Двадцать первое, последний день
В тот день, 19 августа 1991 года, меня разбудил звонок одного знакомого, Владимира М. Он был убеждённый либерал, потом, уже в середине девяностых, стал русским мусульманином и ваххабитом (по крайней мере, так он себя называл). Вот он на фотографии в те самые августовские дни, пишет на стене «Долой КГБ!»:
Мои убеждения довольно сильно отличались от его, я считал себя левым, но ему надо было с кем-то посоветоваться. А может быть, он звонил всем своим знакомым подряд и спрашивал, что они думают о происходящем, вот позвонил и мне. Так или иначе, именно от него я узнал о происходящем. Он взволнованно спросил:
- Ты слышал? Горбачёв отстранен от власти. Правит вице-президент Яналов.
Да, именно так он и сказал: Яналов, а не Янаев. Притом, что он вовсе не был равнодушен к политике, совсем наоборот. Но настолько этот деятель (вице-президент СССР!) был сер и бесцветен, настолько невыразителен, что его фамилия мало у кого была в тот момент на слуху. Даже у тех, кто интересовался политикой. (Как шутят американцы: «Жили два брата. Один отправился за море, другой был избран вице-президентом, и с тех пор об обоих никто ничего не слышал...» - это в точности про Янаева). Запомнилось только, что когда его избирали вице-президентом, он сослался на мнение о себе... своей жены. И произвёл настолько невыигрышное мнение на народных депутатов СССР, что они его с первого захода не избрали. Тогда, помнится, вышел на трибуну съезда писатель, инженер человеческих душ Чингиз Айтматов, стал канючить, упрашивать и уламывать. Говорить, что Михаил Сергеевич ведь хочет видеть вице-президентом определённого человека... ну, как же так. И уломал...
Позднее стало ясно, что Горбачёву на посту вице-президента требовался человек абсолютно безвольный, безропотный, идеально послушный и управляемый. Человек без собственного я. Который сможет в решающий момент именно по полному безволию направить государственный корабль в пропасть. Что и было сделано...
Но вернусь к тому утреннему разговору 19 августа. На заданный вопрос я ответил:
- Это просто Горбачёв освобождается от своего партийного окружения. Через пару дней все они будут за решёткой или на том свете, а Горбачёв - снова у власти.
Не хочу изображать себя всезнающим пророком... Да и слишком я был молод (22 года), чтобы всё так блестяще анализировать. Просто среди моих тогдашних знакомых - считавших себя народниками и марксистами - накануне августовских событий обсуждался сценарий, что Горбачёв с помощью спектакля «переворот» проделает то, что он и проделал. Я в этот сценарий, откровенно говоря, не верил до самого последнего момента. Даже поспорил с одним своим приятелем на шоколадку, что никакого такого «переворота» в июле не случится (а он его ожидал на июльском пленуме ЦК КПСС 1991 года, последнем в истории пленуме ЦК КПСС). И выиграл... Хотя по сути, конечно, он был прав, а я - заблуждался. Так что пророком я не был, но когда услышал в то утро фразу насчёт «правящего Яналова», мне мгновенно стало ясно, что предсказанный сценарий осуществляется.
Потом я включил телевизор - знаменитую пресс-конференцию ГКЧП, и с изумлением рассматривал лица участников «советского руководства». До сих пор помню сильное чувство, оставшееся от этой пресс-конференции: я с изумлением глядел на этих людей - вроде бы живые, двигаются и что-то говорят, отвечают на вопросы журналистов, улыбаются, а на самом деле - уже все мертвецы, смертники, живые трупы. Я не сомневался, что все они доживают последние часы на свободе, а некоторые - и вообще на этом свете. Но тут я немного ошибся, я полагал, что по итогам разгрома «заговора» почти никого из них не оставят в живых, чтобы спрятать концы в воду. А в действительности из них погиб один только Пуго (потом ещё маршал Ахромеев и управделами ЦК Кручина).
Разумеется, запомнились трясущиеся руки Янаева (о которых потом сказали, что «переворот не делают дрожащими руками»), носовой платок, которым он утирал свой нос. Жалкие и неуверенные ответы на откровенно издевательские вопросы журналистов. Журналистка «Независимой газеты», например, спросила: «Понимаете ли вы, что этой ночью совершили государственный переворот? И какое сравнение вы сочтёте корректным - с 1917-м или 1964-м годом?». Итальянский журналист насмешливо спросил: «Запрашивали ли вы совета у генерала Пиночета?», что вызвало одобрительные аплодисменты присутствующих. Александр Бовин с иронией спросил у Стародубцева: «Вы-то как попали в эту компанию?», что вызвало уже смех. И на всё это члены ГКЧП старались добросовестно отвечать, и всё это без купюр показали по ТВ. Вот уж поистине, танец умирающих лебедей!
