Дмитрий Бученков: Вопрос для себя ставлю так: Когда случится революция сможем ли мы что-то сделать?
Интервью с бывшим политзаключённым, 35-м "узником Болотной", а ныне политическим беженцем Дмитрием Бученковым. Дмитрий - начитанный и размышляющий человек, а тюремный опыт придал ему ещё больше авторитетности и серьёзности. Мне очень импонирует такой тип людей, у которых есть мысли, идеи, идеалы, энергия внутреннего и внешнего наблюдения. Его критическое замечание в мой адрес в этом интервью мне понравилось. Ко всем выше перечисленным достоинствам можно добавить отсутствие эго. Именно такие люди, на мой взгляд, должны определять атмосферу в стране и в мире. Это интервью, а также видеоинтервью с Дмитрием Бученковым, мой скромный вклад в создание такой атмосферы посредством журналистской работы.
- Дмитрий, ты русский анархо-коммунист и в какой-то мере повторяешь
судьбу Петра Кропоткина. Тот тоже был в заключении, но с помощью друзей
бежал из России за границу. За границей Кропоткин познакомился с
Бакуниным, который в свою очередь был знаком с Марксом. Вряд ли в
Прибалтике ты встретишь людей такого масштаба, как Маркс, Кропоткин или
Бакунин, но солидарность ты уже успел ощутить. Расскажи, пожалуйста, о
твоих философских взглядах на общество и политику!
- Да, поддержку с воли я ощущал. Благодарю всех, кто поддерживал меня и
мою семью (и продолжает поддерживать).
Про философские взгляды. На постсоветском пространстве сейчас в
зачаточной форме существует три основных теоретических течения:
либертарный коммунизм, революционный социализм, интегральный социализм.
Я подчеркиваю - не как политические движения, а как форма мысли,
существующие в зачаточной форме. Я придерживаюсь по философским взглядам
первого течения - либертарного коммунизма. Сейчас различия между этими
течениями условны. Сольются ли они воедино или разойдутся дальше -
покажет время. Философию либертарного коммунизма, как я ее понимаю, я
изложил в статье "Что такое философия либертарного коммунизма", которую
написал в тюрьме. Она общедоступна, лежит в интернете.
Взгляды на общество? В свое время мне показалась очень верной мысль
одного американца - Говард Зин его звали, он автор книги "Народная
история США". В ней он написал, что рассматривает историю общества ни с
точки зрения Генри Киссенджера, а с точки зрения угнетаемого и
порабощаемого населения. Так вот, я и люди моих взглядов рассматриваем
общество ни с точки зрения господина Лаврова или Путина, а с точки
зрения тех, кого угнетают, чье мнение подавляют, с чьим мнением не
считаются.
При этом, одного пафоса, конечно, не достаточно. Люди современного
леворадикального мировоззрения несколько отстают от социологической и
политической современной мысли. Совсем не обязательно разделять
воззрения современных социологов, тем более, что многие из них не могут
договориться между собой. Однако, знать в общих чертах, что достигнуто и
какую пользу это может нам принести - нужно. Это нужно для того, чтобы
не провозглашать банальщину в левых псевдоидеологических статьях на
пабликах. Многие левые в России по прежнему "питаются" уровнем
гуманитарной науки 150-летней давности.
С другой стороны, в России есть товарищи, которые знают западных,
например, марксистских теоретиков, которых и на Западе не все знают.
Читают их тексты в оригинале. То есть, они довольно хорошо осведомлены,
но при этом такие товарищи ничего не могут, а часто - не хотят ничего
предложить в организационном плане. Этот разрыв между теорией и
практикой, конечно, нужно преодолевать.
- Как ты стал анархо-коммунистом? Кто и что на тебя влияло?
- В моем понимании анархо-коммунизм коротко: самоуправление, социализм,
интернационализм, организация непартийного типа, революционное сознание.
Предупреждая всевозможные вопросы на эти темы, я попросил бы не
"наряжать" меня в одежды прошлого века. Мы не занимались никогда и не
занимаемся исторической реконструкцией: совершенно бессмысленно пытаться
возрождать большевизм, анархизм, что-то еще - именно как политические
течения. Анархо-коммунизм - это наиболее близкий термин, который
выражает мои взгляды. Как же это движение, если оно когда-нибудь будет,
- будет называться в действительности никто не знает.
