Чужие миры. Конец сна. Пробуждение.
Конец сна. Пробуждение.
Катя вскочила с кровати, судорожно нащупывая рукой кружку с водой, которая всегда стояла на прикроватной тумбочке. Наконец, зацепив ускользающую ручку, девушка с жадностью стала пить холодную воду. Липкий страх прошлого тлел в глубине души.
Костя потирал ушибленный бок, приходя в себя. Работа ночного сторожа обязывала не спать на посту, однако, парень всё равно заснул через несколько часов после прихода. Теперь же внезапный ночной кошмар мигом смахнул весь сон, оставляя лишь странное чувство тяжести на душе.
Алекс несколько секунд моргал в полнейшей темноте, пытаясь вспомнить, где он. Когда память прояснилась, по камере прокатился тихий стон. Звякнув цепью кандалов, парень сел на узкой кушетке, запуская пальцы в волосы. На душе стало жутко тоскливо.
Света тихо кашляла, поднимая в воздух облачка пыли с пола. Пошевелившись, девушка стала осторожно выбираться из-под навалившихся на нее обломков кирпичей и штукатурки. Внезапное воспоминание, вернувшее ее в сознание, вызвало лишь тихий гнев в душе.
Сон, пробудивший каждого из них в этот час, вызвал в их душах совсем разные воспоминания и эмоции, но конец этого сна для всех четверых был един. Рождение их «миров».
***
Катя плакала, всё еще бессильно пытаясь сдвинуть столб, придавивший машину к бетонному забору. То ли люди, бегущие к месту аварии, почему-то замедлились, то ли время для девушки текло по другому, но помощи всё не было, и томительное ожидание сжигало Катю изнутри, заставляя рыдать от бессилия и боли в порезанных руках.
Струйка бензина медленно вытекала из-под машины, распространяя вокруг противный запах, отдающийся болью в голове. Переливающееся на солнце пятно всё сильнее разливалось вокруг.
Вдруг к смеси из бензина и крови добавился запах жженой резины. Девушка вскинула голову. С другой стороны машины появились языки пламени - невесть, откуда взявшаяся искра разожгла случайные капли бензина, и теперь огонь медленно распространялся по днищу машины.
Катя взвыла от отчаяния и страха, и вновь вцепилась в столб, молясь всем богам, которых только знала. Ее сердце бешено колотилось в груди, пропуская удары, заставляя хватать ртом воздух, как после длительной пробежки. Девушка понимала, что она уже ничего не сможет сделать.
И вдруг раздался скрип. Голова Кати внезапно сильно закружилась, перед глазами поплыли разноцветные пятна, а столб в руках неожиданно дрогнул и пошатнулся. Не понимая, что происходит, но инстинктивно продолжая бороться, девушка изо всех сил потянула фонарь на себя, и - о, чудо! - огромная железная палка сдвинулась с места. Сначала медленно, с безумным трудом, но затем всё легче и быстрее, девушка приподнимала столб, изумленно смотря на свои руки. Пять сантиметров, десять, двадцать, и вот уже погнутый фонарь падает на землю, чудом не раздавив девушке ноги. Изумленно смотря на толстое железо, в котором остались вмятины, похожие на слепок пальцев, Катя пыталась понять, что только что произошло, но не могла. Головная боль не проходила, только становилась сильнее, и девушку зашатало. Вцепившись в край машины, чтобы не упасть, Катя с еще большим удивлением ощутила, как густо покрытый царапинами и сколами краски металл гнется, словно твердый пластилин под пальцами, только начавшими его раскатывать.
Встряхнув головой и застонав от боли, девушка кое-как выпрямилась. Уже слышались крики подбегающих людей, но Кате было всё равно. Она не знала, что происходит, но понимала, что почему-то теперь вполне в ее силах помочь родителям. На секунду замявшись, девушка, наконец, с силой вцепилась в окно водительской двери и закричала, потянув на себя. Снова томительный миг бессилья, а затем громкий скрежет вырываемой из пазов помятой двери. Словно крышка вскрытой консервной банки, дверь «Инфинити», развороченная ударом «бмв», упавшим столбом и руками Кати, упала на асфальт, а девушка продолжала. Не обращая внимания на кровоточащие пальцы, неловко порезанные о стекло, она вцеплялась в мятый край крыши, стараясь или разорвать его, или хотя бы отогнуть. Как ни странно, у нее получалось и то, и другое.