Тут надо заметить, что в то время такие слова, как «контрреволюция» или «классовая борьба» давно вышли из моды. То есть они в тот момент считались уделом не «Кузьмичей» (Егора Кузьмича Лигачёва и Ивана Кузьмича Полозкова), и даже не Нины Андреевой, а скорее каких-то допотопных динозавров вроде генерала Макашова. Считалось, что «современные левые» должны выражаться иначе, говорить на ином языке. И словом «контрреволюция» происходящее никто не называл. Хотя это была именно она... Кстати, это хороший урок на будущее. Если Конфуций в древности говорил, что он начал бы с «исправления имён», то любая реакция всегда начинает, наоборот, с запутывания имён. И в итоге такого тщательного и многолетнего запутывания и наведения тумана люди уже стесняются назвать контрреволюцию своим именем. Стесняются сказать, что могут быть какие-то классовые интересы. Хотя буржуазия, а она уже действовала открыто, с поднятым забралом, нисколько в тот момент своих классовых интересов не стеснялась.
Из воспоминаний одного из руководителей Российской товарно-сырьевой биржи (РТСБ) Константина Борового: «В 12 часов [19 августа] начинались торги на бирже. Через несколько минут после их начала я предложил нескольким тысячам брокеров принять заявление, что это государственный переворот, что мы не признаём новую власть, отказываемся от сотрудничества с ней и прекращаем работу. В полной тишине это заявление приняли единогласно все брокеры. Мы договорились собраться на следующий день в зале и решить, как действовать дальше. «Они нас задушат, - сказал один из членов Биржевого совета, - а мы ничего этим не добьёмся». «Как я их ненавижу», - сказал другой член Биржевого совета, проведший несколько лет в лагере за антисоветскую деятельность... Входили люди, задавая один и тот же вопрос: «Ну что, конец? Начинаем строить социализм?» И все включались в методичную и спокойную работу».
Разве не потрясающая фраза, которую произносили «все»: «Ну что, конец? Начинаем строить социализм?». И это в те дни, когда многие, считавшие себя «левыми», стеснялись напрямую заявить, что они, наоборот, защищают социализм. А вот буржуа отлично понимали, с чем они борются, и без сантиментов называли это своим собственным именем! Кстати, к этому моменту, осени 1991-го, на РТСБ было более чем 2000 брокеров, представлявших более 400 брокерских фирм. И вот на деньги биржевиков была закуплена ткань и сшито знамя. Боровой: «Длина знамени была 120 метров, а ширина - пять метров. Знамя выползало из биржи в полной тишине. Было по-настоящему страшно».
«Страшно». Буржуям было страшно. Они боялись, например, министра внутренних дел СССР Пуго - популярный лозунг-граффити тех дней: «Вобьём снаряд мы в тушку Пуго!». Боялись министра обороны СССР маршала Язова, это, насколько я помню, был заголовок-шапка из «Независимой газеты»: «Кошмар! На улице Язов». Но это не тот страх, о котором в 1933 году предупреждал Лев Троцкий: «Падение советской власти, в конце концов, оказалось бы только историческим эпизодом. Но это был бы один из самых страшных эпизодов мировой истории». Такого «страшного» не чувствовал почти никто.
Боровой (выделение моё): «Когда значительная часть флага выплыла на площадь, толпа у «Детского мира» перестала торговать и сгрудилась у парапета. До них метров сто. Когда мы не кричали, то тишина стояла такая, что один из брокеров спокойным голосом начал им говорить, чтобы они присоединились к нам. На лицах людей было удивление и восторг... Трудно оценить точно, но, кажется, мы привели с собой к Белому дому тысяч 50-70... «Банки, биржи, весь бизнес отказывается сотрудничать и поддерживать путчистов, - кричал я в микрофон. - Мы не признаём этих бандитов. Смерть хунте».
Вот такова была, выражаясь кондовым марксистским языком, классовая подоплёка событий августа 1991 года... Что тут добавить...
1991 год, 19 августа. Люди стоят в ларёк за «Пепси-колой», а рядом - танки ГКЧП. Москва
Но вернусь к своим личным впечатлениям. В то время я работал редактором в редакции одного независимого информагентства. В дни ГКЧП мы ожидали, что нас тоже закроют, как закрыли большинство газет. Может быть, к нам и вовсе явятся с обыском или арестами? Пришедшие на работу 19 августа были в приподнятом настроении, видимо, чувствуя себя почти что героями. Но про нас, видимо, забыли: как тот неуловимый Джо, мы оказались никому не нужны...
В ту ночь, когда на улицах Москвы пролилась кровь, я тоже дежурил в этой редакции (она работала круглосуточно). В это время погибли, напомню, три человека из числа защитников баррикад: Комарь, Кричевский и Усов. А мне снова пришлось поневоле выступить в роли «пророка».
Вечером другой редактор, дежуривший вместе со мной, парень примерно моего тогдашнего возраста - 20 с чем-то лет, сказал мне полувопросительно: «Но ведь жертв всё-таки не будет?». «Нет, будут, - возразил я. - Непременно будут жертвы, должны быть, иначе какой же это переворот? Чтобы переворот выглядел настоящим, обязательно должны быть жертвы».
И вот через пару часов наши корреспонденты по телефонам взволнованно сообщили, что жертвы уже есть. Мой коллега воскликнул сокрушённо: «Ну, теперь кровь польётся рекой!». «Ничего подобного, - ответил я. - Больше никаких жертв не будет. Теперь всё быстро закончится». Как известно, так оно и вышло...