Как стал? Интересовался историей России. Первая акция, в которой я
участвовал как один из организаторов был пикет за прекращение войны в
Чечне в 2000 году. Повлияли события, которые происходили в нашей стране
в 1990-ые годы. Почему распался СССР? Почему идет война в Чечне? Что же
там происходит - национально-освободительное движение или "разгул
терроризма", как говорят по телевизору? Почему страна богатая, а люди
бедные? Откуда вдруг в стране, победившей фашизм появились фашисты? Так
был ли в СССР построен коммунизм или нет и т.д.? Эти вопросы волновали не
только меня, но и многих других молодых людей конца 1990-ых начала
2000-ых.
- Ленин считал анархизм философией босяков, хотя, как мы видим,
идеологами анархизма была интеллектуальная элита, аристократия. Какие
ленинские взгляды тебе близки и как они сочетаются с анархизмом?
- Мне импонирует в Ленине интеллектуальная последовательность,
решительность, талант политика, неутомимость. Ленин пытался быть и
государственником и антигосударственником одновременно, но
государственник в нем все-таки победил.
Вопрос о том, как воззрения Ленина сочетаются с анархизмом, следует
рассматривать в свете моего ответа выше. Не нужно на себя примерять
одежды начала 20 века. Споры о том, что "а вот Ленин и большевики в 1917
году вот как сделали", или "а вот анархисты в 1917 году вот как
поступили" - споры в этом стиле считаю лишними. Могу лишь сказать, что
большевики в 1917 недооценили государство, рассматривая его "всего лишь
как инструмент", и в итоге оно их поглотило.
- Твои кумиры Кропоткин и Ленин. Кропоткин критиковал Ленина, не принял
революцию и говорил о том, что диктатура партии не сможет победить
капитализм, для создания нового социалистического строя она вредна,
расплата тысячами жизней и разорением целых округов, власть портит даже
самых лучших людей. Кропоткин отказался от министерского портфеля,
который предлагал ему Керенский, считая работу дворника или чистильщика
сапог лучше, честнее и полезнее, чем служба государству. В конце концов,
он разочаровался в революции, считая ей утопией, власть - насилием, а
политику - мерзостью. Выход один - устраниться. А что думаешь ты на сей
счёт и видишь ли себя в политике? Хочешь ли делать в России или ещё
где-то революцию?
- Ленин и Кропоткин для меня не кумиры. Это политические деятели, к
которым я отношусь с уважением, интересом и взгляды которых я в чем-то
считаю для себя близкими. Кроме них, я могу назвать более десятка
революционеров, которых уважаю и которые близки мне.
При этом, разные периоды биографии Ленина и Кропоткина я оцениваю по
разному. Например, меня очень удручает, что вернувшись в 1918 году в
Россию, Кропоткин по сути не выступил в революционных событиях как
анархо-коммунист. В силу преклонного возраста или по иным причинам он не
показал способность к консолидации довольно многочисленных
леворадикальных сил небольшевистского толка. Посмотрите "Воспоминания"
Махно. Там через весь текст прослеживается одна и та же мысль: анархисты
оказались организационно слабы и не готовы к революции.
Также и с Лениным: полагаю, что оказавшись председателем СНК в 1918
году, то есть - председателем советского правительства, на определенном
этапе он стал понимать, что власть советов превращается во власть
бюрократии, но по разным причинам не смог предотвратить этого.
На вопрос "вижу ли я себя в политике?" я могу ответить, что вижу. В
каких формах - пока не готов ответить.
Что касается вопроса "хочу ли я делать революцию в России", то вопрос,
мне кажется, некорректно сформулирован в том смысле, что революция
происходит не зависимо от того - хочет кто-то этого или не хочет, это -
социально-политическое явление. Поэтому я вопрос лично для себя ставлю
так: когда случится революция сможем ли мы что-то сделать? Сделать так,
чтобы часть народа, которая неизбежно окажется вовлечена в события и
будет жертвовать собой, жертвовала не напрасно и не во имя очередного
нового президента? Власть Путина скорей всего закончится непростыми
социально-политическими событиями, и чем больше он находится у власти,
тем больше вероятность этих событий. В истории России всегда так: после
долгого авторитарного правления следует период гражданской войны. Может
быть не сразу это произойдет, но часто так происходит. Нестабильность
заложена в самой сути российской империи: во-первых, это огромная
территория, во-вторых с 2014 года появился новый фактор - присоединение
Крыма. Присоединение Крыма является бомбой замедленного действия. После
того как Путин уйдет, а он рано или поздно все равно уйдет - жители
России вынуждены будут расплачиваться за эту авантюру.