Довольно сильно разворотив кусок крыши, Катя, наконец, увидела отца. Его левая нога была зажата под рулевой колонкой и, кажется, сломана, но всё остальное, слава богу, было цело. Андрей Александрович тихо дышал, и это заставило девушку с новыми силами продолжить спасательную операцию. Ее удары обрушивались на крышу и на остатки приборной панели. Осколки пластика и металла сыпались на землю, словно трава из-под газонокосилки.
Наконец, освободив ногу отца из капкана, девушка, даже не приложив усилий, вырвала его ремень безопасности и неловко попыталась приподнять бессознательного мужчину себе на плечи.
Долгожданная помощь всё-таки появилась. Катю тут же обступили трое довольно крепких мужчин, перехватывая с ее плеч Андрея Александровича и оттаскивая подальше ль машины. Запах гари усиливался.
- Быстрее, сейчас дойдет до бака! Там внутри еще женщина! Уберите кто-нибудь девочку!
Катя не понимала, что происходит, но, увидев, что ее пытаются оттеснить от машины, закричала и стала вырываться. Один из мужчин, неловко оттолкнутый ее рукой, кубарем покатился по асфальту, чертыхаясь и матерясь. Девушка не обратила на это внимания. Она вновь продолжила рвать крышу под удивленными взглядами остальных помощников, пытающихся долезть до оставшейся в «Инфинити» женщины. Наконец, всем четверым, Кате и больше не пытавшимся убрать ее мужчинам, удалось освободить Анастасию Сергеевну, и они оттащили ее к бессознательно лежащему метрах в пятнадцати от машины мужу.
Катя тяжело дышала, сидя прямо на земле возле родителей, и непонимающим взглядом смотрела на мужчин, осторожно пытающимся привести Андрея и Анастасию в сознание. Совсем рядом послышалась сирена скорой помощи, но девушке уже было всё равно. Родители спасены, и это главное.
Вдруг грянул взрыв! Всех шестерых обдало горячей волной и засыпало осколками стекла. В ужасе повернувшись к тому, что еще пять секунд назад было машиной, Катя увидела лишь горящую и воняющую жженой резиной груду металла. Если бы мужчины, вовремя успевшие вытащить Анастасию Сергеевну из «Инфинити», задержались хотя бы на минуту… Мама была бы мертва. Это было последней мыслью Кати, после чего она потеряла сознание.
***
- Нет!!! - громкий крик Алекса заставил главного остановиться. Он, практически уже поцеловавший трепыхающуюся в стальных объятиях второго отморозка Лену, оглядел парня презрительным взглядом.
- Молчи, щенок! Такой неудачник, как ты, который даже драться не умеет, не достоин быть с такой девушкой! Правда, пацаны?
Ответом ему был согласный гогот его помощников и бодрые фразы на тему «Уж мы-то позаботимся об этой красавице!».
Алекс снова попытался встать, с трудом выравнивая дыхание после удара в солнечное сплетение. Глаз, еще секунду назад нестерпимо болевший от удара, как-то странно заслезился. Один из гопников, который и повалил парня на землю, снова подошел к нему.
- Ты чё, еще не успокоился?! Говорят те, лежи, падла!! - с этими словами он вновь пнул Алекса, на этот раз, попав в плечо. Парень опрокинулся на спину, застонав от боли. Кажется, сустав был выбит. Ударивший мерзко засмеялся, отходя к своим дружкам.
Голова Алекса внезапно сильно закружилась, как от сотрясения. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Слезившийся глаз свело судорогой, а затем очертания крыш домов почему-то стали такими четкими, как никогда. У парня всегда была небольшая близорукость, но теперь, почему то, глаз видел каждую черточку на каждом кирпичике двенадцатиэтажного здания. Второй глаз тоже свело судорогой, и теперь слегка размытая картинка на обоих глазах стала поразительно четкой. Раздался тихий хруст в плече, и Алекс вскрикнул. Боль в вывернутом суставе исчезла.