Ещё из тех дней запомнил неприятное ощущение пошлости, оставшееся от «победы» восстания. По телевидению одна за другой пошли необыкновенно плоские и вульгарные передачи на эту тему. По-всякому издевались над словом «путч». «У путчистов «вспутчило» живот!». Оглушительный смех за кадром. И другие шутки такого же уровня - ещё на протяжении получаса. Какой-то апофеоз глупости...
Хотя были и действительно забавные моменты. Политика в тот момент захлестнула всё - даже детскую передачу «Спокойной ночи, малыши!». Куклы Филя и Степашка, знакомые детям нескольких поколений собачка и заяц, тоже обсуждали путч. И Филя говорил, что Степашку теперь могут «отправить на пенсию как деятеля застойного периода - по состоянию здоровья»...
Вот, собственно, и все основные впечатления тех дней... Но главным чувством для меня в те дни было острое ощущение досады: ведь я отрицательно относился и к Ельцину, и к Горбачёву, и ко всему разыгранному спектаклю с «арестом» и последующим «освобождением» Горбачёва. Эта постановка мне казалась невыносимо фальшивой. Но... события катились по предопределённой заранее колее, как бильярдный шар в лузу, было абсолютно ясно, куда они катятся, а повлиять на этот заранее предопределённый процесс никакой возможности не было! Хотя, поскольку 19 августа я сидел в редакции работающего информагентства, у меня в какой-то момент возникло искушение: а не накатать ли комментарий, в котором предсказать всё дальнейшее, включая скорое триумфальное возвращение Горбачёва? Но потом остановила мысль: а на что это повлияет и что изменит?.. Когда лавина уже тронулась с горы, её невозможно остановить или повернуть её ход таким малым камешком. И я не стал в тот момент ничего писать. Хотя, может быть, и зря...
СОВРЕМЕННЫЕ АНЕКДОТЫ В ТЕМУ.
1. - Почему у вас всегда включен телевизор?
- Боимся пропустить «Лебединое озеро».
2. Ребята с Первого канала, ну, включите, пожалуйста, «Лебединое озеро»! Хоть помечтаем.
3. Вот вы говорите, что народ у нас некультурный. А между тем, в редакцию Первого канала приходит всё больше писем с вопросом, когда же, наконец, покажут «Лебединое озеро». Соскучился народ по классике.
4. - У тебя есть в жизни мечта?
- Конечно!
- Какая?
- Я мечтаю посмотреть по телевизору балет «Лебединое озеро»!
- Господи! Ну что это за мечта? Включай канал «Культура» да смотри…
- Ты не понимаешь: я хочу посмотреть его сразу ПО ВСЕМ телеканалам!
5. Как за раз поймать всех коррупционеров?
Включить «Лебединое озеро» по всем каналам: «патриоты» ломанутся в аэропорт с чемоданами «честно нажитого».
6. Сегодня никаких проблем у ГКЧП не возникло бы...
7. - Михаил Сергеевич, прошло 30 лет, как ГКЧП объявил о вашем плохом состоянии здоровья. Но сейчас все члены ГКЧП уже на том свете, а вы живёхоньки. Как вы это объясняете?
- Всё просто. Вы знаете, что такое «страдать угрызениями совести»?
- Да.
- А я - нет.
19 августа был снят вот этот знаменитый фотокадр:
Занятно, как за эти годы менялся фокус общественного внимания по отношению к этому снимку. Вначале в центре внимания находился, конечно, Ельцин, потом фокус, как и сочувствие комментаторов, переместились на закрывшего лицо руками танкиста. А в последние годы больше всего внимания привлекает стоящий на танке выше всех г-н Золотов, нынешний глава Росгвардии. Он символизирует, что взошедшие на танк и к вершине власти в том Августе оставались на ней ещё более 30 лет.
Ленинград, дни ГКЧП. Выступает Анатолий Собчак, слева от него с мегафоном - лично хорошо знакомый мне бывший советский диссидент и политзэк Валерий Терехов
Александр Яковлев в дни ГКЧП
А это небольшие очерки о двух «героях» Августа 1991-го.
Вот первый из них:
1991 год, август. Активист движения «Память» Янис Бремзис, он же Ваня Мышкин, жжёт советский флаг
В августе 1991 года мировую прессу облетели фотографии вот этого молодцеватого парня в военной форме, с противогазом за поясом, который на баррикадах сжигал красный советский флаг, вырезал из него серп и молот, пожимал руку самому Борису Николаевичу Ельцину, потом участвовал в сносе памятника Дзержинскому на Лубянке...
Армия с народом! Армия против коммунизма! - вот что символизировали собой эти фотографии. Это был его звёздный час! По странному стечению обстоятельств, я ещё за год до Августа немного знал этого молодого парня, в 1990 году разговаривал с ним пару раз в одной газетной редакции, его тогда, насколько помню, кто-то сильно избил и он приходил туда жаловаться. Его настоящее имя - Янис Артурович Бремзис, но он предпочитал называть себя «Ваней Мышкиным». Его ещё называли «белым латышским стрелком». Это был активист известного в те дни ультраправого общества «Память». К армии он, разумеется, никакого отношения не имел, но его форма оказалась очень кстати в Августе, чтобы показать переход военных на сторону Ельцина...