Поэтому вопрос нужно ставить не в форме: "а как бы так бы мне что-то
сделать, чтобы революция случилась?", а в другой форме: "что я буду
делать, когда она произойдет?".
- На собраниях анархистов ты высказывался о том, что надо повторить 1917
год, то есть призывал к революционному террору, насильственной смене
власти. Возможно, власти захотели немного умерить твой пыл как
сторонника революции и радикализма. Что ты об этом думаешь? Как ты
относишься к "Левому фронту" С.Удальцова? Что у вас общего, а в чём
различия?
- В твой вопрос, Максим, как ты его формулируешь - в скрытой форме
вложена государственная пропаганда. Он подразумевает, что есть некое
хорошее, правильное государство - Российская Федерация, и есть плохие
люди, типа меня, которые "призывают к революционному террору".
Во-первых, нигде я к революционному террору никого не призывал.
Во-вторых, террором занимается российское государство - здесь и сейчас.
Одной поездки в автозаке в Мосгорсуд, вполне достаточно, чтобы все сразу
встало на свои места в картине мира. У меня было достаточно времени
наблюдать как российское государство издевается над своими собственными
гражданами. Главный террорист сейчас - это российская государственная
машина, которая с каждым днем становится все агрессивнее как во внешней,
так и во внутренней политике.
Если же "власти хотели умерить мой пыл как сторонника революции", то
могу сказать, что скорее они достигли обратного эффекта. Человек, у
которого есть советь и у которого работает голова, хотя бы немного
посмотревший на российскую государственность изнутри - никак не станет
ее сторонником, он станет явным или скрытым ее противником. Может быть
даже такой человек не станет оппозиционером, но уверяю - его сознание
станет иным, значительно более критичным.
Кроме того, в твоем вопросе про "власти хотели умерить мой пыл" также я
вижу странный подтекст. То есть, получается, что "власти знали, что меня
не было на Болотной площади, но все равно решили посадить меня в
тюрьму". Так получается? Ведь российская власть - именно так мыслит,
именно так она и поступает. Ну тогда извините. Тот, кто так мыслит и так
поступает, не имеет права ожидать хорошего отношения.
Про "Левый фронт". Определенный период времени мы сотрудничали с "Левым
фронтом", это были наши союзники. Общее - то, что мы левые, различное -
мы более критично, чем "Левый фронт" относились всегда к опыту СССР.
- Что дал тебе тюремный опыт? Как ты изменился? Как изменилось твоё
отношение к людям и к идеалистическим взглядам Петра Кропоткина?
- Этот опыт еще больше укрепил меня в верности моим взглядам. К людям я
хуже относится не стал, но скорее стал относиться более критично.
Взгляды Кропоткина, которые ты называешь идеалистичными, я бы не назвал
идеалистичными. Скорее Кропоткин никогда не претендовал на роль
организатора, поэтому и существует образ какого-то доброго, бородатого
дедушки. Если бы он взял на себя роль организатора, консерваторы всего
мира поливали бы его грязью до сих пор, как и любого революционера того
времени.
- Как заключённые и охрана относились к тебе, к политзэку? Большинство
заключённых пропутинские, поддерживают существующий режим. Имеет ли это
какое-то значение в тюрьме?
- Для арестантов не имело большой разницы - политический ты или нет.
Главное, чтобы человек был нормальный. Путинские или антипутинские
воззрения в арестантской массе большого значения не имеют. Они не
являются критерием относительно которого к арестанту другие арестанты
относятся хорошо или плохо. Рядовым сотрудникам ФСИН также было
наплевать - политический я или нет. Только из-за того, что ко мне было
определенное внимание сми и правозащитников, среднее звено руководства
централа, насколько я понимаю, как-то это учитывало, но не особо сильно.
