Из маргинала-оппозиционера в депутаты: кубанский блогер Сергей Климов о политике, соцсетях и СВО
Фото: личный архив Сергей Климова
Известный в Краснодарском крае блогер-правдоруб рассказал, почему разочаровался в оппозиционном движении и стал депутатом Совета станицы Северской.
В социальных сетях он известен своими роликами на острые темы, в политической среде как Сергей Климов из партии «Новые люди», а в станице Северской уже как депутат Сергей АЛЕКСЕЕВИЧ Климов.
Порталу ЯСНО общественник и политик рассказал, как за четыре года прошел путь от - по собственному признанию - воинствующего критика до критика конструктивного, решающего проблемы жителей Кубани в сотрудничестве с властями и бизнесом. А также, что произошло с оппозиционным движением на Кубани, почему не захотел вступать в «Единую Россию» и КПРФ, и как лично убедился в причинах специальной военной операции.
Сергей Климов: о беглых и оставшихся на Кубани оппозиционерах и общении с полицией
- Сергей, у тебя в одном из статусов в соцсетях было написано: «За 4 года я прошел путь от недалекого маргинального оппозиционера до конструктивного общественного и политического деятеля». Как так получилось?
- Я в 18 лет поступил учиться в институт береговой охраны ФСБ России в Анапе. Отучился, потом работал, на корабле послужил немножко - в Темрюке, на Сахалине. А потом вернулся на сушу. Одиннадцать лет я служил, но не находил себя в системе, потому что я больше творческий человек. В один момент начал смотреть всякие оппозиционные расследования. Они были очень качественно сняты, при том, что, с другой стороны, со стороны власти, не было достойных ответов.
Сейчас уже есть что посмотреть - есть разные ребята, которые образовывают, как Сергей Минаев (российский писатель, теле- и радиоведущий, сценарист, блогер и предприниматель - прим. ЯСНО) и прочие. А тогда этого всего не было, либо я не находил. И сижу я такой и думаю: офигеть, а что у нас происходит? Ужас же! Ужас! Всё разворовывают, одни коррупционеры вокруг. Я уволился из института в Анапе и начал снимать свои ролики.
- И что за ролики ты стал снимать? О чем?
- Посмотрите: и там и там воруют, какие кругом коррупционеры - всё такое. Находил информацию из открытых источников и показывал. Ну, например, ролик был, что в Москве 12 июня, на День флага, устроили по госконтракту пир на 12 миллионов рублей. И я говорил: вот, людям есть нечего, а они себе на стол такие деньжищи тратят. Что это за ужас такой!? Звучит же громко. А если в в детали вдаваться, то там совсем другая история.
- Так, а что было важнее тогда для тебя - эмоции или информация? Что превалировало?
- Я получал какую-то информацию, в неё не углублялся, и на фоне этого на эмоциях рассказывал. То есть, не понимая сути.
- А когда ты понял, что ты занимаешься этим поверхностно и попался на крючок, скажем так, оппозиционной пропаганды?
- Когда я уже уволился из Анапы и переехал в Краснодар, тоже начал снимать, когда карантин по ковиду начался. Потом карантин закончился и по стране пошли протесты после ареста Сергея Фургала (экс-губернатор Хабаровского края, обвиненный в убийствах предпринимателей и приговоренный к 22 годам лишения свободы - прим. ЯСНО). Я в них включился в Краснодаре, интересно было. Сначала пришёл посмотреть, было много оппозиционных людей, я с ними познакомился. И они говорят: мы должны сменить курс власти, потому что они там проворовались, там все коррупционеры. Я такой думаю: звучит логично. И там уже начались периодические задержания, конфликты с полицией.
- Ты сам попадал под жернова «полицейского произвола»?
