Английский "ватник" и чеширский "колорад", сэр Артур Конан Дойл
Оригинал взят у stabbut в Английский "ватник" и чеширский "колорад", сэр Артур Конан Дойл
Эту историю очень хочется рассказать именно сегодня, 12 июня. Она не только о том, как создатель "Шерлока Холмса" спас Англию в Первой информационной войне, но и про то, что у великих людей не грех и поучиться.
Потому что рыцарем Британской империи сэр Артур Конан Дойл стал отнюдь не за достижения в области художественной литературы.
Начало войны
Англо-Бурская война была объявлена 11 октября 1899 года. И многое, что тогда происходило впервые, в дальнейшем повторялось в других странах и с другими участниками. Схема проста: огромная держава нападает на маленьких гордых поселенцев и долгое время не может ничего с ними поделать. Поселенцы в славе, держава в дерьме. Купоны стригут конкуренты державы. Узнаваемо "компетентное мнение" британских военных - : «что представляют собой буры? - Дезорганизованная толпа». Знакомы рассуждения чванливых завсегдатаев пабов: «старик Крюгер? Да он не продержится и двух недель». В Лондоне с протестом против подготовки к войне выступили пробурские партии и сторонники «малой Англии», митинги при свете газовых фонарей становились все более бурными. А пока правительство составляло президенту Крюгеру ультиматум, тот успел предъявить свой. Теперь тянуть время было не нужно, в степях уже появилась трава, что позволяло маневрировать главной ударной силе буров - конным ополченцам. Да и все большие ящики с ярлыками «Сельскохозяйственные орудия» и «Горнорудная техника», которые нескончаемым потоком перетекали в форты Крюгера (в том числе - прямо перед изумленным взором англичан через Кейптаун и Порт-Элизабет) достигли цели.
Унизительные вести
Все шарманки в Лондоне наигрывали песенку солдат королевы, а из Южной Африки приходили унизительные и тревожные вести. Первые сражения остались за бурами. В осаде оказались Кимберли и Мафекинг, 11 тысяч англичан были окружены возле Ледисмита. Все ждали перелома с прибытием корпуса сэра Редверса Буллера, однако уже после того, как он вступил в бой, между 7 и 15 декабря для Англии настала «черная неделя». «Поражения в трех битвах за одну неделю - констатировала немецкая пресса, еще более злорадная чем французская, русская или австрийская, - низвели военный престиж Англии до самого низкого в ХIХ столетии уровня».
Одним из немногих, кто сумел правильно оценить противника, был Конан Дойл, который, хотя бы благодаря уважительному отношению к истории, знал о кальвинистской отваге буров и об их искусстве ведения боя среди холмов.
Еще в самом начале войны Конан Дойл заявлял, что страна обязана прибегнуть к помощи своих спортсменов - людей, которые умеют отлично стрелять и ездить верхом и которых можно противопоставить подвижной бурской коннице. Он написал об этом в «Таймс» и письмо было опубликовано в тот самый день, когда правительство обратилось с призывом организовать именно такое воинское соединение - добровольческую кавалерию.
Вот что он пишет в письме к матери: «Я чувствую, что сильнее, чем кто-либо в Англии, кроме разве что Киплинга, могу повлиять на молодежь, особенно молодежь спортивную… Что касается существа раздора, то со дня вторжения в Наталь это превратилось в чисто академическую проблему. И конечно, стало очевидным, что они-то готовились уже много лет, а мы - нет. Что же после этого остается от всех наших коварных замыслов? До того, как война разразилась, у меня еще были серьезные сомнения, но с первого же дня войны я уверился, что она справедлива и стоит любых жертв».
А на фронте мрачной чередой тянулись поражения. В это не хотелось верить. В глазах обывателей эти буры, поющие псалмы и почитающие за грех обстреливать город по воскресениям, представлялись исчадиями ада, порождением темных сил.
Личное дело
Конан-Дойл отправился на войну в составе добровольческого госпиталя, прибыв в Блюфонтейн 2 апреля 1900 года. Катастрофически не хватало коек, дезинфицирующих средств, белья, инструментов. Вдобавок ко всему, началась эпидемия тифа., которым заболели двенадцать из сорока пяти сотрудников. Не приходилось думать о могилах для большинства умерших, тела которых заворачивали в больничные одеяла и сваливали в неглубокие рвы. Только за апрель и май скончалось пятьсот человек и в округе распространялся такой смрад, что при перемене ветра он уже ощущался за шесть миль.