Янис-Ваня с противогазом за поясом радостно демонстрирует порванный советский флаг с крыши Белого дома (с вырезанными из полотнища серпом и молотом). 21 августа 1991 года. «Армия с народом»!
Бремзис во время сноса памятника Дзержинскому на Лубянке (снят со спины). К сожалению, найти фотографии, где он был бы снят лицом к камере, мне сейчас не удалось. Август 1991 года
И после того славного 1991 года, когда был сокрушён Красный Дракон, Янис Артурович оставался верен себе. Он приложил титанические усилия к тому, чтобы возле церкви Всех Святых на Соколе в Москве был установлен целый мемориал Краснову, Шкуро, фон Паннвицу и другим истинно русским воинам, храбро воевавшим на стороне святого Атаульфия Мюнхенского, великомученика Берлинского. По профессии Бремзис, кстати, как говорят, был реставратором-скульптором. Тут в его биографии тоже был драматический момент: 8 мая 2007 года, в канун дня Трагедии 1945 года, мемориальная плита Краснову, Шкуро и другим была варварски разбита на куски какими-то неизвестными вандалами.
Янис Бремзис у разбитого мемориала Краснову, Шкуро, фон Паннвицу и другим русским белым воинам у церкви Всех Святых у станции метро Сокол в Москве. 8 мая 2007
А в 2020 году на сайте «Декоммунизация» появился некролог безвременно ушедшему от нас Янису: «С глубокой скорбью сообщаю о том, что в Москве при загадочных обстоятельствах не стало героя антибольшевицкого сопротивления 1991-го года 56-летнего Яниса Бремзиса... Он был обнаружен в своей квартире вместе с 83-летней матерью, по словам полицейских к тому моменту оба были мертвы как минимум 10 дней. Янис Бремзис являлся одним из старейших диссидентов, человеком, который во время решающих моментов борьбы за свободу от коммунистического рабства разорвал у всех на глазах красный флаг и сбросил его под ноги свободным гражданам грядущей России. В течении десятилетий он беззаветно трудился над сохранением памяти героев Белого Движения, его усилиями был создан знаменитый мемориал во дворе храма Всех Святых на Соколе. Не раз красная сволочь устраивала провокации и нападала на мемориал, но Янис нёс тяжелое бремя караула народной памяти, и вот его не стало».
«Мы теряем лучших Людей!» :(( Ещё пишут, что Ваня стал жертвой «чёрных риэлтеров». Это особенно грустно: ведь в проклятом Совке до благословенного Августа 1991-го никаких чёрных риэлтеров и в помине не было, они появились у нас именно благодаря подвижничеству таких, как Ваня. И вот, вместо вечной благодарности Герою... А злые красные языки на это скажут: «За что боролся - на то и напоролся». Проклятые необольшевики будут злорадно потирать руки...
А вот и второй герой Августа:
Все, кто помнит события августа 1991 года, почти наверняка помнят и этого молодого парня-«танкиста», колоритного «качка» в танковом шлемофоне, играющего бицепсами. Говорят, его имя Николай Амелин. Он тоже, как и Янис Бремзис, символизировал в тот момент «переход армии на сторону народа» и был чрезвычайно популярен. Размахивал триколором... Вот он в те дни на трибуне с Ельциным:
Вот опять ручкается с президентом в день похорон российской «небесной сотни тройки» (о дате снимка можно судить по траурной повязке на руке Ельцина):
А это он валит памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому на Лубянке:
Так вот, фокус заключается в том, что этот человек никакого отношения к танкистам и к армии в тот момент не имел. Он давно уже уволился с военной службы на «гражданку», но, вероятно, по причине лёгкого (или не лёгкого) перегрева мозгов продолжал расхаживать в военной форме и танковом шлемофоне, с противогазом на поясе и прочими военными причиндалами. И тут вдруг подарок судьбы - «путч»! И он сам, и в особенности тараканы у него в голове оказались страшно востребованы. Они «перешли на сторону народа» и мгновенно сделали своего хозяина знаменитостью... правда, ненадолго. Но свой час славы человек-фейк получил. Потом про него даже, говорят, сняла фильм Би-Би-Си. А ещё он в те дни не раз выступал с трибуны Белого дома, одно своё выступление, в день празднования «победы над путчем», он начал словами: «Передо мной тут выступали великие люди - Геннадий Хазанов...» Толпа слушателей, в целом, разумеется, вполне благожелательно настроенная к псевдо-танкисту, тут откровенно «легла» от смеха...
Дальнейшая судьба г-на Амелина не столь известна, как в случае с Бремзисом. Мне написали в комментариях, что в конце 90-х его видели на вернисаже в Измайлове, он торговал там чем-то на развале. По другим данным, в 2000-е годы у него был бизнес по переработке мусора.