- Ко мне домой полицейские неоднократно приходили с предостережениями, я ходил на митинги, снимал. Но я достаточно адекватный и подходил к полицейским, знакомился. Причем, никогда людям в лицо камеру я не тыкаю, не провоцирую. И вот, я на одном из митингов подошёл к зам. начальника полиции, тогда им был Иван Иванович Коробченко. Подошёл, представился, чтобы видно было, что я не провоцировать полицию пришёл, а поговорить нормально. Сказал, что снимаю блог, спросил, почему людям не дают митинговать спокойно. А он и начал мне отвечать .Объяснил, что есть законы, мероприятия надо согласовать. В общем, всю юридическую сторону начал рассказывать.
Я говорю, что в Конституции же написано - люди могут митинговать, если они с чем-то не согласны. Он и говорит, что есть федеральные законы ещё, дополняющие. Я его послушал и думаю, что надо всю эту информацию перепроверить. Иван Иванович дал мне человека - это Денис Пронский, который был из административной практики. Он как раз тогда всеми задержанными занимался по митингам. Я пришёл к нему на беседу, и он мне увесистую кипу бумаг выдал: на, изучай.
- Получается, встреча с Иваном Ивановичем Коробченко стала для тебя поворотной?
- Мы с ним когда поговорили, он смотрит мне в глаза и говорит: ты не такой, как они. У тебя, говорит, большое будущее, если пойдёшь правильной дорогой. Я его спросил тогда: что нужно сделать, чтобы вы митингующих не задерживали?
Он сказал, пусть расходятся. Я говорю, что они не разойдутся. Пусть пошумят, мы видео запишем, они свою поддержку Фургалу выразят и всё. Он сказал, чтобы шествия никакого не было, перекрытия дорог, улиц и так далее. Договорились, в общем.
Я подхожу к людям и наш разговор им передал. И тут какая-то женщина кричит на меня: «провокатор». А в чем я провокатор-то? Я наоборот хотел, чтобы был конструктив. Большинство людей, естественно, осталось, а те, которые провоцировали, поняли, что они в меньшинстве и затихли.
А у меня была договоренность на интервью и я должен был уезжать. Говорю об этом Коробченко и прошу его слово свое сдержать. Он пообещал. К людям подхожу и попросил их не ходить никуда. Материала записано было уже достаточно.
И уехал, а через час мне присылают видео, как полиция всех задерживает. И там: Сергей, нас задерживают, ты нас обманул, ты с полицией в сговоре! А оказалось, что протестующие всё же устроили шествие. Мало того, они от городской администрации по Красной прошли аж до Бабушкина, где их и задержали на Триумфальной арке. Это же сколько они прошли, а полицейские вот эту всю дорогу их лишь сопровождали, уговаривали остановиться.
- Да, было «весело» тогда. А сейчас, на твой взгляд, оппозиционное движение, какое оно? Ещё буквально пару лет назад у нас были митинги, шествия, и так далее. Ныне, вроде как тишина, даже скучновато. Что произошло с оппозиционным движением и существует ли оно сейчас, конструктивно ли оно?
- Я как раз историю расскажу, и в ней будет ответ. Я пришёл потом к навальнистам (организация признана Минюстом РФ экстремистской - прим. ЯСНО), у них же большая сетка была, канал, офис. Я пришёл к ним в этот офис и говорю: вот вы собираете митинги, это все хорошо, но, по-моему, от них одни проблемы с полицией, уголовные дела люди получают. Предложил вместе с ними поработать, сделать что-то полезное для Краснодара. Например, приехать туда, где дорогу не сделали или канализация течёт, и освещать, писать запросы, чтобы решать хотя бы локальные проблемы. А они смотрят на меня, как на дебила, и говорят: нам это зачем? Нам надо власть сменить.
Я тогда понял, что с ними кашу не сваришь, и решил действовать по принципу «критикуешь - предлагай». И первое, что получилось, это на улице Гаврилова и пересечении с Гаражной. Там год текла канализация. Я снял об этом ролик, показал всю эту гадость. Говорю, администрация, давайте поменяем канализацию, пришлите, кто у вас отвечает за это (оказалось, Водоканал) и поменяйте трубу. И они присылают, Водоканал поменял трубу, всё перестало течь.
- Это был первый с тобой случай, когда получилось конструктивно действовать?