Постепенно военные действия разворачивались в другую сторону - мощь империи, которая пусть и не быстро, но училась на ошибках, принесла результат. Но в мировой прессе разворачивалась антибританская кампания, тон в которой задавали немецкие газеты.
Жестокосердный «Томми» сжигал дома фермеров просто из удовольствия сжигать дома фермеров. Он грабил без разбора, поощряемый в этом офицерами. Он пользовался разрывными пулями «дум-дум». Закалывал штыком младенцев и швырял их тела в пылающие дома. Насиловал бурских женщин. Морил голодом бурских детей. Ужасающие рассказы о болезнях, об умирающих детях, превратившихся в мешки с костями, приобретали особую яркость в рисунках художников. Их символом был британский офицер с улыбкой в тридцать два зуба, стоящий среди дымящихся руин и науськивающий кафров на грабеж.
Но такие нападки появлялись не только в иностранной прессе. Английские журналисты пробурской ориентации могли позволить себе писать о собственных войсках на театре военных действий в таком тоне: «День и ночь - гремел У.Т. Стид из «Журнала журналов», - в Африке разворачивается самая адская панорама и мы знаем, что до заката британские войска, исполняя волю королевской комиссии, добавят еще несколько кошмарных деяний к их общему устрашающему числу. Жестокие дела неумолимо совершаются».
Плакаты и памфлеты от «Убивать ли мне моего брата бура?» (1899) до «Методов варварства» (1900), - все это пресса множила под девизом «прекратить войну». Зарубежная пресса, естественно, это цитировала и затем заверяла, что все эти «страшные истории» «признаются англичанами». И никто в Англии не предпринял ничего, чтобы это опровергнуть. Правительство не снисходило до ответа. Пожимало плечами и считало, что отвечать - ниже его достоинства.
Вернувшийся к этому моменту в Англию Конан Дойл принял решение начать личную информационную войну, не видя иного способа спасти свою страну от репутационной катастрофы.
Первая информационная война
В какой-то момент официальный Лондон начал отвечать на обвинения, но делал это столь неуклюже, что только ухудшал ситуацию. Например, произнесенная Джозефом Чемберленом речь в Эдинбурге была воспринята как ответ из цикла «сам дурак», поскольку в ней говорилось о поведении Пруссии во Франко-Прусской войне. Немедленно в ответ 680 представителей духовенства с Рейна подписали петицию против зверств англичан. Забавно, что она была оперативно опубликована … в Таймс.
Удивительно, но в этой ситуации Конан Дойл разработал и успешно реализовал программу действий, которую через много лет назвали бы «эффективными PR- технологиями». Как оказалось, автор Шерлока Холмса разбирался не только в дедукции. «Быть может, за этой надменной, неприступной политикой, кроется безразличие, быть может - вызов, но безусловно, что за этим стоит глупость. К черту холодное величие, бить по лжи и бить наповал» (цитата из биографа Конан Дойла Джона Диксона Карра).
Конан Дойлу было очевидно, что на международном уровне слышан голос только одной из сторон. Британские репортажи не принимаются в расчет, как не заслуживающие внимания. Страницы британских «синих книг» (продукт официальной пропаганды, выпускаемый перед очередной войной) забиты снотворной информацией, которую вообще никто не читает. Он понимал, что тут нужен кто-то очень авторитетный, посвященный в курс дела, готовый выйти с фактами в руках и изложить их ясными словами, избегая прямых опровержений, и главное - в удобочитаемой форме.
Главный инструмент информационной войны был создан лично Артуром Конан Дойлом, никого лучше себя он не нашел. Это была небольшая брошюра на 60 тысяч слов, в самом дешевом переплете, представляющая иной взгляд на эту войну и опирающаяся на факты. Важно отметить что, по замыслу автора, доход от продажи брошюры в Англии позволит переиздать ее на иностранных языках и широко распространить в Европе. Для дополнительного увеличения тиражей была использована система сбора средств по подписке, которая стала дополнительным инструментом продвижения всего проекта в британском обществе.
Во многом благодаря личной поддержке членов королевской семьи проект Конан Дойла стал системообразующим во всей информационной политике англичан по бурской проблеме. А его автор получил титул рыцаря, потратив при этом значительную часть собственных сбережений.
Разумеется, успех этой брошюры и сведение информационной войны практически «вничью» во многом объясняется широкой популярностью самого автора - создателя Шерлока Холмса готовы били читать даже если он пишет не о великом сыщике, а о далекой войне. Но этот британский патриот использовал все патроны, что были в его обойме и если они оказались бронебойными - тем более честь ему и хвала.
Вот такая далекая и скучноватая история вспомнилась мне по случаю Дня России, который непременно нужно отметить бухлом и шашлыками. Ну а чо, мы ж великая страна и великий народ, какие проблемы...
