Косточка
Биология и медицина утверждают, что физическая составляющая человека почти полностью обновляется через короткие промежутки времени. Молекулы, атомы и всё, что может обновиться и измениться в нашем телесном существе, уже через какие-то недели, или месяцы полностью вымывается временем; приходит всё новое, каждый человек становится другим, не замечая этого. Человек - настолько открытая система, что пропускает через себя этот мир, с его молекулами и атомами, вдыхает их, присваивает, потом отдаёт в каждом волоске, который может упасть где угодно, оставляя еле заметные следы.
Однако, несмотря на то, что всё наше тело постоянно меняет свои молекулы, какая-нибудь неправильно сросшаяся косточка, оставшаяся искривлённой после детского перелома, так и продолжает быть искривлённой, несмотря на нескончаемый танец замен и обновлений. В организм приходят новые молекулы, атомы и всё прочее, но они опять и опять становятся на неправильное место, заменяя собой другие, стоявшие неправильно. Человек вдыхает полной грудью, поглощает свежие овощи и молочные продукты, обновляет, обновляет, обновляет себя, а сила каких-то странных зависимостей всё равно возвращает всё в тот же круг, в котором многое может происходить неправильно, несмотря на всю открытость человека этому миру, в котором, казалось бы, царят закономерности.
Порой человек готов проснуться пораньше и стать другим, несмотря на все молекулы и атомы, несмотря на причины и следствия, стать совершенно другим, новым, забыть себя вчерашнего, шагнуть в завтра, выдохнуть всё прежнее, наполниться правильным и не искривлённым. И есть какая-то сила, которая всегда готова побуждать к этому, помогать в этом и готова наполнить чем-то новым, обновляющим, а есть ещё более мощная сила, она норовит вернуть всё к тому же зигзагу искривлённой косточки, и, несмотря на большие перемены, повернуть всё обратно - в порочный круг. И человек пытается вырваться, но не может.
Другой человек может уехать куда-то, очень далеко, надолго. Допустим, он станет путешествовать по Байкалу, рванёт на Камчатку, посмотреть вулканы, а то и вовсе уедет за границу, будет пить минеральные воды в Карловых Варах, там его наполнят совершенно другие вещества, с их неведомыми молекулами и атомами, человек приедет, не имея в себе почти ничего прежнего, но если возобладает та, вторая сила, а она всегда стремится возобладать, то человек снова и снова будет прежним, тем прежним, которым он не хотел бы оставаться и которым он оставаться не должен.
Потом он будет стариться, он изменится до неузнаваемости, но будет что-то такое, чего так и останется в нём, то ли неисправленное, то ли неисправимое.
И зачем тогда все эти молекулы, для чего они наполняют нас каждый день, для чего пронизывают нас, создают видимость постоянной перемены, постоянно движущегося изменения, если веками человек не может перебороть синдрома неправильно сросшейся косточки, и несёт в себе всё то, о чём он порою и не расскажет, но будет помнить всегда?
Человек - настолько открытая система, что пропускает через себя этот мир, с его молекулами и атомами, вдыхает их, присваивает, потом отдаёт в каждом волоске, который может упасть где угодно, оставляя еле заметные следы.
Сквозь душу человека проходит река времени, но она не меняет людей. А сквозь людские тела проходят потоки всех этих шальных и ошибающихся атомов, однако и они не меняют человека, а ведь могли бы, хотя бы ради того, чтоб добиться гармонии в его внешней оболочке, в его телесной сущности.
Нет, изменения, конечно бывают, но они не затрагивают главного, существенного, того, что могло бы навсегда прервать цепь нелепых переломов жизни, сознания, детских непрочных косточек. Человек меняется, каждый месяц, каждую неделю, каждый день, он меняется, наполняясь чем-то иным, но снова и снова он остаётся прежним. Человек идёт по свету, всюду он оставляет след, по которому можно узнать всё то, чем жил, в данный момент человек. Один лишь волосок, который упал и был унесён ветром, способен рассказать о многом, если вовремя подобрать его и расшифровать все хранящиеся тайны.
А может быть именно для этого нам и суждено пропускать через себя всю ту нескончаемую волну ошибающихся атомов, чтоб они фиксировали, записывали каждую нашу ошибку, на том искривлённом, или обманчиво-прямом пути?
Но эти атомы ошибаются вместе с нами, даже когда может показаться, что они беспристрастно пишут летопись всякой человеческой жизни, оставляющей следы. Атомы ошибаются, они ничего не стоят, им немногое дано, ведь в один прекрасный момент каждый из нас всё равно должен будет забыть о повторяющихся зигзагах и наконец измениться, он изменится по-настоящему, навсегда, вмиг освободившись от искривлённой косточки, от ошибающейся игры молекул, от прежнего, от вчерашнего. Всё равно когда-то это произойдёт, как предсказывали древние индийские философы, грезившие о череде усложняющихся жизней, затрагивающих каждого, кто сторонится неверных шагов. Неверных шагов, порой запрограммированных неправильно сросшейся косточкой, которой потакают те атомы, что вновь и вновь повторяют ошибку, становясь туда, куда не должны, но почему-то обязаны стать.