- Да. И самое интересное, что когда я это сделал мне стало приятно от того, что я решил проблему путём вот таким взаимодействием с администрацией. То есть сам ничего не решишь, это коллективная работа. Они же на следующий день трубу поменяли. То есть, я просто выложил видео и на следующий день они поменяли.
Я после этого записываю видео и говорю: спасибо администрации за то, что откликнулись, помогли. Молодцы! А мне оппозиционеры начинают писать: зачем ты их хвалишь? Я говорю: в смысле? Они поменяли трубу, которая год текла! Конечно, их надо поблагодарить за это. А они в ответ: это их работа, не надо их за это благодарить. А я что? Буду говорить, извините, что вот упыри вонючие взяли и трубу сделали? Да, плохо, что не делали до этого. Но сделали же в итоге, и хорошо сделали.
Блогер Климов: о нынешней оппозиции в Краснодаре и скандале вокруг храма в Юбилейном
- Получается, что весь оппозиционный движ - это протест просто ради протеста?
- Это были протесты, которые, по-моему, реально не приводили ни к чему хорошему. Да, это протест ради протеста. Несистемной оппозиции сейчас не осталось практически. Многих из них выдавили, и я больше склоняюсь, что это хорошо. Из системной оппозиции у нас, наверное, только КПРФ. Но я не разделяю некоторые их моменты, потому что мне кажется, что коммунисты сейчас качают просто против всего. Что ни предложат в администрации, они говорят, что против. Взять последнюю историю с возможным строительством храма в Юбилейном микрорайоне. Я предлагал Александру Сафронову (депутат городской Думы Краснодара от КПРФ - прим. ЯСНО), который против строительства храма, посмотреть для начала хотя бы, что там предлагают. Он сказал, что я ничего не понимаю и в таком всё ключе. Уже потом я в публичное поле это всё перевел.
- Коммунисты стали собирать в ЮМР подписи против храма, к ним примкнула известная оппозиционерка Яна Антонова, в свое время связанная с беглым олигархом Михаилом Ходорковским (признан экстремистом - прим. ЯСНО). Собрали что-то около трех тысяч в микрорайоне с населением более 100 тысяч человек. Что об этом думаешь?
- Это три процента от жителей Юбилейного. Конечно, это не показатель, да и качество этих подписей ещё довольно сомнительное, потому что они же собирали их не совсем честным путём. Наш однопартиец пришёл на место сбора подписей, где как раз собирала Яна Антонова. Он слушает, а она рассказывает, что тут построят храм, тут обнесут заборами, колокола целый день трезвонят, зелёной зоны не останется, всё вырубят. В таком ключе она всё это рассказывает. А наш парень подходит к толпе слушающих и говорит: а вы точно знаете, против чего вы реально подписываться собираетесь? И Антонова набросилась на него, выгоняла с оскорблениями прямыми. А он не конфликтный парень, воспитанный очень, и удалился - смысла нет с ней спорить. Это такие люди, не совсем адекватные.
Я многих таких либералов знаю не только в лицо, я с ними общался, и там далеко не безобидные люди. Они вроде и говорят, что либералы, но на самом деле такие радикальные, что с ума сойдёшь.
Сергей Климов: о релокантах из Краснодарского края и про «это другое»
- А как ты думаешь, почему многие из них, например, тот же иноагент Михаил Беньяш, навальнист Виталий Немцев, иноагент Виталий Вотановский после того, как уехали из России, стали ещё более яростными врагами не то, чтобы государственного строя и власти, а вообще россиян. Заметь, что они начинают тупо поливать грязью, выискивать всякую гадость. Это что, они так окончательно «расчехляются» или это обиды в них говорят?
- На самом деле я знаю, что многие из них сейчас очень плохо живут. Они же здесь жили гораздо лучше. У меня есть знакомый журналист, человек очень хороший, независимый. И он говорит, что когда началась война, многим из оппозиционной тусовки предлагали поехать в Армению, либо в Грузию, и там за деньги организовывать оппозицию против России. Конкретно ему предлагали 40 тысяч рублей в месяц, квартиру и офис. Он отказался, и остался здесь. Говорит, как бы там ни было, но всегда за страну и всегда будет здесь.
