Петр Козьма: Пенсионная угроза Китая
Петр Николаевич, Россию часто сравнивают с Китаем, среди наших политиков и некоторой части экономистов стало модно в чем-то даже на Китай равняться. Одна из наиболее критикуемых сегодня в России реформ - пенсионная. А как устроена пенсионная система Китая? Может быть здесь тоже нам есть чему поучиться?
Тема китайских пенсий - весьма сложна для обсуждения, хотя бы потому, что официальная статистика занимается измерением "средней температуры по больнице", рассказывая о пенсиях только тех граждан, которые их получают. При этом иностранцы, которые живут и работают в Китае, общаются в основном со своими коллегами - а это наиболее обеспеченные слои китайского общества. И, наконец, работающие в Китае иностранцы мало интересуются китайскими пенсиями, хотя бы потому что им эти пенсии в любом случае не получать. Отсюда и тот бред, которым периодически огорошивают зрителей, слушателей и читателей люди, которые, вроде бы, числятся в политической и интеллектуальной элите нашей страны. Например, в показанной в прошедшие выходные на НТВ программе "Совершенно секретно" Вячеслав Никонов заявил, что в Китае пенсии не выплачиваются вообще. А на программе "Свобода слова" Борис Немцов однажды заявил (цитирую по стенограмме сайта НТВ): "Докладываю вам, в Китае не выплачиваются пенсии людям. Там пенсии получают только члены Коммунистической партии Китая. Поэтому все хотят туда вступить". После таких пассажей стоит только посочувствовать бедным китайцам, которых коммунисты не только лишили пенсий, но и изощренным способом заманивают в свои ряды.
На фоне этого очень весело читать сообщения агентства Синьхуа о том, что в Китае все больше и больше развивается "пенсионный туризм", характерный для стран Запада, где вышедшие на пенсию граждане имеют достаточно пенсионных накоплений, чтобы путешествовать по миру. А одна из газет публикует таблицу, согласно которой минимальная пенсия в США - 667 долларов, в Чили - 120, в КНР - 80, а в России - 20 долларов. Согласно этой таблице, дела у китайцев совсем не так плохи, как считают Немцов и Никонов.
Реальная картина, видимо, лежит где-то посередине этих двух противоположных точек зрения и очень зависит от региона Китая и от того, идет ли речь о городских или сельских жителях. Традиционно пишут о том, что крестьяне в КНР пенсию действительно не получают (хотя с середины 90-х годов и делались попытки ввести систему добровольных пенсионных накоплений). Раньше по достижении пенсионного возраста им помогали существовать народные коммуны, но с роспуском коммун в эпоху реформ фактически был ликвидирован и этот источник социального обеспечения. Тем не менее, на селе как нигде сильны семейные ценности, и долг молодых жителей села - содержать своих престарелых родителей. По сути дела, это пенсионная система, реализуемая на уровне отдельных семей - молодые содержат старшее поколение.
Что же касается горожан - то официальная статистика говорит о том, что в Китае более 150 млн. человек охвачено страхованием по старости - при этом в 1998 году их было на четверть меньше - 112 млн. А это говорит о том, что китайское правительство медленно, но все же устойчиво наращивает число граждан, пользующихся страхованием по старости.
Самих пенсионеров (то есть тех, кто получает пенсию) сейчас в Китае - более 32 млн. человек, при этом число граждан пенсионного возраста (старше 60 лет) - несколько превышает 10 процентов населения страны (это около 140 млн. человек). Таком образом, пенсию в Китае получает каждый четвертый гражданин пенсионного возраста, что не так уж и мало, если сравнивать с предыдущими временами. Среднедушевая пенсия, согласно китайским источникам, составляет 618 юаней в месяц, что равно примерно 75 долларам США. Сумма весьма скромная, но и тут во-первых, следует сделать поправку на китайскую дешевизну - в КНР в среднем жизнь дешевле, чем в России, - а во-вторых, эти 618 юаней - примерно равны (опять же по официальной статистике) 70 процентам от той зарплаты, которую получал человек перед выходом на пенсию. Это значит, что он не должен после достижения пенсионного возраста коренным образом менять свой образ жизни. Причем, коэффициент своевременной выдачи пенсий, как отрапортовало недавно Синьхуа, составляет почти 100 процентов (в 1995 году - он равнялся 95 процентам).
