Ветер перемен
В городе Тополей пыльная буря, впрочем как всегда в дни серьёзных перемен в моей жизни.
Я влюбился. И, кажется, знаю, как хочу назвать дочку. Её имя Поллианна. И она живёт на страницах одноимённой книги Элионор Портер, половину которой я уже проглотил за сегодняшний день. А ещё, я решил, что книги должны быть добрыми. И никакого там мураками. Посему буду писать детские сказки для взрослых.
"Сначала в доме появился котенок. Поллианна нашла его на дороге, чуть
ниже Харрингтонского поместья. Котенок жалобно мяукал. Тщательный опрос
соседей не выявил владельца несчастного существа, и Поллианна притащила его
домой.
-- Я была так рада, когда у него не оказалось хозяев, -- щедро делилась
она новостью с тетей Полли. -- Мне ведь с самого начала очень захотелось
принести его домой. Я обожаю котят. Я ведь знаю, вы тоже будете рады, если
он останется у нас жить.
Мисс Полли бросила испуганный взгляд на пушистый комок страданий,
сидевший на руках Поллианны, и содрогнулась. Дело в том, что почтенная леди
не питала нежных чувств даже к здоровым и чистым кошкам.
-- Фу, Поллианна! -- брезгливо воскликнула она. -- Какой он грязный.
Наверное, он болен и у него полно блох.
-- Я знаю, тетя Полли. Бедный малыш! -- сокрушалась Поллианна, пытаясь
заглянуть в испуганные глаза котенка. -- Смотрите, он весь дрожит. Он такой
несчастный и всего боится. Наверное, он и нас с вами боится. Он ведь еще не
знает, что мы собираемся оставить его у себя.
-- Этого еще никто не знает, -- многозначительно проговорила тетя
Полли.
-- Да нет, тетя Полли. Это уже все знают! -- с ликующим видом заявила
Поллианна, даже не удосужившись вникнуть в смысл тетиного замечания. -- Я
уже всем сказала, что, если не найду хозяев, мы с вами обязательно оставим
его у себя. Я ведь знаю, что вы будете рады приютить у себя маленькое
беспризорное существо.
Мисс Полли было открыла рот, но поняла, что не в силах произнести ни
слова. Странное ощущение беспомощности, которое так часто стало посещать ее
с тех самых пор, как к ней приехала Поллианна, вновь сковало ее волю и
лишило привычного благоразумия.
-- Ну, конечно же, тетя, -- награждая мисс Полли благодарными
взглядами, продолжала Поллианна, -- я знала, вы просто не сможете бросить на
произвол судьбы такого несчастного котенка. Меня же вы ведь не бросили.
Именно так я и объяснила миссис Форд, когда она говорила, что вы в жизни не
разрешите мне оставить его. Вот я ей и сказала, что вы даже меня оставили,
хоть у меня все-таки была Женская помощь; как же вы сможете не оставить
котенка, у которого вообще никого нет? Я знала, что вы именно это подумаете,
когда узнаете, что у бедного котенка совсем нет хозяев!
И Поллианна вприпрыжку выбежала из комнаты.
-- Но ты не так поняла меня, Поллианна! -- попыталась возразить тетя
Полли.
Напрасно -- Поллианна не слышала ее. Она бежала на кухню.
-- Нэнси! Нэнси! -- что было мочи кричала она на ходу. -- Ты только
посмотри, какая прелесть! Тетя Полли будет растить его вместе со мной!
И тетя Полли не нашла ни сил, ни слов, чтобы возразить племяннице."
" -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать."
-- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать. -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать. -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать.
Только потом я понял, что она слишком сангвиник и просто не обратит внимания на хрупкость моей душевной организации, а значит мы не можем быть вместе, но разлюбить её было уже невозможно.
Влюбляюсь я как холерик, а люблю как флегматик...
Я чувствую, как накатывают изменения в моей жизни. Я (наконец?!) оживаю. И это можно заметить в том, что я перестал откладывать дела на потом, перестал лениться и делаю как правильно(*). Я стал побеждать... или наоборот, это всё только этому благодаря?!. Изменений много и они ещё последуют. Маленькие, как драгоценные камушки, они складываются в неприметный ящичек, но радуют каждый раз, когда на них случайно упадёт взгляд. И как любимый пушисто-колючий - обязательно серый! - свитер греют душу.