Например, с уехавшим Виталием Вотановским мы нормально общались. Потом, когда начались протесты, он вышел на митинг против Путина в Ереване с Алипат Султанбековой (уехавшая из Краснодара оппозиционна активистка - прим. ЯСНО). Присылают мне видео: вот, нас грузинская полиция не задерживает, потому что тут демократия. Я говорю: Виталик, если я сейчас выйду на митинг против Байдена, хоть на центральной площади, мне ничего не скажут, только поддержат. Ты, говорю, попробуй там против Пашиняна выйти. Он сказал, что там хоть против кого выйди и все будет нормально.
И чудо - через несколько месяцев случается митинг против Пашиняна, и как начали лупить там всех дубинками, стрелять газом, травматами, резиновыми пулями. Я Виталику скидываю эти видео: что же ты, говорю, не освещаешь эти события - у вас там сейчас в людей стреляют из автоматов. А он отвечает, что лично ничего не видел и всё это фейк. То есть классическое ЭДПН - «Это другое, понимать надо».
- Так все же почему они так себя ведут? Им просто обидно, что они стали жить хуже, и поэтому выплескивают свои эмоции на страну? Или пытаются выслужиться и заработать?
- Я думаю, что не все из них из-за денег поехали. Некоторые реально убеждённые. Второй момент - у многих же уголовные дела теперь здесь. Из-за того, что они писали гадости, распространяли данные про наших военных. Я помню, Эдуард Кунаев был такой (активист краснодарского «Левого фронта» - прим. ЯСНО). Он же раскрыл данные наших военных лётчиков, где живут их родственники, и им начали приходить угрозы, им поджигали дома. Это же вообще, как такое? Да за такое, честно говоря, я бы сам сделал с ним нехорошие вещи. Возможно, потом угодил бы в места не столь отдаленные.
- Вообще, как показывает твой опыт можно все-таки больше проблем решить именно конструктивным разговором, чем просто какими-то митингами, шествиями.
- Сто процентов. Но иногда, честно говоря, власти сами вынуждают людей к протесту, как в ситуации с мусорным полигоном в станице Полтавской. Там активистов пробивали по всем базам, были разговоры с силовиками. Мы сами не понимали, зачем они это качают. А те искали какой-то экономический интерес. В итоге никто ничего не нашёл, поняли, что всё, что говорили люди - правда. Но их никто не слушал и были репрессии со стороны бывшего главы Красноармейского района.
То есть люди выходят и говорят: смотрите, у нас фильтрат со свалки течёт. А на их предприятие приезжают оперативники с обыском. Помогло, что в Полтавской вот такие активисты несгибаемые и они не «заряжены» были. То есть, если бы они были кем-то финансируемыми, какими-нибудь оппозиционерами, то другой вопрос был бы. И там эту свалку в итоге закрыли - губернатор свое слово сдержал.
Глава Краснодара Евгений Наумов и Сергей Климов
Серей Климов: об эволюции активиста-общественника в муниципальные депутаты и о дурацких вопросах
- В сентябре этого года ты был избран депутатом Совета станицы Северской. Что подтолкнуло тебя испытать себя в роли депутата?
- Мне кажется, коммуникация с людьми у власти слабовата. И я захотел попробовать стать депутатом. Не хочу идти на должность какую-то там чиновничью, потому что там начальство рубит весь креатив. Там тебя замыкают, а я человек творческий, не могу так. Я креативно подхожу ко всему - где-то мыслить начинаю, где-то изучаю. Мы, например, с некоторыми главами районов разговариваем, а они отвечают, что не могут так и так сделать, потому что по шапке дадут. Причем даже если вдруг и сделает сильно хорошо и станет популярнее там кого-то из высшего руководства, тоже по шапке дадут.
