Варлам Шаламов и Че Гевара
В дополнение ко вчерашнему посту о годовщине гибели "самого совершенного человека нашей эпохи" (по Сартру) Эрнесто Че Гевары. Для антикоммунистов и ненавистников Че Сартр, конечно, не авторитет. Но вот мнение человека, о котором они отзываются обычно с уважением (искренним или притворным - это уже другой вопрос), Варлама Шаламова: «Как ни хорош роман “Сто лет одиночества”, он просто ничто, ничто по сравнению с биографией Че Гевары, по сравнению с последним его письмом». («Записные книжки 1972 года"). Хранительница литературного наследия Шаламова Ирина Сиротинская: "Часами рассказывал он [Шаламов] мне о Че Геваре так, что и сейчас я ощущаю сырость сельвы и вижу человека, фанатично продирающегося через неё".
Хотя что тут удивительного? Варлам Шаламов всю жизнь сохранял верность левым и революционным убеждениям, в молодости участвовал в левой оппозиции (за что и был арестован в 1929 году). Можно посмотреть на портрет Варлама Тихоновича в момент первого ареста... есть что-то в облике, что роднит его с такими людьми, как Че. Только время ему выпало другое...
Варлам Шаламов после первого ареста в 1929 году
А это - стихи Шаламова о Че Геваре:
Короткие дороги
И длинные мосты.
Их было слишком много
Для пленника мечты.
Дорожки, переходы
Подземных галерей,
Где даже и свобода
Сырой земли сырей.
Я видел в самом деле
Посланца звёздных мест,
По радио и теле
Следил его приезд.
С ним рядом шёл Гагарин,
Солдат земли,
Узбек, грузин, татарин
С ним рядом шли.
Бескровной белой кожи
И чёрной бороды
Нездешний свет, похожий
На свет звезды...
Он был совсем не странен,
Товарищ Че.
Совсем не марсианин -
В другом ключе.
Он мировую славу
Сумел преодолеть,
По собственному праву
Ушёл на смерть.
Пример единства дела
И высших слов
Он был душой и телом
Явить готов.
Гагарин и Че Гевара
И, наконец - то "последнее письмо" Че родителям, которым так восхищался Шаламов.
"1 апреля 1965 года
Дорогие старики!
Я вновь чувствую своими пятками рёбра Росинанта, снова, облачившись в доспехи, я пускаюсь в путь.
Около десяти лет тому назад я написал Вам другое прощальное письмо.
Насколько помню, тогда я сожалел, что не являюсь более хорошим солдатом и хорошим врачом; второе уже меня не интересует, солдат же из меня получился не столь уж плохой.
В основном ничего не изменилось с тех пор, если не считать, что я стал значительно более сознательным, мой марксизм укоренился во мне и очистился. Считаю, что вооружённая борьба - единственный выход для народов, борющихся за своё освобождение, и я последователен в своих взглядах. Многие назовут меня искателем приключений, и это так. Но только я искатель приключений особого рода, из той породы, что рискуют своей шкурой, дабы доказать свою правоту.
Может быть, я попытаюсь сделать это в последний раз. Я не ищу такого конца, но он возможен, если логически исходить из расчёта возможностей. И если так случится, примите моё последнее объятие.
Я любил Вас крепко, только не умел выразить свою любовь. Я слишком прямолинеен в своих действиях и думаю, что иногда меня не понимали. К тому же было нелегко меня понять, но на этот раз - верьте мне. Итак, решимость, которую я совершенствовал с увлечением артиста, заставит действовать хилые ноги и уставшие лёгкие. Я добьюсь своего.
Вспоминайте иногда этого скромного кондотьера XX века.
Поцелуйте Селию, Роберто, Хуана-Мартина и Пототина, Беатрис, всех.
Крепко обнимает Вас. Ваш блудный и неисправимый сын Эрнесто."
