Как ругаться с соседями
«Семья зоофилов снимет ферму. Порядок гарантируем».
Объявление в газете
Это произошло более двух лет назад. Да что-то вспомнилось…
Дома, безусловно, более чем хорошо.
Как только я приехал из далеких ангольских морей, дети стали бегать и ползать по мне, жена стала мягко улыбаться, представляя себе, что она сейчас наконец-то отдохнет. Ведь приехал тот, кто сможет заменить ее на боевом посту по борьбе с детьми.
В первый же день мне удалось сделать очень многое, например, качественно поругаться с соседями. Не то, чтобы я был соседоненавистником или у меня была соседофобия. Нет, все наоборот, я излишне мягок с людьми, даже если все говорят мне о них нехорошие вещи.
Но тут… У этих наших соседей есть четыре собаки: две помельче, и две побольше - алабай (среднеазиатская овчарка) и просто здоровенная псина неопределенной породы (похожа на немца). Эти мудрые люди пьют горькую и выпускают всех этих животных бегать по нашей деревенской улице без всякого надзора. Самая маленькая из этих собаков начинает приставать к прохожему, остальные подбегают и набрасываются, тесня в сторонку.
Именно так было с женщиной, живущей напротив - еле отбилась. Именно так было с няней с коляской из одиннадцатого дома, вышедшей прогуляться на свежем воздухе - собаки набросились с диким лаем, и годовалый ребенок орал потом сутки, как бы немного испугавшись.
Притворялся, я думаю.
А что же хозяева? А им сиренево. До спины им. Они говорят, мол, собачки ведь не кусаются.
И именно так было с моим тестем, Сан Санычем. Только они на него набросились, а он упал, да и сломал руку. Синие от сорокоградусного пойла хозяева вышли и сказали, что они набросились на него потому, что он шел с палкой, а так - собаки мирные. Саныч ответил, что ходит с палкой для того, чтобы в случае необходимости отбиться именно от этих приятных и маленьких шерстяных комочков.
Палка, как мы видим, не помогает, если на вас падает сбоку алабай, пока вы смотрите на другого пушистика…
Саныч посетил травмопункт, из которого он вышел обогащенный тремя килограммами гипса. Соседка, на которую они набросились двумя днями ранее, оказалась адвокатом. Вызвали милицию. Милиция, выписав сложные кривые, приехала через несколько часов - их тоже можно понять, люди занятые, да и местность у нас пересеченная. Выслушали всех, записали, запротоколировали. И уехали восвояси.
А через день прорвало трубу, по которой вода подается в оба дома - адвокатши и тех самых синих любителей животных. Синие пришли к юристу и, проявляя нетерпение, спросили, когда она, наконец, починит их трубу. Женщина-адвокат сказала, что они ее устали, и не только починила их общую трубу, но и отключила синих кинологов напрочь. Отрезала к херам. Кинологи удивились и стали угрожать. Адвокат напомнила о том, что у нее есть травматическое оружие, которое она применит, не особо задумываясь. Синие загрустили.
Таня (женщина-адвокат) починила себе воду, при этом вызванному ей экскаваторщику удалось не только разрыть ямку правильной формы, но и порвать газовую трубу среднего давления. Вся улица сидела без воды и без газа двое суток - особенно приятно, когда в домах есть маленькие дети. А у нас их есть.
После всё починили, исключение составили синие зоофилы. Из-за своего кроткого нрава и умения вести интеллектуальные беседы с соседями они остались без воды.
Чтобы не терять своего рейтинга, они нажрались в хлам, и пришли в десять вечера орать под наши ворота, выкрикивая имя моей супруги. Им хотелось более плотного общения с ней - ведь без воды сидеть грустно, а по улице идет наша труба (проложенная мной лично - каких-то 160 метров). Супруга проявила не лучшие человеколюбивые качества - она не только не метнула в митингующих топор с балкона, но даже не вызвала представителей мундироносной части общества. Это в корне неверно. Нельзя способствовать и потакать милым жлобеняткам. Ой, нельзя.