Так что, если человек хочет что-то сделать, и при этом не хочет, чтобы над ним было начальство домокловым мечом, хороший вариант - стать депутатом.
- Но быть депутатом - это слушать кучу человеческих проблем, а я думаю, у тебя и своих хватает. Часто считается, что в депутаты идут либо за связями, либо уж совсем из большой любви к людям. В своем решении стать депутатом, чем ты руководствовался? Как вообще проходила твоя кампания депутатская?
- В прошлом году, когда были довыборы краснодарской Гордумы, я решил, что надо попробовать. Потому, что, когда я начал взаимодействовать с администрацией, увидел, что многие моменты не так очевидны, как может показаться. Я сам был человеком, который спрашивал, зачем власти перекладывают улицу Красных партизан или Красную каждый год, когда у нас есть куча грунтовых дорог. Их лучше заасфальтировать. И, когда с главой Краснодара Евгением Михайловичем Наумовым встретился, предложил на других улицах асфальт класть. А он и говорит, что на гравийку вообще-то не может асфальт постелить просто так. Это не ремонт. Ремонт, это отремонтировать асфальт на асфальтированной ранее дороге. А гравийку поправить ты можешь только пройдясь грейдером. Потому что, если на неё класть асфальт - это уже строительство. Для этого нужен проект, а проектов на три года вперёд и так далее. И, если мэр какой-нибудь один проект впихнёт вне очереди, то у тех проектов через три года проходит срок актуальности и их надо делать заново. А это бесцельно потраченные деньги, что грозит неприятным общением с прокуратурой.
Но, чтобы сделать, например, что-то срочно возможности всё же есть. Мы как-то общими усилиями построили дорогу на Круговой, Второй и Третьей линиях. Жители обратились, и я долго эту тему качал. Мэра спрашиваю, а как мы можем сделать? Он говорит, только если там люди сами построят. Но у людей нет столько денег, с ума сойти можно. А дорогу эту разбил застройщик. И я начал ругать за это застройщика. Потом сели с ним за стол переговоров, и он взял и застелил гравийку асфальтом. То есть, просто эти варианты надо было увидеть. Если бы я только вышел и поорал, что дорога плохая, ничего бы этого не вышло. Но я же поговорил с мэром, с застройщиком, поговорил с местными жителями, вызвал резонанс, снял ролики, несколько раз поругал застройщика. И они собрались и всё сделали.
Так я посмотрел, как это все происходит. Потом, подумал, надо пойти в депутаты, чтобы это всё больше изучить.
- Ты участвовал в выборах в краснодарскую Гордуму, теперь стал депутатом Совета станицы Северской. Какая разница в выборной кампании в краевой столице и станице?
- В Краснодаре я ходил на встречи на округе и в соцсетях всё освещал. В Северской я в соцсетях практически ничего не освещал, потому что там соцсети ещё не так развиты. Там я ходил ногами, общался с людьми, встречался. Я не могу сказать, что совсем это тяжело, но вообще-то сложно, потому что у людей есть недоверие. То есть приходишь, говоришь: «я - кандидат!», а они смотрят: «знали мы таких кандидатов - вы все обещаете, а ничего не делаете». И вот моя сейчас цель показать людям, что такое депутатская работа. У меня же есть канал, я через него всю свою жизнь транслирую без цензуры практически, даже не модерируя особо. И хочу показать, насколько депутатская работа сложная.
Например, мы проводили встречу с людьми - понятно, с чем приходят - воняет канализация, где-то там что-то прорвало. А бывает, приходят люди просто выговориться. Как к психологу приходят, и с ними надо просто поговорить. Но, опять же, на это тратится очень много времени.
- Ты собираешься в своём канале постоянно рассказывать, как ты все это проводишь?
- Это будет такое реалити-шоу депутатов. Да, я хочу показать людям, как всё происходит на самом деле, что там не всё так просто.
- А ты отвечать людям в своем депутатском реалити-шоу будешь тоже? Ты же за словом в карман не лезешь, как я посмотрел по твоим соцсетям. Можешь довольно жёстко ответить. Ты к дурацким вопросам вообще толерантен?
