Не боги (фрагмент)
Все события и персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми, и с реально происходившими событиями случайно.
...Глава 11
Утром началось совсем грустно - Сан Саныча увезли в палату интенсивной терапии. Ему стало нехорошо, и дежурный врач после осмотра произнес только одно:
- ПИТ, - после чего Анисимова на носилках быстро укатили.
После этого Артем пообщался с Ялынским. То, что он услышал, было не самым радостным известием, но, с другой стороны, по сути ничего нового ему не сообщили.
И Артем отправился на процедуры. Возможно, свою роль сыграла психология, но на выходе он почувствовал себя разбитым. Делать ничего не хотелось, тянуло в сон. Но, собрав волю в кулак, он крепился до прихода сопалатников как мог.
- Первый раз? - взглянув на него, спросил Вадеев. - Хотя, что я спрашиваю… Меня по первости так пронесло, натуральный Бронетемкин Поносец был, с толчка не слазил. Так что у тебя еще все неплохо, поверь.
- Верю, - Артем поправил подушку под головой, чтобы голова была чуть повыше. - Разговор есть. Ничего, если на кроватях будем?
- Не проблема, сейчас подуху разверну, - ответил Василий. Либерман тоже прилег.
- По прокуратуре ничего доброго я узнать не смог, - начал Артем. - Там меня сразу срезали, безо всяких вариантов. То есть - просто хорошего слова тут мало. Поэтому предлагаю через любые каналы занести денег. Из моего кармана, сколько надо и кому надо. Надо только узнать конкретное лицо и сумму. Чтобы дело снова возбудили и наказали в итоге эту срань. И в СМИ найти побольше журналюг, которые повреднее, чтобы крутили эту тему везде. Да, там наверху против будут, там связи и прочая дребедень, но побороться стоит, так думаю. Ваши мысли?
Вася перевел взгляд на Либермана. Тот пожевал губами и сказал:
- К нему сейчас никого не пускают, но я тихонько зашел. Ему сделали два укола, сейчас лучше…
- Ну, не тяни, Соломоныч, - буркнул Вадеев, - говори уже.
- Да, да. В общем, он сказал, что та дама… которая… она подала иск о возмещении вреда, ему вчера листочек показали и попросили расписаться. Такие новости, друзья.
- Вот сука! - Вадеев аж привстал. - Вот отчего его так скрючило!
- Ничего себе, - Артем помотал головой. Сон как будто отступил. - Совсем совести у людей нет.
- А ты говоришь - денег дать, - распалился Василий. - Зачем? Таких просто убивать надо!
- Ты не на войне, Вася, тут такое не пройдет, - Артем посмотрел на него. - Хотя, может, и жаль.
- Какая разница: на войне, не на войне? И сейчас такое можно сделать, и делают.
- Кто?
- Кто? Да много кто. Вон, писали ведь про «Белую стрелу»…
- И что, ты веришь в это? Фуфло все это.
- Верю! - Вася медленно сел на кровати и впился взглядом в Горбунова. - Верю. Потому что должна быть справедливость, и возмездие должно быть. Должны быть люди, которые не побоятся обрушить свой карающий меч настоящего правосудия на таких вот подонков.
- Да где их найти? - Артем тоже сел. - Я б денег не пожалел, отдал бы им, лишь бы эти твои правосудие с возмездием свершить.
- Молодые люди… молодые люди!
В запале спора они и не заметили, что Либерман уже стоит у стола.
- Вы что кричите? Хотите, чтобы вас весь этаж услышал? Успокойтесь, пожалуйста.
Василий кивнул. Артем откинулся на подушку. Адреналин бушевал у него в крови, про утреннее недомогание он уже забыл.
- Успокоились? - Либерман посмотрел на них, достал из кармана халата очки и надел их. Потом сел за стол. - Теперь давайте просто поговорим как воспитанные люди. Хорошо?
Никто не возражал.
- Артем Григорьевич, я вас правильно понял - вашими денежными средствами можно будет воспользоваться?
- Да, Лев Соломонович, - Артем зачем-то потер глаза, потом сел. Что задумал этот старик?
- Васенька, вы можете попросить кого-нибудь из своих друзей на деньги Артема Григорьевича купить машину? Неброскую, старенькую, какие-нибудь «Жигули»?
Вадеев закрыл открытый до этого рот, сглотнул слюну.
- Конечно. А зачем, Лев Соломонович? - от удивления он стал необычайно вежлив.
- Об этом я скажу чуть позже. И еще, Василий - вы говорили, что у ваших друзей есть охранное предприятие? Как-то оно там называется, тяжелы для меня эти новые названия.
- Господи, да ЧОП же. В составе нашей ассоциации. Чего-то я не догоняю…
- А там есть люди, которые могут… м-м… последить за нужным нам лицом? Все будет оплачено, я ведь правильно говорю, Артем Григорьевич?
Артем покивал. Он тоже пока «не догонял», куда клонит Либерман.