Эту историю очень хочется рассказать именно сегодня, 12 июня. Она не только о том, как создатель "Шерлока Холмса" спас Англию в Первой информационной войне, но и про то, что у великих людей не грех и поучиться.
Потому что рыцарем Британской империи сэр Артур Конан Дойл стал отнюдь не за достижения в области художественной литературы.
Начало войны
Англо-Бурская война была объявлена 11 октября 1899 года. И многое, что тогда происходило впервые, в дальнейшем повторялось в других странах и с другими участниками. Схема проста: огромная держава нападает на маленьких гордых поселенцев и долгое время не может ничего с ними поделать. Поселенцы в славе, держава в дерьме. Купоны стригут конкуренты державы. Узнаваемо "компетентное мнение" британских военных - : «что представляют собой буры? - Дезорганизованная толпа». Знакомы рассуждения чванливых завсегдатаев пабов: «старик Крюгер? Да он не продержится и двух недель». В Лондоне с протестом против подготовки к войне выступили пробурские партии и сторонники «малой Англии», митинги при свете газовых фонарей становились все более бурными. А пока правительство составляло президенту Крюгеру ультиматум, тот успел предъявить свой. Теперь тянуть время было не нужно, в степях уже появилась трава, что позволяло маневрировать главной ударной силе буров - конным ополченцам. Да и все большие ящики с ярлыками «Сельскохозяйственные орудия» и «Горнорудная техника», которые нескончаемым потоком перетекали в форты Крюгера (в том числе - прямо перед изумленным взором англичан через Кейптаун и Порт-Элизабет) достигли цели.
Унизительные вести
Все шарманки в Лондоне наигрывали песенку солдат королевы, а из Южной Африки приходили унизительные и тревожные вести. Первые сражения остались за бурами. В осаде оказались Кимберли и Мафекинг, 11 тысяч англичан были окружены возле Ледисмита. Все ждали перелома с прибытием корпуса сэра Редверса Буллера, однако уже после того, как он вступил в бой, между 7 и 15 декабря для Англии настала «черная неделя». «Поражения в трех битвах за одну неделю - констатировала немецкая пресса, еще более злорадная чем французская, русская или австрийская, - низвели военный престиж Англии до самого низкого в ХIХ столетии уровня».
Одним из немногих, кто сумел правильно оценить противника, был Конан Дойл, который, хотя бы благодаря уважительному отношению к истории, знал о кальвинистской отваге буров и об их искусстве ведения боя среди холмов.
Еще в самом начале войны Конан Дойл заявлял, что страна обязана прибегнуть к помощи своих спортсменов - людей, которые умеют отлично стрелять и ездить верхом и которых можно противопоставить подвижной бурской коннице. Он написал об этом в «Таймс» и письмо было опубликовано в тот самый день, когда правительство обратилось с призывом организовать именно такое воинское соединение - добровольческую кавалерию.
Вот что он пишет в письме к матери: «Я чувствую, что сильнее, чем кто-либо в Англии, кроме разве что Киплинга, могу повлиять на молодежь, особенно молодежь спортивную… Что касается существа раздора, то со дня вторжения в Наталь это превратилось в чисто академическую проблему. И конечно, стало очевидным, что они-то готовились уже много лет, а мы - нет. Что же после этого остается от всех наших коварных замыслов? До того, как война разразилась, у меня еще были серьезные сомнения, но с первого же дня войны я уверился, что она справедлива и стоит любых жертв».
А на фронте мрачной чередой тянулись поражения. В это не хотелось верить. В глазах обывателей эти буры, поющие псалмы и почитающие за грех обстреливать город по воскресениям, представлялись исчадиями ада, порождением темных сил.
Личное дело
Конан-Дойл отправился на войну в составе добровольческого госпиталя, прибыв в Блюфонтейн 2 апреля 1900 года. Катастрофически не хватало коек, дезинфицирующих средств, белья, инструментов. Вдобавок ко всему, началась эпидемия тифа., которым заболели двенадцать из сорока пяти сотрудников. Не приходилось думать о могилах для большинства умерших, тела которых заворачивали в больничные одеяла и сваливали в неглубокие рвы. Только за апрель и май скончалось пятьсот человек и в округе распространялся такой смрад, что при перемене ветра он уже ощущался за шесть миль.
Постепенно военные действия разворачивались в другую сторону - мощь империи, которая пусть и не быстро, но училась на ошибках, принесла результат. Но в мировой прессе разворачивалась антибританская кампания, тон в которой задавали немецкие газеты.