UPD Ах, да! Конечно! Я учусь радоваться= )
PS Спасибо, Бог.
Я влюбился. И, кажется, знаю, как хочу назвать дочку. Её имя Поллианна. И она живёт на страницах одноимённой книги Элионор Портер, половину которой я уже проглотил за сегодняшний день. А ещё, я решил, что книги должны быть добрыми. И никакого там мураками. Посему буду писать детские сказки для взрослых.
"Сначала в доме появился котенок. Поллианна нашла его на дороге, чуть
ниже Харрингтонского поместья. Котенок жалобно мяукал. Тщательный опрос
соседей не выявил владельца несчастного существа, и Поллианна притащила его
домой.
-- Я была так рада, когда у него не оказалось хозяев, -- щедро делилась
она новостью с тетей Полли. -- Мне ведь с самого начала очень захотелось
принести его домой. Я обожаю котят. Я ведь знаю, вы тоже будете рады, если
он останется у нас жить.
Мисс Полли бросила испуганный взгляд на пушистый комок страданий,
сидевший на руках Поллианны, и содрогнулась. Дело в том, что почтенная леди
не питала нежных чувств даже к здоровым и чистым кошкам.
-- Фу, Поллианна! -- брезгливо воскликнула она. -- Какой он грязный.
Наверное, он болен и у него полно блох.
-- Я знаю, тетя Полли. Бедный малыш! -- сокрушалась Поллианна, пытаясь
заглянуть в испуганные глаза котенка. -- Смотрите, он весь дрожит. Он такой
несчастный и всего боится. Наверное, он и нас с вами боится. Он ведь еще не
знает, что мы собираемся оставить его у себя.
-- Этого еще никто не знает, -- многозначительно проговорила тетя
Полли.
-- Да нет, тетя Полли. Это уже все знают! -- с ликующим видом заявила
Поллианна, даже не удосужившись вникнуть в смысл тетиного замечания. -- Я
уже всем сказала, что, если не найду хозяев, мы с вами обязательно оставим
его у себя. Я ведь знаю, что вы будете рады приютить у себя маленькое
беспризорное существо.
Мисс Полли было открыла рот, но поняла, что не в силах произнести ни
слова. Странное ощущение беспомощности, которое так часто стало посещать ее
с тех самых пор, как к ней приехала Поллианна, вновь сковало ее волю и
лишило привычного благоразумия.
-- Ну, конечно же, тетя, -- награждая мисс Полли благодарными
взглядами, продолжала Поллианна, -- я знала, вы просто не сможете бросить на
произвол судьбы такого несчастного котенка. Меня же вы ведь не бросили.
Именно так я и объяснила миссис Форд, когда она говорила, что вы в жизни не
разрешите мне оставить его. Вот я ей и сказала, что вы даже меня оставили,
хоть у меня все-таки была Женская помощь; как же вы сможете не оставить
котенка, у которого вообще никого нет? Я знала, что вы именно это подумаете,
когда узнаете, что у бедного котенка совсем нет хозяев!
И Поллианна вприпрыжку выбежала из комнаты.
-- Но ты не так поняла меня, Поллианна! -- попыталась возразить тетя
Полли.
Напрасно -- Поллианна не слышала ее. Она бежала на кухню.
-- Нэнси! Нэнси! -- что было мочи кричала она на ходу. -- Ты только
посмотри, какая прелесть! Тетя Полли будет растить его вместе со мной!
И тетя Полли не нашла ни сил, ни слов, чтобы возразить племяннице."
" -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать."
-- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать. -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать. -- А где ты раньше жил? -- как ни в чем не бывало осведомилась она.
-- И чего привязалась? -- раздраженно прошипел мальчик.
-- Ничего не поделаешь, -- пропуская грубость мимо ушей, ответила
Поллианна. -- Ты сам так мало говоришь о себе, что, если я не буду
расспрашивать, то ничего о тебе не узнаю. Вот меня тебе не приходится
спрашивать, я все сама говорю.
Мальчик усмехнулся. Это вышло у него от смущения, потому что сейчас ему
было совсем не весело, однако лицо его стало куда приятнее.
-- Ладно уж, слушай, -- снисходительно произнес мальчик. -- Я Джимми
Бин и мне десять лет, одиннадцатый пошел. В прошлом году я попал в приют.
