переосмысление и новое прочтение произведений
Люди, далекие от искусства, знают, тем не менее, что оно принадлежит народу. Они уверены в этом благодаря и в результате долгого воздействия советской пропаганды, льстившей народным массам и вравшей им напропалую, чтобы надежнее загнать население в ярмо и в стойло. На самом деле, народу не принадлежало и не принадлежит ничего: от декларированных средств производства и полезных ископаемых и до индустрии развлечений, давно подмявшей искусство под себя в качестве одного из инструментов управления потребителями и поощрения самых послушных и лояльных. Можно было бы сказать, что искусство - это пряник для передовиков производства и успешных спекулянтов, если бы не разнообразие его форм, большая часть которых населению непонятна, чужда, вызывает раздражение, а то и откровенно враждебна.
Принимаемы, любимы и, как им кажется, понятны Шишкин с Айвазовским да котики с бантиками в кичевых корзинках, но при этом именно эти ценители считают возможным решать, кого из художников поддерживать и кормить, а чьим произведениям не место в музеях и галереях, «потому что туда же ходят дети».
В недавней вызвавшей незаслуженно бурное обсуждение заметке об авангарде
https://maxnicol.livejournal.com/3012841.html
/более 2,5 тыс. прочтений, 340 комментариев/
о чем только ни писали желающие всё мне объяснить: в этих галереях крутятся большие и очень большие деньги, это бизнес, всё куплено, это спекуляция предметами роскоши, а еще о том, что художник должен создавать свою мазню на свои средства, а не за народные деньги, и что государство и граждане /разумеется, именно в такой последовательности/ должны решать, кого финансировать и кому висеть в музеях, а от чьих «произведений» давно пора очистить помещения - но никто, ни один не сказал ни слова о вдохновении, о просветлении, а порой и трансе, накрывающих автора в процессе работы, об ангелах, помогающих гениям вести руку с кистью, и о кайфе от того, как рождаются линия и цвет.
Читатели обсуждают лишь уже готовые результаты - начинающие жить своей самостоятельной жизнью в выставочных пространствах, так что с автором их связывает порой только имя, росчерк в углу полотна - и мне кажется, что происходит это потому, что большинству людей, рассуждающих об искусстве как потребители продукции, совершенно неведомы ни атмосфера процесса творчества, ни механизмы создания как шедевров, так и просто талантливых работ.
Это совсем не только наша проблема: достаточно вспомнить, как парижане возмущались «мазней пятен» импрессионистов; как до того мало кто, кроме родного брата, замечал полотна и эскизы Ван Гога; как потом уже у нас освистывали Бурлюка и Маяковкого, а Хлебникова называли заумью; а еще позже советских художников новой волны, выставленных в Манеже, руководитель государства называл астракцистами и пидарасами, рисующими ослиным хвостом; и как избивали интеллигенцию и сколько картин было вывалено в грязи и уничтожено на «бульдозерной выставке» 1974 года
Конечно, в немалой степени все эти эксцессы происходили и происходят вследствии того, что население за годы советской власти кормили штаммом ереси о том, что работники творческих профессий относятся к сфере обслуживания потребностей правящих классов, и что в СССР этими классами являются рабочие и колхозное крестьянство - базовая ложь, вмурованная в фундамент управления советскими людьми, в которую многим удобно и приятно верить и сегодня.
Ну а мало что понимая в искусстве вообще и в природе творчества, критики и стихийные искусствоведы из народа - еще к тому же и непримиримые в силу недостаточности образования - легко рассуждают о красоте /роща ль сосновая, где рать жизнь медведей та, иль Айвазовского волна в пустом сосуде/, а также о взаимном влиянии художников и их произведений.
Не ощущая в повседневной жизни приливов вдохновения, не очень ориентируясь в механизме возникновения аллюзий, омажа и постмодернизма как явления, семья энциклопедистов, увидев впервые Пикассо, с усмешкой обменивается мнением «и наш шестилетний Димка так может» /а если он действительно так может, это в нем быстро задавят/, а еще они легко распознают, как им кажется, плагиат: категории переосмысления материала и его креативного развития таким экспертам неведомы.
Возьмем Композицию 64/84 (1918) А.Родченко /Третьяковка на Крымском валу/
принадлежит ли это народу, понимает ли он он, о чем говорит с ним Александр Михайлович?
