Нижний Новгород или туда и обратно
Поезда всегда наводят на меня тоску, какие бы они ни были. Даже сапсаны. Тем более сегодня, перед 8 марта. Поезд набит женщинами с цветами с грустными лицами и с такими же грустными лицами женщинами без цветов.
Вы думаете современные поезда это скорость, это люди сидящие в интернете в ноутбуках или телефонах? Конечно да, но не только. Все то старое, что было раньше оно ведь никуда не девается.
- Хочешь есть? - напротив меня сидят две дамы. Одна другой протягивает бутерброд, сделанный еще дома. Колбаса аккуратно уложенная на толсто отрезанном батоне.
- Хочу.
Они кажется едут куда-то в церковь. Верующие паломники. Да, я отношусь к этому скептически, но это уже другой разговор.
По развешанным телевизорам показывают «Полосатый рейс».
Его можно даже не слушать, и так наизусть знаешь и знаешь в какой момент засмеется сосед или соседка.
Хихикает.
Бутылочка белого вина, жуткий бутерброд, но так ли это важно. За окном темно, мелькают деревни, фонарные столбы. Москва осталось где-то там.
Проходит стюард, или как их надо называть в поездах, и предлагает купить сувениры. Я вижу олимпийского мишку в его тележке и у меня пропадает всякое желание что-либо покупать Магнитики с маленькими сапсанчиками, кружки с непонятными рисунками.
- Нет, спасибо не надо.
- Я возьму это, - крашеная блондинка покупает магнитики с непонятными сапсанчиками.
Он толкает свою тележку дальше.
Она показывает их своим спутницам и они умиляются этой безвкусице.
Вино в моей бутылке уменьшается, как и расстояние между мной и Нижним.
Я ежу в Нижний не потому, что уж очень люблю этот город, если честно терпеть его не могу, как и свою историческую родину, слишком много связано.
Когда с городом слишком много, все, надо бежать. И я сбежала.
Я туда езжу к брату. Просто к брату. Как на остров, на котором можно укрыться.
Поезда толкают на поговорить. Вот можно и поговорить, все равно никто не слышит.
Я часто вспоминаю, как мы с ним (с братом) поспорили, кто заработает первый миллион. Это было как раз в девяностых. Мы заканчивали последние классы, вовсю шла перестройка и мы были где-то между. Между взрослым миром и детством.
А спорили мы не больше ни меньше на коробку сникерсов. В то время в городе только начали открываться первые киоски, в которых продавали жвачки, шоколадки, батончики, сигареты. В одном из таких киосков работал одноклассник брата и мы иногда у него сидели, в этом маленьком киоске. Это было почти как в сказке. Коробки с вкусно пахнувшими жвачками, конфетами. Все такое яркое и недоступное.
Вот тогда мы с ним и поспорили. А через год брат уехал поступать в Нижний, а еще через год уехала туда же я.
Первый миллион, наверное, заработал именно он. Но когда это было, деньги в очередной раз поменяли свою значимость, да мы и забыли об этом споре. Это было то время, когда мужчины, которых я буду любить еще не «состарились» до меня. Время когда в поездах не было розеток, они конечно были, но только для мужских бритв и то, насколько я понимаю не для всех. Но сейчас айпад брату купила именно я. Может это и есть та самая коробка батончиков сникерсов. Время поменялось. Хотя мне иногда кажется, что поменялась, но не для меня. Я где-то застряла между, в том самом киоске, где вкусно пахло и было столько недоступного, но это было не важно, все было впереди, и этим где ты можешь все, но уже не все хочешь И мы спорили. Спорили на слабо. И выигрывали сами у себя.
Поезда всегда наводят на меня тоску и толкают на: « А поговорить». Когда тебе хочется рассказывать, рассказывать незнакомому человеку, зная, что через пару часов вы выйдите и разойдетесь в разные стороны и никогда больше не встретись. Коробка сникерсов будет забыта. А может мне просто стоит ее купить?
Вы думаете современные поезда это скорость, это люди сидящие в интернете в ноутбуках или телефонах? Конечно да, но не только. Все то старое, что было раньше оно ведь никуда не девается.
- Хочешь есть? - напротив меня сидят две дамы. Одна другой протягивает бутерброд, сделанный еще дома. Колбаса аккуратно уложенная на толсто отрезанном батоне.
- Хочу.
Они кажется едут куда-то в церковь. Верующие паломники. Да, я отношусь к этому скептически, но это уже другой разговор.
По развешанным телевизорам показывают «Полосатый рейс».
Его можно даже не слушать, и так наизусть знаешь и знаешь в какой момент засмеется сосед или соседка.
Хихикает.
Бутылочка белого вина, жуткий бутерброд, но так ли это важно. За окном темно, мелькают деревни, фонарные столбы. Москва осталось где-то там.
Проходит стюард, или как их надо называть в поездах, и предлагает купить сувениры. Я вижу олимпийского мишку в его тележке и у меня пропадает всякое желание что-либо покупать Магнитики с маленькими сапсанчиками, кружки с непонятными рисунками.
- Нет, спасибо не надо.
- Я возьму это, - крашеная блондинка покупает магнитики с непонятными сапсанчиками.
Он толкает свою тележку дальше.
Она показывает их своим спутницам и они умиляются этой безвкусице.
Вино в моей бутылке уменьшается, как и расстояние между мной и Нижним.
Я ежу в Нижний не потому, что уж очень люблю этот город, если честно терпеть его не могу, как и свою историческую родину, слишком много связано.
Когда с городом слишком много, все, надо бежать. И я сбежала.
Я туда езжу к брату. Просто к брату. Как на остров, на котором можно укрыться.
Поезда толкают на поговорить. Вот можно и поговорить, все равно никто не слышит.
Я часто вспоминаю, как мы с ним (с братом) поспорили, кто заработает первый миллион. Это было как раз в девяностых. Мы заканчивали последние классы, вовсю шла перестройка и мы были где-то между. Между взрослым миром и детством.
А спорили мы не больше ни меньше на коробку сникерсов. В то время в городе только начали открываться первые киоски, в которых продавали жвачки, шоколадки, батончики, сигареты. В одном из таких киосков работал одноклассник брата и мы иногда у него сидели, в этом маленьком киоске. Это было почти как в сказке. Коробки с вкусно пахнувшими жвачками, конфетами. Все такое яркое и недоступное.
Вот тогда мы с ним и поспорили. А через год брат уехал поступать в Нижний, а еще через год уехала туда же я.
Первый миллион, наверное, заработал именно он. Но когда это было, деньги в очередной раз поменяли свою значимость, да мы и забыли об этом споре. Это было то время, когда мужчины, которых я буду любить еще не «состарились» до меня. Время когда в поездах не было розеток, они конечно были, но только для мужских бритв и то, насколько я понимаю не для всех. Но сейчас айпад брату купила именно я. Может это и есть та самая коробка батончиков сникерсов. Время поменялось. Хотя мне иногда кажется, что поменялась, но не для меня. Я где-то застряла между, в том самом киоске, где вкусно пахло и было столько недоступного, но это было не важно, все было впереди, и этим где ты можешь все, но уже не все хочешь И мы спорили. Спорили на слабо. И выигрывали сами у себя.
Поезда всегда наводят на меня тоску и толкают на: « А поговорить». Когда тебе хочется рассказывать, рассказывать незнакомому человеку, зная, что через пару часов вы выйдите и разойдетесь в разные стороны и никогда больше не встретись. Коробка сникерсов будет забыта. А может мне просто стоит ее купить?