Потопление "Роны" - часть 1
У меня крайне мало времени (а скоро его не будет совсем), поэтому я выложу здесь свою крайнюю работу, которой урывками занимался последние 1,5 года. В окончательном виде и редакции она будет опубликована на Tactic Media, как я и обещал когда-то, её руководителю Михаилу Тимину. Выложу по главам, сколько позволит ЖЖ, с минимумом иллюстраций ( что смог накопать отправлю редакции). Так как подписчиков у меня здесь по сравнению с ТМ, крайне немного, думаю ничего страшного. Речь пойдёт о гибели "Роны" - лайнера, на котором от попадания немецкой управляемой бомбы Hs-293 погибли более 1000 американских военнослужащих. Итак первые главы.
Гибель “Роны” - чёрный день в истории армии США
Если бы результат атаки немецких бомбардировщиков, на конвой KMF 26 в Средиземном море ограничился одним рядовым потопленным торговым судном, то учитывая тяжёлые потери атакующих, этот налёт просто пополнил бы собой статистику противоконвойных операций люфтваффе. Но 26 ноября 1943 года вместе с единственной потерей конвоя - войсковым транспортом “Рона”, погибли более 1000 военнослужащих армии США, что стало крупнейшей потерей американской армии в ходе боевых действий на море. Сегодня, спустя почти 80 лет, благодаря свидетельствам с обеих сторон, мы можем с большой достоверностью восстановить обстоятельства этой катастрофы.
Ковчег паломников
В 1925 году Британская-Индийская судоходная компания (British India Steam Navigation Company) заказала на верфях Великобритании два новых лайнера, которые были спущены на воду уже в следующем 1926 году и получили имена двух ничем не примечательных деревень округа Сонипат, в Пенджабе - “Рона” и “Раджула”. В отличии от “систершипа”, которого строили в шотландском Глазго, “Рона” была спущена на воду на верфи “Хоторн, Лесли и Ко” в британском Тайнсайде, графство Дарем. Характеристики нового пассажирского судна были для того времени вроде бы обычными: тоннаж 8602 брт, две паровые машины, максимальная скорость 14 узлов, крейсерская скорость 12 узлов, вместимость 231 пассажир 1-го класса, 33 2-го класса и 100 3-го класса. Необычным фактом была сертификация 140-метровых “Роны” и “Раджулы” на перевозку 5064 палубных пассажиров, то есть тех, которые обходились вообще без каюты.
Это был рекорд среди всех судов английской регистрации и вызван он был тем, что лайнеры предполагалось использовать для перевозки неприхотливых мусульманских паломников, совершающих хадж. Однако в 1931 году администрация Индии приняла “закон Симлы” (по названию города, где был составлен нормативный акт), по которому пассажирское судно должно было иметь спасательных средств на минимум 50% пассажиров. По этому закону вместимость “Роны” была сокращена до 3851 палубного пассажира, что тем не менее всё равно осталось рекордом для английских пассажирских судов. Сразу после вступления в строй “Рона” была нанята правительством для переброски войск в Шанхай, поэтому на свою основную линию Мадрас-Нагапатам-Сингапур она вышла только в июне 1927 года. Уже с 1931 года “Рона” учитывалась военным министерством в качестве судна подлежащего использованию в военное время.
Это военное время наступило очень быстро. С началом Второй мировой войны, “Рона” в составе практически всего флота British India Steam Navigation Company (157 судов), поступила в распоряжение министерства военного транспорта. Лайнер исправно служил в качестве зафрахтованного транспорта, как на индийских так и средиземноморских маршрутах, но в мае 1940 года был окончательно реквизирован и получил аббревиатуру HMT (Hired Military Transport - наёмный или арендованный военный транспорт). “Рона” вывозил беженцев из Сингапура за 2 недели до его падения и вплоть до конца 1942 года осуществлял перевозки личного состав и грузов в Индийском океане, курсируя между Бомбеем, Карачи, Басрой, Бандар-Аббасом и другими портами.
