"Предел контроля", реж. Джим Джармуш
"Ответ вполне очевиден, но вы, американцы, на каком-нибудь еще языке говорите, кроме английского?" - с таким вопросом обратилась к американскому лейтенанту Альдо Рейну немецкая кинозвезда Бриджет фон Хаммерсмарк из недавних "Бесславных ублюдков" Квентина Тарантино. Эти слова хочется повторить всякий раз, когда в "Пределе контроля", новом фильме Джима Джармуша, таинственные незнакомцы обращаются к главному герою с кодовой фразой "вы ведь не говорите по-испански?". Ассоциация здесь основана не только на созвучности двух вопросов, но и на том, какую функцию выполняет язык в сюжете обеих картинах. Сказать что-то на другом языке - значит уберечь сказанное от ушей того, кому оно не предназначалось.
На протяжении большей части фильма Джармуш искусно интригует зрителей, временами тонко над ними подтрунивая. Ребятишки гурьбой бегут за главным героем: "Дядя, а вы американский гангстер?". "Нет", - отвечает мужчина односложно. Дети шепчутся: "Говорит "нет". А может просто так сказал?". Вот и зрители часа полтора будут пребывать в положении той детворы. Кто этот немногословный мужчина в глянцевом костюме и рубашке в тон? Что за странные незнакомцы устраивают с ним встречи? И в чем состоит миссия этого одиночки?
Последний вопрос является ключевым. Когда режиссер, наконец, снизойдет до ответа, интрига вмиг улетучится, оставив после себя разочарование, настолько пафосным и по-детски наивным этот ответ окажется. Закрутить сюжет в очередной раз удалось лучше, чем раскрутить.
Обычно подобное говорят в отношении остросюжетного кино, к каковому "Предел контроля" точно не относятся. Несмотря на сравнение безымянного героя с гангстером, в картине не будет ни погонь, ни перестрелок. Несмотря на полученное им витиеватое предупреждение, что "среди нас есть те, кто не среди нас", не будет сцены, когда друг неожиданно обернется врагом. Эпизод с экшеном мог бы случиться ближе к финалу, когда у героя возникнет необходимость пробраться внутрь одного сильно охраняемого строения. Но и там не будет никакого экшена. Мужчина просто очутится внутри, а на удивленный вопрос, как ему это удалось, ответит, что воспользовался воображением. Джармуш опять лукаво подмигивает зрителю: включи, мол, воображение и додумай всё сам. Такое лукавство легко бы простилось режиссеру, если бы не финал. Стоило ли столько времени ходить кругами, чтобы так однозначно под конец выказать свое презрение политике и государству, претендующим на контроль всего и вся, и воспеть хвалу искусству как сфере полной человеческой свободы? "Предел контроля" - фильм-метафора, но иносказание на этот раз получилось слишком прямолинейным.
Теперь уже сам Джармуш напоминает обиженного ребенка, которого хочется приобнять за плечи, погладить по головке и сказать вкрадчиво: "Ой, не убивайся ты так сильно. Глядишь, оно как-нибудь само собой утрясется".
Режиссер не видит и не хочет замечать, что слова из фильма про "того, кто думает, будто он главнее других", легко обратимы и к нему самому, свято верящему, что уж он-то создает нечто, превосходящее своей ценностью труд политиков и финансовых воротил. На кладбище стоило бы заглянуть именно Джармушу. Там бы он понял, что жизнь и политика, и финансиста, и художника - всего лишь пригоршня пепла, и перед лицом вечности у всех у нас одна ценность.
Напоследок хочется опять процитировать фильм. Заср*ли вам головы всем этим искусством! Именно искусством, замечу. Науку тут Джармуш пытается приплести совершенно зря. Ни одна здравомыслящая наука не скажет такой ахинеи про молекулы, вибрирующие в экстазе. Разве только та наука, о которой Дэн Браун написал свой последний роман. Но это уже другая история.
подробности о фильме смотри здесь