- Не, я вообще не толерантный человек. Мне предъявляют иногда претензии - вот ты заблокировал человека. Так а я и не говорю, что у меня демократия. У меня автократия в канале полная. Я за конструктивную повестку. Вот люди даже по ситуации в Юбилейном с храмом зашли и начали сначала писать чушь всякую, оскорбления. Я всех их разу перебанил. И написал, что буду разговаривать только конструктивно. И постепенно тон сменился.
Еще одна из причин, почему я на депутатство пошёл - на своём примере хочу показать, как можно из маргинала превратиться в конструктивного, нормального человека, который может реально помогать людям решать их проблемы. Потому что из этих четырёх лет я год был отбитым, потом уже начал чуть образовываться. И за три года мне вместе с людьми, которые обращаются и до конца идут, вместе с администрацией города, края, районов удалось помочь огромному количеству людей. Потому что, чем больше людей объединяется, вовлекается в это, тем больше идей разных приходит.
Бывает у меня, там, чего-то не хватает, советуюсь. И с чиновниками тоже. Я пришёл, например, рассказал ему свою творческую идею. А он говорит: смотри, вот так не получится, потому что есть такой-то закон, но может получиться вот так и так - давай попробуем. И бизнесмены в этом процессе тоже неотъемлемая часть.
Сергей Климов и блогер Костя-таксист
Сергей Климов: о ньюсмейкерах в Краснодарском крае, блогосфере и популярности негативного контента
- Сейчас все информационное поле в основном в социальных сетях находится. И как-то ты в своём канале решил наглядно проверить и показать, что люди больше скандальный и негативный контент потребляет. Им не интересны хорошие новости. Почему так?
- На это очень простой ответ. Нормальный контент потреблять сложно и долго.
- А у нас, на твой взгляд, хватает лидеров общественного мнения? Если посмотреть, то ньюсмейкерами основными у нас являются зачастую губернатор, мэр Краснодара, Сергей Галицкий. Они какие-то создают инфоповоды. Есть у нас некий институт лидеров общественного мнения, кто может влиять на информационную повестку? Ты себя таким считаешь?
- Лидером общественного мнения? Не самым большим, но да. Я считаю, что это однозначно так, потому что есть аудитория небольшая. Из минусов - у нас огромное количество пабликов, им нужны громкие инфоповоды. Это как раз показательно на примере нашей нашумевшей постановочной драки с блогером Костей-таксистом. То есть, когда мы с ним «подрались», эту же новость все потащили. А что тут такого-то вообще? Ну, мы поматерились, подрались, покидались, сделали это на записи телешоу городского телеканала ещё. Классика того, чего нужно людям. Хоть комментарии все и негативные были, но они были. А когда делаешь что-то хорошее, это никакой паблик не берет.
Вот мы сделали вместе с жителями, с мэром города, с застройщиками обалденный проект с асфальтированием Круговой. Ему аналогов, по-моему, нет вообще в Краснодаре. Никто такого не делал, чтобы три улицы застелить асфальтом. Это очень круто. И самое интересное - никто об этом не рассказал.
Сергей Климов: о первоначальном отношении к СВО и после поездки в Мариуполь
- Ты чуть ли не каждый месяц ездишь в зону СВО. А твоя оппозиционная часть жизни как раз пришлась на начало спецоперации. Как ты сначала воспринял ее, и как потом стал по большому счету волонтером?
- Когда началась спецоперация на Украине я тоже писал всякие антивоенные посты, не понимал искренне, зачем мы туда вошли. Думаю, почему нам этого никто не объясняет? Посмотрел официальные источники информации, типа Владимира Соловьева, а он в моем понимании такую ахинею нёс. Прямо вот откровенно. Я думаю, Боже мой, что мы творим вообще? Зачем? Но у меня, опять же, мышление есть критическое, и я решил поехать туда, поговорить с местными жителями. Так ли это, как показывают, нацисты там или не нацисты, что происходит.