А тут приехал я из далекой жаркой Африки. Мне было жаль Саныча, и мне удалось поговорить с вменяемой частью наших соседей. После того наступил более неприятный момент, и мне достались полчаса с кинологами.
Говорить там, конечно, было не с кем. Витенька, ихний мусчина, пил, не просыхая, Ольга, евойная жена, была чуть более вменяемой, бабушка вообще ни с кем не разговаривала. Бабулька приехала сюда из сгоревшего домика под Саратовом, который был сожжен праведным народным гневом односельчан - бабулька любила всякую магию. Пошептать, картишки раскинуть, порчу не то снять, не то обратно повесить, мужа туда-сюда - ну, вы поняли. Обретя под Одессой новый дом взамен ушедшего в небытие, она уже не хотела портить себе карму еще раз, и молчала сильнее пионеров-героев. Разводила кур и вздыхала.
Ольга, дыша на меня редким по своей сочности выхлопом, встала посреди дороги в позе «Я жду экскаватор». Она излучала решимость подключиться к моей трубе на основании того, что воды у нее нет, а мыться хочется.
А покажи-ка свои бумаги, то бишь, план. Она его вынесла мне. Я указал на несколько несоответствий в плане, и объяснил, почему ей не следует подключаться к нашей трубе, а нужно тянуть свою. И тогда это будет не долгие десять метров до моей пластиковой трубы диаметром 90 мм (к которой подключиться слишком легко), проходящей напротив ее дома, а несчастные 80 метров до сельского водопровода, где ее давно ждут 300 мм красивой металлической трубы (для подключения к которой нужно вызывать газорезчиков тире газосварщиков в чисто поле).
Ольга пошла пятнами. Она уже знала цены на присутствие экскаватора в нашем районе, а также на прокладку труб в недрах родной земли. Судя по лицу, она в уме примерно подсчитала количество недовыпитого алкоголя на душу каждого члена семьи, если придется все же грызть истоптанную землю и тянуть 80 метров вместо десяти.
***
Несмотря на то внутреннее бурление, что происходило внутри меня из-за гипса на Саныче, я все же сумел попробовать отделить мух от котлет, то есть, нападение свинских собак на тестя и то, что люди уже неделю сидят без воды в августе, при нашей жаре.
И хотя слово «люди» можно оспаривать в данном случае, мне показалось правильным дать им подключиться к моей трубе - ведь я ее вел такого большого диаметра не просто так. Меня попросил технический зам нашего сельского головы: ты, мол, проложи трубу в четыре дюйма, а потом подключай к ней заново строящихся соседей за определенную компенсацию. Это будет правильней, чем то, что мы имеем сейчас: по улице идут пять мелких труб (три из которых удалось порвать нанятому мной тогда экскаваторщику), и никто не знает, как и где они проложены. Должна идти одна магистральная труба, к которой подключаются все потребители. Короче, тот начальник меня попросил, и я пошел ему навстречу, закопав в землю гораздо больше денег, чем намеревался вначале.
Я разрешил зоофилам-кинологам подключиться к нашей трубе, поскольку деньги за это подключение я взял у женщины, что строила их дом. Правда, строительная женщина, построившая два дома на продажу, сделала проект подключения воды по совершенно другой улице и подключила оба построенных дома с помощью недорогого китайского садового шланга, который почему-то рвался несколько раз. Помню, как адвокатша была удивлена, когда попыталась посадить дерево на своем участке (сына она к тому времени уже родить успела). Но вместо этого двумя взмахами лопаты разрезала шланг, по которому живительная влага поступала в их с кинологами дома… я даже помню ее лицо в момент обнаружения этой нехитрой строительной истины… хотя не помню своих парламентских выражений по этому поводу. Но это уже другая история.
***
Парт ту.
Меня всегда умиляют люди, желающие сэкономить денег, но не на себе, не на своем здоровье-комфорте-безопасности, а на чужом комфорте, безопасности, и далее по списку.
