К годовщине Ленского расстрела
Иван Максимов. Расстрел рабочих на Ленских приисках. 1912. 1917
17 (4) апреля - годовщина Ленских событий 1912 года. Весна 1912 года, глухая провинция тогдашней Российской империи, 2 тысячи км от железной дороги. Богатейшие Ленские золотые прииски в Сибири, на реке Лене, где добывалось до трети всего русского золота. Здесь всем заправляло акционерное общество «Лензолото» (или «Лензото»), главным владельцем которого был английский капитал.
Рабочие приисков считали, что платят им мало, а быт их крайне тяжёл. Бродило глухое недовольство. Но последним толчком к волнениям послужил незначительный, почти анекдотический случай, который произошёл 28 февраля.
2. Советский журналист Михаил Кольцов писал: «Ленская трагедия началась с... лошадиного члена.
Да, так. Это не грубая шутка... 1 марта 1912 года рабочие писали в своей жалобе окружному горному инженеру: «...кухонная администрация дошла до того, что 25 февраля вручила одному рабочему бычий член, а другому такой же лошадиный, со всеми принадлежащими частями. При виде такого мяса у многих появилась сильная рвота, в особенности у женщин». Живший на Андреевском прииске священник пишет в своём дневнике: «Придя с утренних работ к обеду, рабочие мирно обедали, вдруг выбегает женщина, так называемая здесь «мамка», с тарелкой наложенного мяса, забегает в каждый номер и кричит, показывая всем, что дали им на обед. Оказалось, на тарелке лежит часть полового органа конины. Это сообщение так взволновало рабочих, что тут же, собравшись толпой около номеров, все единогласно решили не выходить на работу впредь до удовлетворения выработанных тут же условий».
А члены правления «Лензолото» в своих телеграммах и докладных записках, мотивируя расстрел, уверяли, что забастовка вызвана исключительно политическими причинами и революционной агитацией.
Хороши были эти политические причины».
Один из инженеров, Теппан, чтобы успокоить разгоревшиеся страсти, сказал рабочим: «Куда же нам девать плохое мясо? Съешьте плохое, а потом получите получше...» Конечно, подобные уговоры только подливали масла в огонь.
Акция Ленского золотопромышленного товарищества («Лензолото»). Вот из-за этих красивых цветных бумажек всё в конечном счёте и случилось...
3. Горняки выдвинули возмутительные, невыполнимые, революционные требования. Какие? А вот:
«- Контролировать мясо в питании рабочих и негодное выбросить.
- Вменить в обязанность служащим кухни не повторять: «не хочешь - не бери».
- Чтобы администрация не ругала матерно рабочих, и называла их на «вы», а не на «ты».
- Расширить больницу, так как доктор выписывает совершенно больных за неимением места, и на работе их заставляют исполнять работу, как здоровых.
- Внимательное отношение доктора к больным, сейчас лежат больные в своём белье, отчего масса насекомых.
- Хлеб ржаной должен быть сеяный.
- Капуста должна быть обязательной в виду того, что она предохраняет от цинги...»
Обнаглело рабочее быдло! Хотело, чтобы начальство по матушке не могло его посылать!.. Капусты захотело от цинги!..
Комментарий Михаила Кольцова: «Да, было такое время, когда капуста для рабочего официально считалась «неосуществимым политическим требованием»... Член правления «Лензолото», старый прохвост Тимирязев, несколько раз побывавший царским министром, но потом сменивший министерское кресло на ещё более хлебное местечко около ленских шахтёров, по этому поводу даже горячился и оставил следы своего волнения в беседах с журналистами: «Как же стачка не политическая, ежели рабочие такое требование выставили. Совершенно же ясно: если на «ты» обращаться - выходит экономически, а если на «вы», ясное же дело - политически». Устами Тимирязева русская буржуазия отказывалась говорить с рабочим классом на «вы», как с равными. И правильно. Там, где властвует буржуазия, не может быть равных».
