В России опубликуют «черные списки»
24 марта, было принято Постановление Правительства № 211 «"О внесении изменений в постановление Правительства Российской Федерации от 18 января 2003 г. N 27". Согласно этому постановлению списки или перечень организаций и физических лиц, подозреваемых в экстремизме, сделают публичными.
Попробуем разобраться, откуда эти списки появились и чем они обусловлены. Обычно такие списки в просторечье именуют «черными списками». Что это такое? Чёрный список - список лиц, которым отказано в конкретном праве, привилегии или действии. В истории были примеры, когда правительства составляли подобные списки, один из самых известных, это «Чёрный список» Голливуда, который включал деятелей культуры и искусства в США в 1950-х годах. Людям включенным в этот список запрещалось заниматься профессиональной деятельностью из-за их политических убеждений. Все они подозревались в симпатиям к коммунистам. Еще раз подчеркнем, что они не совершали преступлений, инкриминируемыми «преступлениями» были взгляды и убеждения этих людей.
Наличие «черного списка» граждан и организаций в современной России, ранее широко не обсуждалось в обществе. Возможно из-за того, что существование таких списков не афишировалось. Список, или списки не были доступны для широкой публики, и поэтому не было известно, как они использовались. Список о котором мы говорим, это список экстремистов и террористов, который ведет государственная организация Росфинмониторинг. Следует учесть, что существуют и другие списки, однако информация о них по-прежнему является закрытой. Предназначение списка Росфинмониторинга вполне разумное, он бы создан в целях обеспечения закона № 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем" (позже было добавлено «и финансирование терроризма»). Как видно из названия, данный закон направлен на выявление и пресечение противоправной финансовой деятельности. Закон был принят в 2001 году, еще до того как началась кампания по борьбе с экстремизмом. Позже, в 2003 году, вслед за принятием закона о противодействии экстремизму, правительство приняло постановление № 23, в котором регламентировалось создания перечня лиц и организаций, «о которых есть сведения, об их участии в экстремистской деятельности». Это постановление «доводило до сведения» информацию об «экстремистах» до организаций занимающихся финансовыми операциями. Основанием для включения в список были как решения судов, так и возбуждение уголовного дела, так же информация от международных организаций.
Отметим существенный момент, внесение в список может быть сделано до решения суда, на стадии следствия, что нарушает один из принципов юриспруденции «презумпцию невиновности», так как суд не признал человека виновным, но в отношении него уже принимаются меры «реагирования». Есть еще одна особенность в данном постановлении, которая наглядно показывает один из способов манипуляции, заключающемся в объединении ранее различных понятий.
Имеется в виду, что в постановлении № 23 (как и № 27) используются как равнозначные понятия, терроризма (в отношении которого существует общее согласие как отвратительного преступления), и понятия экстремистской деятельности (определение которой крайне размыто, и политизировано). Терроризм подразумевает совершение тяжких преступлений, взрывы, захват заложников, в общем, совершенное насилие связанной с гибелью людей, или подготовку насильственных действий. Экстремизм ограничивается публичными высказываниями, то есть идеями в нечетко очерченной законом степени. Очевидно, что это разные по сути своей вещи, которые соединили вместе.
Список, который по идее должен включать финансовых преступников (кстати, сюда можно отнести и коррупционеров), людей финансирующих террористов теперь, должен включать «экстремистов», то есть тех кто не совершил насилия, а только высказывал некие идеи. Обратим внимание, что закон разрешает включать в этот перечень до решения суда. Сам список ведется Росфинмониторингом, но называется он не списком, а перечнем. Список непубличный, то есть это закрытый список. Насколько законен такой список? В нашем обществе, действует множество законов, которые призваны облегчать жизнь людей и общества в целом. Один из законов защищает личные данные человека № 152-ФЗ «О персональных данных». В частности этот закон предусматривает защиту от неправильного и незаконного использования личных сведений о человеке. В нашем случае, есть список, который можно назвать тайным, из-за его закрытого характера. Этот список содержит неизвестные человеку сведения о нем, что противоречит положению закона о персональных данных. Интересный юридический анализ «черных списков» с точки зрения закона о персональных данных, доступен на одном из блогов livejournal. Мы же отметим, что человек должен иметь право на ознакомление с данными, которые собираются о нем. Он должен иметь право изменить или поправить эти данные, если они не отражают фактов или искажают факты. В случае если список является непубличным, человек не может повлиять на содержание информации о нем, и возможные последствия ограничения его прав. Выражаясь более художественно, это можно сравнить с узаконенной клеветой, где оклеветанный, не имеет ни каких прав. Существующий перечень или список Росфинмониторинга является не публичным, скрываясь под обозначением (в одном из своих последних вариантов) № 34 ПЭ.
