдата революции оплакивает музыка Вагнера, над ним рыдают звуки Шопена. Бетховенский марш "На смерть героя" до слёз потрясает зал.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Воздух в зале напитан смолистым ароматом хвои и нежным запахом цветов. Все свои цветы город собрал к твоей могиле. Сорок лучших садовников бережно вплетали алые розы в белое поле венков. Красные розы на белом - как пролитая кровь, как запёкшиеся раны.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кто только не пришёл сюда! Шли седые старики, старухи, брели на костылях инвалиды... Мы видели, как осторожно нащупывал палкой ступени слепой. Глаза его прикрыты синими стеклами очков. Он не мог увидеть зала, увитого пурпурными в трауре знамёнами, украшенного зелёной хвоёй, которую так любил Сергей Миронович. Он не мог взглянуть в спокойное бледное лицо мёртвого Кирова... Но и он хотел унести с собой частицу общего горя, которое переживают сейчас миллионы.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Мы видели двух девочек-школьниц, плакавших навзрыд и забывших даже вытирать слёзы. Они прислонили к груде венков свой скромный прощальный подарок - сделанный собственными руками венок из бумажных роз.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сюда пришла седая в очках старушка, школьная учительница Сергея Мироновича. Она помнит его маленьким Серёжей Костриковым, бойким и весёлым мальчиком... Она и не подозревала долгие годы, что знаменитый Киров - её бывший ученик. Она была страшно удивлена, когда впервые услышала его голос по телефону и он сказал: "Это я, - Серёжа".
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Он всегда улыбался. Таким улыбчивым его рисовали художники и снимали фотографы. И сегодня на улицах мы видели только одно весёлое, улыбающееся лицо. Это было лицо самого товарища Кирова - на его траурных портретах. И так хотелось воскликнуть, бросить в лицо его убийцам: вы промахнулись! Он по-прежнему смеётся над вами из этих траурных рамок.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Как и в жизни, спокойный и уверенный, лежит Сергей Киров в гробу. Глаза закрыты. Крепко сжаты губы. Смерть ещё не успела стереть следы жизни, её теплоту с лица Кирова. И кажется - вот-вот раскроются уста, осветится лицо задорной улыбкой, услышим мы его глуховатый, всегда весёлый и насмешливый голос... И мы услышим его!
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
Не нужно ни гимнов, ни слёз мертвецам:
Отдайте им лучший почёт:
Шагайте без страха по мёртвым телам,
Несите их знамя вперёд!
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. В волнах света, как знамя, как символ борьбы, - огненно-красный гроб.
(В зал доносятся фабричные и паровозные гудки).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Ревут пароходные сирены, протяжно гудят заводские гудки. Рабочие прощаются со своим Миронычем.
(В зал доносится звук пролетающих самолётов).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Нарастает далёкий шум. В пасмурном небе эскадрилья за эскадрильей проходят самолёты. Всем в траурном зале слышен их голос, грозный рокот моторов. Стальные птицы летят низко-низко, как будто хотят взять к себе, поднять над землёй пробитое пулей тело. Самолёты отдают последний салют товарищу Кирову.
(В зал доносятся залпы артиллерийского салюта).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Вздрогнул воздух от глухих пушечных выстрелов. Залпы артиллерийских орудий провожают в последний путь павшего бойца революции.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
В зале том, где с Кировым прощались,
Отшумел шагов последних гул.
Тишина. Охваченный печалью
Заступил последний караул.
Мир на пять минут застыл в печали,
Траурные флаги опустив,
На морях сирены зазвучали,
Паровозы замерли в пути.
(Музыка на минуту смолкает. Пауза).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Тишина. Тишина наступила в траурном зале, тишина воцарилась над городом. Прекратили бег трамваи и автомобили, остановились поезда, замерли заводы и фабрики, замолчали станки. Застыли, сняв шапки, пешеходы на улицах. Замерло всё живое. Тишина. И эта тишина так тяжела, что под её невыносимой тяжестью ещё ниже к земле склоняются наши гордые знамёна.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кажется, время застыло, остановилось в этом зале. Но наступает тот час, та минута, когда враги оборвали жизнь Сергея Мироновича Кирова. Когда прозвучал злодейский выстрел. Четыре часа тридцать минут.
