Профессиональная трагедия, погубившая СССР.
Дилетанты, которых отбирали общественники, которые работали везде.
Профессиональный, а, следовательно, и профориентационный парадокс СССР состоял в следующем: профессия, работать по которой стремились если не все, то многие, в официальном реестре отсутствовала. Соответственно на неё нигде официально не учили, на профориентационных планшетах в школе про неё не говорилось, и Маяковский в своём стихотворении «Кем быть?» о ней не написал. Между тем профессия была весьма распространенная и престижная. В каждой организации имелось немало представителей этой профессии. Зарплаты по этой профессии были ощутимо выше, чем у остальных работников организаций, плюс доступ к нефинансовым благам, которые во времена СССР играли важную роль: распределение «бесплатных» квартир, путевки в санатории, дефицитные товары, «спецполикилиники», «спецстоловые», «спецраспределители» и пр.
Не буду длить интригу, поэтому назову эту профессию: управленец.
В любой организации был руководитель. В больших организациях счет руководящих работников шел на десятки, в очень больших - на сотни. Думаю, не ошибусь, если рискну говорить о сотнях тысяч по стране в целом. Но официально профессии руководитель не существовало. Отсюда и профориентационный парадокс: Как можно ориентировать на профессию, которой как бы не существует?
Другой парадокс состоял в том, что реальный карьерный вырост был возможен только по этой официально не существующей профессии. Да, разряды слесарей, категории инженеров и врачей имели место быть. Но друг от друга они отличались не существенно. Уже начальник КБ или завотделением получали (и в денежном, и не в денежном выражении) больше ведущего инженера или врача высшей категории, не говоря уже о начальнике управления, главвраче и выше.
А раз профессия официально не существовала, то, несмотря на всеобщую её распространённость, управленцев официально нигде не готовили. Учебные специальности, вроде экономики и управления в машиностроении, строительстве, сельском хозяйстве и т.д. не в счет. Там готовили рядовых экономистов, что обсчитывали зарплаты и затраты. Руководителей предприятий и организаций там не готовили.
Единственной сферой, где официально готовили руководителей, были Вооруженные Силы. Школы младшего комсостава выпускали командиров отделений. Военные училища - командиров взводов. В дипломе общесоюзного образца писалось что-то вроде «инженера по эксплуатации и ремонту специальной техники», однако в военных документа военно-учетная специальность писалась недвусмысленно: командир танкового взвода. Карьерный алгоритм был понятен. Хочешь командовать взводом - поступай в училище. Выслуживай сколько нужно и как нужно, не делай грубых ошибок и выйдешь на пенсию майором или подполковником. Хочешь полковника - пробивайся в академию. Генерала - академию генерального штаба. Всё придет в своё время и в соответствии с «Порядком прохождения военной службы». Понятно, что «нюансов», вроде преимущества в продвижении офицеров с реальным боевым опытом или наличия «связей», хватало (а где их нет?). Но в целом алгоритм был легален, понятен и известен всем.
На «гражданке» школ, курсов подготовки, техникумов, ВУЗов, академий, где готовили начальников КБ и цехов, заведующих базами, директоров школ и заводов не существовало в принципе. Как вырасти, например, в начальника цеха, официально не знал никто. Всё решалось на уровне согласований по самым разным критериям. Ситуация складывалась примерно следующим образом: Молодой человек заканчивал профильный ВУЗ (редко техникум) и приходил на предприятие. Если он проявлял себя, его начинали «продвигать» по комсомольской, партийной или профсоюзной линии. Особенно, это касалось тех, кто уже проявил себя в пионерии и комсомоле. Кто-то уже успевал вступить в Партию (например, во время службы в армии). Как правило, у таких ребят уже был опыт организаторской работы и опыт взаимодействия со старшими товарищами. Они умели проводить комсомольские собрания и заседания школьного комитета, организовывать субботники и «Веселые старты». Если посмотреть биографию практически любого советского руководителя, обязательно найдем профильный ВУЗ и комсомольскую (партийную) работу.
