Вольно, куражливо, удобно живется преступнику средь русского народа...
Астафьев в «Печальном детективе» размышлял:
«Может быть, объяснит он в конце концов хотя бы самому себе: отчего русские люди извечно жалостливы к арестантам и зачастую равнодушны к себе, к соседу - инвалиду войны и труда? Готовы последний кусок отдать осужденному, костолому и кровопускателю, отобрать у милиции злостного, только что бушевавшего хулигана, коему заломили руки, и ненавидеть соквартиранта за то, что он забывает выключить свет в туалете, дойти в битве за свет до той степени неприязни, что могут не подать воды больному, не торкнуться в его комнату...
Вольно, куражливо, удобно живется преступнику средь такого добросердечного народа, и давно ему так в России живется».
Что ещё можно добавить? Даже не хочется говорить о защите хулиганок из «Пусси райот». Скажу о Стеньке Разине. Сколько столетий с воодушевлением пели, как этот садист утопил в Волге девушку? Скажу о Бене Крике. Уж какой симпатичный персонаж Бабель придумал, настоящий воровской «король». А полюбившийся всем Остап Бендер?
А как романтизирует воровскую жизнь блатной шансон, столь популярный в народе? А с какой любовью были показаны воры в законе в одноимённом фильме? И даже опер Жиглов из «Место встречи изменить нельзя» хоть и мент, но с повадками вора. Не удивительно поэтому, что лозунг «Грабь награбленное», брошенный большевиками в народ не оттолкнул, а наоборот, привлек к революции массы. Почуял в нём народ своё, кровное. И в перестройку затосковали о «застойных-застольных», когда все кто мог воровали. Только назывались не ворами, а добродушно - «несунами».
Возвращаясь к Астафьеву, добавлю, что сегодня столько говорят о несчастных заключённых и их человеческих правах, забывая о жертвах насильников, воров, убийц, хулиганов. Старательно забывая об их горе и боли. Уж тем более не хотят помнить о боли Церкви, столько пострадавшей в прошлом веке. Ведь симпатии общества, как мы знаем, на стороне негодяев.
Автор: Владимир Колычев