(Входит Сталин).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
И скорбь, и гнев
С покрытых крепом улиц
Плывут, плывут -
Утрата тяжела.
И глохнет марш в огромном чёрном зале.
И в горе вся Советская страна.
И вот идёт, и вот подходит
Сталин.
У гроба друга встал он.
Тишина...
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Товарищ Сталин - в почётном карауле. Сталин среди нас. И все невольно теснятся, смыкают свои ряды, чтобы в минуту общего горя быть ближе к этому человеку в простой солдатской одежде. Вместе с нами он переживает боль невозвратимой, тягчайшей утраты. Низко опущена, поникла голова нашего Сталина. Строго и печально его лицо. Какое горе легло на его плечи! Недвижно стоит он у изголовья гроба и долго, не отрывая глаз, всматривается в лицо бездыханного Кирова. Взглядом, полным скорби, Сталин прощается с любимейшим соратником своим, любимейшим другом.
Николай Рутковский. «И.В. Сталин у гроба С.М. Кирова». 1934
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сергей Миронович! Пуля врага мгновенно лишила тебя жизни. Но если в краткий предсмертный миг, падая от руки палача, ты успел подумать, нет сомненья, что твоя последняя мысль, последнее чувство были направлены к нему, к твоему великому другу, к Сталину.
(Звучит "Похоронный марш").
Вы жертвою пали в борьбе роковой
Любви беззаветной к народу.
Вы отдали всё, что могли, за него,
За честь его, жизнь и свободу!
Порой изнывали по тюрьмам сырым,
Свой суд беспощадный над вами
Враги-палачи уж давно изрекли,
И шли вы, гремя кандалами.
Идёте, усталые, цепью гремя,
Закованы руки и ноги,
Спокойно и гордо свой взор устремя
Вперёд по пустынной дороге.
Нагрелися цепи от знойных лучей
И в тело впилися змеями,
И каплет на землю горячая кровь
Из ран, растравлённых цепями.
А деспот пирует в роскошном дворце,
Тревогу вином заливая,
Но грозные буквы давно на стене
Уж чертит рука роковая!
Настанет пора - и проснётся народ,
Великий, могучий, свободный!
Прощайте же, братья, вы честно прошли
Ваш доблестный путь, благородный!
(Сталин приближается к гробу и целует умершего в лоб. Затем останавливается рядом с ним и всматривается в лицо убитого. Музыка смолкает).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Товарищ Сталин подходит к открытому гробу, поднимается на чёрное возвышение, наклоняется, обнимает и тихо целует своего соратника, товарища, друга. Целует того, кто скоро навсегда исчезнет в испепеляющем огне.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Долгим прощальным поцелуем припал он к высокому благородному, навеки остывшему кировскому челу. Что может быть проще этой последней товарищеской ласки!
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. И вместе со Сталиным вся советская страна, великая и грозная, запечатлела свой поцелуй на его холодном лбу.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
Когда ячмень, пшеница или жито
Взойдут в полях высоко и светло,
Мы будем помнить - в их движеньи скрыто
Твоё дыханье и твоё тепло.
И ты для нас не чёрные останки,
И ты для нас не пепел и не дым,
И мы тебя узнаем по осанке
И запросто с тобой поговорим.
Поднимется знамён багровый полог,
Хорошие настанут вечера,
Твой смертный отдых, дорогой, не долог,
Тебе, как прежде, действовать пора
В нас кровь творя и род, и продолженье,
И на огромном на своём веку
Ты будешь время приводить в движенье,
Как подобает жить большевику."