Данное сообщение, на сайте не только подтверждает закрытый характер списка, но и указывает на то, что список периодически рассылается в организации. В названии сообщения, на сайте так же указано что это «Обновление перечня террористов», однако в самом сообщении пишется, что список включает лиц «в отношении которых имеются сведение об их участии в экстремистской деятельности», что иллюстрирует тезис о смешивании понятий терроризма и экстремизма.
В постановлении № 211 от 24 марта 2011 года, которое предписывает сделать данный перечень публичным, есть несколько важных деталей, которые нуждаются в пояснении. Во первых сам факт опубликования списка людей (мы сейчас не касаемся сути обвинений, хотя и в этой области много противоречий), грозит этим людям возможными осложнениями в жизни. Постановление предписывает публикацию следующих данных о человеке «для физических лиц - данные паспорта или иного документа, удостоверяющего личность, дата и место рождения, адрес места жительства(регистрации) или места пребывания».
Честь и имя человека, может быть запятнано публикацией в таком списке, при этом критерий отнесения человека к экстремистам (и приравнивания его к террористам) крайне размыт. Человек может быть ограничен в праве распоряжаться своими деньгами, его социальные связи (друзья, коллеги на работе) могут быть разрушены. Более того, на основании этого списка ему может быть отказано в приеме на работу, так же могут быть поражены и другие его права, обеспечиваемые Конституцией Российской Федерации. Опять же адрес проживания человека, может быть доступен не только сотрудникам правоохранительных органов, но и всякого рода проходимцам, и даже психически не уравновешенным людям, чьи поступки предсказать невозможно. По прежнему неясно кому адресован этот перечень лиц и организаций, поскольку это не оговорено в законе, то любая, в прямом смысле любая организация, на основании данного перечня (или ссылаясь на него) может отказать человеку в удовлетворении его потребностей или реализации его прав. Что вполне реалистично, учитывая часто используемый подход руководителей «как бы чего не вышло», перестраховка в отношении любых возможных санкций, а уж тем более в «поддержке экстремиста».
Но пожалуй, самое большое беспокойство и недоумение в этом постановлении, вызывает изменение определения того, против кого, будет использован закон. В предыдущей версии это определение звучало так "об их участии в экстремистской деятельности", то есть хорошо видно из определения, что это непосредственный участник события. В новой версии определение изменено на «об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму». Очевидно, что причастность к экстремистской деятельности может быть трактована очень широко. Большой Толковый Словарь, дает и такое определение слова «причастность» как, - касательство к чему либо. Например вы держите на работе человека включенного в список (даже если он туда попал на основании подозрений, а не фактов). Вы платите ему заработную плату, и это может быть расценено как оказание финансовой помощи «экстремисту», что в соответствии с новым определением «причастности» может грозить вам как работодателю включением ваших данных и данных вашей организации в перечень экстремистов. В современном мире человек вовлечен в целый спектр не только финансовых отношений, но и социальных связей, трудовых и прочих, и все эти виды связей можно расценить как причастность к экстремистской или даже террористической деятельности. Приводимый вначале статьи пример «Черного списка Голливуда», где людям отказывали в профессиональной деятельности, вполне укладывается в эту новую дефиницию постановления правительства.