Высадка Союзников в Северной Африке и последующие поражения войск Оси на африканском континенте, позволили возобновить полноценную проводку конвоев через Средиземное море с востока на запад. Это соответственно потребовало большого количества тоннажа, который стали перебрасывать с других театров военных действий. В числе этих судов была и “Рона”, которая 7 апреля 1943 года прошла Суэцким каналом и как оказалось навсегда покинула родные индийские воды. До июля 1943 года транспорт осуществлял войсковые перевозки на линии Александрия-Триполи-Сфакс, после чего встал на более протяженную линию от алжирского Орана до Александрии.
Немецкая авиация и подводные лодки продолжали оставаться существенной угрозой, поэтому “Рона” несла довольно мощное оборонительное вооружение: 1 - 102-мм орудие MkVII, 1- 76-мм орудие смонтированное на станке HA/LA IX (угол возвышения до 70 град.), 6 - 20-мм “Эрликонов”, 2 - 8-мм пулемёта Гочкисса, 2 спаренных пулемёта Льюиса, зенитные ракетные установки Mk II и UP. Обслуживала весь этот арсенал военная команда в количестве 18 артиллеристов. Экипаж транспорта составлял 195 человек, все офицеры и специалисты были британцы, остальные же были “ласкарами” - так издавна называли индийских моряков, служивших на европейских судах. Капитаном “Роны” был австралиец Ти Джей Мёрфи (T.J. Murphy) по кличке “Спад” - “Картошка”.
Довоенное предназначение судна “блестяще” оправдалось - только вместо тысяч благочестивых мусульманских паломников на палубах и даже обеденных столах “Роны” теперь вповалку спали солдаты, а постелью им служили собственные вещи. В тягостных раздумьях практически каждый из них считал своим долгом вырезать какую-нибудь надпись на любой ближайшей доске и теперь некогда роскошные, отделанные лучшим индийским полированным деревом интерьеры “Роны”, были сплошь покрыты этими грубыми “граффити”. Сам лайнер, выкрашенный в чёрный цвет и весь в потеках ржавчины имел весьма мрачный вид.
Когда в конце ноября 1943 года “Рона” прибыла в Оран за очередными американскими пассажирами, прибывшими из-за океана, там уже ходили слухи, что немцы потопили несколько крупных судов. Один из янки робко поинтересовался у бывалого моряка Королевского флота будет ли у них на переходе надёжная поддержка с воздуха, на что получил грубый ответ: “Надуйте свои спасательные жилеты, вот это и будет ваша воздушная поддержка!!!”
В “Гробовом углу” на “Аллее самоубийц”
День Благодарения, 25 ноября 1943 года, “Рона” встретила на рейде Орана, уже полностью загруженной и готовой к выходу в море на рандеву с конвоем KMF 26. На борт было принято 2193 военнослужащих армии США, включая следующие подразделения в полном составе: 853-й инженерный авиационный батальон - 793 человека, 31-й строительный батальон связи - 259 человек, 322-я эскадрилья управления истребительной авиации - 285 человек, 44-й полевой хирургический госпиталь - 36 человек. Остальные 820 человек представляли собой пополнение или замену для уже находящихся в Китае, Индии и Бирме американских подразделений, это были в основном авиационные специалисты и военнослужащие 705-го запасного пехотного батальона.
853-й батальон направлялся в Индию для строительства взлётно-посадочных полос, ангаров и другой инфраструктуры требующейся для приёма стратегических бомбардировщиков B-29, остальные подразделения также предназначались в основном для обеспечения действий американской авиации в этом регионе. Стоить отметить интересный факт: всё оборудование и транспорт этих подразделений были отправлены совершенно противоположным маршрутом - по железной дороге в Калифорнию, а оттуда морскими транспортами через Тихий океан и Австралию.