Вот такие дела: люди-фейки создавали для российских и мировых СМИ «нужную картинку». И кому было какое дело, что всё это - сплошная фальшивка, если они помогали прикончить «гидру мирового коммунизма»?
Действует параллельный блогу дзен-канал «Исторические хроники»
Мои убеждения довольно сильно отличались от его, я считал себя левым, но ему надо было с кем-то посоветоваться. А может быть, он звонил всем своим знакомым подряд и спрашивал, что они думают о происходящем, вот позвонил и мне. Так или иначе, именно от него я узнал о происходящем. Он взволнованно спросил:
- Ты слышал? Горбачёв отстранен от власти. Правит вице-президент Яналов.
Да, именно так он и сказал: Яналов, а не Янаев. Притом, что он вовсе не был равнодушен к политике, совсем наоборот. Но настолько этот деятель (вице-президент СССР!) был сер и бесцветен, настолько невыразителен, что его фамилия мало у кого была в тот момент на слуху. Даже у тех, кто интересовался политикой. (Как шутят американцы: «Жили два брата. Один отправился за море, другой был избран вице-президентом, и с тех пор об обоих никто ничего не слышал...» - это в точности про Янаева). Запомнилось только, что когда его избирали вице-президентом, он сослался на мнение о себе... своей жены. И произвёл настолько невыигрышное мнение на народных депутатов СССР, что они его с первого захода не избрали. Тогда, помнится, вышел на трибуну съезда писатель, инженер человеческих душ Чингиз Айтматов, стал канючить, упрашивать и уламывать. Говорить, что Михаил Сергеевич ведь хочет видеть вице-президентом определённого человека... ну, как же так. И уломал...
Позднее стало ясно, что Горбачёву на посту вице-президента требовался человек абсолютно безвольный, безропотный, идеально послушный и управляемый. Человек без собственного я. Который сможет в решающий момент именно по полному безволию направить государственный корабль в пропасть. Что и было сделано...
Но вернусь к тому утреннему разговору 19 августа. На заданный вопрос я ответил:
- Это просто Горбачёв освобождается от своего партийного окружения. Через пару дней все они будут за решёткой или на том свете, а Горбачёв - снова у власти.
Не хочу изображать себя всезнающим пророком... Да и слишком я был молод (22 года), чтобы всё так блестяще анализировать. Просто среди моих тогдашних знакомых - считавших себя народниками и марксистами - накануне августовских событий обсуждался сценарий, что Горбачёв с помощью спектакля «переворот» проделает то, что он и проделал. Я в этот сценарий, откровенно говоря, не верил до самого последнего момента. Даже поспорил с одним своим приятелем на шоколадку, что никакого такого «переворота» в июле не случится (а он его ожидал на июльском пленуме ЦК КПСС 1991 года, последнем в истории пленуме ЦК КПСС). И выиграл... Хотя по сути, конечно, он был прав, а я - заблуждался. Так что пророком я не был, но когда услышал в то утро фразу насчёт «правящего Яналова», мне мгновенно стало ясно, что предсказанный сценарий осуществляется.
Потом я включил телевизор - знаменитую пресс-конференцию ГКЧП, и с изумлением рассматривал лица участников «советского руководства». До сих пор помню сильное чувство, оставшееся от этой пресс-конференции: я с изумлением глядел на этих людей - вроде бы живые, двигаются и что-то говорят, отвечают на вопросы журналистов, улыбаются, а на самом деле - уже все мертвецы, смертники, живые трупы. Я не сомневался, что все они доживают последние часы на свободе, а некоторые - и вообще на этом свете. Но тут я немного ошибся, я полагал, что по итогам разгрома «заговора» почти никого из них не оставят в живых, чтобы спрятать концы в воду. А в действительности из них погиб один только Пуго (потом ещё маршал Ахромеев и управделами ЦК Кручина).
Разумеется, запомнились трясущиеся руки Янаева (о которых потом сказали, что «переворот не делают дрожащими руками»), носовой платок, которым он утирал свой нос. Жалкие и неуверенные ответы на откровенно издевательские вопросы журналистов. Журналистка «Независимой газеты», например, спросила: «Понимаете ли вы, что этой ночью совершили государственный переворот? И какое сравнение вы сочтёте корректным - с 1917-м или 1964-м годом?». Итальянский журналист насмешливо спросил: «Запрашивали ли вы совета у генерала Пиночета?», что вызвало одобрительные аплодисменты присутствующих. Александр Бовин с иронией спросил у Стародубцева: «Вы-то как попали в эту компанию?», что вызвало уже смех. И на всё это члены ГКЧП старались добросовестно отвечать, и всё это без купюр показали по ТВ. Вот уж поистине, танец умирающих лебедей!