Естественно, такое положение дел весьма далеко от идеальной ситуации. Более того, оно чревато возможным социальным напряжением. Во-первых, как отмечают исследователи, с ростом индивидуалистических настроений в Китае и деградацией традиционных семейных ценностей молодое поколение зачастую отказывается содержать стариков. Во-вторых, это же самое молодое поколение часто находится далеко от дома - на заработках и не имеет возможности регулярно помогать семье. В-третьих, в Китае огромное число безработных (самые тревожные оценки - 250 млн. человек), и у многих из этих безработных есть родители, достигшие пенсионного возраста. А если учесть, что сегодня в результате политики ограничения рождаемости в Китае появляется множество семей с единственным сыном-кормильцем, то можно понять, насколько нестабильно чувствуют себя члены такой семьи.
И, наконец, самая главная угроза состоит в том, что в 2010-2020 годах в пенсионный возраст войдет поколение "детского бума" 50-х годов, и это при том, что число трудоспособного населения, опять же в результате политики "планирования семьи", начнет резко сокращаться. К 2025 году, по оценкам исследователей, 12 процентов населения КНР будет старше 65 лет - а это почти такой же показатель, как и в развитых странах Запада. Если в Китае сейчас приходится 10 работающих на одного пенсионера, то чрез 50 лет, по некоторым оценкам, это соотношение будет 3:1.
Именно поэтому с 1984 года в несколько этапов в Китае начата пенсионная реформа. Китайские эксперты считают, что основа для пенсионной системы была заложена в 1951 году, когда были приняты "Положения о трудовом страховании". Отчисления составляли всего 3 процента от зарплаты и выплачивались за счет работодателя. 30 процентов формирующихся средств поступали во Всекитайскую федерацию профсоюзов, а 70 процентов оставались в управлении предприятий. На пенсии в размере 50-70 процентов от зарплаты претендовали мужчины старше 60 лет со стажем 25 лет и женщины старше 50 лет со стажем 20 лет. Впрочем, во время "культурной революции" такая единая пенсионная система стала давать сбои, потому что предприятия начали решать вопросы пенсионного обеспечения "по своему усмотрению". Кроме того, после начала реформ многие предприятия оказались на грани банкротства и, соответственно, не смогли не только платить зарплаты, но и осуществлять пенсионные выплаты.
В июне 1991 года в стране была введена единая система начисления и выплаты пенсий. Метод расчета был схож с системой 50-х годов. Взносы делались предприятиями, одновременно частные лица вносили до 3 процентов зарплаты.
С 1995 года после подготовительного периода началась реализация собственно пенсионной реформы. Взносы на личные счета составили около 16 процентов зарплаты (частные лица вносили около 50 процентов этой суммы, остальное - перечисляли предприятия). Ежемесячные пенсии исчислялись суммой, которая получается в результате деления размера сберегательного вклада на личном счете на 120 (т.е. на ежемесячные выплаты в течение 10 лет).
В 1997-98 годах в систему были внесены коррективы - прежде всего потому, что, по словам китайских экспертов, сумма отчислений в 16 процентов влияла на рентабельность продукции и тормозила развитие предприятий. Ставка была снижена до 11 процентов. В 1997 году расклад этих 11 процентов был такой: 4 процента - зарплата частного лица и 7 процентов - перечисления от предприятия. Начиная с 1998 года тариф частного лица повышается на 1 процент, и в результате доля предприятий должна постепенно сократиться до 3 процентов. В результате пенсии начисляются по двум видам: базисная (20 процентов от средней зарплаты за последний год работы) и с личных счетов (размер вклада, деленный на 120). По оценкам китайских источников, в среднем этот "личный вклад" в пенсию равняется 58,5 процентов от средней зарплаты за год на момент выхода на пенсию (пенсия по такому принципу начисляется при стаже работы не менее 15 лет).
Нужно сказать, что введение "личного вклада" призвано прежде всего привести к прямой зависимости пенсии от зарплаты, что имеет двоякую цель: создать стимул для людей больше работать и лучше зарабатывать, а также довести размеры пенсий в более благополучных, а значит и более "дорогих" провинциях до такого уровня, который позволит обеспечить тамошним пенсионерам более-менее приемлемый уровень существования.
С 2001 года в Китае в нескольких провинциях (например, в промышленной провинции Ляонин с 40-миллионным населением) начался эксперимент, который был направлен на создание фондов страхования по старости. Его цель - сделать так, чтобы госпредприятия уже не были обязаны материально обеспечивать вышедших на пенсию служащих. При этом предусмотрены такие меры, как, например, поощрение досрочного ухода работников на пенсию без потерь в ее размере с целью сокращения числа работников госпредприятий. Ляонинский эксперимент был вызван еще и тем, что недофинансирование «базовой» части пенсий составляет в целом по стране несколько десятков миллиардов долларов, а значит у государства появился соблазн спасать утопающих руками самих утопающих, вообще ликвидировав «базовую» часть пенсии.