25 ноября 1943 года, в день выхода в море, атмосфера среди пассажиров “Роны” была весьма напряжённая. Все они уже пережили весьма утомительное путешествие через осеннюю Северную Атлантику, в ходе которого одной из основных тягот стал невкусный и скудный (по американским меркам) суточный рацион питания “К”, солдаты, привыкшие к сытой жизни в Америке прозвали его “дерьмо на гальке”. В День Благодарения все рассчитывали, как минимум на индейку, но их ожидания были жестоко обмануты. Разумеется немедленно распространился слух, что офицеры, которым англичане предоставили свой офицерский лаунж на корме “Роны”, отмечают праздник как полагается, со всеми атрибутами и излишествами.
Но стенать на судьбу было бесполезно, и в полдень суда начали выходить из Орана и Мерс-эль-Кебира на рандеву с конвоем KMF 26. Помимо “Роны” к конвою должны были присоединиться её “сестра” “Раджула”, транспорты “Эгра” (5108 брт), “Кароа” (7009 брт) и французский лайнер “Банфора” (9347 брт). “Раджула” однако вернулась из-за проблем в машинном отделении и возможно тем самым доказала, что из двух “сестёр” только она родилась под счастливой звездой.
Конвой KMF 26 вышел из шотландского Клайда 15 ноября 1943 года. В составе конвоя было 18 торговых судов, возглавлял их коммодор конвоя, отставной кэптен Королевского флота Хью Уэйкман-Колвилл, державший свой флаг на крупном индийском лайнере “Ранчи” (16738 брт). Только на самом “Ранчи” было 3542 военнослужащих, всего в конвое перевозилось около 15000 солдат и разумеется охранение было соответствующим. Эскортом конвоя командовал кэптен Герберт Уильямс, командир легкого крейсера “Бирмингем”, вместе с крейсером охранение KMF 26 обеспечивали 4 фрегата типа “Ривер” и 2 шлюпа типа “Эгрет”.
В Гибралтаре состав охранения поменялся и усилился: “Бирмингем” сменил крейсер ПВО “Коломбо”, также к конвою присоединились эсминцы “Энтони”, “Бриллиант” и подводная лодка “Стоунхендж”, совершающая переход в Индийский океан. 25 ноября эскорт конвоя покинули эсминец “Энтони” и фрегат “Спэй”, но это нисколько не ослабило охранение: вместе с “Роной” и другими торговыми судами, из Орана вышло значительное усиление конвоя из боевых кораблей США - эскортные миноносцы “Фредерик С. Дэвис”, “Герберт С. Джонс” и два тральщика, “Пионер” и “Портент”. Эскортные миноносцы были оборудованы станциями радиоэлектронного подавления XCJ-1, которые должны были глушить системы радиоуправления немецких противокорабельных управляемых бомб Hs-293. Эти станции (миноносцы получили их в конце сентября 1943 года) стали одним из первых ответов Союзников на новое “вундерваффе” третьего рейха, которое уже причинило им немало неприятностей. Однако, как выяснилось позднее, подбор радиочастот на которых ставились помехи был неудачным и никаких особых проблем немецким операторам наведения бомб не создавал.
Присоединение американцев с глушилками против управляемых бомб на траверзе Орана было не случайным - впереди лежал самый опасный участок пути от порта Алжир до Туниса, который за последние несколько месяцев получил прозвища “Аллея самоубийц” и “Французский фланг”, именно на этом отрезке конвои атаковали люфтваффе с аэродромов Южной Франции.
С прибытием пополнения конвой перестроился в 6 колонн по 4 транспорта в каждой колонне. “Роне” досталась “позиция №12”, вторым судном с головы конвоя в самой правой колонне. На сленге моряков и пилотов Союзников эта позиция называлась “Coffin Corner”, “Угол гроба” или “Гробовой угол” - суда или бомбардировщики в строю на этой позиции чаще всего подвергались атакам и погибали. По непонятной до сих пор причине, только “Рона” из всех торговых судов не имела над собой привязного аэростата заграждения, что делало её позицию ещё более выделяющейся на общем фоне конвоя. В общем мрачных предзнаменований хватало, но по сути только одно из них имело реальное значение: обнаружат ли конвой немецкие самолёты-разведчики. Именно это и произошло в полдень 26 ноября 1943 года.
