Александр Роджерс: Украина. Эпитафия
Я давненько уже почти ничего не писал про Украину. Потому что там всё скучно, мрачно и предсказуемо - просветов нет и взяться им неоткуда
Но в связи с происходящим в последние дни - список по приватизации стратегических предприятий, снятие моратория на торговлю землёй сельскохозяственного назначения, ситуацией с массовым возвращением гастарбайтеров и эпидемией коронавируса - решил всё-таки написать.
Что-то типа эпитафии и некролога, два в одном.
Часть первая. Личная
Украина никогда не была для меня Родиной. СССР - да. Россия, как правопреемник СССР - да. Украина, изо всех сил ожесточённо отрицающая русскость/советскость - нет. Да и с какой стати?
Украина вообще не может быть матерью. Мать добрая и любящая. Искренняя, кроме всего прочего.
Украина никого не любит. Не может и не умеет любить.
При этом она вся насквозь фальшивая. Как говорил классик, украинство пошло из театральной среды, поэтому оно до сих пор остаётся сплошной театральщиной, игрой на публику, наигранностью и фальшивым пафосом.
Я помню это ещё по школьным урокам украинской литературы (если это можно так назвать). Где учителя укрлита с пафосным трагизмом в голосе вещали про «тяжку долю» очередной Наталки или Тэтянки.
Например, цитировали крокодильи слёзы Тараса про его страдающую в крепостничестве сестру. Которую он запросто мог выкупить, но предпочитал тратить заработанное в Петербурге на бухло и карты.
А когда я бесхитростно спрашивал, почему Шевченко пробухал 1500 рублей в Питере, а не выкупил сестру (за эти деньги можно было выкупить всё село), то они истерили и ставили мне двойки. И так у них всё.
Да и сейчас украинство считает патриотизмом не работу на развитие страны, а ношение вышиванок, целование коров в морду и длинные занудные выступления и посты в соцсетях про «любов до Украины» и «ненависть до москалив».
Государство, провозглашённое Скоропадским в цирке, другим не может быть по определению.
И ещё я прекрасно помню лживые обещания Кравчука «русских не будут притеснять», и последующие намеренные демонстрации «я вас не розумию» со стороны националистов, когда с ними разговаривали на русском. Это началось не в 2014-м, и даже не в 2004-м, это было ещё в начале и середине девяностых.
Поэтому Украина - это никак не мать. Это злая мачеха, паразитирующая на наследстве настоящей Родины - СССР.
И вот сколько лет я уже живу в России - и никаких этих самых эмигрантских сентиментов, тоски или желания вернуться нет вообще. Единственное, что я испытываю, читая новости с Украины - это «Хорошо. Хорошо. Хорошо, что меня там нет».
Видимо, потому что я и так дома.
Часть вторая. «Отобрали Крым»
Меня эти бредни про «отобрали Крым» со стороны «обиженных на Россию» утомляют. У меня в 1991 году отобрали Москву, Питер, Новгород, Ростов, Самару и Владивосток.
А в 2014 году Крыму вернули Москву, Питер, Новгород, Ростов, Самару и Владивосток.
Я бы хотел, чтобы и Одессе, и Запорожью, и Киеву, и Львову их тоже вернули. Но пока Украина оккупирована американскими марионетками - этого не произойдёт.
У меня, кстати, Крым не отобрали. Он как был со мной в одной стране, так и остался.
И если вы хотите «повэрнуты Крым», то есть только один реалистичный способ это сделать - снова стать русскими.
Часть третья. Любовь, психотерапия, катастрофы
По мнению известного психолога Эрика Берна, именно эти три вещи могут заставить человека измениться.
Язык любви Украина не ценит и воспринимает как слабость, лечиться не хочет. Что ж, остаются катастрофы.
Есть некая особая ирония в том, что свой первый рассказ больше двадцати лет назад я написал как раз про бурундука, который пытается отговорить леммингов бежать к морю.
И я много лет, ещё задолго до евромайдана, занимался именно этим - всячески пытался отговаривать украинцев от коллективного самоубийства. Что преклонение перед Западом никого до добра не доводило, что рекомендации и «помощь» МВФ ещё ни одну страну не сделали богатой и успешной (нет таких прецедентов), что Украина исторически, ментально, экономически и генетически принадлежит к единому русскому миру.
Бесполезно. Меня как не слышали тогда, так и не хотят слышать теперь.
До сих пор в комменты приходят чубатые «патриоты», которые на любые факты и аргументы, на любые слова «Не прыгайте в пропасть!» пишут «Цэ свободна и демократична европропасть, и там нэма москалив! СУГС!».
Конечно там нет русских, потому что русские не настолько тупые, чтобы прыгать в пропасть!
Надоело. Как говорил Понтий Пилат, «Я умываю руки».
Как говорили мои учителя по психологии «Если человек не хочет, чтобы ему помогли с его проблемами, то будь ты хоть суперспециалист и гениальный психолог - ты им всё равно не поможешь».
Если Украину тридцать лет отговаривают сигать в пропасть, но она настойчиво скачет в этом направлении - то остановить её никто не способен.
Продажа земли и стратегических предприятий - это уже даже не диагноз. Это некролог.
Поэтому радио «Советское Информбюро» ставит всем патриотам Украины песню «Джонни, я едва знал тебя». Нормальных людей жалко, но чем быстрее закончится Руина, тем лучше для всех.