Жестокосердный «Томми» сжигал дома фермеров просто из удовольствия сжигать дома фермеров. Он грабил без разбора, поощряемый в этом офицерами. Он пользовался разрывными пулями «дум-дум». Закалывал штыком младенцев и швырял их тела в пылающие дома. Насиловал бурских женщин. Морил голодом бурских детей. Ужасающие рассказы о болезнях, об умирающих детях, превратившихся в мешки с костями, приобретали особую яркость в рисунках художников. Их символом был британский офицер с улыбкой в тридцать два зуба, стоящий среди дымящихся руин и науськивающий кафров на грабеж.
Но такие нападки появлялись не только в иностранной прессе. Английские журналисты пробурской ориентации могли позволить себе писать о собственных войсках на театре военных действий в таком тоне: «День и ночь - гремел У.Т. Стид из «Журнала журналов», - в Африке разворачивается самая адская панорама и мы знаем, что до заката британские войска, исполняя волю королевской комиссии, добавят еще несколько кошмарных деяний к их общему устрашающему числу. Жестокие дела неумолимо совершаются».
Плакаты и памфлеты от «Убивать ли мне моего брата бура?» (1899) до «Методов варварства» (1900), - все это пресса множила под девизом «прекратить войну». Зарубежная пресса, естественно, это цитировала и затем заверяла, что все эти «страшные истории» «признаются англичанами». И никто в Англии не предпринял ничего, чтобы это опровергнуть. Правительство не снисходило до ответа. Пожимало плечами и считало, что отвечать - ниже его достоинства.
Вернувшийся к этому моменту в Англию Конан Дойл принял решение начать личную информационную войну, не видя иного способа спасти свою страну от репутационной катастрофы.
Первая информационная война
В какой-то момент официальный Лондон начал отвечать на обвинения, но делал это столь неуклюже, что только ухудшал ситуацию. Например, произнесенная Джозефом Чемберленом речь в Эдинбурге была воспринята как ответ из цикла «сам дурак», поскольку в ней говорилось о поведении Пруссии во Франко-Прусской войне. Немедленно в ответ 680 представителей духовенства с Рейна подписали петицию против зверств англичан. Забавно, что она была оперативно опубликована … в Таймс.
Удивительно, но в этой ситуации Конан Дойл разработал и успешно реализовал программу действий, которую через много лет назвали бы «эффективными PR- технологиями». Как оказалось, автор Шерлока Холмса разбирался не только в дедукции. «Быть может, за этой надменной, неприступной политикой, кроется безразличие, быть может - вызов, но безусловно, что за этим стоит глупость. К черту холодное величие, бить по лжи и бить наповал» (цитата из биографа Конан Дойла Джона Диксона Карра).
Конан Дойлу было очевидно, что на международном уровне слышан голос только одной из сторон. Британские репортажи не принимаются в расчет, как не заслуживающие внимания. Страницы британских «синих книг» (продукт официальной пропаганды, выпускаемый перед очередной войной) забиты снотворной информацией, которую вообще никто не читает. Он понимал, что тут нужен кто-то очень авторитетный, посвященный в курс дела, готовый выйти с фактами в руках и изложить их ясными словами, избегая прямых опровержений, и главное - в удобочитаемой форме.
Главный инструмент информационной войны был создан лично Артуром Конан Дойлом, никого лучше себя он не нашел. Это была небольшая брошюра на 60 тысяч слов, в самом дешевом переплете, представляющая иной взгляд на эту войну и опирающаяся на факты. Важно отметить что, по замыслу автора, доход от продажи брошюры в Англии позволит переиздать ее на иностранных языках и широко распространить в Европе. Для дополнительного увеличения тиражей была использована система сбора средств по подписке, которая стала дополнительным инструментом продвижения всего проекта в британском обществе.
Во многом благодаря личной поддержке членов королевской семьи проект Конан Дойла стал системообразующим во всей информационной политике англичан по бурской проблеме. А его автор получил титул рыцаря, потратив при этом значительную часть собственных сбережений.
Разумеется, успех этой брошюры и сведение информационной войны практически «вничью» во многом объясняется широкой популярностью самого автора - создателя Шерлока Холмса готовы били читать даже если он пишет не о великом сыщике, а о далекой войне. Но этот британский патриот использовал все патроны, что были в его обойме и если они оказались бронебойными - тем более честь ему и хвала.
Вот такая далекая и скучноватая история вспомнилась мне по случаю Дня России, который непременно нужно отметить бухлом и шашлыками. Ну а чо, мы ж великая страна и великий народ, какие проблемы...