Незадолго до обнаружения конвоя разведчиками люфтваффе, у порта Алжир снова произошла смена охранения. Вместе с транспортом “Монарх оф Бермуда” в порт направились эсминец “Бриллиант”, шлюпы “Пеликан” и “Вудпикер”, фрегаты “Эвенлод”, “Джед” и “Ротер”. На смену им вышла группа английских эскортных миноносцев типа “Хант” - “Каттерик”, “Кливленд”, “Атерстон”, “Миаолис” и польский “Слёнзак”. Таким образом в самый опасный отрезок пути на “Французском фланге”, конвой входил под мощным охранением крейсера ПВО, семи эскортных миноносцев и двух тральщиков. Непосредственно над конвоем прикрытие с воздуха осуществляли четыре французских “спитфайра” из GC 1/7 “Прованс” и четыре американские “аэрокобры” P-39s 347-й эскадрильи, 3 британских “бофайтера” из 153-й эскадрильи осуществляли дальнее прикрытие, патрулируя к северу от конвоя. Противолодочное охранение осуществлял один британский “веллингтон”. 11 истребителей (из них 3 тяжёлых) были внушительной силой, даже несмотря на разношерстный национальный состав, но американские военные историки с сожалением отмечают, что постепенно начавшаяся переброска авиации Союзников из Северной Африки в Европу уже не позволяла выделить более мощное стандартное прикрытие такого важного войскового конвоя.
Несмотря на уже явный перелом в войне, немецкая бомбардировочная авиация осенью-зимой 1943 года находилась на пике своей численности, боевого опыта и технической оснащенности. Ключевую роль в нападении на KMF 26 должно было сыграть новое подразделение одной из самых знаменитых противокорабельных эскадр люфтваффе KG 40, её 2-я авиагруппа, II./KG 40. По сути это была переименованная 25 октября 1943 года I./FKG 50, вооруженная долгожданными в люфтваффе серийными дальними бомбардировщиками “Хейнкель-177” “Грайф”. Эти бомбардировщики, хоть и имели ещё множество “детских болезней”, могли нести до трёх управляемых бомб Hs-293, обладали мощным оборонительным вооружением, приличным боевым радиусом действия и поэтому считались самой перспективной “длинной рукой” люфтваффе против конвоев Союзников. Прогресс действительно был очевиден, базируясь на аэродром Бордо-Мериньяк, на юге Франции, II./KG 40 могла атаковать конвои как в Северной Атлантике, так и в Средиземном море. Первый такой опыт произошел 21 ноября 1943 года, за 4 дня до атаки на KMF 26, группа из 25 “Хе-177” атаковала конвой MKS 30 в районе южнее Ирландии. Низкая облачность (бомбы пришлось сбрасывать с высоты 600 метров) и недостаток опыта сорвали атаку, несмотря на 40 сброшенных Hs-293, из которых 11 по докладам экипажей не взорвалось. Не повезло только двум отставшим от конвоя транспортам, один из которых был потоплен, а второй повреждён экипажем гауптмана Альфреда Нусса. Несмотря на этот крайне скромный результат при потере 3 самолётов (плюс ещё один разбился при возвращении), командование и кригсмарине и люфтваффе при разборе операции излучали оптимизм. Атака MKS 30 была произведена на расстоянии 1400 километров от базы, слежение за конвоем осуществлялось при взаимодействии буквально всех сил и средств: агентуры, радиоразведки, новых мощных дальних разведчиков Ju-290 и BV-222, подводных лодок. Отказы материальной части вооружения и промахи были сочтены недостатком опыта и плохими погодными условиями, максимальный боевой радиус “грифов” было предложено считать на данный момент равным 1900 км. В общем “первый блин комом”, но наконец-то снова открывались перспективы совместных ударов авиации и подводных лодок по конвоям, о чём давно мечтал главком кригсмарине гросс-адмирал Карл Дениц. Командованию не терпелось добиться большего успеха с помощью новой авиагруппы, поэтому как только был получен доклад об обнаружении KMF 26, последовал приказ о немедленной атаке.