В целом же, по оценкам китайских специалистов, сегодняшний этап пенсионной реформы в КНР характеризуется двумя главными особенностями. Во-первых, усилением государственного контроля за фондами, куда поступают пенсионные накопления. А во-вторых, попыткой сочетать механизм пенсионных накоплений с рынком капитала (речь идет о том, чтобы сберегательные вклады граждан не лежали мертвым грузом в фондах, а работали и приносили прибыль).
Таким образом, процесс реформирования пенсионных систем в КНР и России коренным образом отличается, при том, что общая угроза одна - оказаться в один прекрасный момент в такой ситуации, когда ныне работающее молодое поколение уже не сможет содержать стариков. В России в качестве одной из главных задач сделали уход от уравниловки, дифференциацию пенсий и воспитание заинтересованности граждан работать лучше и получать больше - правда, шаги на этом пути еще настолько робкие, что то, что сделано в Китае, кажется для нас делом далекого будущего. Что же касается Китая, то тут при той же угрозе стоит несколько иная задача - покрыть «пенсионным одеялом» максимально возможное число китайцев (пусть в этом случае средняя пенсия и будет гораздо ниже уже упоминавшихся 618 юаней).
При осуществлении этой реформы правительство КНР во многом ходит по лезвию ножа. С одной стороны, высокие пенсионные отчисления ведут к удорожанию китайских товаров (а именно их дешевизна является залогом их конкурентоспособности на мировом рынке). С другой стороны - существует понимание того, что деньги на пенсии люди должны зарабатывать и копить уже сейчас, и чем больше - тем лучше. Китайское правительство пытается запустить все новые и новые государственные мегапроекты и привлечь максимальное число граждан для их осуществления, тем самым в том числе хоть как-то обеспечив их пенсионное будущее - но при этом дефицит бюджета уже балансирует у красной отметки, за которой в экономике обычно начинаются серьезные проблемы. И, наконец, китайское правительство в своем стремлении помочь людям обеспечить себе хоть какую-то поддержку в старости, не знает, похоже, что делать с огромной армией безработных - тех, кто пока остался в стороне от мегапроектов и не может найти работу рядом с домом, а значит - не имеет никаких перспектив на получение пенсии в будущем. А именно эта многомиллионная масса людей, помноженная на членов их семей, как раз и способна стать основным источником социального напряжения в современном Китае.
www.opec.ru
Тема китайских пенсий - весьма сложна для обсуждения, хотя бы потому, что официальная статистика занимается измерением "средней температуры по больнице", рассказывая о пенсиях только тех граждан, которые их получают. При этом иностранцы, которые живут и работают в Китае, общаются в основном со своими коллегами - а это наиболее обеспеченные слои китайского общества. И, наконец, работающие в Китае иностранцы мало интересуются китайскими пенсиями, хотя бы потому что им эти пенсии в любом случае не получать. Отсюда и тот бред, которым периодически огорошивают зрителей, слушателей и читателей люди, которые, вроде бы, числятся в политической и интеллектуальной элите нашей страны. Например, в показанной в прошедшие выходные на НТВ программе "Совершенно секретно" Вячеслав Никонов заявил, что в Китае пенсии не выплачиваются вообще. А на программе "Свобода слова" Борис Немцов однажды заявил (цитирую по стенограмме сайта НТВ): "Докладываю вам, в Китае не выплачиваются пенсии людям. Там пенсии получают только члены Коммунистической партии Китая. Поэтому все хотят туда вступить". После таких пассажей стоит только посочувствовать бедным китайцам, которых коммунисты не только лишили пенсий, но и изощренным способом заманивают в свои ряды.
На фоне этого очень весело читать сообщения агентства Синьхуа о том, что в Китае все больше и больше развивается "пенсионный туризм", характерный для стран Запада, где вышедшие на пенсию граждане имеют достаточно пенсионных накоплений, чтобы путешествовать по миру. А одна из газет публикует таблицу, согласно которой минимальная пенсия в США - 667 долларов, в Чили - 120, в КНР - 80, а в России - 20 долларов. Согласно этой таблице, дела у китайцев совсем не так плохи, как считают Немцов и Никонов.