Таким образом, обычное желание жить лучше - в котором нет ничего плохого - застенчиво преобразуется в желание жить лучше за счет других. Примеров масса, они всем видны, но в данном случае приведу пример мужественной строительной женщины.
Она покупала дешево земельные участки по 10 соток, половинила их, строила на каждом участке по домику чужой мечты, и продавала эту чужую ей мечту чужим ей людям.
И вот тогда скрытые дефекты выползали наружу, как недолеченая неприличная болезнь, то есть, в самый неудобный момент.
Как строить дома, не вкладывая больших средств? Ведь строим-то не для себя! Нам же нужен внешний вид, как будто это - домик. Хотя таковым он не будет в реальности являться. Эге-гей! Вот тут мне карта и поперла.
Нагоняются добрые люди, чья потрепанная одежда и засушливые по утрам лица не оставляют сомнений в их приверженности культу огненной воды. Затем криво копается подобие траншей под фундамент. Сверху сбиваются деревянно-фанерные щиты, тоже криво. В строительном мире это еще называется опалубкой. В получившиеся траншеи, под громкое мычание работяг и хихиканье владелицы заводов, земли и пароходов заливается как бы бетон. Дырочки в щитах затыкаются тряпочками и бумажками.
Через очень небольшое время та же бригада людей с засушливыми лицами очень быстро возводит стены шириной в 20 см. Как вы понимаете, в Одесской области среднегодовая температура не предполагает таких тонких стен, но ведь они еще и штукатурку прилепят.
То-то будет весело, то-то хорошо!
Быстро возводят стены - это насколько быстро?
Ну, вот, этаж за неделю. Площадь этажа - 80 метров. Два этажа - две недели. «Фундамент» глубиной 40 см и шириной 25 см сохнет десять дней, и - погнали наши городских!
Как бы помягче сказать - здесь никто не держит небо на каменных руках. Никаких тебе тут трудовых подвигов - это еще понятно. Никакого трудового энтузиазма и душевного подъема - разве что после литры выпитой. Нет и обычного уважения к человекам, которые тут будут жить - и это тоже, в общем-то, может быть понято. Но вот то, что такие милые строительные тетки не боятся того, что им проломят череп тихой украинской ночью - этого я понять не могу.
Коробка дома плюс вся наружная отделка была закончена за длительный трехмесячный период - и таких домов прямо перед нашими распахнутыми глазами строилось целых две штуки, один за другим. После чего на внутренность тратят около месяца, ударными хреновыми темпами. И - вперед, на продажу.
Вот тут бывает сложно. Приезжают люди, смотрят и сразу задают неуютные вопросы - вроде «а почему тут такие широкие трещины», «где водостоки» или «почему на мансардный этаж нет внутридомовой лестницы»? Глупые. Конечно, при таких нечеловеческих усилиях стены будут давать усадку, усушку, утруску и будут лопаться, как переспелый помидор. А лестница снаружи дает право упомянуть в техпаспорте якобы жилую мансарду как подсобное помещение. Кто на эти мелочи обращает внимание?!
Целый год продавались эти два дома. И вот надо же - продались. Один купила женщина-адвокат с ребенком в одной руке и травматическим пистолетом в другой, а второй домик - собаколюбы с погоревшей бабушкой из Саратова.
Но это я так, к слову пришлось. В общем, вырвалось.
***
Я поставил друзьям животных простые условия: подключиться с помощью качественного соединения, плюс настоящий клапан, который прослужит много лет, также построить колодец с люком на месте погребения клапана, внутри которого должна быть теплоизоляция.
И извиниться перед тестем. Просто по-человечески пойти и извиниться перед тестем. Боевым офицером, прошедшем три года войны, где свои два ордена Красной Звезды он явно нашел не на дороге. Безусловно, пообещала мне кинолог, мы извинимся, и возместим ущерб (какой, интересно - стоимость гипса?)…
А по поводу собачек - подумал, что не стану отрывать им наружные половые органы. Пусть закон укажет, в каком виде нужно наказывать кинологов, не знающих, как гулять своих подопечных. В общем, после приезда милиции синяя семья спрятала алабая и более мелких у себя на дворе, и поклялась не выпускать на улицу. Никогда.
