Морской бой
Сегодня я упустил осьминога. Плавал с подводным ружьем и стрелял рыбу. Промахнувшись в очередной раз, боковым зрением увидел сорвавшегося с места, потревоженного головоногого. Моллюск сел на камень, слившись с ним в одно. Перезаряжая ружье, я отвлекся и отвел взгляд, когда же посмотрел вновь, уже не мог понять где сидит восьминогий. Стрелял и тыкал напрасно, только копье согнул, адреналин правда ударил куда надо, правильно говорят, самая запомнившаяся рыба- упущенная.
Вспомнилось, как три года назад на Закинтосе поймал первого своего осьминога. Заметил плывущего и севшего на камень зверя, подкрался и насадил его на копье, думал, у них как у рыб, потрепыхается и упокоится, потом только узнал, что у этих чудищ три сердца и их не так просто убить. Чтобы было удобней разобраться с добычей, встал на камень, снял с древка и попробовал засунуть в поясную сумку. Спрут внезапно ожил и всеми своими ногами обхватил меня за тело. Тут уже я испугался и почувствовал себя жертвой. Голова чудища была в районе моего пупка, а щупальца сомкнулись на позвоночнике, объятие было не слабым, так сильно меня обнимали только один расчувствовавшийся пьяный батюшка и, в другой раз, умиленный приходской сумасшедший на пасху, да и то не ногами, а руками, тут же сразу восемь ног, еще с присосками, не по человечески это все. Тогда с батюшкой и сумасшедшим мне удалось сохранить равновесие, но теперь я от неожиданности и страха упал с камня в море. Спрут видимо решил меня раздавить и не выпустил из своих объятий пока я карабкался назад на скалу.
Отрывал от себя щупальца со чпоканием, одно за другим, взявшись за кончик. На теле еще несколько дней были видны синяки от присосок, как будто мне поставили миниатюрные банки, расходящиеся восемью двойными рядами от пупка.
В ресторане на берегу повар грек объяснил, что осьминога надо отбить кидая с размаху сорок раз о камень. Было неуютно кидаться еще живым моллюском и первые разы я его просто ронял, затем разошелся и швырял со всей силы. Какая то другая вселенная! После тридцатого броска он еще шевелился, на сороковой успокоился. Да, в осьминожьем мире число сорок тоже что-то значит.
Кончилось все закономерно, хозяин апартаментов приготовил нам октопуса на углях и подал на блюде. Он был неплох, особенно поливаемый лимонным соком. Думаю теперь, хорошо, что я его запомнил, а не он меня. Да и цифры эти-три сердца, восемь ног, сорок ударов внушают эсхатологическое уважение.
Вспомнилось, как три года назад на Закинтосе поймал первого своего осьминога. Заметил плывущего и севшего на камень зверя, подкрался и насадил его на копье, думал, у них как у рыб, потрепыхается и упокоится, потом только узнал, что у этих чудищ три сердца и их не так просто убить. Чтобы было удобней разобраться с добычей, встал на камень, снял с древка и попробовал засунуть в поясную сумку. Спрут внезапно ожил и всеми своими ногами обхватил меня за тело. Тут уже я испугался и почувствовал себя жертвой. Голова чудища была в районе моего пупка, а щупальца сомкнулись на позвоночнике, объятие было не слабым, так сильно меня обнимали только один расчувствовавшийся пьяный батюшка и, в другой раз, умиленный приходской сумасшедший на пасху, да и то не ногами, а руками, тут же сразу восемь ног, еще с присосками, не по человечески это все. Тогда с батюшкой и сумасшедшим мне удалось сохранить равновесие, но теперь я от неожиданности и страха упал с камня в море. Спрут видимо решил меня раздавить и не выпустил из своих объятий пока я карабкался назад на скалу.
Отрывал от себя щупальца со чпоканием, одно за другим, взявшись за кончик. На теле еще несколько дней были видны синяки от присосок, как будто мне поставили миниатюрные банки, расходящиеся восемью двойными рядами от пупка.
В ресторане на берегу повар грек объяснил, что осьминога надо отбить кидая с размаху сорок раз о камень. Было неуютно кидаться еще живым моллюском и первые разы я его просто ронял, затем разошелся и швырял со всей силы. Какая то другая вселенная! После тридцатого броска он еще шевелился, на сороковой успокоился. Да, в осьминожьем мире число сорок тоже что-то значит.
Кончилось все закономерно, хозяин апартаментов приготовил нам октопуса на углях и подал на блюде. Он был неплох, особенно поливаемый лимонным соком. Думаю теперь, хорошо, что я его запомнил, а не он меня. Да и цифры эти-три сердца, восемь ног, сорок ударов внушают эсхатологическое уважение.