Гибель “Роны” - чёрный день в истории армии США
Если бы результат атаки немецких бомбардировщиков, на конвой KMF 26 в Средиземном море ограничился одним рядовым потопленным торговым судном, то учитывая тяжёлые потери атакующих, этот налёт просто пополнил бы собой статистику противоконвойных операций люфтваффе. Но 26 ноября 1943 года вместе с единственной потерей конвоя - войсковым транспортом “Рона”, погибли более 1000 военнослужащих армии США, что стало крупнейшей потерей американской армии в ходе боевых действий на море. Сегодня, спустя почти 80 лет, благодаря свидетельствам с обеих сторон, мы можем с большой достоверностью восстановить обстоятельства этой катастрофы.
Ковчег паломников
В 1925 году Британская-Индийская судоходная компания (British India Steam Navigation Company) заказала на верфях Великобритании два новых лайнера, которые были спущены на воду уже в следующем 1926 году и получили имена двух ничем не примечательных деревень округа Сонипат, в Пенджабе - “Рона” и “Раджула”. В отличии от “систершипа”, которого строили в шотландском Глазго, “Рона” была спущена на воду на верфи “Хоторн, Лесли и Ко” в британском Тайнсайде, графство Дарем. Характеристики нового пассажирского судна были для того времени вроде бы обычными: тоннаж 8602 брт, две паровые машины, максимальная скорость 14 узлов, крейсерская скорость 12 узлов, вместимость 231 пассажир 1-го класса, 33 2-го класса и 100 3-го класса. Необычным фактом была сертификация 140-метровых “Роны” и “Раджулы” на перевозку 5064 палубных пассажиров, то есть тех, которые обходились вообще без каюты.
Это был рекорд среди всех судов английской регистрации и вызван он был тем, что лайнеры предполагалось использовать для перевозки неприхотливых мусульманских паломников, совершающих хадж. Однако в 1931 году администрация Индии приняла “закон Симлы” (по названию города, где был составлен нормативный акт), по которому пассажирское судно должно было иметь спасательных средств на минимум 50% пассажиров. По этому закону вместимость “Роны” была сокращена до 3851 палубного пассажира, что тем не менее всё равно осталось рекордом для английских пассажирских судов. Сразу после вступления в строй “Рона” была нанята правительством для переброски войск в Шанхай, поэтому на свою основную линию Мадрас-Нагапатам-Сингапур она вышла только в июне 1927 года. Уже с 1931 года “Рона” учитывалась военным министерством в качестве судна подлежащего использованию в военное время.
Это военное время наступило очень быстро. С началом Второй мировой войны, “Рона” в составе практически всего флота British India Steam Navigation Company (157 судов), поступила в распоряжение министерства военного транспорта. Лайнер исправно служил в качестве зафрахтованного транспорта, как на индийских так и средиземноморских маршрутах, но в мае 1940 года был окончательно реквизирован и получил аббревиатуру HMT (Hired Military Transport - наёмный или арендованный военный транспорт). “Рона” вывозил беженцев из Сингапура за 2 недели до его падения и вплоть до конца 1942 года осуществлял перевозки личного состав и грузов в Индийском океане, курсируя между Бомбеем, Карачи, Басрой, Бандар-Аббасом и другими портами.
Высадка Союзников в Северной Африке и последующие поражения войск Оси на африканском континенте, позволили возобновить полноценную проводку конвоев через Средиземное море с востока на запад. Это соответственно потребовало большого количества тоннажа, который стали перебрасывать с других театров военных действий. В числе этих судов была и “Рона”, которая 7 апреля 1943 года прошла Суэцким каналом и как оказалось навсегда покинула родные индийские воды. До июля 1943 года транспорт осуществлял войсковые перевозки на линии Александрия-Триполи-Сфакс, после чего встал на более протяженную линию от алжирского Орана до Александрии.