Знаешь, там уйма детей. Мне кажется, я никому там не нужен. Вот я и ушел. Я
хочу жить где-нибудь в другом месте, но я еще не нашел, где. Мне нужно жить
в доме, но чтобы там были родственники, а не надзиратели, как в приюте.
Потому что, если у тебя есть дом, значит, есть и родные. А у меня после
матери остался только отец, а когда он умер, у меня вообще никого не
осталось. И я решил искать. Я уже был в четырех домах, но ничего не вышло. Я
говорил им, что буду работать, но они все равно не захотели меня брать. Вот.
Это все. Больше мне тебе нечего рассказать, -- дрогнувшим голосом добавил
мальчик.
-- Как жалко, -- с сочувствием отозвалась Поллианна. -- Выходит, ты
никому не нужен? Бедный! Я ведь знаю, как это тяжело. У меня ведь тоже умер
папа, и когда у меня никого не осталось, кроме Женской помощи, пока тетя
Полли не сказала, что возьме... Поллианна умолкла. Блестящая идея внезапно
осенила ее.
-- Я знаю место, и оно придется тебе по душе! -- воскликнула она. --
Тетя Полли тебя возьмет. Возьмет, возьмет, я знаю. Меня-то взяла! И Флафи с
Бафи, когда оказалось, что у них нет хозяев что им некуда деться, -- тоже. А
ведь это только кошка и собака. Пойдем! Я знаю! Тетя Полли, конечно, возьмет
тебя. Ты даже представить себе не можешь, какая она хорошая и добрая.
Исхудалое лицо Джимми Бина засияло от радости.
-- Она возьмет меня? -- с надеждой переспросил он. -- Честное
индейское? Знаешь, ведь я очень сильный, -- добавил он и с гордостью задрал
рукав, демонстрируя худую, костлявую руку. -- Вот, смотри. Я могу работать!
-- Ну, конечно же, тетя Полли возьмет тебя. Ведь она самая лучшая на
свете после моей мамы, но мама теперь в раю. У тети Полли в доме полно
комнат, -- тараторила Поллианна, стремительно приближаясь к Харрингтонскому
поместью и волоча за руку Джимми Бина. -- Это очень большой дом. Хотя, -- с
некоторой тревогой продолжала она, -- может быть, сначала тебе придется
спать в комнате на чердаке. Мне тоже сперва пришлось. Но теперь там есть
сетки от насекомых, и тебе уже не будет так жарко, как мне. И мухи уже не
принесут всяких микробов на своих ногах. Ты знаешь, каких потрясающих
микробов они переносят? Может быть, тетя Полли даст тебе про это прочесть,
если ты будешь хорошо... то есть, если ты плохо себя поведешь. О-о! У тебя
тоже есть веснушки! -- пристально вглядываясь в его лицо, воскликнула она.
-- Ну, тогда ты будешь рад, что там нет зеркала, и картина в окне лучше, чем
на стене. В общем, тебе нет никакого смысла возражать, если она поселит тебя
в эту комнату.
На этом месте Поллианна была вынуждена прерваться и шумно втянуть в
легкие воздух.
-- Обалдеть! -- восхитился Джимми Бин, который, впрочем, мало что понял
из ее речи. -- Вот тебе-то уж точно не надо задавать вопросов, ты вон даже
на бегу сколько успеваешь сказать.
Поллианна засмеялась.
-- Ну, ты-то, во всяком случае, можешь этому радоваться. Потому что,
когда говорю я, ты можешь спокойно себе молчать.
Только потом я понял, что она слишком сангвиник и просто не обратит внимания на хрупкость моей душевной организации, а значит мы не можем быть вместе, но разлюбить её было уже невозможно.
Влюбляюсь я как холерик, а люблю как флегматик...
Я чувствую, как накатывают изменения в моей жизни. Я (наконец?!) оживаю. И это можно заметить в том, что я перестал откладывать дела на потом, перестал лениться и делаю как правильно(*). Я стал побеждать... или наоборот, это всё только этому благодаря?!. Изменений много и они ещё последуют. Маленькие, как драгоценные камушки, они складываются в неприметный ящичек, но радуют каждый раз, когда на них случайно упадёт взгляд. И как любимый пушисто-колючий - обязательно серый! - свитер греют душу.
UPD Ах, да! Конечно! Я учусь радоваться= )
PS Спасибо, Бог.