Парсифаль, Венская опера, 8 апреля, 2012
Было так:
- Christian Thielemann | Dirigent
- Christine Mielitz | Regie
- Falk Struckmann | Amfortas
- Kwangchul Youn | Gurnemanz
- Simon O`Neill | Parsifal
- Angela Denoke | Kundry
- Wolfgang Bankl | Klingsor
Тилеман руководил всем, настоящий капельмейстер.
С точки зрения звучания - великолепно. Все было очень и очень красиво. Мы с супругом в очередной раз убедились, что "Парсифаль" очень даже может быть что и лучшее из того что написал Вагнер. А может быть и вообще.
Сложная музыка, импрессионизм, местами до крайности, очень боюсь произнести это слово в отношении композитора-романтика, но местами касающийся границ атональности. И каждый раз, без исключения, накрывает волной эмоций. Я теряюсь в этой музыке и не могу себя найти потом очень долго. Хорошо что в понедельник у нас выходной и можно было просто ничего не делать вообще, в частности написать спокойно ощущения.
Я не могу сказать, чтобы я услышала что-то принципиально новое, с точки зрения музыкальной концепции, возможно, что на эмоциональной волне мне сложно вслушиваться в детали именно с таким вопросом. Надо сказать, что нам тут везло до сих пор, практически все "Парсифали" были хороши и я не хочу сравнивать их категориями лучше/хуже.
У Тилемана конечно его паузы, они многозначны до крайности. И его стиль который можно назвать "интеллектуальным" дал в этот раз мне очень много нитей, направлений, ключей к очередной попытке осмыслить это произведение, а не только эмоционально пережить. А может быть вовсе и не в Тилемане дело, а в моем личном на данный момент душевном состоянии.
И конечно до бесконечности красивые музыкальные кульминационные части, (кстати, пока не могу найти русского перевода названия музыки Граля и тайной вечери, той музыки которая перед этим, Verwandlungsmusik). Прелюдия ко второму акту - океан счастья. Девочки-цветы - сказка, тончайшая красота.
Финал третьего акта, последняя служба по Титурелю - я снова полностью погребена под огромным пластом не только музыки но и вообще истории европейской культуры. Впрочем, в этом виноват Вагнер.
И опять чувствовалось влияние Тилемана на весь коллектив - в яме только "первый" состав оркестра и такой настрой, что и из ямы и на сцене разве что головы музыкантов не дымились. У Тилемана необыкновенная хоризма, видимо. И его общение с музыкантами во время исполнения, мне порой кажется, очень личностное и персональное. Он руководит и оркестром и представлением, он анимирует. В этом роль дирижера, собственно, во время спектакля. (ноты и так все знают).
Состав на первый взгляд был на подозрении. Гурнеманц Кхван Чхуль Ён - кореeц, хоть и проверенный, но "далекий" идее. Амфортас Штрукман - старый надежный солдат, но не без проблем со связками. Клингзор Банкль - самый стойкий член "Парсифаля", мне не доводилось слышать других. Кундри Ангела Деноке - я ее давно в этой роли не слышала и не видела, и очень переживала, как я ее услышу после того как оба последних раза слушала Вальтрауд Майер в этой роли. И самым пугающим был сам Парсифаль, Саймон О-Нейл, с ультра-"козлинным" тембром и плохими рецензиями.
Результат исполнения презошел все мои ожидания.
Гурнеманц настолько обижлся на последние годы в немецкой Европе и в Байройте в частности, что в гримме и костюме, с его знанием роли во всех смыслах, он полностью слился с ролью. Прекрасная дикция, отличный голос и то чего я давно уже не слышала, пение этой роли. Очено возрастные Гурнеманцы пракчтически сходят на речитатив, есть такое. Несмотря на живость пения, Ён играл суховато.
Амфортас "борозды не испортил", несмотря на нестойкость голоса на форте, был все еще очень рефлектирующим и ребелирующим Амфортасом, за что я его и полюбила в этой роли. Очень люблю его "Erbarmen!" - это не мольба о пощаде, а требование свободы. (к этому вопросу я вернусь в другой части). Подобной интерпретации Амфортаса я больше ни у кого не слышала.
Ангела Деноке - не побоюсь этого слова, но наверняка лучшая Кундри сегодняшнего дня. Вокально, я себе не могу представить певицу которая пела бы на таком уровне сейчас. Голос сказочный просто, драматический, глубокий, но с мощной лирической волной. Ее Кундри сильно отличается от Майер, она не столь самоуверена и тверда, она заблудившаяся в своих страстях.
Майер - опытная и матерая Кундри, в ней много от Венеры. И мастерство ее тоже в другом - она проявляется очень постепенно, мягко, но с уверенностью тигрицы, что жертва от нее не уйдет. Но лиричное начало во втором акте (Ich sah das Kind an seiner Mutter Brust) - с настоящим материнским теплом, тут мне хочется сразу быть на месте Парсифаля, прижаться к ней и укутаться в ней, утонуть.
И только в момент высочайшего отчаяния, она, похоже, осознает саму себя и свои проблемы, только столкнувшись с поражением, с отказом, которого она не ожидала. Этот момент ее изменил, стал началом ее освобождения.