А вот получивший соответственный бэкграунд широко эрудированный З.Церетели послание Родченко не только понял, но и пересказал своими словами
Конечно, публика обзовет Зураба Константиновича бездарем и халтурщиком - хотя это очень неверно в принципе
https://maxnicol.livejournal.com/2110805.html
Но какую из этих двух версий народ любит больше?
Да никого он не любит: это же не "Шишки" Айвазовского и не "9-й лесоповал", да и чебуреки не настоящие.
Принимаемы, любимы и, как им кажется, понятны Шишкин с Айвазовским да котики с бантиками в кичевых корзинках, но при этом именно эти ценители считают возможным решать, кого из художников поддерживать и кормить, а чьим произведениям не место в музеях и галереях, «потому что туда же ходят дети».
В недавней вызвавшей незаслуженно бурное обсуждение заметке об авангарде
https://maxnicol.livejournal.com/3012841.html
/более 2,5 тыс. прочтений, 340 комментариев/
о чем только ни писали желающие всё мне объяснить: в этих галереях крутятся большие и очень большие деньги, это бизнес, всё куплено, это спекуляция предметами роскоши, а еще о том, что художник должен создавать свою мазню на свои средства, а не за народные деньги, и что государство и граждане /разумеется, именно в такой последовательности/ должны решать, кого финансировать и кому висеть в музеях, а от чьих «произведений» давно пора очистить помещения - но никто, ни один не сказал ни слова о вдохновении, о просветлении, а порой и трансе, накрывающих автора в процессе работы, об ангелах, помогающих гениям вести руку с кистью, и о кайфе от того, как рождаются линия и цвет.
Читатели обсуждают лишь уже готовые результаты - начинающие жить своей самостоятельной жизнью в выставочных пространствах, так что с автором их связывает порой только имя, росчерк в углу полотна - и мне кажется, что происходит это потому, что большинству людей, рассуждающих об искусстве как потребители продукции, совершенно неведомы ни атмосфера процесса творчества, ни механизмы создания как шедевров, так и просто талантливых работ.
Это совсем не только наша проблема: достаточно вспомнить, как парижане возмущались «мазней пятен» импрессионистов; как до того мало кто, кроме родного брата, замечал полотна и эскизы Ван Гога; как потом уже у нас освистывали Бурлюка и Маяковкого, а Хлебникова называли заумью; а еще позже советских художников новой волны, выставленных в Манеже, руководитель государства называл астракцистами и пидарасами, рисующими ослиным хвостом; и как избивали интеллигенцию и сколько картин было вывалено в грязи и уничтожено на «бульдозерной выставке» 1974 года
Конечно, в немалой степени все эти эксцессы происходили и происходят вследствии того, что население за годы советской власти кормили штаммом ереси о том, что работники творческих профессий относятся к сфере обслуживания потребностей правящих классов, и что в СССР этими классами являются рабочие и колхозное крестьянство - базовая ложь, вмурованная в фундамент управления советскими людьми, в которую многим удобно и приятно верить и сегодня.
Ну а мало что понимая в искусстве вообще и в природе творчества, критики и стихийные искусствоведы из народа - еще к тому же и непримиримые в силу недостаточности образования - легко рассуждают о красоте /роща ль сосновая, где рать жизнь медведей та, иль Айвазовского волна в пустом сосуде/, а также о взаимном влиянии художников и их произведений.
Не ощущая в повседневной жизни приливов вдохновения, не очень ориентируясь в механизме возникновения аллюзий, омажа и постмодернизма как явления, семья энциклопедистов, увидев впервые Пикассо, с усмешкой обменивается мнением «и наш шестилетний Димка так может» /а если он действительно так может, это в нем быстро задавят/, а еще они легко распознают, как им кажется, плагиат: категории переосмысления материала и его креативного развития таким экспертам неведомы.
Возьмем Композицию 64/84 (1918) А.Родченко /Третьяковка на Крымском валу/
принадлежит ли это народу, понимает ли он он, о чем говорит с ним Александр Михайлович?
А вот получивший соответственный бэкграунд широко эрудированный З.Церетели послание Родченко не только понял, но и пересказал своими словами
Конечно, публика обзовет Зураба Константиновича бездарем и халтурщиком - хотя это очень неверно в принципе
https://maxnicol.livejournal.com/2110805.html
Но какую из этих двух версий народ любит больше?
Да никого он не любит: это же не "Шишки" Айвазовского и не "9-й лесоповал", да и чебуреки не настоящие.