Я потратил огромное количество времени с риском для жизни, когда туда ездил. Первый раз в Мариуполь, сразу после его освобождения. Мы с товарищем когда туда приехали, там ещё автоматы валялись. Мы собрали гуманитарку для местных, чуть-чуть собрали для военных. И я начал разговаривать с людьми. Город разрушен, везде валяется оружие, это было что-то невероятное. Я в таком шоке был. Так еще никуда нельзя, везде мины могут быть, растяжки, город еще не расчистили. Я стал общаться с жителями и они рассказывать начали.
Женщина одна рассказывала. Я снимал исподтишка, записывал, не показывая ее лицо. Мне нужно было для себя какое-то доказательство. И она рассказала, как «азовцы» (украинское нацистское формирование, признанное в России террористической организацией - прим. ЯСНО) никого из города не выпускали ни в ту сторону, ни в эту, когда Россия начала входить в Мариуполь. Потому что им надо было прикрываться мирными.
Она рассказывала, что украинцы подгоняют пушку к дому, отстреливаются и пушку прячут. А наши фиксируют откуда выход был и насыпают снарядов. В боевой обстановке просто нет такого, дом или не дом. У тебя есть карта, на карте ты понимаешь, откуда выход был и просто туда бьёшь. И наши военные тоже тогда не могли понять и подумать, что кто-то будет прямо жилыми домами прикрываться. «Азовские» снайперы сидели в квартирах вместе с жильцами, не выпускали их. И говорят, очень много погибло там, в таких местах наших военных и мирных жителей, потому что наши пытались максимально мирных сохранить. Кстати, «азовцы» реально свои штабы и пункты дислокации в больницах, школах и детсадах разворачивали, машины скорой медпомощи использовали для доставки военных. Наши же по «скорым» не бьют. Я всё это видел прекрасно.
Это, опять же, к вопросу о «демократических» странах и прочей истории. Вот Израиль и Палестина. Они же там не разбирались мирные или не мирные - просто накрывали палестинцев всех и всё. И я, когда поехал в Мариуполь, посмотрел, как наши там служат, понял, что у нас ещё даже очень либеральный президент.
- Ты туда съездил, понял причины начала специальной военной операции? Смысл ее понятен стал?
- Он стал понятен гораздо позже. Я начал изучать много исторической информации: как, что, почему так. И нашёл некоторые интересные документы, что в тринадцатом году тендер на реконструкцию школы в Крыму выиграли ВМС США, чтобы из этой школы на берегу сделать военно-морскую базу. Я думаю: ага, как так ставить военно-морскую базу в Крыму, если там наш флот, когда там наше всё вообще? Это же понятно для чего это всё делается. И вопросов стало намного меньше. Это такая игра в долгую.
Блогер Климов: о своем выборе политической партии, и почему это не «Единая Россия» или КПРФ
- Когда ты решил вступить в партию и почему именно «Новые люди»?
- В 22-м году, по-моему. А «Новые Люди» потому, что больше некуда. Это самая адекватная партия, на мой взгляд, которая сейчас существует. Я даже объясню почему. «Единая Россия» делает немало чего полезного. Но там дядьки старые. Это немножко другая школа, строгое подчинение, иерархия жёсткая. У коммунистов я не вижу конструктива. Там условно «против всего плохого, за всё хорошее». Но так это не работает в жизни.
А «Новые люди» - партия, которая предлагает. То есть, говорим, что, если это не работает, давайте сделаем вот так. Я когда-то себе взял девиз: «Критикуешь - предлагай». А сейчас он уже у меня эволюционировал в «Критикуешь - предлагай, предлагаешь - делай, делаешь - отвечай». Вот, поэтому и пошёл я в партию и в депутаты.
Депутатство - это как раз та серединка, где ты можешь быть и относительно свободным человеком, и много чего сделать, при этом коммуницировать с чиновниками. Где-то главе района, главе города нельзя чего-то делать, потому что он мэр, у него есть свой начальник. Мне же, как депутату, в целом можно многое.
Беседовал Алексей Кащенко
источник