/в этом месте хочется пространно написать еще о двух Кундри: Марта Мёдль - "вечная", пра-Кундри всех Кундрей, Ur-Teufelin, в ней магическая сила земли или/и огня. и Криста Людвиг, необыкновенно живая женщина, страдающая и любящая здесь и сейчас, ей нужно спасение как воздух и вода, ее голос как полноводная река, в ней утонуть можно, особенно если расслабиться и плыть по течению. Пасифалю трудно с ней было, я так думаю./
Кундри Деноке - знает что обречена с самого начала. И в первом акте и во втором. Не имея возможности сопротивлятсья силам которые сильнее, она тем не менее, уже с первой фразы Parsifal, weile! просит спасения. Ее рассказ Ich sah das Kind наполнен болью, она поет о горе Херцеляде, но здесь слышно ее горе и ее сопереживание - Mitleid, то самое сострадание которое в этой опере составляет основу. И эту арию она поет настолько сильно и проникновенно, что все что на сцене происходит потом, для меня лично уже не имеет значения, я не в состоянии это воспринимать - до такой степени меня занимает музыкально-драматическая часть этой сцены, особенно если она очень хорошо исполняется. Именно это и произошло со мной - кульминация второга акта была истинной во всех смыслах. На сцене и в зале могло происходить все что угодно, я пребывала в трансе.
А на сцене в это время Кундри пыталась насиловать Парсифаля, который в конвульсиях вскричал в ужасе которого не бывает: Die Wunde! Die Wunde! Sie brennt mir hier zur Seite!
Ужасающая ошибка режиссерши в этом месте - оно поставлено только под одну единственную Кундри (Деноке). Исполнение обоих солистов, Кундри и Парсифаля, должно быть настолько эмоционально насыщенным, чтобы аллегория их внутренних страданий поставленная в виде эксгибиционистского акта стала очевидна и не вызывала недоумения и раздражаения, чтоб не выглядело как порнуха. я так думаю. Впрочем, другие певицы и вели себя в этом месте по другому.
Эмоциональная и драматическая насыщенность сказалась в дальнейшем на голосе певицы, к концу акта, после крика Lachte!..... (какую длинную паузу засадил Тилеман после этого...), в голосе появилась некоторая усталость, что в прочем придирки в данном случае, потому что оно не помешало быть всей сцене целостной и яркой.
Конечно нельзя пройти мимо слишком глубокого декольте Кундри в сцене с Клингзором. У Деноке к красивому голосу еще и красивая грудь. Очень красивая. Редкая возможность ее продемонстрировать, Деноке ей пользуется. (Хорошо что администрация не заставляет других певиц следовать ее примеру.).
Но я все равно против, красивая голая грудь отвлекает меня от музыки. Мужчинам обычно нравиться (а на Парсифале среди зрителей мужчин примерно 80%). Тоже чувствуется режиссерша-баба. Я это расцениваю как дешевое трюкачество (можно конечно обвинить меня в чем-угодно).
Парсифаль, мой страх этого сезона. Страшно сказать, но он мне понравился. У него до неприличия страшный тембр голоса, в духе Викерса. В первом акте, там где ему и петь не особенно надо, О-Нейлу удалось с большим успехом изобразить полного дурака, все как Вагнер прописал.
Однако, во втором этот человек раскрылся и проявил свой талант со стороны, которую я никак не ожидала у него увидеть.
Уже даже в сцене с девочками-цветочками, он стал петь "строже". Но дальше, с Кундри, когда от него потребовалась драматическая отдача, эта драма сильно изменила и его тембр. Он настолько вошел в роль, что я уже слушала его с удовольствием (если можно конечно назвать "удовольствием" 2 акт Парсифаля). Оказалось, что у него очень сильный голос, который прекрасно заполняет большой оперный зал, у него легкие пригодные для кличей Вельзе.
Ужас и отчание превратили слащаво-козлинное нечто в "героического", хельден-тенора. (если Зигмунда он на будущий год споет так же, то будет молодец!).
Это был дебют О-Нейла в Вене, он буквально из кожи лез, но это было позитивное старание, приносшее очень достоный результат.
ПО счастливой традиции были хороши хоры. Особенно хоры рыцарей, в полном экстазе с оркестром. СТрашный, страшный восторг. Девочки-цветочки тоже очень удачные были в этот раз. Обе сопраны, да и остальные тоже.
Большой просчет женщины-режиссера в нашей постановке - эти хоры все время неудачно двигаются и шевелятся.
Рыцарей на сцене и так слишком много, много десятков, они еще и одеты и вооружены. Зачем им ходить по сцене кругами, тем более что поют они в зал в основном с переднего краю. Насколько мужской хор венской оперы дружен в дыхании и в пении, настолько они не в сотоянии маршировать как на плацу. Не надо требовать невозможного.
Так же во время рассказа Гурнеманца о Титуреле "кнабы" (мальчики-рыцари) начинают упражняться в фехтовании. Мало того, что "кнабы" из года в год разные, часть из них женского полу - все это совсем не добавляет стройности в их хореографические потуги. И вообще не по теме.
Девочки-цветы, точно так же. Хорошо поют. Но изображать лесбиянок у них не выходит. Шоу выглядит как "неумелые студентки на подработке в ночном баре".
В финале овации, переходящие в бурные стоячие овации.
Больше всего Тилеману и Деноке. О-нейлу хлопали меньше (в вене очень важен градус аплодисментов, особенно на таких представлениях), и были слышны 1-2 бу, что я считаю абсолютно незаслужено, злобно.
На этом я попытаюсь закончить первую часть своих излияний, ограничившись представлением 8 апреля. 2012 года.
Но послушайте, что я буду писать:
Я знаю страшную тайну. Я знаю что такое "Граль"! Это так просто и естесственно.
Я поняла про что писал свою оперу Вагнер и что все это значит.