- Не… тррронь… её… - рычащий голос, произносящий слова на выдохе, удивил самого Алекса, но фраза, сказанная им, удивила уже гопников. Главный повернулся к снова пытающему встать парню и скривился.
- Кажется, ты плохо понимаешь, да? Кирпич, сломай ему чё-нить, мож, одумается?
Уже привыкший пинать Алекса негодяй радостно осклабился и, подойдя ближе, с силой ударил стоящего на четвереньках парня ногой в живот. Алекс закашлялся, но устоял. Последовал еще один удар, и затем еще, но парень даже не шелохнулся. Удивленный гопник присел на корточки и схватил Алекса за волосы, приподнимая его голову.
- Я не понял, ты че, терминатора тут изображать вздумал?
И тут внутри у Кирпича всё похолодело. Ответом ему стал жестокий и какой-то пустой взгляд Алекса, будто рассеянно разглядывающий держащего его гопника. Не успел Кирпич ничего подумать, как мощный удар в нос откинул его на спину.
- Ай, с*ка, мой нос!
Но Алекс уже не слышал. Раздалось тихое рычание, и парень набросился на лежащего на земле негодяя, раз за разом с силой обрушивая на его голову удары. Сжатые в кулаки ладони не разбирали, куда бить, в нос, в глаза, в скулы, они просто били и били, без остановки, покрываясь кровью.
Товарищи поверженного, наконец, отошли от шока, и двое парней бросились на Алекса, одновременно пиная в грудь и ударяя кулаком по голове. Главный остался держать Лену, от изумления даже переставшую вырываться из грубых тисков рук.
А Алекс словно обезумел. Мгновенно извернувшись на земле, он вскочил на ноги и бросился на нападавших, не обращая внимания на попадавшие по нему удары. Он не разделялся на две стороны, а целенаправленно напал на одного из них. Первый яростный удар попал по груди гопника, второй пришелся четко в нос. Не успел негодяй опомниться, как сильный удар ноги обрушил его на землю, а сверху уже прыгнул Алекс, как и в первый раз, начавший избивать противника. Его глаза горели дикостью и какой-то чужеродной, нечеловеческой жестокостью, а на лице была клыкастая улыбка. Клыкастая?
Оставшийся стоять негодяй попытался спасти товарища, с силой заехав коленом Алексу по голове, но в ответ раздался лишь громкий звериный рык, заставивший гопника испуганно отшатнуться.
Главный из всей шайки, державший Лену в своих объятиях, вдруг оттолкнул ее и трусцой припустил в ближайшую подворотню. Увидев такое позорное зрелище, его единственный оставшийся на ногах товарищ решил, что оставаться бессмысленно, и рванул следом.
Кулаки Алекса были в крови. Он продолжал с упоением бить бессознательно лежащего под ним гопника, когда тихий испуганный голос вдруг будто вывел его из транса.
- Саша…?
Парень изумленно поднял голову, будто только сейчас вспоминая, где он находится. Его дыхание было хриплым и рычащим, руки сбиты, одежда забрызгана кровью, а из-под губ... выглядывали длинные острые клыки.
- Лена? - чужеродный голос заставил девушку отшатнуться.
Она испуганно и изумленно смотрела на любимого человека, который всего за пять минут превратился из робкого ботаника в какое-то кровожадное чудовище.
***
- СТОЙ!!!!
Гулкий удар и визг тормоз. Глаза Светы расширились от ужаса.
Словно в замедленной съемке, девушка видела, как старенький «бмв» словно срубает одиноко стоящего посреди дороги брата. Слышится глухой стук, затем жестяной лязг проминаемого капота, а следом треск стекла, лопающегося от мощного удара. Тело брата перекатывается через крышу машины, а Свете кажется, что она даже слышит противный хруст ломающихся костей. Скорость, с которой «бмв» неслась по дороге, была чудовищна для города, поэтому, сбив случайного прохожего, машина лишь слегка вильнула, взвизгнув тормозами, и помчалась дальше, оставив потерпевшего неподвижно лежать на дороге.