Я никогда больше не буду кушать борщ! - во время кормежки мстительно обещал родителям один знакомый мальчик трех лет… И ни разу за последующие двадцать два года, конечно, не нарушил обещания…
Прошло время, около месяца. И я, выйдя на улицу, увидел синего папу в его нормальном приподнятом состоянии, и двух его собак на улице - ту самую приблудную овчарку и нечто вроде пинчера (или терьера, черт их разберет). Сделал папуле замечание (что собаки делают на улице? Вы же обещали держать их во дворе?). В ответ этот добрый человек, ни на секунду не задумываясь, направил меня по известному в нашей стране адресу, очень короткому и абсолютно нецензурному.
Тогда я шлепнул его ладошкой по уху, отчего он упал на землю. Когда он с третьей попытки встал, то сумел более глубоко проанализировать ситуацию, и загнал-таки собачек во двор.
Часа через три в мой дом постучался представитель власти - участковый милиционер. Анискины теперь ходят в гражданском виде - брюки и светлая рубашка с коротким рукавом, и еще они теперь поголовно имеют визитные карточки.
Он расспросил меня о наших отношениях с соседями, и поведал, что зоофилы обратились в больницу, где ихнему папе перевязали голову и залили ухо зеленкой. Ну, еще бумага там, вроде снятия побоев. Правда, в ней указано, что потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения.
- Так что они хотят? - спросил я участкового. - Будут подавать на меня в суд?
- Они просто хотят, чтобы вы его больше не били.
- Да не буду я, сдался он мне. А еще чего?
- Больше ничего. Заплатите штраф 51 гривну, и мы закроем эту тему.
Я, конечно, заплатил. Если бы я знал, что это так недорого, я бы его ударил гривен на двести пятьдесят. Или лучше на триста.
Доброта погубит мир, потому что мы ее неправильно трактуем и применяем.
Объявление в газете
Это произошло более двух лет назад. Да что-то вспомнилось…
Дома, безусловно, более чем хорошо.
Как только я приехал из далеких ангольских морей, дети стали бегать и ползать по мне, жена стала мягко улыбаться, представляя себе, что она сейчас наконец-то отдохнет. Ведь приехал тот, кто сможет заменить ее на боевом посту по борьбе с детьми.
В первый же день мне удалось сделать очень многое, например, качественно поругаться с соседями. Не то, чтобы я был соседоненавистником или у меня была соседофобия. Нет, все наоборот, я излишне мягок с людьми, даже если все говорят мне о них нехорошие вещи.
Но тут… У этих наших соседей есть четыре собаки: две помельче, и две побольше - алабай (среднеазиатская овчарка) и просто здоровенная псина неопределенной породы (похожа на немца). Эти мудрые люди пьют горькую и выпускают всех этих животных бегать по нашей деревенской улице без всякого надзора. Самая маленькая из этих собаков начинает приставать к прохожему, остальные подбегают и набрасываются, тесня в сторонку.
Именно так было с женщиной, живущей напротив - еле отбилась. Именно так было с няней с коляской из одиннадцатого дома, вышедшей прогуляться на свежем воздухе - собаки набросились с диким лаем, и годовалый ребенок орал потом сутки, как бы немного испугавшись.
Притворялся, я думаю.
А что же хозяева? А им сиренево. До спины им. Они говорят, мол, собачки ведь не кусаются.
И именно так было с моим тестем, Сан Санычем. Только они на него набросились, а он упал, да и сломал руку. Синие от сорокоградусного пойла хозяева вышли и сказали, что они набросились на него потому, что он шел с палкой, а так - собаки мирные. Саныч ответил, что ходит с палкой для того, чтобы в случае необходимости отбиться именно от этих приятных и маленьких шерстяных комочков.