- И самое главное, - пожевав губами, продолжил тот. - Нужно, чтобы они об этом никому не говорили, понимаете?
- О, за это, Соломоныч, можешь не беспокоиться. Есть нужные люди, и очень мне близкие, которые и поглядеть могут, и язык во рту держать. С этим проблем не будет.
- Тогда вот что я хочу предложить…
Когда он закончил, Вадеев пришел в полный восторг:
- Ну, ты, Соломоныч, башка! Все продумал. А по виду тихушник такой.
- Не кричите, Васенька. Прошу вас. Мне самому бы это никогда не придумать.
- В смысле?
- Мне кажется, я об этом когда-то читал. То есть - о чем-то подобном. В общем, не важно.
Артему все услышанное очень не понравилось.
- Вы понимаете, о чем идет речь? - тихо спросил он.
Вадеев повернулся к нему.
- Заднюю даешь, бизнесмен? Что, все эти слова, что тут говорил - так, воздух потрясти?
- Нет, Вася, нет. Но ведь это…
- Да, Артем Григорьевич, - Либерман снял очки и начал их протирать. - Но разве есть другой выход? Не у нас - мы можем забыть и уйти. У Сан Саныча - какой выход у него? Как вы думаете?
- Выход у него один - за жену отомстить. И любой из нас так бы поступил, - Василий почесал лысую голову. - Но Сан Саныч сам никогда этого не сделает. Не из-за того, что зассыт - он просто не сможет. А мы за него - сможем.
У Артема все это не укладывалось в голове.
- А кто поедет? Кто…
Лев Соломонович убрал очки в карман.
- Есть человек…
Глава 12
Когда во время ужина Либерман указал на маленького старичка, сидящего через два стола от них, даже Вадеев, знающий всех и вся в центре, его не признал.
- Что-то не помню такого. Он давно здесь?
- Васенька, отвернитесь, пожалуйста, - кашлянув, попросил Лев Соломонович. - Давайте поговорим в палате.
Когда они вернулись, Либерман сказал:
- Его фамилия Белкин. Здесь он уже четвертый раз - и, похоже, последний. Анализы показали… в общем, вы понимаете. Он сейчас снова на терапии, там еще колют дополнительные уколы - только все это уже бесполезно. К тому же лечение очень серьезно сказалось на сердце. Начмед все ему объяснил еще месяц назад.
Начмедом он называл Ялынского.
Все помолчали.
- Сколько ему? - поинтересовался Артем.
- Вы не поверите, - Либерман снял очки и протер слезящиеся глаза. - Сорок три.
- Сколько?? - в один голос воскликнули Горбунов и Вадеев.
- Да, вот такая судьба, - покачал головой Лев Соломонович. - Болезнь его иссушила, извела, и теперь он выглядит как старик. Вообще-то Боречка - родственник моей жены.
Он вытер платком глаза и продолжил:
- А вы думали, куда я каждый вечер на час ухожу перед ужином? Мы играем с ним в шахматы. У Боречки до сих пор светлый ум.
- Его же могли выписать умирать домой, - откашлявшись, спросил Василий, - как это уже бывало.
- Боречку не выпишут, - отмахнулся Либерман, - по этому поводу с начмедом был разговор. И потом - начмеду платят деньги за лечение, зачем ему их лишаться? Но давайте к делу.
Он снова надел очки и посмотрел на собеседников.
- Чтобы вас, мои молодые друзья, не терзали сомнения, я скажу вам сразу - мы с Боречкой все обсудили. Не так давно, но в любом случае это его решение, и он от него не отступится. Совесть его не беспокоит, и позже, когда придет черед, перед создателем он предстанет спокойным и не сомневающимся ни в одном своем поступке. Надеюсь, это будет не скоро… так вот. Он все сделает, и я в нем уверен. И никто, кроме меня… кроме нас, не узнает о том, что и как произошло.
- Я извиняюсь, Лев Соломонович, - Артему было неприятно это говорить, - но… вы не давили на Белкина?
- Нет, нет, - Либерман поднял обе руки вверх, - ни в коем случае. Но спасибо вам, Артем… можно, я буду называть вас просто Артем? - Горбунов кивнул, и старик продолжил: - Спасибо за ваш вопрос. Я должен был об этом сказать. Спрашивайте меня еще, если вас что-то смущает. У нас с вами не должно быть недомолвок.
- У него есть права? Он сможет договориться с Бойко и выйти в город? Одежда есть? И насколько он силен, в смысле - морально? - на одном дыхании выпалил Василий.
- Все есть, - кивнул Либерман. - Все сможет. Я за него ручаюсь.
Они говорили еще долго: сначала о предстоящих событиях, потом кто-то рассказывал о своей жизни, потом возвращались к прежней теме, и снова кто-нибудь вспоминал былое - и так до той поры, пока дежурный врач не постучал к ним в дверь.
- Вы что тут шумите? На весь этаж гул, все уже спят.