Подобный «трюк» с изменением определения критериев (для включения в перечень экстремистов) не нов, даже для отечественного законотворчества. В законе о противодействии экстремистской деятельности № 114-ФЗ, вместо замены слов, было использовано сокращение определения. В определение экстремистской деятельности, включавшей множество положений, было и такое определение «возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию;», версия 2002 года. После доработок и изменений, (которые заключались в основном в дополнении существующих определений) одно из них было сокращено. Причем были удалены ключевые слова о связи действия признающегося экстремистским с насилием, таким образом, в июле 2007 года, определение стало звучать так «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;». После такого изменения определения, возможности «подвести под экстремизм» какое-либо высказывание гораздо расшились. Соответственно расширились и возможность использовать это определения в отношении «неугодных лиц, организаций».
Как сейчас показывает правоприменительная практика, наиболее активно антиэкстремистское законодательство используется в отношении признания материалов экстремистскими, что так же можно отнести к категории «черных списков». Список Минюста включается более 800 материалов, и продолжает расти, собирая критические замечания. Так вот, практика показывает, что даже при наличие отмены судебного решения о признании материалов экстремистскими, изъять их из «черного списка» непросто. Пример тому материалы Л. Рона Хаббарда, решение по которым было отменено, и теперь юридически они не являются экстремистскими и свободны для распространения на территории России (в 164 станах они и раньше свободно распространялись). Эта проблема с изъятием из списка материалов, которые там не должны находиться, привела к обращению в Генпрокуратуру, Следственный комитет и службу судебных приставов, с требованием о возбуждении уголовного дела против Министерства Юстиции России, и в том числе министра Коновалова. Таким образом, мы видим что публикация «черных списков» или перечней физических лиц и организаций может обернуться новыми проблемами, в первую очередь для людей. Опять же, рассмотренные в статье недостатки, скорее всего, являются следствием излишней политизированности в создании, и измени законодательной базы нашей страны. И возможно единственно верным решением является изменение, или приведение законодательства о противодействии экстремизма к высоким стандартам не политизированной юриспруденции. Во всяком случае, если и говорить о модернизации общества, как инструмента улучшения жизни, то улучшение законодательства должно начаться с коррекции именно антиэкстремистского блока законов. Правительство, осуществляющее управление государством вправе добиваться улучшения жизни людей, «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Статья 2 Конституции Российской Федерации.
Попробуем разобраться, откуда эти списки появились и чем они обусловлены. Обычно такие списки в просторечье именуют «черными списками». Что это такое? Чёрный список - список лиц, которым отказано в конкретном праве, привилегии или действии. В истории были примеры, когда правительства составляли подобные списки, один из самых известных, это «Чёрный список» Голливуда, который включал деятелей культуры и искусства в США в 1950-х годах. Людям включенным в этот список запрещалось заниматься профессиональной деятельностью из-за их политических убеждений. Все они подозревались в симпатиям к коммунистам. Еще раз подчеркнем, что они не совершали преступлений, инкриминируемыми «преступлениями» были взгляды и убеждения этих людей.
Наличие «черного списка» граждан и организаций в современной России, ранее широко не обсуждалось в обществе. Возможно из-за того, что существование таких списков не афишировалось. Список, или списки не были доступны для широкой публики, и поэтому не было известно, как они использовались. Список о котором мы говорим, это список экстремистов и террористов, который ведет государственная организация Росфинмониторинг. Следует учесть, что существуют и другие списки, однако информация о них по-прежнему является закрытой. Предназначение списка Росфинмониторинга вполне разумное, он бы создан в целях обеспечения закона № 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем" (позже было добавлено «и финансирование терроризма»). Как видно из названия, данный закон направлен на выявление и пресечение противоправной финансовой деятельности. Закон был принят в 2001 году, еще до того как началась кампания по борьбе с экстремизмом. Позже, в 2003 году, вслед за принятием закона о противодействии экстремизму, правительство приняло постановление № 23, в котором регламентировалось создания перечня лиц и организаций, «о которых есть сведения, об их участии в экстремистской деятельности». Это постановление «доводило до сведения» информацию об «экстремистах» до организаций занимающихся финансовыми операциями. Основанием для включения в список были как решения судов, так и возбуждение уголовного дела, так же информация от международных организаций.