- Что бы ты изменил в системе ФСИН? Надо ли вообще запретить тюрьмы и
почему? Какое бы наказание ты придумал для тех, кто тебя преследовал и
лишил свободы, травмировал психику?
- Я не вижу себя реформатором ФСИН. Была бы моя воля, я бы ликвидировал
вообще тюрьму как вид учреждений. Реформировать же нужно
судебно-следственную систему России, если уж речь о реформе.
Наказания бы я никакого придумывать не стал, я не злорадный маньяк и с
психикой у меня все в порядке. Власть, к которой они присосались - не
вечна и они познают скорбь иного положения причем не от меня даже, а от
российского же государства. Оно довольно безответственно даже к
собственным служакам.
- Сейчас ты соискатель убежища. Жить оторванным от своей привычной среды
обитания довольно-таки трудно. Кроме того, тебе придётся формировать
новый круг общения, а также адаптироваться к новой социальной
реальности: к обществу потребления, к социальному дарвинизму и т.д.
Кстати, критику нигде не любят и везде политики относятся к гражданам
как к абстрактным людям. Есть и языковые проблемы и многие другие. Не у
всех получается адаптироваться и интегрироваться. Пётр Павленский и
Оксана Шалыгина сидят во французской тюрьме. Их перформанс с поджогом
банка никто не понял. К слову сказать, Пётр Павленский думал, что
Франция - это страна революций, но она также и страна, которая
преследовала анархистов, и тот же Пётр Кропоткин провёл там три года в
тюрьме. Надеюсь, ты сможешь найти для себя нишу! А какие у тебя планы в
эмиграции?
- К "обществу потребления" адаптироваться не придется. В России, в
крупных городах - такое же общество потребления, как и на Западе. Я бы
даже сказал - еще хуже, потому что на Западе водки потребляют меньше. Я
пока не видел в Европе таких огромных, я бы даже сказал гигантских
торгово-развлекательных центров, какие стоят на мкаде в Москве,
например.
Планы? Адаптироваться, но это не значит - воспринять "ценности общества
потребления", эти, так сказать, "ценности", всегда были для меня чужды.
Ближайшие планы - продолжить научную работу, издать несколько книг.
Находясь на домашнем аресте, я написал книгу "Способы фальсификации
уголовных дел в современной России". Надеюсь, получится издать скоро.
Перед арестом, я подготовил к печати еще одну книгу, но не успел издать.
Дальше - видно будет.
Максим Ефимов
- Дмитрий, ты русский анархо-коммунист и в какой-то мере повторяешь
судьбу Петра Кропоткина. Тот тоже был в заключении, но с помощью друзей
бежал из России за границу. За границей Кропоткин познакомился с
Бакуниным, который в свою очередь был знаком с Марксом. Вряд ли в
Прибалтике ты встретишь людей такого масштаба, как Маркс, Кропоткин или
Бакунин, но солидарность ты уже успел ощутить. Расскажи, пожалуйста, о
твоих философских взглядах на общество и политику!
- Да, поддержку с воли я ощущал. Благодарю всех, кто поддерживал меня и
мою семью (и продолжает поддерживать).
Про философские взгляды. На постсоветском пространстве сейчас в
зачаточной форме существует три основных теоретических течения:
либертарный коммунизм, революционный социализм, интегральный социализм.
Я подчеркиваю - не как политические движения, а как форма мысли,
существующие в зачаточной форме. Я придерживаюсь по философским взглядам
первого течения - либертарного коммунизма. Сейчас различия между этими
течениями условны. Сольются ли они воедино или разойдутся дальше -
покажет время. Философию либертарного коммунизма, как я ее понимаю, я
изложил в статье "Что такое философия либертарного коммунизма", которую
написал в тюрьме. Она общедоступна, лежит в интернете.
Взгляды на общество? В свое время мне показалась очень верной мысль
одного американца - Говард Зин его звали, он автор книги "Народная
история США". В ней он написал, что рассматривает историю общества ни с
точки зрения Генри Киссенджера, а с точки зрения угнетаемого и
порабощаемого населения. Так вот, я и люди моих взглядов рассматриваем
общество ни с точки зрения господина Лаврова или Путина, а с точки
зрения тех, кого угнетают, чье мнение подавляют, с чьим мнением не
считаются.
