Уроки эмиграции. Глава 2
1. Я родился в Советском Союзе. Пережил времена Перестройки, потом развал Советского Союза, подъём демократического и правозащитного движения и его спад. Сам стал основателем правозащитной организации и участником международного правозащитного движения. Сменил несколько профессий. Потом к власти в стране пришли криминальные структуры и ФСБ, на меня завели политическое уголовное дело, пытались упечь в психушку, и я вынужден был бежать из России. Вот уже почти 4 года я живу в изгнании. Моя профессия творческая. Никакой особой стабильности в моей жизни нет. Не было стабильности в России, нет её и в Эстонии. Моя личность формировалась в эпоху постоянных перемен, в противодействии нового и старого, живого и отмирающего, демократического и тоталитарного, добра и зла. Поэтому, видимо, я люблю перемены и понимаю их неизбежность и необходимость! Кроме того, мне трудно сидеть и усидеть на одном месте.
"Им овладело беспокойство, Охота к перемене мест (Весьма мучительное свойство, Немногих добровольный крест)." Это про меня.
Поэтому я считаю, что способность меняться самому и менять других - это самое главное качество человека после, разве что, благодарности!
2. Почти 4 года я живу в эмиграции. И вот всё это время мне снится один и тот же сон, на одну и ту же тему, только с немного разными сюжетами. Я оказываюсь в России, а потом меня начинают преследовать, гнаться за мной и возникает чувство, что никакой возможности убежать нет. Меня охватывает страх быть пойманным. Я прячу лицо, я думаю, как я буду пересекать границу и т.д. Сны эти довольно-таки интересные, но в то же время кошмарные, впрочем, не настолько, чтобы я просыпался в холодном поту или кричал по ночам. Да, в ФСБ и СК работают специалисты по психотравмам. Теперь время от времени я смотрю на сновидческом экране ужастики. Это, кажется, гораздо интереснее, чем любой фильм ужасов.
3. Думаю ли я о России? Мало. Интересна ли мне Россия? Мало. Остались ли тёплые воспоминания о российских городах, в которых я часто бывал - о Петербурге, о Москве? Почти не осталось. Для меня роднее Антверпен, Рабат, Вильнюс, Бремен, а не Москва и Питер. Да, я хотел бы вновь оказаться в Каире, а не в Москве. Смотреть на пирамиды, а не на Кремль. Россия занимает в моём сознании всё меньше места и воспоминания о ней сводятся чаще всего к психотравмам. Это, видимо, то самое место, которое Россия занимает в мире как преступная страна, цивилизационный изгой.
"Им овладело беспокойство, Охота к перемене мест (Весьма мучительное свойство, Немногих добровольный крест)." Это про меня.
Поэтому я считаю, что способность меняться самому и менять других - это самое главное качество человека после, разве что, благодарности!
2. Почти 4 года я живу в эмиграции. И вот всё это время мне снится один и тот же сон, на одну и ту же тему, только с немного разными сюжетами. Я оказываюсь в России, а потом меня начинают преследовать, гнаться за мной и возникает чувство, что никакой возможности убежать нет. Меня охватывает страх быть пойманным. Я прячу лицо, я думаю, как я буду пересекать границу и т.д. Сны эти довольно-таки интересные, но в то же время кошмарные, впрочем, не настолько, чтобы я просыпался в холодном поту или кричал по ночам. Да, в ФСБ и СК работают специалисты по психотравмам. Теперь время от времени я смотрю на сновидческом экране ужастики. Это, кажется, гораздо интереснее, чем любой фильм ужасов.
3. Думаю ли я о России? Мало. Интересна ли мне Россия? Мало. Остались ли тёплые воспоминания о российских городах, в которых я часто бывал - о Петербурге, о Москве? Почти не осталось. Для меня роднее Антверпен, Рабат, Вильнюс, Бремен, а не Москва и Питер. Да, я хотел бы вновь оказаться в Каире, а не в Москве. Смотреть на пирамиды, а не на Кремль. Россия занимает в моём сознании всё меньше места и воспоминания о ней сводятся чаще всего к психотравмам. Это, видимо, то самое место, которое Россия занимает в мире как преступная страна, цивилизационный изгой.