Л. Марков. «Почётный караул у гроба Кирова». 1934
"(Зал в траурном убранстве. Посредине, на высоком постаменте, убранном венками, стоит обтянутый кумачом открытый гроб с телом Кирова. Толпа прохожих, чекистов. Звучит траурная музыка).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сквозь этот траурный зал сегодня прошли десятки, сотни тысяч людей. Долгие часы тянулась мимо гроба бесконечная людская лента. Текла человеческая река. "Прощай, наш Киров", - написано на одном из знамён.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кирова нет больше с нами. И ничего тут не изменишь, не поправишь, не вернёшь. Но тысячи людей хотели выразить свою скорбь перед принесённой им жертвой, перед мученической кончиной Сергея Мироновича.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Всеобщее скорбное молчание нарушает траурная мелодия. Храброго солдата революции оплакивает музыка Вагнера, над ним рыдают звуки Шопена. Бетховенский марш "На смерть героя" до слёз потрясает зал.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Воздух в зале напитан смолистым ароматом хвои и нежным запахом цветов. Все свои цветы город собрал к твоей могиле. Сорок лучших садовников бережно вплетали алые розы в белое поле венков. Красные розы на белом - как пролитая кровь, как запёкшиеся раны.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кто только не пришёл сюда! Шли седые старики, старухи, брели на костылях инвалиды... Мы видели, как осторожно нащупывал палкой ступени слепой. Глаза его прикрыты синими стеклами очков. Он не мог увидеть зала, увитого пурпурными в трауре знамёнами, украшенного зелёной хвоёй, которую так любил Сергей Миронович. Он не мог взглянуть в спокойное бледное лицо мёртвого Кирова... Но и он хотел унести с собой частицу общего горя, которое переживают сейчас миллионы.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Мы видели двух девочек-школьниц, плакавших навзрыд и забывших даже вытирать слёзы. Они прислонили к груде венков свой скромный прощальный подарок - сделанный собственными руками венок из бумажных роз.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сюда пришла седая в очках старушка, школьная учительница Сергея Мироновича. Она помнит его маленьким Серёжей Костриковым, бойким и весёлым мальчиком... Она и не подозревала долгие годы, что знаменитый Киров - её бывший ученик. Она была страшно удивлена, когда впервые услышала его голос по телефону и он сказал: "Это я, - Серёжа".
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Он всегда улыбался. Таким улыбчивым его рисовали художники и снимали фотографы. И сегодня на улицах мы видели только одно весёлое, улыбающееся лицо. Это было лицо самого товарища Кирова - на его траурных портретах. И так хотелось воскликнуть, бросить в лицо его убийцам: вы промахнулись! Он по-прежнему смеётся над вами из этих траурных рамок.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Как и в жизни, спокойный и уверенный, лежит Сергей Киров в гробу. Глаза закрыты. Крепко сжаты губы. Смерть ещё не успела стереть следы жизни, её теплоту с лица Кирова. И кажется - вот-вот раскроются уста, осветится лицо задорной улыбкой, услышим мы его глуховатый, всегда весёлый и насмешливый голос... И мы услышим его!
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
Не нужно ни гимнов, ни слёз мертвецам:
Отдайте им лучший почёт:
Шагайте без страха по мёртвым телам,
Несите их знамя вперёд!
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. В волнах света, как знамя, как символ борьбы, - огненно-красный гроб.
(В зал доносятся фабричные и паровозные гудки).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Ревут пароходные сирены, протяжно гудят заводские гудки. Рабочие прощаются со своим Миронычем.
(В зал доносится звук пролетающих самолётов).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Нарастает далёкий шум. В пасмурном небе эскадрилья за эскадрильей проходят самолёты. Всем в траурном зале слышен их голос, грозный рокот моторов. Стальные птицы летят низко-низко, как будто хотят взять к себе, поднять над землёй пробитое пулей тело. Самолёты отдают последний салют товарищу Кирову.
(В зал доносятся залпы артиллерийского салюта).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Вздрогнул воздух от глухих пушечных выстрелов. Залпы артиллерийских орудий провожают в последний путь павшего бойца революции.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
В зале том, где с Кировым прощались,
Отшумел шагов последних гул.
Тишина. Охваченный печалью
Заступил последний караул.
Мир на пять минут застыл в печали,
Траурные флаги опустив,
На морях сирены зазвучали,
Паровозы замерли в пути.
