попытка к тексту
Прочел, по случаю, пелевинские пэ-пять: «Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана». Поскольку память про предыдущее прочитанное произведение позволяла, походу, пропустить «Пространство...», прочтение прошло прямо-таки по пионерски прытко...
В общем, если не придираться по мелочи (а мелкий рассказ про крокодила ктулхуфу выглядит в этом сборнике совершенно проходным и посторонним), и по крупности (поскольку сам ждал чего-то крупного, типа романа), подборка понравилась.
Блестящий сплав фантасмагоричных событий и артефактов окружающей действительности, сильно легированный аллегориями, реминисценциями и множественными перекрестными аллюзиями из различных областей материальной и духовной культуры, которые завлекли меня еще со времен «Затворника и шестипалого», в очередной раз подтвердил, что Виктор Олегович не просто хороший грибник, но и наделен какой-то божьей искрой, которая позволяет ему отлить свой поток сознания в гротескную форму, вызывающую резонанс в моей голове. Не исключаю, что это может быть вызвано моим, весьма скудным, багажом знаний по гуманитарным предметам, но его находки и открытия в игре со словом и смыслом до сих пор цепляют, забавляют, и даже где-то заставляют задуматься, впрочем, совсем при этом не напрягая.
Негоже вырывать цитаты из контекста, но некоторые пассажи достойны воспроизведения. И как несущие самостоятельные коннотации, и как аттракторы контекста повествования. Начиная от простейших «инфузорий-туфелек от Prada», «математик года по версии журнала «GQ», «серый мир экономической целесообразности, эффективности и зубовного скрежета», «Луна - это солнце для бедных!», и заканчивая таким, например, пассажем:
«...в России идут работы по созданию пидараса пятого поколения на базе глубокой модернизации Бориса Маросеева с применением нанотехнологий. Эксперты утверждают, что отечественная разработка существенно превзойдет по всем параметрам ближайший западный аналог - Элтона Джона. В этой связи обозреватели отмечают, что некоторые технологии пятого поколения (например, полный трансплантат волосяного покрова) пока недоступны отечественным специалистам, но они уверены, что смогут скомпенсировать отставание по этим показателям за счет форсажных инъекций ботокса»
Позабавила как большая раскрепощенность во многих актуальных аспектах, ранее Пелевину не свойственная (весь заход на тему «Способы маскировки татаро монгольской и еврейской пехоты и конницы»), так и откровенность и направление заложенных «мессаджей», по которой он перекликается с Чернышевским, «пять-восемнадцать, вон галка полетела».
Совершенно очаровательно выглядит «Суфийская легенда». Размеренное повествование сменяется хлестким дидактическим концом, делающим легенду похожей на басню в прозе, насколько точно квинтэссенция повествования отливается в последних строках, даже, буквально, в последнем предложении, как самой легенды, так и всех (кроме историка) комментариев к ней. «Если будет на то воля Аллаха, попаду в рай и без проводников. Ну а если Аллах этого не захочет, разве сможет мне тогда помочь хоть кто то из людей?» - просто эякуляция смысла...
В то же время многие моменты остались непонятны. Почему, например, работники «подземного дома толерантности» приходят в буфет в, так сказать, «рабочей одежде», и в какой карман они при этом кладут магнитную карточку, открывающую им турникеты (отчего не двери?) этого дома?