При этом, одного пафоса, конечно, не достаточно. Люди современного
леворадикального мировоззрения несколько отстают от социологической и
политической современной мысли. Совсем не обязательно разделять
воззрения современных социологов, тем более, что многие из них не могут
договориться между собой. Однако, знать в общих чертах, что достигнуто и
какую пользу это может нам принести - нужно. Это нужно для того, чтобы
не провозглашать банальщину в левых псевдоидеологических статьях на
пабликах. Многие левые в России по прежнему "питаются" уровнем
гуманитарной науки 150-летней давности.
С другой стороны, в России есть товарищи, которые знают западных,
например, марксистских теоретиков, которых и на Западе не все знают.
Читают их тексты в оригинале. То есть, они довольно хорошо осведомлены,
но при этом такие товарищи ничего не могут, а часто - не хотят ничего
предложить в организационном плане. Этот разрыв между теорией и
практикой, конечно, нужно преодолевать.
- Как ты стал анархо-коммунистом? Кто и что на тебя влияло?
- В моем понимании анархо-коммунизм коротко: самоуправление, социализм,
интернационализм, организация непартийного типа, революционное сознание.
Предупреждая всевозможные вопросы на эти темы, я попросил бы не
"наряжать" меня в одежды прошлого века. Мы не занимались никогда и не
занимаемся исторической реконструкцией: совершенно бессмысленно пытаться
возрождать большевизм, анархизм, что-то еще - именно как политические
течения. Анархо-коммунизм - это наиболее близкий термин, который
выражает мои взгляды. Как же это движение, если оно когда-нибудь будет,
- будет называться в действительности никто не знает.
Как стал? Интересовался историей России. Первая акция, в которой я
участвовал как один из организаторов был пикет за прекращение войны в
Чечне в 2000 году. Повлияли события, которые происходили в нашей стране
в 1990-ые годы. Почему распался СССР? Почему идет война в Чечне? Что же
там происходит - национально-освободительное движение или "разгул
терроризма", как говорят по телевизору? Почему страна богатая, а люди
бедные? Откуда вдруг в стране, победившей фашизм появились фашисты? Так
был ли в СССР построен коммунизм или нет и т.д.? Эти вопросы волновали не
только меня, но и многих других молодых людей конца 1990-ых начала
2000-ых.
- Ленин считал анархизм философией босяков, хотя, как мы видим,
идеологами анархизма была интеллектуальная элита, аристократия. Какие
ленинские взгляды тебе близки и как они сочетаются с анархизмом?
- Мне импонирует в Ленине интеллектуальная последовательность,
решительность, талант политика, неутомимость. Ленин пытался быть и
государственником и антигосударственником одновременно, но
государственник в нем все-таки победил.
Вопрос о том, как воззрения Ленина сочетаются с анархизмом, следует
рассматривать в свете моего ответа выше. Не нужно на себя примерять
одежды начала 20 века. Споры о том, что "а вот Ленин и большевики в 1917
году вот как сделали", или "а вот анархисты в 1917 году вот как
поступили" - споры в этом стиле считаю лишними. Могу лишь сказать, что
большевики в 1917 недооценили государство, рассматривая его "всего лишь
как инструмент", и в итоге оно их поглотило.
- Твои кумиры Кропоткин и Ленин. Кропоткин критиковал Ленина, не принял
революцию и говорил о том, что диктатура партии не сможет победить
капитализм, для создания нового социалистического строя она вредна,
расплата тысячами жизней и разорением целых округов, власть портит даже
самых лучших людей. Кропоткин отказался от министерского портфеля,
который предлагал ему Керенский, считая работу дворника или чистильщика
сапог лучше, честнее и полезнее, чем служба государству. В конце концов,
он разочаровался в революции, считая ей утопией, власть - насилием, а
политику - мерзостью. Выход один - устраниться. А что думаешь ты на сей
счёт и видишь ли себя в политике? Хочешь ли делать в России или ещё
где-то революцию?