(Музыка на минуту смолкает. Пауза).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Тишина. Тишина наступила в траурном зале, тишина воцарилась над городом. Прекратили бег трамваи и автомобили, остановились поезда, замерли заводы и фабрики, замолчали станки. Застыли, сняв шапки, пешеходы на улицах. Замерло всё живое. Тишина. И эта тишина так тяжела, что под её невыносимой тяжестью ещё ниже к земле склоняются наши гордые знамёна.
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Кажется, время застыло, остановилось в этом зале. Но наступает тот час, та минута, когда враги оборвали жизнь Сергея Мироновича Кирова. Когда прозвучал злодейский выстрел. Четыре часа тридцать минут.
(Входит Сталин).
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
И скорбь, и гнев
С покрытых крепом улиц
Плывут, плывут -
Утрата тяжела.
И глохнет марш в огромном чёрном зале.
И в горе вся Советская страна.
И вот идёт, и вот подходит
Сталин.
У гроба друга встал он.
Тишина...
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Товарищ Сталин - в почётном карауле. Сталин среди нас. И все невольно теснятся, смыкают свои ряды, чтобы в минуту общего горя быть ближе к этому человеку в простой солдатской одежде. Вместе с нами он переживает боль невозвратимой, тягчайшей утраты. Низко опущена, поникла голова нашего Сталина. Строго и печально его лицо. Какое горе легло на его плечи! Недвижно стоит он у изголовья гроба и долго, не отрывая глаз, всматривается в лицо бездыханного Кирова. Взглядом, полным скорби, Сталин прощается с любимейшим соратником своим, любимейшим другом.
Николай Рутковский. «И.В. Сталин у гроба С.М. Кирова». 1934
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Сергей Миронович! Пуля врага мгновенно лишила тебя жизни. Но если в краткий предсмертный миг, падая от руки палача, ты успел подумать, нет сомненья, что твоя последняя мысль, последнее чувство были направлены к нему, к твоему великому другу, к Сталину.
(Звучит "Похоронный марш").
Вы жертвою пали в борьбе роковой
Любви беззаветной к народу.
Вы отдали всё, что могли, за него,
За честь его, жизнь и свободу!
Порой изнывали по тюрьмам сырым,
Свой суд беспощадный над вами
Враги-палачи уж давно изрекли,
И шли вы, гремя кандалами.
Идёте, усталые, цепью гремя,
Закованы руки и ноги,
Спокойно и гордо свой взор устремя
Вперёд по пустынной дороге.
Нагрелися цепи от знойных лучей
И в тело впилися змеями,
И каплет на землю горячая кровь
Из ран, растравлённых цепями.
А деспот пирует в роскошном дворце,
Тревогу вином заливая,
Но грозные буквы давно на стене
Уж чертит рука роковая!
Настанет пора - и проснётся народ,
Великий, могучий, свободный!
Прощайте же, братья, вы честно прошли
Ваш доблестный путь, благородный!
(Сталин приближается к гробу и целует умершего в лоб. Затем останавливается рядом с ним и всматривается в лицо убитого. Музыка смолкает).
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Товарищ Сталин подходит к открытому гробу, поднимается на чёрное возвышение, наклоняется, обнимает и тихо целует своего соратника, товарища, друга. Целует того, кто скоро навсегда исчезнет в испепеляющем огне.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО. Долгим прощальным поцелуем припал он к высокому благородному, навеки остывшему кировскому челу. Что может быть проще этой последней товарищеской ласки!
ПЕРВЫЙ ГОЛОС ПО РАДИО. И вместе со Сталиным вся советская страна, великая и грозная, запечатлела свой поцелуй на его холодном лбу.
ВТОРОЙ ГОЛОС ПО РАДИО.
Когда ячмень, пшеница или жито
Взойдут в полях высоко и светло,
Мы будем помнить - в их движеньи скрыто
Твоё дыханье и твоё тепло.
И ты для нас не чёрные останки,
И ты для нас не пепел и не дым,
И мы тебя узнаем по осанке
И запросто с тобой поговорим.
Поднимется знамён багровый полог,
Хорошие настанут вечера,
Твой смертный отдых, дорогой, не долог,
Тебе, как прежде, действовать пора
В нас кровь творя и род, и продолженье,
И на огромном на своём веку
Ты будешь время приводить в движенье,
Как подобает жить большевику."