Еще про монашек...
Вообще-то, я не очень-то был прав, когда считал, что я " не часть их жизни"...
На самом деле, все не так уж и просто. Во-первых, тех, кого мы привыкли называть "монахинями" делятся на:
1) кандидаток в послушницы;
2) послушниц;
3) инокинь и
4) собственно монашек.
Монахиней можно стать не раньше, чем сестре исполнится 30 лет. Они не очень-то любят говорить о своем возрасте (как и вообще о своей жизни), но большинство послушниц Ново-Тихвинского женского монастыря, с которыми мне довелось общаться (всего их 150) - девушки от 17 до 30 лет (видел и моложе, но лишь издали)...
Сестра Феофана встречала нас поздно вечером, чтобы показать церковь Всех Святых в Екатеринбурге, где она несет свое послушание. На дороге при выходе из храма образовался лед, и сестра Феофана поскользнулась. Я протянул ей руку, чтобы ее поддержать. Она шарахнулась в сторону от моей руки, как черт от ладана...
На следующий день спрашиваю сопровождающую нас сестру Татиану, почему сестра Феофана отвергла мою помощь. Оказывается, им нельзя прикасаться... нет, не только к мужчинам... не только к мирянам, но даже к другим сестрам...
Сестра Татиана только три месяца назад пришла в монастырь, и поэтому еще не очень закрыта. У нее очень миленькое курносенькое личико и на носу очень трогательные очечки.. Осторожно выспрашиваю у нее всякие подробности ее жизни. Ей 27 лет, она из Нижнего Тагила, закончила в Екатеринбурге факультет журналистики. Разговор у нас происходит в переполненной церкви Всех Святых на клиросе (второй этаж, где поет хор) во время праздничной по случаю Вербного Воскресения службы. Поэтому говорить нам приходится шопотом на ухо друг другу. Сестра Татиана откровенно касается губами мне за ухом - практически целует (должен сказать, что это у меня довольно чувствительное место ;-)). Ну, думаю, случайно, все-таки монашка...
На следующий день 2 апреля в 16.40 звонок на мой мобильный. Номер незнакомый. Я свой номер обычно не раздаю - для контактов у нас есть Сережа и его телефон. Перед тем, как ответить, показываю высветившийся номер Сереже, сидящему рядом со мной в машине. - Что-то знакомое, - говорит он и начинает рыться в своих записях. Тем временем я отвечаю на звонок. Милый девичий голос спрашивает: - Это Максим? Да, - отвечаю, - это Максим. И все, и больше ни слова... Сережа говорит, что это номер пресс-службы монастыря, и что он оставлял там на всякий случай мой номер. Перезваниваю. Телефон свободен, но трубку никто не берет...
Вообще-то, у них сейчас идет Страстная Неделя, и им положено весь день напролет усердно молиться... Что ж, может хоть одна из них помолится и обо мне....
На самом деле, все не так уж и просто. Во-первых, тех, кого мы привыкли называть "монахинями" делятся на:
1) кандидаток в послушницы;
2) послушниц;
3) инокинь и
4) собственно монашек.
Монахиней можно стать не раньше, чем сестре исполнится 30 лет. Они не очень-то любят говорить о своем возрасте (как и вообще о своей жизни), но большинство послушниц Ново-Тихвинского женского монастыря, с которыми мне довелось общаться (всего их 150) - девушки от 17 до 30 лет (видел и моложе, но лишь издали)...
Сестра Феофана встречала нас поздно вечером, чтобы показать церковь Всех Святых в Екатеринбурге, где она несет свое послушание. На дороге при выходе из храма образовался лед, и сестра Феофана поскользнулась. Я протянул ей руку, чтобы ее поддержать. Она шарахнулась в сторону от моей руки, как черт от ладана...
На следующий день спрашиваю сопровождающую нас сестру Татиану, почему сестра Феофана отвергла мою помощь. Оказывается, им нельзя прикасаться... нет, не только к мужчинам... не только к мирянам, но даже к другим сестрам...
Сестра Татиана только три месяца назад пришла в монастырь, и поэтому еще не очень закрыта. У нее очень миленькое курносенькое личико и на носу очень трогательные очечки.. Осторожно выспрашиваю у нее всякие подробности ее жизни. Ей 27 лет, она из Нижнего Тагила, закончила в Екатеринбурге факультет журналистики. Разговор у нас происходит в переполненной церкви Всех Святых на клиросе (второй этаж, где поет хор) во время праздничной по случаю Вербного Воскресения службы. Поэтому говорить нам приходится шопотом на ухо друг другу. Сестра Татиана откровенно касается губами мне за ухом - практически целует (должен сказать, что это у меня довольно чувствительное место ;-)). Ну, думаю, случайно, все-таки монашка...
На следующий день 2 апреля в 16.40 звонок на мой мобильный. Номер незнакомый. Я свой номер обычно не раздаю - для контактов у нас есть Сережа и его телефон. Перед тем, как ответить, показываю высветившийся номер Сереже, сидящему рядом со мной в машине. - Что-то знакомое, - говорит он и начинает рыться в своих записях. Тем временем я отвечаю на звонок. Милый девичий голос спрашивает: - Это Максим? Да, - отвечаю, - это Максим. И все, и больше ни слова... Сережа говорит, что это номер пресс-службы монастыря, и что он оставлял там на всякий случай мой номер. Перезваниваю. Телефон свободен, но трубку никто не берет...
Вообще-то, у них сейчас идет Страстная Неделя, и им положено весь день напролет усердно молиться... Что ж, может хоть одна из них помолится и обо мне....