Мы знаем знаменитого учёного Климента Аркадьевича Тимирязева, поддержавшего красных. Увы, не все в его семье были такими, как он. На фото слева: племянник учёного Василий Иванович Тимирязев (1849-1919), бывший царский министр и один из заправил «Лензолото». На выборах во II Государственную думу, как председатель избирательной комиссии, запечатывает урну для голосования.
4. Назавтра бастовало 400 человек. К 15 марта - 6 тысяч и 48 приисков. Правление «Лензолота» попросило власти прислать войска для «восстановления порядка». Владельцы рудников утверждали, что рабочие, взбунтовавшись под влиянием трёх ссыльных революционеров, предъявили политические требования.
В ответ на эту просьбу из Иркутска были отправлены войска, которыми командовал жандармский ротмистр Николай Трещенков. Он участвовал в расстреле «бунтовщиков» на Дворцовой площади в Петербурге 9 января 1905 года и часто любил вспоминать об этом. «Теперь я приехал или забастовку усмирить, или кости свои сложить», - решительно заявил ротмистр.
Ротмистр Трещенков. Иркутск, 1912
4. Прибыв на место, Трещенков прежде всего в ночь на 4 апреля арестовал стачечный комитет. Конечно, арест товарищей вызвал возмущение горняков. Они решили, что необходимо как-то защитить арестованных, но хотели сделать это в рамках закона. По этому поводу они обратились к товарищу (заместителю) окружного прокурора. Тот заявил, что любых выборных делегатов считает подстрекателями. Всем вместе, сообща, протестовать и подавать прошения нельзя. «Пусть каждый рабочий, - сказал он, - если он чем-либо недоволен, пишет заявление о своих нуждах».
Это предложение подтолкнуло рабочих к мысли, которая показалась очень остроумной: каждому из горняков подать от своего имени жалобу местному прокурору. Тогда он окажется завален целой горой из нескольких тысяч жалоб! «Разве это не докажет яснее ясного, что дело не в «подстрекателях»?!» - так рассуждали рабочие. Священник Благовещенской приисковой церкви Николай Винокуров рассказывал: «Это решение привело всю толпу в самое благодушное настроение. Раздались шутки, прибаутки. Сочинялись сценки, как схватится за голову товарищ прокурора, вынужденный принять в отдельности три с половиной тысячи прошений».
5. И вот 4 апреля горняки толпой отправились к окружному прокурору, чтобы подать свои прошения. «Пошли, как в церковь, - говорили они позднее, - открытые сердца были у всех». Жена одного из рабочих рассказывала о своём муже: «Все пошли подавать прошение, и он пошёл. Собрался он уходить, я говорю: «Вася, а что если стрелять будут?». «Нет, за что же, мы не безобразничаем». Многие рабочие шли с жёнами и детьми. Когда колонна рабочих двинулась к прокуратуре, об этом доложили ротмистру Трещенкову. Он совершенно спокойно ответил: «Пусть идут».
6. Путь рабочим преградили войска. Рожок горниста пропел команду «Слушайте все!». Трещенков взмахнул руками, подавая сигнал к стрельбе... «За мостиком, впереди нас, - вспоминал рабочий М. Лебедев, - как будто бы кто разорвал большую холстину - это раздался первый залп». На землю упали убитые и раненые. «Раздался залп, - рассказывал другой участник событий, Ф. Ланшин, - после которого все рабочие легли на снег и поползли спасаться за штабеля дров; никто не бросился вперёд. Уже по ползущим рабочим дали второй и третий залпы». Всего погибло 270 человек, ранения получили около 250 горняков.