Света не верила своим глазам. Казалось, всё произошедшее только что было всего лишь страшным сном, кошмаром, невесть как пробравшимся в ее бодрствующий разум. Всё вокруг замерло, не было слышно ни звука. Люди, стоящие у перекрестка, не шевелились, хотя их глаза так же были расширены от ужаса. Машины, находящиеся дальше по дороге, замерли, словно и не приближались только что к пешеходному переходу. Даже птицы, пролетающие над головами у людей, остановились прямо в воздухе, а их крылья неподвижно застыли, словно это были не живые вороны, а всего лишь чучела, причудливым образом подвешенные прямо в небе.
Голова Светы вспыхнула болью, а мир поплыл перед глазами, расплываясь разноцветными пятнами. Девушка пошатнулась, едва устояв на ногах, и вновь подняла взгляд.
Ничего не изменилось. Мир по-прежнему оставался застывшим, будто это мгновение решило как можно дольше помучить девушку. Кажется, что ни единой секунды не прошло с тех пор, как всё вокруг замерло. Света до сих пор была настолько шокирована, что даже слезы отказывались идти из глаз.
Внезапно краски вокруг начали выцветать. Розово-голубое небо, окрашенное лучами закатного солнца, стало стремительно темнеть, сереть, словно кто-то крутил ручку цветового баланса на телевизоре. Зеленая трава и деревья так же стремительно теряли свою насыщенность, будто из них выпивали жизненный сок. Краски вокруг бледнели, и вскоре весь мир вокруг остался серым и безжизненным, как будто дождь смысл все мелки со скучного тусклого асфальта.
Света не понимала, что происходит. Она по-прежнему не шевелилась, и теперь всё происходящее вокруг действительно напоминало ей сон. Новая вспышка боли заставила девушку застонать, а черно-серый мир словно всколыхнулся перед глазами. Вокруг зажглись красные и синие, словно сияющие, силуэты. Люди вокруг приобрели ярко-голубой контур, лежащее на дороге бездыханное тело брата зажглось ярко-красным неоном, а всё остальное вокруг по-прежнему оставалось серым. Где-то вдалеке, в разных местах, тоже были видны красно-синие пятна, но чем дальше, тем труднее было разглядеть, что скрывается под сияющим силуэтом.
Дыхание девушки сбилось. Даже в самых странных ее снах такого никогда не происходило. Оглянувшись, Света растерялась, но вдруг мысль о том, что ее брат еще лежит там, на дороге, совершенно без движения, наконец, поразила ее, и девушка быстро шагнула вперед.
Тут произошло что-то еще более странное, чем уже произошедшее - Света осталась стоять на месте, но ее ярко-красный контур бросился вперед на середину дороги. Пока девушка изумленно наблюдала за происходящим, ее силуэт, совершенно точно подражая всем ее движениям, подбежал к лежащему на дороге брату и стал отчаянно тормошить его, будто надеясь вернуть к жизни изломанное тело.
Голова Светы вновь вспыхнула болью, у нее появилось ощущение, что она сходит с ума. Тряхнув головой, отчаявшаяся девушка сделала последнюю попытку рвануться вперед, и вдруг мир вновь приобрел краски.
На мгновение Свете показалось, будто она нырнула в ледяную прорубь. Вопреки ожидаемому, девушка не бежала к середине дороги, не стояла у светофора, а только-только подходила к пешеходному переходу под угрюмое молчание младшего брата, идущего рядом. Света изумленно остановилась.
Леша растерянно глянул на нее.
- Ты чего? Идем, сейчас зеленый загорится!
Девушка не верила своим глазам. Брат, который еще секунду назад лежал на дороге, сбитый невесть откуда взявшейся машиной, сейчас стоял рядом с ней. Более того, он разговаривал с ней.
- Я… Ты… Ты жив!! - Света бросилась к Леше, обнимая его и сильно прижимая к себе. Долгожданные слезы, наконец, хлынули из ее глаз, разом выпуская весь стресс и потрясение.
Посередине дороги с жутким ревом пронесся старенький «бмв», взвизгнул тормозами и умчался прочь под неодобрительные возгласы ожидающих зеленого света людей.
- Вот носятся, а! А ведь мог сбить кого-нибудь и даже не заметил бы! - покачала головой какая-то женщина.
***
Удар и непроглядная темнота. Костя лежал на холодной бетонной плите фундамента, однако, своего тела он не чувствовал. Было такое ощущение, будто он разом отлежал всё ниже шеи. Парень попытался пошевелить рукой или ногой, но у него ничего не вышло. Как будто он вообще не знает, как это, чем-либо шевелить.