По сути, пионерская организация, комсомол, КПСС выступали учебными организациями, где готовили руководителей. Переход с должности, например, начальника цеха на должность заместителя директора завода также определялся партийными органами «по согласованию». Официального порядка не существовало. Отдадим должное, до известного момента хотя бы сохранять видимость получалось. (До какого момента стало известно в 1991-м. Когда физически ушли профессионалы-производственники, отобранные и выпестованные в 1930-40-е и закончилась набранная ими инерция).
Однако в документах, определявших работу пионерии, комсомола, КПСС, функция подготовки управленческих кадров совершенно не была прописана. Соответственно не было официальных учебных программ, не было открытых сданных и несданных экзаменов, защит, дисквалификаций. И юридически это правильно. Пионерия, комсомол, КПСС - это были всё общественные организации. По факту подготовка управленческих кадров шла неофициально на уровне междусобоев и кулуарщины. Где профессиональных критериев не существовало в принципе. Плюс - обусловленный общим кризисом идеологии фактор негативного отбора, особенно в позднем СССР. Одним из ключевых факторов продвижения было умение лицемерно на собраниях повторять лозунги и здравицы, в которые никто уже не верил. Люди это видели, и настоящие профессионалы чурались «общественников». Именно тогда и появились поговорки в духе «Руководить - рукой водить» или «Не можешь работать - иди руководить».
«Общественники» же шли в руководство и переносили партийно-комсомольские методы на производство, где их встречали такие же руководители партийно-комсомольской выучки, что принимали в свою среду себе подобных и отторгали чужаков. (Не со зла, и не с целью навредить стране. Просто по тому, что могли работать с теми, с кем умели и привыкли работать.)
Имела место и обратная ситуация. Руководство, искренне желало поощрить толкового и результативного инженера, но просто повысить зарплату не могло - тарифная сетка не позволяла. Поэтому его назначали, например, руководителем группы. Но одно дело проектировать узлы и детали машин и принципиально другое - организовывать людей. Это другая профессия. Однако доучить инженера в голову никому не приходило, и было банально негде доучить. Поскольку (повторюсь) профессии руководитель и, следовательно, профессиональных учебных структур не существовало. В результате теряли грамотного инженера и не приобретали грамотного руководителя.
Возникает здравый вопрос: Если руководители существовали, что мешало легализовать профессию? Соответственно, организовать подготовку? Причин видится две:
Во-первых, идеологическая. Государственной идеологией был провозглашён марксизм, одной из составных частей которого являлся материализм, провозглашавший приоритет материи над духом. Материя определяла Сознание. «Базис» определял «Надстройку», в которую входило и управление. Соответственно, все, кто не производил ничего «данного нам в ощущении», не производил ничего и профессионалом считаться не могли.
Здесь возникает здравый вопрос: А как же врачи, инженеры, учителя, артисты т др.? Они не производили ничего «данного нам в ощущении», но в СССР профессиями значились. Ответ видится в том, что советские идеологи с реальностью и потребностями народного хозяйства всё-таки считались. Но почему всё-таки профессия руководитель, который так же не производил ничего «данного нам в ощущении», осталась на нелегальном положении?
Тогда просматривается вторая причина: Партия не желала выпускать из рук монополию на власть и создавать себе конкурентов. Очевидно, что «пламенный строитель «коммунизма» не выдержит открытой конкуренции с производственником. Опираясь на итоги Великой Отечественной войны, производственники едва не взяли власть в СССР в конце 1940-х - начале 1950-х. Но Партия победила. Поэтому Партия и контролировала прямо и косвенно подготовку руководящих кадров. Поэтому, имея «идеологические» основания, держала профессию в статусе как бы несуществующей. А сама подготовить профессионалов не могла. Не могла по тому, что сама была общественной организацией (как, кстати, и комсомол) и профессионализму там не было места по определению.
Таким образом, получается, что в СССР, важнейшая, системообразующая профессия была отдана дилетантам, которых отбирали общественники. Ни о каком профессиональном подходе к работе и подготовке руководителей речи быть не могло в принципе. Что тогда удивляться развалу СССР?