Александр Моравов (1878-1951). «Ленский расстрел в 1912 году». 1932
Алексей Пахомов (1900-1973). Ленский расстрел. 1931
7. Священник Н. Винокуров вспоминал, что в этот день творилось в местной больнице, куда доставили раненых: «Войдя в первую палату, я увидел поразительную картину: кругом на полу и на кроватях лежат в беспорядочном виде груды раненых рабочих, пол покрыт кровью... Вся палата была оглушена стонами умирающих: «За что, за что?». Я сначала счёл необходимым отысповедовать всех, а потом уж приобщать святым таинствам, так как при мне тут же умирали. Ползая на коленях по лужам крови, с усилием успевая кончить одного, как тянули за облачение к другому умирающему. Все до одного заявили, что шли только с одной целью - подать прошения товарищу прокурора, и недоумевали, за что в них стреляли. Это говорили и заверяли клятвой... которые... тут же при мне умирали. Умирающие не врут».
После расстрела местные власти долго старались уничтожить его внешние следы -- замёрзшую на снегу кровь. Сначала её забросали слоем опилок, но через день она проступила сквозь него. Тогда сверху насыпали ещё золы, но и это не помогло. В конце концов был отдан приказ глубоко выдалбливать лёд в тех местах, где заметны следы расстрела...
8. Известие о Ленских событиях в течение суток облетело всю страну и вызвало большое волнение в обществе. Депутаты Государственной думы немедленно сделали запрос правительству по поводу происшедшего. Тем не менее власти решили сделать вид, что расстрел был совершенно оправдан.
11 апреля на этот запрос с думской трибуны отвечал министр внутренних дел Александр Макаров. Он заявил, что, по данным полиции, рабочие намеревались захватить склад взрывчатки и бросали в солдат камни. На это войска и ответили огнём. «Когда потерявшая рассудок под влиянием злостных агитаторов толпа набрасывается на войско, - сказал министр, - тогда войску ничего другого не остаётся делать, как стрелять. Так было и так будет впредь (Выкрики слева: «Пока вы у власти!», «Кровопийцы!». Рукоплескания справа.)».
Министр внутренних дел Российской империи Александр Макаров, сказавший «Так было - так будет». Расстрелян 26 сентября 1919 года
Глава правительства Владимир Коковцов рассказывал: «Свою речь Макаров закончил полным одобрением действий местной администрации и воинской команды и произнёс в заключение известные слова: «Так было - так и будет», - желая сказать этим, что всякие попытки к бунту будут подавляться всеми доступными средствами. Эти слова произвели на Думу и печать ошеломляющее впечатление. Забыли Распутина, забыли текущую работу... Дума стала напоминать дни первой и второй Думы, и всё свелось к «Ленскому побоищу».
События на Лене сделали известным всей стране имя адвоката Александра Фёдоровича Керенского
9. В.И. Ульянов-Ленин написал в том же 1912 году: «Так было - так будет»: на голову себе и своему классу, и своему помещичьему царю сказал эти вещие слова министр Макаров!». Владимир Ильич не ошибся, хотя министру предстояло ещё прожить более семи лет. После Февраля 1917 года Макарова арестовали. Других царских министров освобождали - но он оставался в Петропавловской крепости. При прошениях об освобождении сразу вспоминалась зловещая фраза, слетевшая с уст министра. Сам Макаров уже сожалел о ней, называл «несчастной» и «ложной». Он говорил на допросе перед Чрезвычайной следственной комиссией Временного правительства, что теперь он не «защищает своей речи», произнесённой в Думе, поскольку тогда он «был односторонен, был самонадеян, был вследствие этого ложен в своей речи». «Я никогда своих речей не писал, а намечал себе что-нибудь в уме. Так что это вышло у меня совершенно случайно. С другой стороны, это было сказано не в том смысле, - отнюдь не в общем… Впоследствии придали этой несчастной фразе слишком, по-моему, распространительное толкование».