Немецкая авиация и подводные лодки продолжали оставаться существенной угрозой, поэтому “Рона” несла довольно мощное оборонительное вооружение: 1 - 102-мм орудие MkVII, 1- 76-мм орудие смонтированное на станке HA/LA IX (угол возвышения до 70 град.), 6 - 20-мм “Эрликонов”, 2 - 8-мм пулемёта Гочкисса, 2 спаренных пулемёта Льюиса, зенитные ракетные установки Mk II и UP. Обслуживала весь этот арсенал военная команда в количестве 18 артиллеристов. Экипаж транспорта составлял 195 человек, все офицеры и специалисты были британцы, остальные же были “ласкарами” - так издавна называли индийских моряков, служивших на европейских судах. Капитаном “Роны” был австралиец Ти Джей Мёрфи (T.J. Murphy) по кличке “Спад” - “Картошка”.
Довоенное предназначение судна “блестяще” оправдалось - только вместо тысяч благочестивых мусульманских паломников на палубах и даже обеденных столах “Роны” теперь вповалку спали солдаты, а постелью им служили собственные вещи. В тягостных раздумьях практически каждый из них считал своим долгом вырезать какую-нибудь надпись на любой ближайшей доске и теперь некогда роскошные, отделанные лучшим индийским полированным деревом интерьеры “Роны”, были сплошь покрыты этими грубыми “граффити”. Сам лайнер, выкрашенный в чёрный цвет и весь в потеках ржавчины имел весьма мрачный вид.
Когда в конце ноября 1943 года “Рона” прибыла в Оран за очередными американскими пассажирами, прибывшими из-за океана, там уже ходили слухи, что немцы потопили несколько крупных судов. Один из янки робко поинтересовался у бывалого моряка Королевского флота будет ли у них на переходе надёжная поддержка с воздуха, на что получил грубый ответ: “Надуйте свои спасательные жилеты, вот это и будет ваша воздушная поддержка!!!”
В “Гробовом углу” на “Аллее самоубийц”
День Благодарения, 25 ноября 1943 года, “Рона” встретила на рейде Орана, уже полностью загруженной и готовой к выходу в море на рандеву с конвоем KMF 26. На борт было принято 2193 военнослужащих армии США, включая следующие подразделения в полном составе: 853-й инженерный авиационный батальон - 793 человека, 31-й строительный батальон связи - 259 человек, 322-я эскадрилья управления истребительной авиации - 285 человек, 44-й полевой хирургический госпиталь - 36 человек. Остальные 820 человек представляли собой пополнение или замену для уже находящихся в Китае, Индии и Бирме американских подразделений, это были в основном авиационные специалисты и военнослужащие 705-го запасного пехотного батальона.
853-й батальон направлялся в Индию для строительства взлётно-посадочных полос, ангаров и другой инфраструктуры требующейся для приёма стратегических бомбардировщиков B-29, остальные подразделения также предназначались в основном для обеспечения действий американской авиации в этом регионе. Стоить отметить интересный факт: всё оборудование и транспорт этих подразделений были отправлены совершенно противоположным маршрутом - по железной дороге в Калифорнию, а оттуда морскими транспортами через Тихий океан и Австралию.
25 ноября 1943 года, в день выхода в море, атмосфера среди пассажиров “Роны” была весьма напряжённая. Все они уже пережили весьма утомительное путешествие через осеннюю Северную Атлантику, в ходе которого одной из основных тягот стал невкусный и скудный (по американским меркам) суточный рацион питания “К”, солдаты, привыкшие к сытой жизни в Америке прозвали его “дерьмо на гальке”. В День Благодарения все рассчитывали, как минимум на индейку, но их ожидания были жестоко обмануты. Разумеется немедленно распространился слух, что офицеры, которым англичане предоставили свой офицерский лаунж на корме “Роны”, отмечают праздник как полагается, со всеми атрибутами и излишествами.