Сергей Магнитов
Профессиональный, а, следовательно, и профориентационный парадокс СССР состоял в следующем: профессия, работать по которой стремились если не все, то многие, в официальном реестре отсутствовала. Соответственно на неё нигде официально не учили, на профориентационных планшетах в школе про неё не говорилось, и Маяковский в своём стихотворении «Кем быть?» о ней не написал. Между тем профессия была весьма распространенная и престижная. В каждой организации имелось немало представителей этой профессии. Зарплаты по этой профессии были ощутимо выше, чем у остальных работников организаций, плюс доступ к нефинансовым благам, которые во времена СССР играли важную роль: распределение «бесплатных» квартир, путевки в санатории, дефицитные товары, «спецполикилиники», «спецстоловые», «спецраспределители» и пр.
Не буду длить интригу, поэтому назову эту профессию: управленец.
В любой организации был руководитель. В больших организациях счет руководящих работников шел на десятки, в очень больших - на сотни. Думаю, не ошибусь, если рискну говорить о сотнях тысяч по стране в целом. Но официально профессии руководитель не существовало. Отсюда и профориентационный парадокс: Как можно ориентировать на профессию, которой как бы не существует?
Другой парадокс состоял в том, что реальный карьерный вырост был возможен только по этой официально не существующей профессии. Да, разряды слесарей, категории инженеров и врачей имели место быть. Но друг от друга они отличались не существенно. Уже начальник КБ или завотделением получали (и в денежном, и не в денежном выражении) больше ведущего инженера или врача высшей категории, не говоря уже о начальнике управления, главвраче и выше.
А раз профессия официально не существовала, то, несмотря на всеобщую её распространённость, управленцев официально нигде не готовили. Учебные специальности, вроде экономики и управления в машиностроении, строительстве, сельском хозяйстве и т.д. не в счет. Там готовили рядовых экономистов, что обсчитывали зарплаты и затраты. Руководителей предприятий и организаций там не готовили.
Единственной сферой, где официально готовили руководителей, были Вооруженные Силы. Школы младшего комсостава выпускали командиров отделений. Военные училища - командиров взводов. В дипломе общесоюзного образца писалось что-то вроде «инженера по эксплуатации и ремонту специальной техники», однако в военных документа военно-учетная специальность писалась недвусмысленно: командир танкового взвода. Карьерный алгоритм был понятен. Хочешь командовать взводом - поступай в училище. Выслуживай сколько нужно и как нужно, не делай грубых ошибок и выйдешь на пенсию майором или подполковником. Хочешь полковника - пробивайся в академию. Генерала - академию генерального штаба. Всё придет в своё время и в соответствии с «Порядком прохождения военной службы». Понятно, что «нюансов», вроде преимущества в продвижении офицеров с реальным боевым опытом или наличия «связей», хватало (а где их нет?). Но в целом алгоритм был легален, понятен и известен всем.
На «гражданке» школ, курсов подготовки, техникумов, ВУЗов, академий, где готовили начальников КБ и цехов, заведующих базами, директоров школ и заводов не существовало в принципе. Как вырасти, например, в начальника цеха, официально не знал никто. Всё решалось на уровне согласований по самым разным критериям. Ситуация складывалась примерно следующим образом: Молодой человек заканчивал профильный ВУЗ (редко техникум) и приходил на предприятие. Если он проявлял себя, его начинали «продвигать» по комсомольской, партийной или профсоюзной линии. Особенно, это касалось тех, кто уже проявил себя в пионерии и комсомоле. Кто-то уже успевал вступить в Партию (например, во время службы в армии). Как правило, у таких ребят уже был опыт организаторской работы и опыт взаимодействия со старшими товарищами. Они умели проводить комсомольские собрания и заседания школьного комитета, организовывать субботники и «Веселые старты». Если посмотреть биографию практически любого советского руководителя, обязательно найдем профильный ВУЗ и комсомольскую (партийную) работу.