Палка, как мы видим, не помогает, если на вас падает сбоку алабай, пока вы смотрите на другого пушистика…
Саныч посетил травмопункт, из которого он вышел обогащенный тремя килограммами гипса. Соседка, на которую они набросились двумя днями ранее, оказалась адвокатом. Вызвали милицию. Милиция, выписав сложные кривые, приехала через несколько часов - их тоже можно понять, люди занятые, да и местность у нас пересеченная. Выслушали всех, записали, запротоколировали. И уехали восвояси.
А через день прорвало трубу, по которой вода подается в оба дома - адвокатши и тех самых синих любителей животных. Синие пришли к юристу и, проявляя нетерпение, спросили, когда она, наконец, починит их трубу. Женщина-адвокат сказала, что они ее устали, и не только починила их общую трубу, но и отключила синих кинологов напрочь. Отрезала к херам. Кинологи удивились и стали угрожать. Адвокат напомнила о том, что у нее есть травматическое оружие, которое она применит, не особо задумываясь. Синие загрустили.
Таня (женщина-адвокат) починила себе воду, при этом вызванному ей экскаваторщику удалось не только разрыть ямку правильной формы, но и порвать газовую трубу среднего давления. Вся улица сидела без воды и без газа двое суток - особенно приятно, когда в домах есть маленькие дети. А у нас их есть.
После всё починили, исключение составили синие зоофилы. Из-за своего кроткого нрава и умения вести интеллектуальные беседы с соседями они остались без воды.
Чтобы не терять своего рейтинга, они нажрались в хлам, и пришли в десять вечера орать под наши ворота, выкрикивая имя моей супруги. Им хотелось более плотного общения с ней - ведь без воды сидеть грустно, а по улице идет наша труба (проложенная мной лично - каких-то 160 метров). Супруга проявила не лучшие человеколюбивые качества - она не только не метнула в митингующих топор с балкона, но даже не вызвала представителей мундироносной части общества. Это в корне неверно. Нельзя способствовать и потакать милым жлобеняткам. Ой, нельзя.
А тут приехал я из далекой жаркой Африки. Мне было жаль Саныча, и мне удалось поговорить с вменяемой частью наших соседей. После того наступил более неприятный момент, и мне достались полчаса с кинологами.
Говорить там, конечно, было не с кем. Витенька, ихний мусчина, пил, не просыхая, Ольга, евойная жена, была чуть более вменяемой, бабушка вообще ни с кем не разговаривала. Бабулька приехала сюда из сгоревшего домика под Саратовом, который был сожжен праведным народным гневом односельчан - бабулька любила всякую магию. Пошептать, картишки раскинуть, порчу не то снять, не то обратно повесить, мужа туда-сюда - ну, вы поняли. Обретя под Одессой новый дом взамен ушедшего в небытие, она уже не хотела портить себе карму еще раз, и молчала сильнее пионеров-героев. Разводила кур и вздыхала.
Ольга, дыша на меня редким по своей сочности выхлопом, встала посреди дороги в позе «Я жду экскаватор». Она излучала решимость подключиться к моей трубе на основании того, что воды у нее нет, а мыться хочется.
А покажи-ка свои бумаги, то бишь, план. Она его вынесла мне. Я указал на несколько несоответствий в плане, и объяснил, почему ей не следует подключаться к нашей трубе, а нужно тянуть свою. И тогда это будет не долгие десять метров до моей пластиковой трубы диаметром 90 мм (к которой подключиться слишком легко), проходящей напротив ее дома, а несчастные 80 метров до сельского водопровода, где ее давно ждут 300 мм красивой металлической трубы (для подключения к которой нужно вызывать газорезчиков тире газосварщиков в чисто поле).
Ольга пошла пятнами. Она уже знала цены на присутствие экскаватора в нашем районе, а также на прокладку труб в недрах родной земли. Судя по лицу, она в уме примерно подсчитала количество недовыпитого алкоголя на душу каждого члена семьи, если придется все же грызть истоптанную землю и тянуть 80 метров вместо десяти.