- Ленин и Кропоткин для меня не кумиры. Это политические деятели, к
которым я отношусь с уважением, интересом и взгляды которых я в чем-то
считаю для себя близкими. Кроме них, я могу назвать более десятка
революционеров, которых уважаю и которые близки мне.
При этом, разные периоды биографии Ленина и Кропоткина я оцениваю по
разному. Например, меня очень удручает, что вернувшись в 1918 году в
Россию, Кропоткин по сути не выступил в революционных событиях как
анархо-коммунист. В силу преклонного возраста или по иным причинам он не
показал способность к консолидации довольно многочисленных
леворадикальных сил небольшевистского толка. Посмотрите "Воспоминания"
Махно. Там через весь текст прослеживается одна и та же мысль: анархисты
оказались организационно слабы и не готовы к революции.
Также и с Лениным: полагаю, что оказавшись председателем СНК в 1918
году, то есть - председателем советского правительства, на определенном
этапе он стал понимать, что власть советов превращается во власть
бюрократии, но по разным причинам не смог предотвратить этого.
На вопрос "вижу ли я себя в политике?" я могу ответить, что вижу. В
каких формах - пока не готов ответить.
Что касается вопроса "хочу ли я делать революцию в России", то вопрос,
мне кажется, некорректно сформулирован в том смысле, что революция
происходит не зависимо от того - хочет кто-то этого или не хочет, это -
социально-политическое явление. Поэтому я вопрос лично для себя ставлю
так: когда случится революция сможем ли мы что-то сделать? Сделать так,
чтобы часть народа, которая неизбежно окажется вовлечена в события и
будет жертвовать собой, жертвовала не напрасно и не во имя очередного
нового президента? Власть Путина скорей всего закончится непростыми
социально-политическими событиями, и чем больше он находится у власти,
тем больше вероятность этих событий. В истории России всегда так: после
долгого авторитарного правления следует период гражданской войны. Может
быть не сразу это произойдет, но часто так происходит. Нестабильность
заложена в самой сути российской империи: во-первых, это огромная
территория, во-вторых с 2014 года появился новый фактор - присоединение
Крыма. Присоединение Крыма является бомбой замедленного действия. После
того как Путин уйдет, а он рано или поздно все равно уйдет - жители
России вынуждены будут расплачиваться за эту авантюру.
Поэтому вопрос нужно ставить не в форме: "а как бы так бы мне что-то
сделать, чтобы революция случилась?", а в другой форме: "что я буду
делать, когда она произойдет?".
- На собраниях анархистов ты высказывался о том, что надо повторить 1917
год, то есть призывал к революционному террору, насильственной смене
власти. Возможно, власти захотели немного умерить твой пыл как
сторонника революции и радикализма. Что ты об этом думаешь? Как ты
относишься к "Левому фронту" С.Удальцова? Что у вас общего, а в чём
различия?
- В твой вопрос, Максим, как ты его формулируешь - в скрытой форме
вложена государственная пропаганда. Он подразумевает, что есть некое
хорошее, правильное государство - Российская Федерация, и есть плохие
люди, типа меня, которые "призывают к революционному террору".
Во-первых, нигде я к революционному террору никого не призывал.
Во-вторых, террором занимается российское государство - здесь и сейчас.
Одной поездки в автозаке в Мосгорсуд, вполне достаточно, чтобы все сразу
встало на свои места в картине мира. У меня было достаточно времени
наблюдать как российское государство издевается над своими собственными
гражданами. Главный террорист сейчас - это российская государственная
машина, которая с каждым днем становится все агрессивнее как во внешней,
так и во внутренней политике.
Если же "власти хотели умерить мой пыл как сторонника революции", то
могу сказать, что скорее они достигли обратного эффекта. Человек, у
которого есть советь и у которого работает голова, хотя бы немного
посмотревший на российскую государственность изнутри - никак не станет
ее сторонником, он станет явным или скрытым ее противником. Может быть
даже такой человек не станет оппозиционером, но уверяю - его сознание
станет иным, значительно более критичным.
Кроме того, в твоем вопросе про "власти хотели умерить мой пыл" также я
вижу странный подтекст. То есть, получается, что "власти знали, что меня
не было на Болотной площади, но все равно решили посадить меня в
тюрьму". Так получается? Ведь российская власть - именно так мыслит,
именно так она и поступает. Ну тогда извините. Тот, кто так мыслит и так
поступает, не имеет права ожидать хорошего отношения.