Отметим существенный момент, внесение в список может быть сделано до решения суда, на стадии следствия, что нарушает один из принципов юриспруденции «презумпцию невиновности», так как суд не признал человека виновным, но в отношении него уже принимаются меры «реагирования». Есть еще одна особенность в данном постановлении, которая наглядно показывает один из способов манипуляции, заключающемся в объединении ранее различных понятий.
Имеется в виду, что в постановлении № 23 (как и № 27) используются как равнозначные понятия, терроризма (в отношении которого существует общее согласие как отвратительного преступления), и понятия экстремистской деятельности (определение которой крайне размыто, и политизировано). Терроризм подразумевает совершение тяжких преступлений, взрывы, захват заложников, в общем, совершенное насилие связанной с гибелью людей, или подготовку насильственных действий. Экстремизм ограничивается публичными высказываниями, то есть идеями в нечетко очерченной законом степени. Очевидно, что это разные по сути своей вещи, которые соединили вместе.
Список, который по идее должен включать финансовых преступников (кстати, сюда можно отнести и коррупционеров), людей финансирующих террористов теперь, должен включать «экстремистов», то есть тех кто не совершил насилия, а только высказывал некие идеи. Обратим внимание, что закон разрешает включать в этот перечень до решения суда. Сам список ведется Росфинмониторингом, но называется он не списком, а перечнем. Список непубличный, то есть это закрытый список. Насколько законен такой список? В нашем обществе, действует множество законов, которые призваны облегчать жизнь людей и общества в целом. Один из законов защищает личные данные человека № 152-ФЗ «О персональных данных». В частности этот закон предусматривает защиту от неправильного и незаконного использования личных сведений о человеке. В нашем случае, есть список, который можно назвать тайным, из-за его закрытого характера. Этот список содержит неизвестные человеку сведения о нем, что противоречит положению закона о персональных данных. Интересный юридический анализ «черных списков» с точки зрения закона о персональных данных, доступен на одном из блогов livejournal. Мы же отметим, что человек должен иметь право на ознакомление с данными, которые собираются о нем. Он должен иметь право изменить или поправить эти данные, если они не отражают фактов или искажают факты. В случае если список является непубличным, человек не может повлиять на содержание информации о нем, и возможные последствия ограничения его прав. Выражаясь более художественно, это можно сравнить с узаконенной клеветой, где оклеветанный, не имеет ни каких прав. Существующий перечень или список Росфинмониторинга является не публичным, скрываясь под обозначением (в одном из своих последних вариантов) № 34 ПЭ.
Данное сообщение, на сайте не только подтверждает закрытый характер списка, но и указывает на то, что список периодически рассылается в организации. В названии сообщения, на сайте так же указано что это «Обновление перечня террористов», однако в самом сообщении пишется, что список включает лиц «в отношении которых имеются сведение об их участии в экстремистской деятельности», что иллюстрирует тезис о смешивании понятий терроризма и экстремизма.
В постановлении № 211 от 24 марта 2011 года, которое предписывает сделать данный перечень публичным, есть несколько важных деталей, которые нуждаются в пояснении. Во первых сам факт опубликования списка людей (мы сейчас не касаемся сути обвинений, хотя и в этой области много противоречий), грозит этим людям возможными осложнениями в жизни. Постановление предписывает публикацию следующих данных о человеке «для физических лиц - данные паспорта или иного документа, удостоверяющего личность, дата и место рождения, адрес места жительства(регистрации) или места пребывания».
Честь и имя человека, может быть запятнано публикацией в таком списке, при этом критерий отнесения человека к экстремистам (и приравнивания его к террористам) крайне размыт. Человек может быть ограничен в праве распоряжаться своими деньгами, его социальные связи (друзья, коллеги на работе) могут быть разрушены. Более того, на основании этого списка ему может быть отказано в приеме на работу, так же могут быть поражены и другие его права, обеспечиваемые Конституцией Российской Федерации. Опять же адрес проживания человека, может быть доступен не только сотрудникам правоохранительных органов, но и всякого рода проходимцам, и даже психически не уравновешенным людям, чьи поступки предсказать невозможно. По прежнему неясно кому адресован этот перечень лиц и организаций, поскольку это не оговорено в законе, то любая, в прямом смысле любая организация, на основании данного перечня (или ссылаясь на него) может отказать человеку в удовлетворении его потребностей или реализации его прав. Что вполне реалистично, учитывая часто используемый подход руководителей «как бы чего не вышло», перестраховка в отношении любых возможных санкций, а уж тем более в «поддержке экстремиста».