***
Несмотря на то внутреннее бурление, что происходило внутри меня из-за гипса на Саныче, я все же сумел попробовать отделить мух от котлет, то есть, нападение свинских собак на тестя и то, что люди уже неделю сидят без воды в августе, при нашей жаре.
И хотя слово «люди» можно оспаривать в данном случае, мне показалось правильным дать им подключиться к моей трубе - ведь я ее вел такого большого диаметра не просто так. Меня попросил технический зам нашего сельского головы: ты, мол, проложи трубу в четыре дюйма, а потом подключай к ней заново строящихся соседей за определенную компенсацию. Это будет правильней, чем то, что мы имеем сейчас: по улице идут пять мелких труб (три из которых удалось порвать нанятому мной тогда экскаваторщику), и никто не знает, как и где они проложены. Должна идти одна магистральная труба, к которой подключаются все потребители. Короче, тот начальник меня попросил, и я пошел ему навстречу, закопав в землю гораздо больше денег, чем намеревался вначале.
Я разрешил зоофилам-кинологам подключиться к нашей трубе, поскольку деньги за это подключение я взял у женщины, что строила их дом. Правда, строительная женщина, построившая два дома на продажу, сделала проект подключения воды по совершенно другой улице и подключила оба построенных дома с помощью недорогого китайского садового шланга, который почему-то рвался несколько раз. Помню, как адвокатша была удивлена, когда попыталась посадить дерево на своем участке (сына она к тому времени уже родить успела). Но вместо этого двумя взмахами лопаты разрезала шланг, по которому живительная влага поступала в их с кинологами дома… я даже помню ее лицо в момент обнаружения этой нехитрой строительной истины… хотя не помню своих парламентских выражений по этому поводу. Но это уже другая история.
***
Парт ту.
Меня всегда умиляют люди, желающие сэкономить денег, но не на себе, не на своем здоровье-комфорте-безопасности, а на чужом комфорте, безопасности, и далее по списку.
Таким образом, обычное желание жить лучше - в котором нет ничего плохого - застенчиво преобразуется в желание жить лучше за счет других. Примеров масса, они всем видны, но в данном случае приведу пример мужественной строительной женщины.
Она покупала дешево земельные участки по 10 соток, половинила их, строила на каждом участке по домику чужой мечты, и продавала эту чужую ей мечту чужим ей людям.
И вот тогда скрытые дефекты выползали наружу, как недолеченая неприличная болезнь, то есть, в самый неудобный момент.
Как строить дома, не вкладывая больших средств? Ведь строим-то не для себя! Нам же нужен внешний вид, как будто это - домик. Хотя таковым он не будет в реальности являться. Эге-гей! Вот тут мне карта и поперла.
Нагоняются добрые люди, чья потрепанная одежда и засушливые по утрам лица не оставляют сомнений в их приверженности культу огненной воды. Затем криво копается подобие траншей под фундамент. Сверху сбиваются деревянно-фанерные щиты, тоже криво. В строительном мире это еще называется опалубкой. В получившиеся траншеи, под громкое мычание работяг и хихиканье владелицы заводов, земли и пароходов заливается как бы бетон. Дырочки в щитах затыкаются тряпочками и бумажками.
Через очень небольшое время та же бригада людей с засушливыми лицами очень быстро возводит стены шириной в 20 см. Как вы понимаете, в Одесской области среднегодовая температура не предполагает таких тонких стен, но ведь они еще и штукатурку прилепят.
То-то будет весело, то-то хорошо!
Быстро возводят стены - это насколько быстро?
Ну, вот, этаж за неделю. Площадь этажа - 80 метров. Два этажа - две недели. «Фундамент» глубиной 40 см и шириной 25 см сохнет десять дней, и - погнали наши городских!
Как бы помягче сказать - здесь никто не держит небо на каменных руках. Никаких тебе тут трудовых подвигов - это еще понятно. Никакого трудового энтузиазма и душевного подъема - разве что после литры выпитой. Нет и обычного уважения к человекам, которые тут будут жить - и это тоже, в общем-то, может быть понято. Но вот то, что такие милые строительные тетки не боятся того, что им проломят череп тихой украинской ночью - этого я понять не могу.