Тут надо заметить, что в то время такие слова, как «контрреволюция» или «классовая борьба» давно вышли из моды. То есть они в тот момент считались уделом не «Кузьмичей» (Егора Кузьмича Лигачёва и Ивана Кузьмича Полозкова), и даже не Нины Андреевой, а скорее каких-то допотопных динозавров вроде генерала Макашова. Считалось, что «современные левые» должны выражаться иначе, говорить на ином языке. И словом «контрреволюция» происходящее никто не называл. Хотя это была именно она... Кстати, это хороший урок на будущее. Если Конфуций в древности говорил, что он начал бы с «исправления имён», то любая реакция всегда начинает, наоборот, с запутывания имён. И в итоге такого тщательного и многолетнего запутывания и наведения тумана люди уже стесняются назвать контрреволюцию своим именем. Стесняются сказать, что могут быть какие-то классовые интересы. Хотя буржуазия, а она уже действовала открыто, с поднятым забралом, нисколько в тот момент своих классовых интересов не стеснялась.
Из воспоминаний одного из руководителей Российской товарно-сырьевой биржи (РТСБ) Константина Борового: «В 12 часов [19 августа] начинались торги на бирже. Через несколько минут после их начала я предложил нескольким тысячам брокеров принять заявление, что это государственный переворот, что мы не признаём новую власть, отказываемся от сотрудничества с ней и прекращаем работу. В полной тишине это заявление приняли единогласно все брокеры. Мы договорились собраться на следующий день в зале и решить, как действовать дальше. «Они нас задушат, - сказал один из членов Биржевого совета, - а мы ничего этим не добьёмся». «Как я их ненавижу», - сказал другой член Биржевого совета, проведший несколько лет в лагере за антисоветскую деятельность... Входили люди, задавая один и тот же вопрос: «Ну что, конец? Начинаем строить социализм?» И все включались в методичную и спокойную работу».
Разве не потрясающая фраза, которую произносили «все»: «Ну что, конец? Начинаем строить социализм?». И это в те дни, когда многие, считавшие себя «левыми», стеснялись напрямую заявить, что они, наоборот, защищают социализм. А вот буржуа отлично понимали, с чем они борются, и без сантиментов называли это своим собственным именем! Кстати, к этому моменту, осени 1991-го, на РТСБ было более чем 2000 брокеров, представлявших более 400 брокерских фирм. И вот на деньги биржевиков была закуплена ткань и сшито знамя. Боровой: «Длина знамени была 120 метров, а ширина - пять метров. Знамя выползало из биржи в полной тишине. Было по-настоящему страшно».
«Страшно». Буржуям было страшно. Они боялись, например, министра внутренних дел СССР Пуго - популярный лозунг-граффити тех дней: «Вобьём снаряд мы в тушку Пуго!». Боялись министра обороны СССР маршала Язова, это, насколько я помню, был заголовок-шапка из «Независимой газеты»: «Кошмар! На улице Язов». Но это не тот страх, о котором в 1933 году предупреждал Лев Троцкий: «Падение советской власти, в конце концов, оказалось бы только историческим эпизодом. Но это был бы один из самых страшных эпизодов мировой истории». Такого «страшного» не чувствовал почти никто.
Боровой (выделение моё): «Когда значительная часть флага выплыла на площадь, толпа у «Детского мира» перестала торговать и сгрудилась у парапета. До них метров сто. Когда мы не кричали, то тишина стояла такая, что один из брокеров спокойным голосом начал им говорить, чтобы они присоединились к нам. На лицах людей было удивление и восторг... Трудно оценить точно, но, кажется, мы привели с собой к Белому дому тысяч 50-70... «Банки, биржи, весь бизнес отказывается сотрудничать и поддерживать путчистов, - кричал я в микрофон. - Мы не признаём этих бандитов. Смерть хунте».
Вот такова была, выражаясь кондовым марксистским языком, классовая подоплёка событий августа 1991 года... Что тут добавить...
1991 год, 19 августа. Люди стоят в ларёк за «Пепси-колой», а рядом - танки ГКЧП. Москва
Но вернусь к своим личным впечатлениям. В то время я работал редактором в редакции одного независимого информагентства. В дни ГКЧП мы ожидали, что нас тоже закроют, как закрыли большинство газет. Может быть, к нам и вовсе явятся с обыском или арестами? Пришедшие на работу 19 августа были в приподнятом настроении, видимо, чувствуя себя почти что героями. Но про нас, видимо, забыли: как тот неуловимый Джо, мы оказались никому не нужны...
В ту ночь, когда на улицах Москвы пролилась кровь, я тоже дежурил в этой редакции (она работала круглосуточно). В это время погибли, напомню, три человека из числа защитников баррикад: Комарь, Кричевский и Усов. А мне снова пришлось поневоле выступить в роли «пророка».
Вечером другой редактор, дежуривший вместе со мной, парень примерно моего тогдашнего возраста - 20 с чем-то лет, сказал мне полувопросительно: «Но ведь жертв всё-таки не будет?». «Нет, будут, - возразил я. - Непременно будут жертвы, должны быть, иначе какой же это переворот? Чтобы переворот выглядел настоящим, обязательно должны быть жертвы».
И вот через пару часов наши корреспонденты по телефонам взволнованно сообщили, что жертвы уже есть. Мой коллега воскликнул сокрушённо: «Ну, теперь кровь польётся рекой!». «Ничего подобного, - ответил я. - Больше никаких жертв не будет. Теперь всё быстро закончится». Как известно, так оно и вышло...