Они переглянулись и заулыбались, как расшалившиеся дети, пойманные взрослыми при баловстве: ну, блин!
- Да, да, мы ложимся, - сказал Либерман, - извините.
Артем подумал, что так недолго и попасться: кто-то подслушает, и все! Но, кажется, пронесло.
Засыпая, он вспомнил, что за все время нахождения в медицинском центре так ни разу не позвонил Савелию. «Тоже мне, друг называется. Надо завтра обязательно позвонить, узнать, как у него дела».
Глава 13
Утром он пошел на процедуры, но тут…
Детский крик, пронзительный до боли и режущий буквально на куски. Крик, постепенно переходящий в какое-то завывание - потому что плачем это назвать было нельзя. И едва разбираемые слова:
- Пожалуйста… ну пожалуйста!
В коридоре еще не скопилось достаточного количества людей, и Артем все увидел одним из первых. У кабинета заведующим отделением на мягком диванчике сидела женщина. Любой увидевший ее начал бы свое описание так: «На ней не было лица». Сам завотделением Бойко стоял у двери своего кабинета. А у его ног, вцепившись в них своими маленькими ручонками, полулежала девчушка лет тринадцати, которая в голос рыдала и о чем-то просила этого большого и сильного мужчину.
Бойко, судя по всему, тоже находился в весьма серьезном расстройстве. Он иногда склонялся, делая вид, что пытается поднять девочку, при этом приговаривая:
- Я ничего не могу сделать… ничего…- и обращался к женщине: - Ну успокойте же ее… вы же понимаете, - но было ясно, что женщина его не слышит.
Достаточно быстро появился Ялынский с двумя санитарами. Начмед быстро оглядел всех присутствующих и кивнул санитарам. Один санитар поднял на руки женщину, другой - девочку, предварительно аккуратно оторвав ее от Бойко. После этого оба быстро покинули этаж.
- Милостивые государи, - Ялынский обратился к присутствующим, - прошу разойтись по палатам или процедурным кабинетам. Смотреть здесь больше не на что. Это был маленький казус, я приношу всем вам извинения за предоставленные неудобства, - после чего он схватил за локоть Бойко, буквально втолкнул его в кабинет и туда же зашел сам. Щелкнул замок.
«Что это было-то?» Судя по тому, какие лица были у разбредающихся больных, не один Артем задавал себе это вопрос. Впрочем, Вася Вадеев наверняка все узнает…
После полученных процедур опять было нелегко, и Артем дал себе обещание, что звонок Саве он сделает попозже. Удалось даже немного поспать. Проснувшись, он увидел сопалатников у стола. Они что-то тихонько обсуждали.
- Чего замышляем?
- А, проснулся, бизнесмен, - Вадеев, поморщившись, встал. - Одевайся, пора обедать, а потом есть что обсудить. И на что потратить твои деньги, - и он ухмыльнулся.
Пообедав, они пришли в палату и тщательно закрыли дверь. Потом разлеглись по кроватям - чтобы, как выразился Вадеев, «сало вокруг пупка обвилось». Против этого никто не возражал.
- Я сегодня был у Анисимова, - Лев Соломонович немного покашлял, вытер рот платком и продолжил: - Ему уже лучше, но пока он в ПИТе, и будет там еще дней пять.
- Ясно, - сказал Артем, и рассказал об утреннем происшествии. - Что это было, как думаете?
- Это было то, что периодически случается в нашем паскудном мире, - процедил Василий.
- А если конкретнее?
- Ты же общался с начмедом, когда сюда заселялся? - спросил Вадеев. Артем угукнул. - Так вот. Он всем рассказывает, что помогает людям, а по сути - просто здесь, помимо «платников», лежат и льготники, те, кто не платит, но которых тоже нужно лечить. Врачебная этика тут ни при чем - без этого Ялынскому и тем, кто с ним все это организовал, не дали бы лицензию, не выделяли бы определенные фонды, и так далее. Льготников немного, сколько-то процентов, точно не знаю. Сан Саныч, кстати - один из них.
- И эта девочка - тоже льготник?
- Да. Сучья жизнь! Она и жить-то толком не начала, а ей уже не повезло - за что?
- Она могла умереть гораздо раньше, Васенька, - тихим голосом сказал Лев Соломонович. - В том, что она попала в этот центр, есть некий положительный аспект… нет, не прерывайте меня, я знаю, что вы скажете. Медицина пока не всесильна, и ей помогали, пока было возможно. И вот настал тот момент, когда помочь уже нельзя.
- И что теперь? - подался вперед Артем.
- Ее выписали умирать домой, - ответил Вадеев. - За ней приехала бабушка… остальное ты видел. Космические корабли строим, а помочь здесь, на Земле, вот таким маленьким девочкам не можем. Сучья жизнь…
…
Полностью текст произведения опубликован на платных площадках. Список таких площадок Вы можете найти в Интернете или узнать у автора.