Помер Максим, да и чёрт с ним…
Александр Роджерс, специально для News Front
Но в связи с происходящим в последние дни - список по приватизации стратегических предприятий, снятие моратория на торговлю землёй сельскохозяственного назначения, ситуацией с массовым возвращением гастарбайтеров и эпидемией коронавируса - решил всё-таки написать.
Что-то типа эпитафии и некролога, два в одном.
Часть первая. Личная
Украина никогда не была для меня Родиной. СССР - да. Россия, как правопреемник СССР - да. Украина, изо всех сил ожесточённо отрицающая русскость/советскость - нет. Да и с какой стати?
Украина вообще не может быть матерью. Мать добрая и любящая. Искренняя, кроме всего прочего.
Украина никого не любит. Не может и не умеет любить.
При этом она вся насквозь фальшивая. Как говорил классик, украинство пошло из театральной среды, поэтому оно до сих пор остаётся сплошной театральщиной, игрой на публику, наигранностью и фальшивым пафосом.
Я помню это ещё по школьным урокам украинской литературы (если это можно так назвать). Где учителя укрлита с пафосным трагизмом в голосе вещали про «тяжку долю» очередной Наталки или Тэтянки.
Например, цитировали крокодильи слёзы Тараса про его страдающую в крепостничестве сестру. Которую он запросто мог выкупить, но предпочитал тратить заработанное в Петербурге на бухло и карты.
А когда я бесхитростно спрашивал, почему Шевченко пробухал 1500 рублей в Питере, а не выкупил сестру (за эти деньги можно было выкупить всё село), то они истерили и ставили мне двойки. И так у них всё.
Да и сейчас украинство считает патриотизмом не работу на развитие страны, а ношение вышиванок, целование коров в морду и длинные занудные выступления и посты в соцсетях про «любов до Украины» и «ненависть до москалив».
Государство, провозглашённое Скоропадским в цирке, другим не может быть по определению.
И ещё я прекрасно помню лживые обещания Кравчука «русских не будут притеснять», и последующие намеренные демонстрации «я вас не розумию» со стороны националистов, когда с ними разговаривали на русском. Это началось не в 2014-м, и даже не в 2004-м, это было ещё в начале и середине девяностых.
Поэтому Украина - это никак не мать. Это злая мачеха, паразитирующая на наследстве настоящей Родины - СССР.
И вот сколько лет я уже живу в России - и никаких этих самых эмигрантских сентиментов, тоски или желания вернуться нет вообще. Единственное, что я испытываю, читая новости с Украины - это «Хорошо. Хорошо. Хорошо, что меня там нет».
Видимо, потому что я и так дома.
Часть вторая. «Отобрали Крым»
Меня эти бредни про «отобрали Крым» со стороны «обиженных на Россию» утомляют. У меня в 1991 году отобрали Москву, Питер, Новгород, Ростов, Самару и Владивосток.
А в 2014 году Крыму вернули Москву, Питер, Новгород, Ростов, Самару и Владивосток.
Я бы хотел, чтобы и Одессе, и Запорожью, и Киеву, и Львову их тоже вернули. Но пока Украина оккупирована американскими марионетками - этого не произойдёт.
У меня, кстати, Крым не отобрали. Он как был со мной в одной стране, так и остался.
И если вы хотите «повэрнуты Крым», то есть только один реалистичный способ это сделать - снова стать русскими.
Часть третья. Любовь, психотерапия, катастрофы
По мнению известного психолога Эрика Берна, именно эти три вещи могут заставить человека измениться.
Язык любви Украина не ценит и воспринимает как слабость, лечиться не хочет. Что ж, остаются катастрофы.
Есть некая особая ирония в том, что свой первый рассказ больше двадцати лет назад я написал как раз про бурундука, который пытается отговорить леммингов бежать к морю.
И я много лет, ещё задолго до евромайдана, занимался именно этим - всячески пытался отговаривать украинцев от коллективного самоубийства. Что преклонение перед Западом никого до добра не доводило, что рекомендации и «помощь» МВФ ещё ни одну страну не сделали богатой и успешной (нет таких прецедентов), что Украина исторически, ментально, экономически и генетически принадлежит к единому русскому миру.
Бесполезно. Меня как не слышали тогда, так и не хотят слышать теперь.
До сих пор в комменты приходят чубатые «патриоты», которые на любые факты и аргументы, на любые слова «Не прыгайте в пропасть!» пишут «Цэ свободна и демократична европропасть, и там нэма москалив! СУГС!».
Конечно там нет русских, потому что русские не настолько тупые, чтобы прыгать в пропасть!
Надоело. Как говорил Понтий Пилат, «Я умываю руки».
Как говорили мои учителя по психологии «Если человек не хочет, чтобы ему помогли с его проблемами, то будь ты хоть суперспециалист и гениальный психолог - ты им всё равно не поможешь».
Если Украину тридцать лет отговаривают сигать в пропасть, но она настойчиво скачет в этом направлении - то остановить её никто не способен.
Продажа земли и стратегических предприятий - это уже даже не диагноз. Это некролог.
Поэтому радио «Советское Информбюро» ставит всем патриотам Украины песню «Джонни, я едва знал тебя». Нормальных людей жалко, но чем быстрее закончится Руина, тем лучше для всех.
Помер Максим, да и чёрт с ним…
Александр Роджерс, специально для News Front