День в истории. Главный монархист Советского Союза
Карикатура на Василия Шульгина. «Пасхальное яичко Государственной Думы - Русскому народу». 1907
13 января - день рождения Василия Шульгина (1878-1976), прожившего без малого столетие, которого можно назвать «главным монархистом Советского Союза». Главным - потому что его не только признал, но и похвалил в этом качестве Никита Сергеевич Хрущёв, заметивший в 1963-м в одной из речей: «Я видел людей. Возьмите, к примеру, Шульгина, товарищи. Шульгин. Монархист. Лидер монархистов. А теперь, теперь он… конечно, не коммунист, - и славу богу, что он не коммунист… (Смех в зале). Потому что он не может быть коммунистом. Но что он, так сказать, проявляет патриотизм, это… это факт. И поэтому, когда он выступил со своими статьями, - я был в Америке, и в это время там были напечатаны его статьи, - на него плевались те, кто раньше питались его соками. Так что, знаете, это такие жернова, которые перетирают в муку, знаете, гранит. Или стирают, или люди шлифуются и крепнут, и становятся в ряды хороших людей».
Шульгин показывает свой «патриотизм»
Стал ли Василий Витальевич «хорошим человеком», с точки зрения коммунистов - вопрос, скажем так, дискуссионный. Конечно, не без ведома Хрущёва он был приглашён в качестве гостя на XXII съезд КПСС. Но в народе этот шаг оценили не слишком одобрительно, как можно судить по отрывку из известного анекдота: «Что сделал и что не успел сделать Никита Хрущёв? Успел пригласить монархиста Шульгина гостем на XXII съезд партии. Не успел наградить Николая II и Гришку Распутина посмертно орденом Октябрьской революции за создание революционной ситуации в России».
Во время съёмок фильма «Перед судом истории» (1964). Монархист В.В. Шульгин в Кремлёвском дворце съездов
По сути, Шульгин использовал своё легальное положение в СССР для проповеди монархических идей, хотя и делал это очень тонко, аккуратно. В своих мемуарах «Годы» он лукаво замечал: «Шульгин в 1966 году не обязан говорить, но он говорит. Однако это не значит, что он со всем соглашается». В этой книге он продолжал восхвалять своего кумира Столыпина, про которого замечал, что он «при известных обстоятельствах был бы достоин занять царский трон». И такая безудержная похвала - в написанной и легально изданной в СССР книге!
Во время съёмок «Перед судом истории». Шульгин в Таврическом дворце (Ленинград), где до 1917 года заседала Государственная Дума. «Вот он, русский парламент!». Шульгин в фильме занял то место, которое он занимал в зале заседаний бывшей Государственной Думы
Вот ещё отрывок из этой книги, где Шульгин рассказывает историю своего ареста Красной Армией в Югославии:
Шульгин в железнодорожном вагончике, где он принимал отречение императора Николая II
«В октябре 1944 года пришли советские войска, освободив Сремски-Карловци от гитлеровцев и хорватских усташей. Три месяца мы прожили в постоянном общении с советскими воинами - офицерами и солдатами. Они смотрели на нас, эмигрантов, как на музейную редкость, и, как с экспонатами, обращались соответственно, то есть осторожно. Некоторые наслаждались у нас семейным уютом, восклицая: «Четыре года без отпуска! Без семьи!»
Вообще говоря, нас не обижали. Говорили: «Нас не опасайтесь, мы вас не тронем...»
- А дальше как будет?..
Они не договаривали. Понимайте, дескать, сами... Некоторые русские всё-таки бежали с немцами. Большинство осталось. Я понимал - будет трудно, но я остался. Я с ужасом вспоминал жизнь при гитлеровцах. Вспоминал, что обязательным было приветствие «Heil Hitler!», застревавшее у меня в горле. В это время мы жили примерно так. Мария Дмитриевна, моя жена, стучала на машинке ночи напролёт, уносясь к счастливым временам детства и юности. Я писал «Приключения князя Воронецкого», исторический роман XVI века. Кроме того, я занимался хозяйственными делами, то есть раздобывал правдами и неправдами то, без чего нельзя было жить. Между прочим, каждое утро был поход за молоком. При свете утренней Венеры я пробирался на окраину городка. Три километра надо было пройти, чтобы достать один литр «млека». Но я любил эти ранние сумерки. Я шёл через «Патриаршийскую Башту», где было ещё темно. И это хорошо. При свете было бы видно, как обезображен войной ещё недавно роскошный сад. После парка начинались овраги, речки с зыбкими досками вместо мосточков, потом улочки и переулки. В полусвете домики казались уютными. Получив драгоценное молоко, я шёл домой.