Реальная картина, видимо, лежит где-то посередине этих двух противоположных точек зрения и очень зависит от региона Китая и от того, идет ли речь о городских или сельских жителях. Традиционно пишут о том, что крестьяне в КНР пенсию действительно не получают (хотя с середины 90-х годов и делались попытки ввести систему добровольных пенсионных накоплений). Раньше по достижении пенсионного возраста им помогали существовать народные коммуны, но с роспуском коммун в эпоху реформ фактически был ликвидирован и этот источник социального обеспечения. Тем не менее, на селе как нигде сильны семейные ценности, и долг молодых жителей села - содержать своих престарелых родителей. По сути дела, это пенсионная система, реализуемая на уровне отдельных семей - молодые содержат старшее поколение.
Что же касается горожан - то официальная статистика говорит о том, что в Китае более 150 млн. человек охвачено страхованием по старости - при этом в 1998 году их было на четверть меньше - 112 млн. А это говорит о том, что китайское правительство медленно, но все же устойчиво наращивает число граждан, пользующихся страхованием по старости.
Самих пенсионеров (то есть тех, кто получает пенсию) сейчас в Китае - более 32 млн. человек, при этом число граждан пенсионного возраста (старше 60 лет) - несколько превышает 10 процентов населения страны (это около 140 млн. человек). Таком образом, пенсию в Китае получает каждый четвертый гражданин пенсионного возраста, что не так уж и мало, если сравнивать с предыдущими временами. Среднедушевая пенсия, согласно китайским источникам, составляет 618 юаней в месяц, что равно примерно 75 долларам США. Сумма весьма скромная, но и тут во-первых, следует сделать поправку на китайскую дешевизну - в КНР в среднем жизнь дешевле, чем в России, - а во-вторых, эти 618 юаней - примерно равны (опять же по официальной статистике) 70 процентам от той зарплаты, которую получал человек перед выходом на пенсию. Это значит, что он не должен после достижения пенсионного возраста коренным образом менять свой образ жизни. Причем, коэффициент своевременной выдачи пенсий, как отрапортовало недавно Синьхуа, составляет почти 100 процентов (в 1995 году - он равнялся 95 процентам).
Естественно, такое положение дел весьма далеко от идеальной ситуации. Более того, оно чревато возможным социальным напряжением. Во-первых, как отмечают исследователи, с ростом индивидуалистических настроений в Китае и деградацией традиционных семейных ценностей молодое поколение зачастую отказывается содержать стариков. Во-вторых, это же самое молодое поколение часто находится далеко от дома - на заработках и не имеет возможности регулярно помогать семье. В-третьих, в Китае огромное число безработных (самые тревожные оценки - 250 млн. человек), и у многих из этих безработных есть родители, достигшие пенсионного возраста. А если учесть, что сегодня в результате политики ограничения рождаемости в Китае появляется множество семей с единственным сыном-кормильцем, то можно понять, насколько нестабильно чувствуют себя члены такой семьи.
И, наконец, самая главная угроза состоит в том, что в 2010-2020 годах в пенсионный возраст войдет поколение "детского бума" 50-х годов, и это при том, что число трудоспособного населения, опять же в результате политики "планирования семьи", начнет резко сокращаться. К 2025 году, по оценкам исследователей, 12 процентов населения КНР будет старше 65 лет - а это почти такой же показатель, как и в развитых странах Запада. Если в Китае сейчас приходится 10 работающих на одного пенсионера, то чрез 50 лет, по некоторым оценкам, это соотношение будет 3:1.
Именно поэтому с 1984 года в несколько этапов в Китае начата пенсионная реформа. Китайские эксперты считают, что основа для пенсионной системы была заложена в 1951 году, когда были приняты "Положения о трудовом страховании". Отчисления составляли всего 3 процента от зарплаты и выплачивались за счет работодателя. 30 процентов формирующихся средств поступали во Всекитайскую федерацию профсоюзов, а 70 процентов оставались в управлении предприятий. На пенсии в размере 50-70 процентов от зарплаты претендовали мужчины старше 60 лет со стажем 25 лет и женщины старше 50 лет со стажем 20 лет. Впрочем, во время "культурной революции" такая единая пенсионная система стала давать сбои, потому что предприятия начали решать вопросы пенсионного обеспечения "по своему усмотрению". Кроме того, после начала реформ многие предприятия оказались на грани банкротства и, соответственно, не смогли не только платить зарплаты, но и осуществлять пенсионные выплаты.
В июне 1991 года в стране была введена единая система начисления и выплаты пенсий. Метод расчета был схож с системой 50-х годов. Взносы делались предприятиями, одновременно частные лица вносили до 3 процентов зарплаты.
С 1995 года после подготовительного периода началась реализация собственно пенсионной реформы. Взносы на личные счета составили около 16 процентов зарплаты (частные лица вносили около 50 процентов этой суммы, остальное - перечисляли предприятия). Ежемесячные пенсии исчислялись суммой, которая получается в результате деления размера сберегательного вклада на личном счете на 120 (т.е. на ежемесячные выплаты в течение 10 лет).