Но пожалуй, самое большое беспокойство и недоумение в этом постановлении, вызывает изменение определения того, против кого, будет использован закон. В предыдущей версии это определение звучало так "об их участии в экстремистской деятельности", то есть хорошо видно из определения, что это непосредственный участник события. В новой версии определение изменено на «об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму». Очевидно, что причастность к экстремистской деятельности может быть трактована очень широко. Большой Толковый Словарь, дает и такое определение слова «причастность» как, - касательство к чему либо. Например вы держите на работе человека включенного в список (даже если он туда попал на основании подозрений, а не фактов). Вы платите ему заработную плату, и это может быть расценено как оказание финансовой помощи «экстремисту», что в соответствии с новым определением «причастности» может грозить вам как работодателю включением ваших данных и данных вашей организации в перечень экстремистов. В современном мире человек вовлечен в целый спектр не только финансовых отношений, но и социальных связей, трудовых и прочих, и все эти виды связей можно расценить как причастность к экстремистской или даже террористической деятельности. Приводимый вначале статьи пример «Черного списка Голливуда», где людям отказывали в профессиональной деятельности, вполне укладывается в эту новую дефиницию постановления правительства.
Подобный «трюк» с изменением определения критериев (для включения в перечень экстремистов) не нов, даже для отечественного законотворчества. В законе о противодействии экстремистской деятельности № 114-ФЗ, вместо замены слов, было использовано сокращение определения. В определение экстремистской деятельности, включавшей множество положений, было и такое определение «возбуждение расовой, национальной или религиозной розни, а также социальной розни, связанной с насилием или призывами к насилию;», версия 2002 года. После доработок и изменений, (которые заключались в основном в дополнении существующих определений) одно из них было сокращено. Причем были удалены ключевые слова о связи действия признающегося экстремистским с насилием, таким образом, в июле 2007 года, определение стало звучать так «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;». После такого изменения определения, возможности «подвести под экстремизм» какое-либо высказывание гораздо расшились. Соответственно расширились и возможность использовать это определения в отношении «неугодных лиц, организаций».
Как сейчас показывает правоприменительная практика, наиболее активно антиэкстремистское законодательство используется в отношении признания материалов экстремистскими, что так же можно отнести к категории «черных списков». Список Минюста включается более 800 материалов, и продолжает расти, собирая критические замечания. Так вот, практика показывает, что даже при наличие отмены судебного решения о признании материалов экстремистскими, изъять их из «черного списка» непросто. Пример тому материалы Л. Рона Хаббарда, решение по которым было отменено, и теперь юридически они не являются экстремистскими и свободны для распространения на территории России (в 164 станах они и раньше свободно распространялись). Эта проблема с изъятием из списка материалов, которые там не должны находиться, привела к обращению в Генпрокуратуру, Следственный комитет и службу судебных приставов, с требованием о возбуждении уголовного дела против Министерства Юстиции России, и в том числе министра Коновалова. Таким образом, мы видим что публикация «черных списков» или перечней физических лиц и организаций может обернуться новыми проблемами, в первую очередь для людей. Опять же, рассмотренные в статье недостатки, скорее всего, являются следствием излишней политизированности в создании, и измени законодательной базы нашей страны. И возможно единственно верным решением является изменение, или приведение законодательства о противодействии экстремизма к высоким стандартам не политизированной юриспруденции. Во всяком случае, если и говорить о модернизации общества, как инструмента улучшения жизни, то улучшение законодательства должно начаться с коррекции именно антиэкстремистского блока законов. Правительство, осуществляющее управление государством вправе добиваться улучшения жизни людей, «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Статья 2 Конституции Российской Федерации.