Но стенать на судьбу было бесполезно, и в полдень суда начали выходить из Орана и Мерс-эль-Кебира на рандеву с конвоем KMF 26. Помимо “Роны” к конвою должны были присоединиться её “сестра” “Раджула”, транспорты “Эгра” (5108 брт), “Кароа” (7009 брт) и французский лайнер “Банфора” (9347 брт). “Раджула” однако вернулась из-за проблем в машинном отделении и возможно тем самым доказала, что из двух “сестёр” только она родилась под счастливой звездой.
Конвой KMF 26 вышел из шотландского Клайда 15 ноября 1943 года. В составе конвоя было 18 торговых судов, возглавлял их коммодор конвоя, отставной кэптен Королевского флота Хью Уэйкман-Колвилл, державший свой флаг на крупном индийском лайнере “Ранчи” (16738 брт). Только на самом “Ранчи” было 3542 военнослужащих, всего в конвое перевозилось около 15000 солдат и разумеется охранение было соответствующим. Эскортом конвоя командовал кэптен Герберт Уильямс, командир легкого крейсера “Бирмингем”, вместе с крейсером охранение KMF 26 обеспечивали 4 фрегата типа “Ривер” и 2 шлюпа типа “Эгрет”.
В Гибралтаре состав охранения поменялся и усилился: “Бирмингем” сменил крейсер ПВО “Коломбо”, также к конвою присоединились эсминцы “Энтони”, “Бриллиант” и подводная лодка “Стоунхендж”, совершающая переход в Индийский океан. 25 ноября эскорт конвоя покинули эсминец “Энтони” и фрегат “Спэй”, но это нисколько не ослабило охранение: вместе с “Роной” и другими торговыми судами, из Орана вышло значительное усиление конвоя из боевых кораблей США - эскортные миноносцы “Фредерик С. Дэвис”, “Герберт С. Джонс” и два тральщика, “Пионер” и “Портент”. Эскортные миноносцы были оборудованы станциями радиоэлектронного подавления XCJ-1, которые должны были глушить системы радиоуправления немецких противокорабельных управляемых бомб Hs-293. Эти станции (миноносцы получили их в конце сентября 1943 года) стали одним из первых ответов Союзников на новое “вундерваффе” третьего рейха, которое уже причинило им немало неприятностей. Однако, как выяснилось позднее, подбор радиочастот на которых ставились помехи был неудачным и никаких особых проблем немецким операторам наведения бомб не создавал.
Присоединение американцев с глушилками против управляемых бомб на траверзе Орана было не случайным - впереди лежал самый опасный участок пути от порта Алжир до Туниса, который за последние несколько месяцев получил прозвища “Аллея самоубийц” и “Французский фланг”, именно на этом отрезке конвои атаковали люфтваффе с аэродромов Южной Франции.
С прибытием пополнения конвой перестроился в 6 колонн по 4 транспорта в каждой колонне. “Роне” досталась “позиция №12”, вторым судном с головы конвоя в самой правой колонне. На сленге моряков и пилотов Союзников эта позиция называлась “Coffin Corner”, “Угол гроба” или “Гробовой угол” - суда или бомбардировщики в строю на этой позиции чаще всего подвергались атакам и погибали. По непонятной до сих пор причине, только “Рона” из всех торговых судов не имела над собой привязного аэростата заграждения, что делало её позицию ещё более выделяющейся на общем фоне конвоя. В общем мрачных предзнаменований хватало, но по сути только одно из них имело реальное значение: обнаружат ли конвой немецкие самолёты-разведчики. Именно это и произошло в полдень 26 ноября 1943 года.