В семь часов утра 24 декабря 1944 года, то есть в сочельник, боец, служивший в комендатуре, остановил меня на улице, в нескольких шагах от нашего «стана» (квартиры).
Он сказал:
- Вы Шульгин?
Я ответил:
- Да.
- Комендант вас просит.
- Хорошо. Только занесу молоко домой, - и я показал на «кантицу» - посуду, в которой там носят молоко.
Боец возразил:
- Да не стоит. Ведь на пять минут.
Я согласился и пошёл с ним.
Из комендатуры я самолётом был препровожден во внутреннюю тюрьму МГБ в Москве. «Кантица», но уже без молока, сопровождала меня.
Так пять минут превратились для меня в двадцать пять лет. Это свершилось по приговору Особого совещания. В это время мне было шестьдесят семь лет. Следовательно, я должен был выйти на свободу в возрасте девяноста двух лет. При самом большом оптимизме это было сомнительно.
Но судьба судила иначе. Двадцать пять лет тюремного заключения она превратила в двенадцать, сказав:
- Довольно с него!
Довольно так довольно. Меня выпустили на свободу, и ко мне из-за границы приехала жена, которую я не видел со времени выхода из дома с «кантицей» за молоком.
Этот барьер был взят. За долгую мою жизнь барьеров было много. Сейчас я беру барьер, быть может, последний, и он не из лёгких. Этот барьер - книга «Годы», которую я закончил и надеюсь увидеть напечатанной. Она будет четвёртой моей книгой, изданной в Советском Союзе. Первые книги «Дни» и «1920 год» вышли в 1927 году в издательстве «Прибой». Затем, после тридцатичетырёхлетнего перерыва, в 1961 году, вышли мои «Письма к русским эмигрантам». И наконец, сейчас - «Годы». Ещё одно моё общение с читателем, вернее - со зрителем, было в 1965 году в картине «Перед судом истории».
Книги В.В. Шульгина, изданные в СССР в 20-е годы
Книги Шульгина, изданные в СССР в 60-е и 70-е годы
Афиши фильма «Перед судом истории»
А ещё есть два замечательных «пророчества Василия Шульгина». Оба сделаны в 1958 году. Первое - сбылось, о распаде СССР и крушении коммунизма. Вот оно:
«Положение Советской власти будет затруднительное, если, в минуту какого-нибудь ослабления центра, всякие народности, вошедшие в союз Российской империи, а затем унаследованные СССР, будут подхвачены смерчем запоздалого национализма. Все они тогда начнут вопиять, призывая небеса во свидетели, что они требуют только того, что поощряла Советская власть, когда дело не касалось её самой.
- Колонизаторы, вон из Украины! Вон из Крыма! Вон из Грузии! Вон с Кавказа! Вон из Казахстана! Узбекистана! Татарии! Сибири! Вон, колонизаторы, из всех четырнадцати республик. Мы оставим вам только пятнадцатую республику, Российскую, и то в пределах Московии, набегами из которой вы захватили полсвета!..
Идёт борьба за гегемонию на земном шаре. За первое место!»
А вот и второе - о возрождении коммунизма после крушения:
«Идея коммунизма переживёт нынешних коммунистов. Она воскреснет в среде победителей. Найдутся среди них пламенные мстители, которые будут сильнее Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Они скажут:
- Рай на земле был близок к осуществлению. Но враги рода человеческого сожгли светлое будущее в дьявольском пламени своей злобы. Смерть им!
Они будут иметь успех, и волынка начнётся сначала».
Для монархиста Шульгина это, конечно, «волынка». Ну, а мы - просто поверим бывалому человеку! :)
Рисунок Юлия Ганфа. 1969 год. «Нокаут навечно». Рефери отсчитывает годы со дня нокаута российского капитализма. Художник ошибся - нокаут оказался не вечным... Слева на рисунке - А.Ф. Керенский (он в момент создания карикатуры был ещё жив), а бородатый старичок на первом плане чрезвычайно напоминает В.В. Шульгина