Про "Левый фронт". Определенный период времени мы сотрудничали с "Левым
фронтом", это были наши союзники. Общее - то, что мы левые, различное -
мы более критично, чем "Левый фронт" относились всегда к опыту СССР.
- Что дал тебе тюремный опыт? Как ты изменился? Как изменилось твоё
отношение к людям и к идеалистическим взглядам Петра Кропоткина?
- Этот опыт еще больше укрепил меня в верности моим взглядам. К людям я
хуже относится не стал, но скорее стал относиться более критично.
Взгляды Кропоткина, которые ты называешь идеалистичными, я бы не назвал
идеалистичными. Скорее Кропоткин никогда не претендовал на роль
организатора, поэтому и существует образ какого-то доброго, бородатого
дедушки. Если бы он взял на себя роль организатора, консерваторы всего
мира поливали бы его грязью до сих пор, как и любого революционера того
времени.
- Как заключённые и охрана относились к тебе, к политзэку? Большинство
заключённых пропутинские, поддерживают существующий режим. Имеет ли это
какое-то значение в тюрьме?
- Для арестантов не имело большой разницы - политический ты или нет.
Главное, чтобы человек был нормальный. Путинские или антипутинские
воззрения в арестантской массе большого значения не имеют. Они не
являются критерием относительно которого к арестанту другие арестанты
относятся хорошо или плохо. Рядовым сотрудникам ФСИН также было
наплевать - политический я или нет. Только из-за того, что ко мне было
определенное внимание сми и правозащитников, среднее звено руководства
централа, насколько я понимаю, как-то это учитывало, но не особо сильно.
- Что бы ты изменил в системе ФСИН? Надо ли вообще запретить тюрьмы и
почему? Какое бы наказание ты придумал для тех, кто тебя преследовал и
лишил свободы, травмировал психику?
- Я не вижу себя реформатором ФСИН. Была бы моя воля, я бы ликвидировал
вообще тюрьму как вид учреждений. Реформировать же нужно
судебно-следственную систему России, если уж речь о реформе.
Наказания бы я никакого придумывать не стал, я не злорадный маньяк и с
психикой у меня все в порядке. Власть, к которой они присосались - не
вечна и они познают скорбь иного положения причем не от меня даже, а от
российского же государства. Оно довольно безответственно даже к
собственным служакам.
- Сейчас ты соискатель убежища. Жить оторванным от своей привычной среды
обитания довольно-таки трудно. Кроме того, тебе придётся формировать
новый круг общения, а также адаптироваться к новой социальной
реальности: к обществу потребления, к социальному дарвинизму и т.д.
Кстати, критику нигде не любят и везде политики относятся к гражданам
как к абстрактным людям. Есть и языковые проблемы и многие другие. Не у
всех получается адаптироваться и интегрироваться. Пётр Павленский и
Оксана Шалыгина сидят во французской тюрьме. Их перформанс с поджогом
банка никто не понял. К слову сказать, Пётр Павленский думал, что
Франция - это страна революций, но она также и страна, которая
преследовала анархистов, и тот же Пётр Кропоткин провёл там три года в
тюрьме. Надеюсь, ты сможешь найти для себя нишу! А какие у тебя планы в
эмиграции?
- К "обществу потребления" адаптироваться не придется. В России, в
крупных городах - такое же общество потребления, как и на Западе. Я бы
даже сказал - еще хуже, потому что на Западе водки потребляют меньше. Я
пока не видел в Европе таких огромных, я бы даже сказал гигантских
торгово-развлекательных центров, какие стоят на мкаде в Москве,
например.
Планы? Адаптироваться, но это не значит - воспринять "ценности общества
потребления", эти, так сказать, "ценности", всегда были для меня чужды.
Ближайшие планы - продолжить научную работу, издать несколько книг.
Находясь на домашнем аресте, я написал книгу "Способы фальсификации
уголовных дел в современной России". Надеюсь, получится издать скоро.
Перед арестом, я подготовил к печати еще одну книгу, но не успел издать.
Дальше - видно будет.
Максим Ефимов