Коробка дома плюс вся наружная отделка была закончена за длительный трехмесячный период - и таких домов прямо перед нашими распахнутыми глазами строилось целых две штуки, один за другим. После чего на внутренность тратят около месяца, ударными хреновыми темпами. И - вперед, на продажу.
Вот тут бывает сложно. Приезжают люди, смотрят и сразу задают неуютные вопросы - вроде «а почему тут такие широкие трещины», «где водостоки» или «почему на мансардный этаж нет внутридомовой лестницы»? Глупые. Конечно, при таких нечеловеческих усилиях стены будут давать усадку, усушку, утруску и будут лопаться, как переспелый помидор. А лестница снаружи дает право упомянуть в техпаспорте якобы жилую мансарду как подсобное помещение. Кто на эти мелочи обращает внимание?!
Целый год продавались эти два дома. И вот надо же - продались. Один купила женщина-адвокат с ребенком в одной руке и травматическим пистолетом в другой, а второй домик - собаколюбы с погоревшей бабушкой из Саратова.
Но это я так, к слову пришлось. В общем, вырвалось.
***
Я поставил друзьям животных простые условия: подключиться с помощью качественного соединения, плюс настоящий клапан, который прослужит много лет, также построить колодец с люком на месте погребения клапана, внутри которого должна быть теплоизоляция.
И извиниться перед тестем. Просто по-человечески пойти и извиниться перед тестем. Боевым офицером, прошедшем три года войны, где свои два ордена Красной Звезды он явно нашел не на дороге. Безусловно, пообещала мне кинолог, мы извинимся, и возместим ущерб (какой, интересно - стоимость гипса?)…
А по поводу собачек - подумал, что не стану отрывать им наружные половые органы. Пусть закон укажет, в каком виде нужно наказывать кинологов, не знающих, как гулять своих подопечных. В общем, после приезда милиции синяя семья спрятала алабая и более мелких у себя на дворе, и поклялась не выпускать на улицу. Никогда.
Я никогда больше не буду кушать борщ! - во время кормежки мстительно обещал родителям один знакомый мальчик трех лет… И ни разу за последующие двадцать два года, конечно, не нарушил обещания…
Прошло время, около месяца. И я, выйдя на улицу, увидел синего папу в его нормальном приподнятом состоянии, и двух его собак на улице - ту самую приблудную овчарку и нечто вроде пинчера (или терьера, черт их разберет). Сделал папуле замечание (что собаки делают на улице? Вы же обещали держать их во дворе?). В ответ этот добрый человек, ни на секунду не задумываясь, направил меня по известному в нашей стране адресу, очень короткому и абсолютно нецензурному.
Тогда я шлепнул его ладошкой по уху, отчего он упал на землю. Когда он с третьей попытки встал, то сумел более глубоко проанализировать ситуацию, и загнал-таки собачек во двор.
Часа через три в мой дом постучался представитель власти - участковый милиционер. Анискины теперь ходят в гражданском виде - брюки и светлая рубашка с коротким рукавом, и еще они теперь поголовно имеют визитные карточки.
Он расспросил меня о наших отношениях с соседями, и поведал, что зоофилы обратились в больницу, где ихнему папе перевязали голову и залили ухо зеленкой. Ну, еще бумага там, вроде снятия побоев. Правда, в ней указано, что потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения.
- Так что они хотят? - спросил я участкового. - Будут подавать на меня в суд?
- Они просто хотят, чтобы вы его больше не били.
- Да не буду я, сдался он мне. А еще чего?
- Больше ничего. Заплатите штраф 51 гривну, и мы закроем эту тему.
Я, конечно, заплатил. Если бы я знал, что это так недорого, я бы его ударил гривен на двести пятьдесят. Или лучше на триста.
Доброта погубит мир, потому что мы ее неправильно трактуем и применяем.