По сути, пионерская организация, комсомол, КПСС выступали учебными организациями, где готовили руководителей. Переход с должности, например, начальника цеха на должность заместителя директора завода также определялся партийными органами «по согласованию». Официального порядка не существовало. Отдадим должное, до известного момента хотя бы сохранять видимость получалось. (До какого момента стало известно в 1991-м. Когда физически ушли профессионалы-производственники, отобранные и выпестованные в 1930-40-е и закончилась набранная ими инерция).
Однако в документах, определявших работу пионерии, комсомола, КПСС, функция подготовки управленческих кадров совершенно не была прописана. Соответственно не было официальных учебных программ, не было открытых сданных и несданных экзаменов, защит, дисквалификаций. И юридически это правильно. Пионерия, комсомол, КПСС - это были всё общественные организации. По факту подготовка управленческих кадров шла неофициально на уровне междусобоев и кулуарщины. Где профессиональных критериев не существовало в принципе. Плюс - обусловленный общим кризисом идеологии фактор негативного отбора, особенно в позднем СССР. Одним из ключевых факторов продвижения было умение лицемерно на собраниях повторять лозунги и здравицы, в которые никто уже не верил. Люди это видели, и настоящие профессионалы чурались «общественников». Именно тогда и появились поговорки в духе «Руководить - рукой водить» или «Не можешь работать - иди руководить».
«Общественники» же шли в руководство и переносили партийно-комсомольские методы на производство, где их встречали такие же руководители партийно-комсомольской выучки, что принимали в свою среду себе подобных и отторгали чужаков. (Не со зла, и не с целью навредить стране. Просто по тому, что могли работать с теми, с кем умели и привыкли работать.)
Имела место и обратная ситуация. Руководство, искренне желало поощрить толкового и результативного инженера, но просто повысить зарплату не могло - тарифная сетка не позволяла. Поэтому его назначали, например, руководителем группы. Но одно дело проектировать узлы и детали машин и принципиально другое - организовывать людей. Это другая профессия. Однако доучить инженера в голову никому не приходило, и было банально негде доучить. Поскольку (повторюсь) профессии руководитель и, следовательно, профессиональных учебных структур не существовало. В результате теряли грамотного инженера и не приобретали грамотного руководителя.
Возникает здравый вопрос: Если руководители существовали, что мешало легализовать профессию? Соответственно, организовать подготовку? Причин видится две:
Во-первых, идеологическая. Государственной идеологией был провозглашён марксизм, одной из составных частей которого являлся материализм, провозглашавший приоритет материи над духом. Материя определяла Сознание. «Базис» определял «Надстройку», в которую входило и управление. Соответственно, все, кто не производил ничего «данного нам в ощущении», не производил ничего и профессионалом считаться не могли.
Здесь возникает здравый вопрос: А как же врачи, инженеры, учителя, артисты т др.? Они не производили ничего «данного нам в ощущении», но в СССР профессиями значились. Ответ видится в том, что советские идеологи с реальностью и потребностями народного хозяйства всё-таки считались. Но почему всё-таки профессия руководитель, который так же не производил ничего «данного нам в ощущении», осталась на нелегальном положении?
Тогда просматривается вторая причина: Партия не желала выпускать из рук монополию на власть и создавать себе конкурентов. Очевидно, что «пламенный строитель «коммунизма» не выдержит открытой конкуренции с производственником. Опираясь на итоги Великой Отечественной войны, производственники едва не взяли власть в СССР в конце 1940-х - начале 1950-х. Но Партия победила. Поэтому Партия и контролировала прямо и косвенно подготовку руководящих кадров. Поэтому, имея «идеологические» основания, держала профессию в статусе как бы несуществующей. А сама подготовить профессионалов не могла. Не могла по тому, что сама была общественной организацией (как, кстати, и комсомол) и профессионализму там не было места по определению.
Таким образом, получается, что в СССР, важнейшая, системообразующая профессия была отдана дилетантам, которых отбирали общественники. Ни о каком профессиональном подходе к работе и подготовке руководителей речи быть не могло в принципе. Что тогда удивляться развалу СССР?
Сергей Магнитов