Расстреляли экс-министра в сентябре 1919 года. Белогвардеец Михаил Надеждин рисовал его облик героическими красками: «Макаров до конца сохранил свою твёрдость. На роковые - «по городу с вещами» - спокойно ответил: «Я давно готов». Медленно, методично сложил свои вещи, отделил всё получше для пересылки голодавшей в Петербурге семье, стал прощаться с буквально подавленной его мужеством камерой. Соседи уговорили его написать прощальное письмо домой. У многих стояли слезы на глазах, даже ожесточённые и грубые чекисты не торопили его, как обычно, и, молча потупившись, стояли у дверей. Макаров присел к столу, всё так же сосредоточенный и ушедший вглубь себя. Заключительные строки его записки были следующие: «За мной пришли» вероятно, на расстрел, иду спокойно, мучительно думать о вас; да хранит вас Господь! Ваш несчастный папа». Видя подавленность и слёзы кругом, он попробовал даже пошутить. Обратившись к случайно находившемуся в камере эсеру, предложил ему хоть перед смертью выкурить с ним трубку мира. Затем, завернувшись в одеяло (шубу отослал жене), с худшей трубкой в зубах (лучшую тоже отослал), тихо и чинно попрощавшись с соседями, прямой, суровый, спокойный, мерными шагами вышел в коридор...»
Тут поневоле хочется вспомнить слова французского историка Жюля Мишле: «Чувствительные люди, рыдающие над ужасами революции, уроните несколько слезинок и над ужасами, её породившими».
Юрий Тулин (1921-1983). Лена. 1912. 1957
Родственники и друзья у тел убитых рабочих Ленских золотых приисков. 4 (17) апреля 1912. Эти фотографии сначала были изъяты организатором расстрела ротмистром Трещенковым, но потом всё же стали достоянием общественности
10. Иначе сложилась судьба ротмистра Трещенкова. Полицейское начальство одобрило его действия против забастовщиков и выдало ротмистру 2400 рублей. В 1913 году он попал в скандальную историю из-за драки в столичном борделе с князем Николаем Нижерадзе. По описаниям газет, в тот день кутёж происходил так: когда было подано шампанское, князь Нижерадзе, увидев большую стеклянную вазу, наполнил её двумя бутылками шампанского и, «взяв вазу за ушки, выпил её содержимое по-кавказски сразу, с пением „Алаверды“». Затем ваза перешла в руки ротмистра Трещенкова, который налил в неё бутылку шампанского и также её осушил. Эстафету продолжили остальные гости... В конце вечеринки Трещенков оплатил счёт на 125 рублей 75 копеек, дав официанту 10 рублей на чай. Но князь потребовал продолжения банкета, и возникла дискуссия на тему о том, кто должен оплачивать дальнейшее веселье. Князь заявил: «Я был и буду господином, а ты был хам и будешь хам!». За эти слова Трещенков попытался побить князя и угодил на гауптвахту на целый месяц, а потом был уволен с должности - расстрел 270 рабочих ему обошёлся гораздо дешевле...
15 мая 1915 года, сражаясь на фронте, Трещенков погиб от неприятельской пули. «Как жаль, - замечал позже по этому поводу М. Кольцов. - Ещё три года, и ленские рабочие могли бы «спокойненько» потолковать со своим палачом. Ну ничего. За ротмистра ответил весь его класс».
Георгий Алексеев (1881-1951). Киноафиша «Так было - но так не будет». 1917. К 1917 году слова экс-министра Макарова превратились в популярный мем
Советские значки, посвящённые теме Ленских событий
Демонстрация протеста на Невском проспекте. 15 апреля 1912. Санкт-Петербург
Демонстрация протеста на Невском проспекте. 15 апреля 1912. Санкт-Петербург
Демонстрация протеста. 15 апреля 1912. Санкт-Петербург
10. Довольно символично, что в 2008 году ленских рабочих в Бодайбо, запечатлённых в виде памятника, расстреляли повторно. И столетие первого расстрела они встретили в таком виде... Конечно, стрелявшие не найдены. Но по духу это, несомненно, такие же ненавистники рабочих, трудящихся и вообще «красного быдла», как и столетием раньше. У других не поднялась бы рука... Ротмистр Трещенков бы порадовался!
Ленские рабочие, расстрелянные в 1912 году и повторно - в 2008