- Хм… Странно… Я что, умер? - думал Костя, пытаясь прислушаться. Вокруг стояла тишина.
- Да нет, не мог я умереть! Как это вообще случилось?
Парень пытался вспомнить, что же произошло? Вот он бежит с друзьями по стройке, поднимается на второй этаж, затем на третий, наконец, на крышу. Они бегут все вместе, но после следующего поворота Серый и Макс вырываются вперед, желая покрасоваться, и быстро прыгают с крыши на соседнее здание. Костя усмехается, думая, что сейчас прыгнет гораздо дальше замерших на финише друзей, и он прыгает… Вот черт! Кажется, перед самым прыжком под ногу попал то ли кирпич, то ли кусок арматуры, и прыжку не хватило нужной силы. Нелепый взмах руками, и короткое падение вниз. А затем эта темнота.
- Ну блин, не мог я умереть! Я же думаю! - думал Костя, всё еще пытаясь хоть что-нибудь сделать.
Послышался какой-то невнятный шум, затем испуганные крики, и быстрый топот ног в кроссовках. Кажется, кто-то подбежал к нему и быстро опустился рядом.
- Костян! Костя!! - испуганно пролепетал один дрожащий голос. Макс, подумал Костя.
- Друг, очнись! Черт, не может быть! Он не мог… - так же испуганно произнес второй. Серый, вновь подумал лежащий в темноте парень.
Некоторое время не происходило совсем ничего, лишь быстрое сопение где-то рядом и какой-то странный шорох. Затем раздался голос Серого:
- Макс… Он мертв!.. Он не дышит, я не слышу пульса!
- Что?! Нет… Не может быть… Черт… Надо звонить в скорую!!!
Раздался шорох одежды, затем тихий писк кнопок сотового телефона.
- Алло? Скорая? Скорее, пришлите машину, у нас тут парень с крыши упал, не дышит, не шевелится! Что? Адрес? Второй цветочный проезд, дом двенадцать, тут садик недостроенный! Скорее, пожалуйста!
Снова какой-то шорох.
- Эй, да что с вами, я же здесь! Я вас слышу! - отчаянно думал Костя. Что за фигня, не могли ведь друзья прикалываться… Хотя, какой тут прикалываться, когда парень действительно не ощущал совсем ничего. Будто… Его не было.
Тихий хруст гравия, будто кто-то устало сел прямо на бетонную плиту. Тихий голос Макса:
- Серёг… Как же так…
Еще более тихий голос Серого:
- Я… Не знаю… Он ведь не мог… Он не должен умереть!
Снова какой-то шорох, всё тише и тише. Звуки стали почти не различимы, шорох пропал, а скоро и редкие голоса слились в невнятное бормотание.
- Эй, ребят, куда вы? Вы куда-то уходите? Что происходит?! - занервничал Костя, наконец, оставшись в полнейшей тишине. Он снова начал пытаться пошевелить хоть чем-нибудь, чтобы показать, что не умер. Ничего не вышло. Тогда, плюнув на тело, парень открыл глаза.
И тут же зажмурился от яркого света, на мгновение рыжей вспышкой разорвавшего темноту вокруг. Голова вспыхнула болью, которая тут же прокатилась по всему телу и вновь вернулась обратно. Перед глазами поплыли разноцветные пятна, причудливо смотревшиеся в абсолютной темноте, только что потревоженной слепящим светом.
Костя вновь попытался открыть глаза, и часто заморгал, стремясь убавить губительное воздействие света. Поняв, что чувствительность тела вернулась, парень тут же закрыл глаза руками и отвернулся от мощного источника свечения.
Проморгавшись как следует, Костя сделал еще одну попытку открыть глаза, вздрогнув от короткой боли в голове, и медленно убрал руки от лица.
Он находился в собственной комнате, откуда десять минут назад ушел на стройку.
В комнате заглянула мама.
- О, привет! Ты чего, уже дома, что ли? И как ты успел так тихо пробраться мимо всех гостей, а, именинник? Шифруешься, чтобы совсем не замучили?
Она засмеялась и ушла в зал, оставив Костю одного.