Незадолго до обнаружения конвоя разведчиками люфтваффе, у порта Алжир снова произошла смена охранения. Вместе с транспортом “Монарх оф Бермуда” в порт направились эсминец “Бриллиант”, шлюпы “Пеликан” и “Вудпикер”, фрегаты “Эвенлод”, “Джед” и “Ротер”. На смену им вышла группа английских эскортных миноносцев типа “Хант” - “Каттерик”, “Кливленд”, “Атерстон”, “Миаолис” и польский “Слёнзак”. Таким образом в самый опасный отрезок пути на “Французском фланге”, конвой входил под мощным охранением крейсера ПВО, семи эскортных миноносцев и двух тральщиков. Непосредственно над конвоем прикрытие с воздуха осуществляли четыре французских “спитфайра” из GC 1/7 “Прованс” и четыре американские “аэрокобры” P-39s 347-й эскадрильи, 3 британских “бофайтера” из 153-й эскадрильи осуществляли дальнее прикрытие, патрулируя к северу от конвоя. Противолодочное охранение осуществлял один британский “веллингтон”. 11 истребителей (из них 3 тяжёлых) были внушительной силой, даже несмотря на разношерстный национальный состав, но американские военные историки с сожалением отмечают, что постепенно начавшаяся переброска авиации Союзников из Северной Африки в Европу уже не позволяла выделить более мощное стандартное прикрытие такого важного войскового конвоя.
Несмотря на уже явный перелом в войне, немецкая бомбардировочная авиация осенью-зимой 1943 года находилась на пике своей численности, боевого опыта и технической оснащенности. Ключевую роль в нападении на KMF 26 должно было сыграть новое подразделение одной из самых знаменитых противокорабельных эскадр люфтваффе KG 40, её 2-я авиагруппа, II./KG 40. По сути это была переименованная 25 октября 1943 года I./FKG 50, вооруженная долгожданными в люфтваффе серийными дальними бомбардировщиками “Хейнкель-177” “Грайф”. Эти бомбардировщики, хоть и имели ещё множество “детских болезней”, могли нести до трёх управляемых бомб Hs-293, обладали мощным оборонительным вооружением, приличным боевым радиусом действия и поэтому считались самой перспективной “длинной рукой” люфтваффе против конвоев Союзников. Прогресс действительно был очевиден, базируясь на аэродром Бордо-Мериньяк, на юге Франции, II./KG 40 могла атаковать конвои как в Северной Атлантике, так и в Средиземном море. Первый такой опыт произошел 21 ноября 1943 года, за 4 дня до атаки на KMF 26, группа из 25 “Хе-177” атаковала конвой MKS 30 в районе южнее Ирландии. Низкая облачность (бомбы пришлось сбрасывать с высоты 600 метров) и недостаток опыта сорвали атаку, несмотря на 40 сброшенных Hs-293, из которых 11 по докладам экипажей не взорвалось. Не повезло только двум отставшим от конвоя транспортам, один из которых был потоплен, а второй повреждён экипажем гауптмана Альфреда Нусса. Несмотря на этот крайне скромный результат при потере 3 самолётов (плюс ещё один разбился при возвращении), командование и кригсмарине и люфтваффе при разборе операции излучали оптимизм. Атака MKS 30 была произведена на расстоянии 1400 километров от базы, слежение за конвоем осуществлялось при взаимодействии буквально всех сил и средств: агентуры, радиоразведки, новых мощных дальних разведчиков Ju-290 и BV-222, подводных лодок. Отказы материальной части вооружения и промахи были сочтены недостатком опыта и плохими погодными условиями, максимальный боевой радиус “грифов” было предложено считать на данный момент равным 1900 км. В общем “первый блин комом”, но наконец-то снова открывались перспективы совместных ударов авиации и подводных лодок по конвоям, о чём давно мечтал главком кригсмарине гросс-адмирал Карл Дениц. Командованию не терпелось добиться большего успеха с помощью новой авиагруппы, поэтому как только был получен доклад об обнаружении KMF 26, последовал приказ о немедленной атаке.