День в истории. Путешествие от публики к народу и обратно
Занятная параллель: два важнейших идейных движения в истории России и СССР за 200 лет отечественной истории одинаково начинались с вроде бы пустяков и мелочей, с... одежды. С дискуссий о том, как следует одеваться. В 1840-е годы это было движение славянофилов, которое выдвинуло идею о том, что в одежде дворянству надо скинуть прочь «навязанное
( Read more... )
Совершенно идиотские рассуждения ни о чем.
Я иду к народу от публики; ещё проще: я иду домой».
Ну да, еще один решил приобщиться к быдлу и раствориться в нем....
Вряд ли, когда он писал эти строки, он догадывался, сколько времени займёт это путешествие, и представлял конечную точку, где оно завершится, но всё-таки первые шаги по этому пути он сделал, и этой заслуги у него не отнять.
Обычно такие путешествия в Московии заканчивались на виселицах или в расстрельных подвалах.
Ну, а спустя столетие, в конце 1940-х, среди выкристаллизовавшейся из вихря революции новой «элиты» начиналось обратное, попятное движение.
Ну да, те, кто на своей шкуре познал это тотальное всевластие быдла, уже просто не мог умиляться ему так же, как когда-то Аксаков, не ведавший ничего и судивший о "народе" в основном по своему кучеру или дворнику, как и все они, народолюбцы из дворян....
Правда, в нём было - по крайней мере, поначалу - мало мысли и текста. Но начиналось всё, как и сто лет до того, с одежды, с внешней стороны. Это было своего рода «славянофильство наоборот». Речь, конечно, идёт о стилягах, которые демонстративно провозглашали новый стиль жизни и одежды.
Не быдляцкий стиль, да, подчеркивающий индивидуальность, а не то, что ты частичка этой тотальной быдломассы....
Стиль, от которого Константин Аксаков отвернулся бы с негодованием: потому что всё, абсолютно всё в нём было тем самым «обезьянством», которое он гневно клеймил.
Он был идиот, какая разница, от чего бы он там отвернулся.....
Превыше всего у стиляг ценилась одежда, произведённая в «Штатах», то есть в США - и вообще за границей.
Ну и правильно, она уж всяко была лучше "Красной швеи", красной от стыда за свою продукцию...
Но всё же «самострок» был чуточку получше, чем «совпаршив» (искажённое от «совпошив» - то есть изделия отечественной лёгкой промышленности).
Вот именно, что уж больно паршивые были изделия, потому их так метко и прозвали.
И такая переоценка ценностей шла во всём, по всем пунктам.
Ну и правильно, молодежь, новые поколения уже не хотели, как их родители, прозябать в нищете, серости и убожестве ради торжества нелепых и явно утопичееских идей типа коммунизма. Смена поколений - и всё, крах утопии, новым поколениям старая совковая дикость и рабство их отцов и дедов уже как-то не в кайф....
Отношение к народу? Всё просто: народ, не принимающий и не понимающий этой новой веры, разжаловался в «жлобы».
Быдло это, а не народ. Народ не терпел бы на своей шее 70 тиранию КПСС и не воевал бы за нее и за торжество своих рабовладельцев над их конкурентами.
То есть сильное, непременное физически здоровое (фи!) и умственно неразвитое мужичьё.
Конченое быдло, двуногие пьяные скоты.
Могут, конечно, возразить, что автор преувеличивает, ведь народники не считали себя наследниками славянофилов, а диссиденты - продолжателями стиляг.
Вот уж продолжателями стиляг себя диссиденты точно не считали. Но только и не влияли в этой совдепии тоталитарной диссиденты вообще ни на что....
Хотя автор этих строк лично неплохо знал одного бывшего стилягу 1950-х («я был стилягой, и крутым» - гордо говорил он про себя), который стал позднее диссидентом и даже политзаключённым.
Бывают всякие совпадения, но это именно совпадения, не более того.
Но всё-таки и преемственность, и родство этих течений во многих моментах - прежде всего, конечно, в отношении к народу - трудно отрицать...
Ну так и рабство и скотство самого этого "народа" трудно отрицать, а это одинаковое отвращение вызывает и у тех, кому важна форма (стиляги), и у тех, кому важно содержание (диссиденты).
На развалинах прежней страны (местами уже дымящихся от бомб, мин и снарядов) и прежнего строя всё вернулось к старой, классической картине, описанной ещё Аксаковым: «Публика презирает народ - народ прощает публике».
Всё это бред, никакая "публика" при Аксакове быдло не презирала, старалась для него как могла и искренне считала его народом.
Reply
Leave a comment