Зимнее настроение
Cure…
Музыка-наваждение, музыка-помешательство…
Наверное, я никогда не стану её фанатом, не буду собирать информацию и фотографии и слушать во время депрессии. Куда уж там… Зато, так и не прослушав ни одного полного альбома, я навсегда запомнил её…в тот день…Было холодно, в голове стоял туман, в то время, как ноги утопали в снегу, силясь нащупать потерянную тропинку. Блуждания продолжались почти час, с того самого момента, как я, продремав нужную остановку, вышел в нескольких километрах от своей деревни и опрометчиво решил добраться до дома пешком. Пальцы, сжимавшие пакеты с покупками успели обледенеть, мобильник - благополучно сдохнуть, сославшись то ли на хилость аккумуляторов, то ли на общий дубак. Я же всё шёл, флегматично забив на усталость и злость. В голове играл the Cure.
Это была странная музыка, которая никогда бы не проникла в мой плэйст случайно, а если бы и проникла, никогда бы не поселилась в нём надолго. Но само собой сложилось, что время превратилось в нескончаемую серую пелену среднерусского зимнего леса, а корокткие песни Смита и Co стали идеальным саундтрекам к этим заснеженным пейзажам. Никого, только я и цепочка моих галлюцинаций. Рыдания сквозь смех, смерть от удушья в безразличной толпе, висельницы, наваждения, надежда, и вновь тот самый араб, которого я уже убивал раньше, в конце. Музыка, одновременно напряжённо-эмоциональная и бессердечно-холодная. Идеальный саундтрек для зимы. Такой она и осталась для меня.
Музыка-наваждение, музыка-помешательство…
Наверное, я никогда не стану её фанатом, не буду собирать информацию и фотографии и слушать во время депрессии. Куда уж там… Зато, так и не прослушав ни одного полного альбома, я навсегда запомнил её…в тот день…Было холодно, в голове стоял туман, в то время, как ноги утопали в снегу, силясь нащупать потерянную тропинку. Блуждания продолжались почти час, с того самого момента, как я, продремав нужную остановку, вышел в нескольких километрах от своей деревни и опрометчиво решил добраться до дома пешком. Пальцы, сжимавшие пакеты с покупками успели обледенеть, мобильник - благополучно сдохнуть, сославшись то ли на хилость аккумуляторов, то ли на общий дубак. Я же всё шёл, флегматично забив на усталость и злость. В голове играл the Cure.
Это была странная музыка, которая никогда бы не проникла в мой плэйст случайно, а если бы и проникла, никогда бы не поселилась в нём надолго. Но само собой сложилось, что время превратилось в нескончаемую серую пелену среднерусского зимнего леса, а корокткие песни Смита и Co стали идеальным саундтрекам к этим заснеженным пейзажам. Никого, только я и цепочка моих галлюцинаций. Рыдания сквозь смех, смерть от удушья в безразличной толпе, висельницы, наваждения, надежда, и вновь тот самый араб, которого я уже убивал раньше, в конце. Музыка, одновременно напряжённо-эмоциональная и бессердечно-холодная. Идеальный саундтрек для зимы. Такой она и осталась для меня.