Ещё из тех дней запомнил неприятное ощущение пошлости, оставшееся от «победы» восстания. По телевидению одна за другой пошли необыкновенно плоские и вульгарные передачи на эту тему. По-всякому издевались над словом «путч». «У путчистов «вспутчило» живот!». Оглушительный смех за кадром. И другие шутки такого же уровня - ещё на протяжении получаса. Какой-то апофеоз глупости...
Хотя были и действительно забавные моменты. Политика в тот момент захлестнула всё - даже детскую передачу «Спокойной ночи, малыши!». Куклы Филя и Степашка, знакомые детям нескольких поколений собачка и заяц, тоже обсуждали путч. И Филя говорил, что Степашку теперь могут «отправить на пенсию как деятеля застойного периода - по состоянию здоровья»...
Вот, собственно, и все основные впечатления тех дней... Но главным чувством для меня в те дни было острое ощущение досады: ведь я отрицательно относился и к Ельцину, и к Горбачёву, и ко всему разыгранному спектаклю с «арестом» и последующим «освобождением» Горбачёва. Эта постановка мне казалась невыносимо фальшивой. Но... события катились по предопределённой заранее колее, как бильярдный шар в лузу, было абсолютно ясно, куда они катятся, а повлиять на этот заранее предопределённый процесс никакой возможности не было! Хотя, поскольку 19 августа я сидел в редакции работающего информагентства, у меня в какой-то момент возникло искушение: а не накатать ли комментарий, в котором предсказать всё дальнейшее, включая скорое триумфальное возвращение Горбачёва? Но потом остановила мысль: а на что это повлияет и что изменит?.. Когда лавина уже тронулась с горы, её невозможно остановить или повернуть её ход таким малым камешком. И я не стал в тот момент ничего писать. Хотя, может быть, и зря...
СОВРЕМЕННЫЕ АНЕКДОТЫ В ТЕМУ.
1. - Почему у вас всегда включен телевизор?
- Боимся пропустить «Лебединое озеро».
2. Ребята с Первого канала, ну, включите, пожалуйста, «Лебединое озеро»! Хоть помечтаем.
3. Вот вы говорите, что народ у нас некультурный. А между тем, в редакцию Первого канала приходит всё больше писем с вопросом, когда же, наконец, покажут «Лебединое озеро». Соскучился народ по классике.
4. - У тебя есть в жизни мечта?
- Конечно!
- Какая?
- Я мечтаю посмотреть по телевизору балет «Лебединое озеро»!
- Господи! Ну что это за мечта? Включай канал «Культура» да смотри…
- Ты не понимаешь: я хочу посмотреть его сразу ПО ВСЕМ телеканалам!
5. Как за раз поймать всех коррупционеров?
Включить «Лебединое озеро» по всем каналам: «патриоты» ломанутся в аэропорт с чемоданами «честно нажитого».
6. Сегодня никаких проблем у ГКЧП не возникло бы...
7. - Михаил Сергеевич, прошло 30 лет, как ГКЧП объявил о вашем плохом состоянии здоровья. Но сейчас все члены ГКЧП уже на том свете, а вы живёхоньки. Как вы это объясняете?
- Всё просто. Вы знаете, что такое «страдать угрызениями совести»?
- Да.
- А я - нет.
19 августа был снят вот этот знаменитый фотокадр:
Занятно, как за эти годы менялся фокус общественного внимания по отношению к этому снимку. Вначале в центре внимания находился, конечно, Ельцин, потом фокус, как и сочувствие комментаторов, переместились на закрывшего лицо руками танкиста. А в последние годы больше всего внимания привлекает стоящий на танке выше всех г-н Золотов, нынешний глава Росгвардии. Он символизирует, что взошедшие на танк и к вершине власти в том Августе оставались на ней ещё более 30 лет.
Ленинград, дни ГКЧП. Выступает Анатолий Собчак, слева от него с мегафоном - лично хорошо знакомый мне бывший советский диссидент и политзэк Валерий Терехов
Александр Яковлев в дни ГКЧП
А это небольшие очерки о двух «героях» Августа 1991-го.
Вот первый из них:
1991 год, август. Активист движения «Память» Янис Бремзис, он же Ваня Мышкин, жжёт советский флаг
В августе 1991 года мировую прессу облетели фотографии вот этого молодцеватого парня в военной форме, с противогазом за поясом, который на баррикадах сжигал красный советский флаг, вырезал из него серп и молот, пожимал руку самому Борису Николаевичу Ельцину, потом участвовал в сносе памятника Дзержинскому на Лубянке...
Армия с народом! Армия против коммунизма! - вот что символизировали собой эти фотографии. Это был его звёздный час! По странному стечению обстоятельств, я ещё за год до Августа немного знал этого молодого парня, в 1990 году разговаривал с ним пару раз в одной газетной редакции, его тогда, насколько помню, кто-то сильно избил и он приходил туда жаловаться. Его настоящее имя - Янис Артурович Бремзис, но он предпочитал называть себя «Ваней Мышкиным». Его ещё называли «белым латышским стрелком». Это был активист известного в те дни ультраправого общества «Память». К армии он, разумеется, никакого отношения не имел, но его форма оказалась очень кстати в Августе, чтобы показать переход военных на сторону Ельцина...