В 1997-98 годах в систему были внесены коррективы - прежде всего потому, что, по словам китайских экспертов, сумма отчислений в 16 процентов влияла на рентабельность продукции и тормозила развитие предприятий. Ставка была снижена до 11 процентов. В 1997 году расклад этих 11 процентов был такой: 4 процента - зарплата частного лица и 7 процентов - перечисления от предприятия. Начиная с 1998 года тариф частного лица повышается на 1 процент, и в результате доля предприятий должна постепенно сократиться до 3 процентов. В результате пенсии начисляются по двум видам: базисная (20 процентов от средней зарплаты за последний год работы) и с личных счетов (размер вклада, деленный на 120). По оценкам китайских источников, в среднем этот "личный вклад" в пенсию равняется 58,5 процентов от средней зарплаты за год на момент выхода на пенсию (пенсия по такому принципу начисляется при стаже работы не менее 15 лет).
Нужно сказать, что введение "личного вклада" призвано прежде всего привести к прямой зависимости пенсии от зарплаты, что имеет двоякую цель: создать стимул для людей больше работать и лучше зарабатывать, а также довести размеры пенсий в более благополучных, а значит и более "дорогих" провинциях до такого уровня, который позволит обеспечить тамошним пенсионерам более-менее приемлемый уровень существования.
С 2001 года в Китае в нескольких провинциях (например, в промышленной провинции Ляонин с 40-миллионным населением) начался эксперимент, который был направлен на создание фондов страхования по старости. Его цель - сделать так, чтобы госпредприятия уже не были обязаны материально обеспечивать вышедших на пенсию служащих. При этом предусмотрены такие меры, как, например, поощрение досрочного ухода работников на пенсию без потерь в ее размере с целью сокращения числа работников госпредприятий. Ляонинский эксперимент был вызван еще и тем, что недофинансирование «базовой» части пенсий составляет в целом по стране несколько десятков миллиардов долларов, а значит у государства появился соблазн спасать утопающих руками самих утопающих, вообще ликвидировав «базовую» часть пенсии.
В целом же, по оценкам китайских специалистов, сегодняшний этап пенсионной реформы в КНР характеризуется двумя главными особенностями. Во-первых, усилением государственного контроля за фондами, куда поступают пенсионные накопления. А во-вторых, попыткой сочетать механизм пенсионных накоплений с рынком капитала (речь идет о том, чтобы сберегательные вклады граждан не лежали мертвым грузом в фондах, а работали и приносили прибыль).
Таким образом, процесс реформирования пенсионных систем в КНР и России коренным образом отличается, при том, что общая угроза одна - оказаться в один прекрасный момент в такой ситуации, когда ныне работающее молодое поколение уже не сможет содержать стариков. В России в качестве одной из главных задач сделали уход от уравниловки, дифференциацию пенсий и воспитание заинтересованности граждан работать лучше и получать больше - правда, шаги на этом пути еще настолько робкие, что то, что сделано в Китае, кажется для нас делом далекого будущего. Что же касается Китая, то тут при той же угрозе стоит несколько иная задача - покрыть «пенсионным одеялом» максимально возможное число китайцев (пусть в этом случае средняя пенсия и будет гораздо ниже уже упоминавшихся 618 юаней).
При осуществлении этой реформы правительство КНР во многом ходит по лезвию ножа. С одной стороны, высокие пенсионные отчисления ведут к удорожанию китайских товаров (а именно их дешевизна является залогом их конкурентоспособности на мировом рынке). С другой стороны - существует понимание того, что деньги на пенсии люди должны зарабатывать и копить уже сейчас, и чем больше - тем лучше. Китайское правительство пытается запустить все новые и новые государственные мегапроекты и привлечь максимальное число граждан для их осуществления, тем самым в том числе хоть как-то обеспечив их пенсионное будущее - но при этом дефицит бюджета уже балансирует у красной отметки, за которой в экономике обычно начинаются серьезные проблемы. И, наконец, китайское правительство в своем стремлении помочь людям обеспечить себе хоть какую-то поддержку в старости, не знает, похоже, что делать с огромной армией безработных - тех, кто пока остался в стороне от мегапроектов и не может найти работу рядом с домом, а значит - не имеет никаких перспектив на получение пенсии в будущем. А именно эта многомиллионная масса людей, помноженная на членов их семей, как раз и способна стать основным источником социального напряжения в современном Китае.
www.opec.ru