Янис-Ваня с противогазом за поясом радостно демонстрирует порванный советский флаг с крыши Белого дома (с вырезанными из полотнища серпом и молотом). 21 августа 1991 года. «Армия с народом»!
Бремзис во время сноса памятника Дзержинскому на Лубянке (снят со спины). К сожалению, найти фотографии, где он был бы снят лицом к камере, мне сейчас не удалось. Август 1991 года
И после того славного 1991 года, когда был сокрушён Красный Дракон, Янис Артурович оставался верен себе. Он приложил титанические усилия к тому, чтобы возле церкви Всех Святых на Соколе в Москве был установлен целый мемориал Краснову, Шкуро, фон Паннвицу и другим истинно русским воинам, храбро воевавшим на стороне святого Атаульфия Мюнхенского, великомученика Берлинского. По профессии Бремзис, кстати, как говорят, был реставратором-скульптором. Тут в его биографии тоже был драматический момент: 8 мая 2007 года, в канун дня Трагедии 1945 года, мемориальная плита Краснову, Шкуро и другим была варварски разбита на куски какими-то неизвестными вандалами.
Янис Бремзис у разбитого мемориала Краснову, Шкуро, фон Паннвицу и другим русским белым воинам у церкви Всех Святых у станции метро Сокол в Москве. 8 мая 2007
А в 2020 году на сайте «Декоммунизация» появился некролог безвременно ушедшему от нас Янису: «С глубокой скорбью сообщаю о том, что в Москве при загадочных обстоятельствах не стало героя антибольшевицкого сопротивления 1991-го года 56-летнего Яниса Бремзиса... Он был обнаружен в своей квартире вместе с 83-летней матерью, по словам полицейских к тому моменту оба были мертвы как минимум 10 дней. Янис Бремзис являлся одним из старейших диссидентов, человеком, который во время решающих моментов борьбы за свободу от коммунистического рабства разорвал у всех на глазах красный флаг и сбросил его под ноги свободным гражданам грядущей России. В течении десятилетий он беззаветно трудился над сохранением памяти героев Белого Движения, его усилиями был создан знаменитый мемориал во дворе храма Всех Святых на Соколе. Не раз красная сволочь устраивала провокации и нападала на мемориал, но Янис нёс тяжелое бремя караула народной памяти, и вот его не стало».
«Мы теряем лучших Людей!» :(( Ещё пишут, что Ваня стал жертвой «чёрных риэлтеров». Это особенно грустно: ведь в проклятом Совке до благословенного Августа 1991-го никаких чёрных риэлтеров и в помине не было, они появились у нас именно благодаря подвижничеству таких, как Ваня. И вот, вместо вечной благодарности Герою... А злые красные языки на это скажут: «За что боролся - на то и напоролся». Проклятые необольшевики будут злорадно потирать руки...
А вот и второй герой Августа:
Все, кто помнит события августа 1991 года, почти наверняка помнят и этого молодого парня-«танкиста», колоритного «качка» в танковом шлемофоне, играющего бицепсами. Говорят, его имя Николай Амелин. Он тоже, как и Янис Бремзис, символизировал в тот момент «переход армии на сторону народа» и был чрезвычайно популярен. Размахивал триколором... Вот он в те дни на трибуне с Ельциным:
Вот опять ручкается с президентом в день похорон российской «небесной сотни тройки» (о дате снимка можно судить по траурной повязке на руке Ельцина):
А это он валит памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому на Лубянке:
Так вот, фокус заключается в том, что этот человек никакого отношения к танкистам и к армии в тот момент не имел. Он давно уже уволился с военной службы на «гражданку», но, вероятно, по причине лёгкого (или не лёгкого) перегрева мозгов продолжал расхаживать в военной форме и танковом шлемофоне, с противогазом на поясе и прочими военными причиндалами. И тут вдруг подарок судьбы - «путч»! И он сам, и в особенности тараканы у него в голове оказались страшно востребованы. Они «перешли на сторону народа» и мгновенно сделали своего хозяина знаменитостью... правда, ненадолго. Но свой час славы человек-фейк получил. Потом про него даже, говорят, сняла фильм Би-Би-Си. А ещё он в те дни не раз выступал с трибуны Белого дома, одно своё выступление, в день празднования «победы над путчем», он начал словами: «Передо мной тут выступали великие люди - Геннадий Хазанов...» Толпа слушателей, в целом, разумеется, вполне благожелательно настроенная к псевдо-танкисту, тут откровенно «легла» от смеха...
Дальнейшая судьба г-на Амелина не столь известна, как в случае с Бремзисом. Мне написали в комментариях, что в конце 90-х его видели на вернисаже в Измайлове, он торговал там чем-то на развале. По другим данным, в 2000-е годы у него был бизнес по переработке мусора.
Вот такие дела: люди-фейки создавали для российских и мировых СМИ «нужную картинку». И кому было какое дело, что всё это - сплошная фальшивка, если они помогали прикончить «гидру мирового коммунизма»?
Действует параллельный блогу дзен-канал «Исторические хроники»